— Здравствуй, Филипп Вейран. Пустота склонилась надо мной, погладила по голове, как ребенка. — Здравствуй. — Я осторожно сел — и сразу почувствовал, как кружится голова. Захотелось лечь обратно. — Что тебе нужно от меня? — Вопрос поставлен неверно, — усмехнулась Пустота. — Это что тебе нужно от меня, мой мальчик? — Ничего. Все-таки закрыл глаза, потому что мир двоился и троился, а я никак не мог вспомнить, что отправило меня сюда. А потом вдруг вспомнил! Магистр тьмы Фернан Кернер, который дал клятву не сражаться темным посохом, призвал тьму — и ударил им же. Лжец! И трус. — Ты потянулся за моей силой, — ласково пояснила Пустота. — Но обратно вынырнуть не смог. Не бойся, я провожу тебя… точнее, твой дух к телу. Ты ведь не Анри, чтобы пребывать здесь физически. Но сначала ответь на вопрос: нужна ли тебе моя сила? Я вспомнил серый туман вокруг фигуры брата. Вспомнил, каким он стал. А еще — безжизненное тело Лиз на дорожке гимназии. Мою плату. И ответил: — Нет. — Умный мальчик. — Пустота потянулась ко мне, но в последний момент не коснулась, а лишь скользнула пальцами в воздухе. — Недаром именно ты — истинный король Гарандии. Тот, кто унаследовал силу потомков моего возлюбленного. Я могла бы короновать тебя, Филипп. — Не нуждаюсь. Действительно — не нуждался. Мне было хорошо с моими близкими, с Лиз. Зачем желать большего? У меня и так есть все, что нужно для счастья. Но нет покоя. Нет уверенности, что завтрашний день наступит. — Кернер победил, да? — спросил у Пустоты. — Смотря что ты подразумеваешь под победой, милый, — ответила моя собеседница. — Бедняга Фернан верит, что можно уйти от судьбы. А я говорю: нет, нельзя. Он видел в своем зеркале ответ, но не может его принять. А ответ прост: за ним уже идут. — Кто? — Как знать? — улыбнулась Пустота. — Может, Анри. Может, Андре. А может, и ты, мой король. Не противься своей силе. Она скоро тебе понадобится. Скорее, чем ты думаешь. И тогда мы увидимся, Филипп Вейран, наследник силы. Увидимся, чтобы получить окончательные ответы. А сейчас иди, магистр начинает нервничать. Я открыл глаза — будто кто-то за волосы выдернул из-под воды. В лицо бил свет, глаза слезились, а голова напоминала огромный колокол. Ударь — и раздастся звон. Бом-бом-бом! — Очнулся, щенок? — рявкнул Кернер, но его самого я пока что не видел и пошевелиться мог с трудом. — Не дергайся, не поможет. Затем он произнес заклинание, и меня подкинуло на ноги, вот только пошевелить ни рукой, ни ногой не мог до сих пор. Зато видел большой зал, магическую печать, в центре которой я находится, и бледное лицо Роберта, маячившее за спиной Кернера. Сразу вернулось самообладание. Уж перед Гейленом я никогда не позволю себе упасть лицом в грязь. — Лжец, — выплюнул я обвинение в лицо магистру тьмы. — А ты что думал, будем играть по правилам? — оскалился он, и вдруг стало понятно, насколько его измотал страх. Под глазами залегли такие глубокие тени, словно их оставила сама тьма. Черты лица заострились, и молодой мужчина стал выглядеть старше лет на десять, если не больше. — Я думал, что уж магистр сдержит слово, — ответил прямо. — Обязательно сдержу, — кивнул Кернер. — Однажды я поклялся стереть с лица земли твой проклятый род, но вы оказались живучее крыс, еще и размножаетесь. Знаешь, почему ты еще жив? Только потому, что твоих братишек иначе не выманить. Достать Анри будет непросто — он тут же уйдет в пустоту. Я уже молчу об этом отребье, который оживил светлый алтарь. Это же надо! И снова Вейран. Вейран, будь вы прокляты! Так и знал, что от вашей семейки только такого и следует ожидать. Я молчал и смотрел на него. А Кернер говорил, говорил. Сколько же в нем накопилось злобы! Но и во мне бурлил гнев, только я берег его до поры до времени. Хочет выманить Анри? Или даже Андре? Нет уж, буду выкарабкиваться сам, раз хватило ума так вляпаться. — Что задумался? — Кернер уставился на меня. — Ты жалок. — Я отбросил вежливый тон. — Просто жалок. Удар — и голова откинулась назад, а на губах возник знакомый привкус крови. Ничего, не привыкать. Я улыбнулся, а Кернер едва не позеленел. — Играть со мной пытаешься, мальчишка? — выпалил он, призывая магию. Черные нити впились в тело. Я закусил губу. Не кричать! Пусть катится в бездну к демонам. У меня были хорошие учителя. Они научили меня главному — терпению. Пусть беснуется, пока может. Я все равно выберусь. Магия исчезла. Я старался отдышаться, но получалось с трудом. Мир плыл перед глазами. Видимо, единственная причина, по которой пока оставался жив, — чтобы меня могли найти и прийти по моему следу. — Повиси, подумай о жизни, — прошипел Кернер и пошел прочь. Роберт потащился за ним, а я забился в путах, удерживающих меня. Попытался призвать магию — ничего. Наверное, будь у меня сила пустоты, я бы справился, но сам отказался. Слишком велика будет плата, мне ли не знать? Поэтому надо справляться другими методами. Я зажмурился и приказал себе успокоиться. Должен быть способ! Его не может не быть. Но, увы, пошевелить ни руками, ни ногами не получалось. А без этого — как призвать магию? А время шло, и каждая минута приближала к неминуемой развязке. Тихо ругался, лишь бы слышать свой голос и понимать, что нахожусь в сознании. Сколько времени прошло? Полли точно побежала за Апри, но я не хотел бы, чтобы брат приходил. Это ведь то же самое, что сунуть волку голову в пасть. Думай, Фил, думай. На крайний случай останется Пустота. Только бы знать, что платить придется мне, а не моей семье! Дверь тихонько скрипнула, и в комнату скользнул Гейлен. — Ты как? — кинулся он ко мне. — Вишу, — попытался пошевелить в воздухе пальцами, но снова не вышло. — Я вижу! Подожди, попытаюсь распутать. — Тебе влетит, — напомнил я. — Нет уж. Пора заканчивать эти игры, Фил. Кернер тебя убьет. И не тебя одного. Поэтому надо закончить это здесь и сейчас. Роб был прав. Но здесь и сейчас все может закончиться как раз для меня. Или уже для нас обоих, учитывая, что Роберт изолировал магические нити, чтобы не потревожить их автора, и принялся аккуратно расплетать ниточку за ниточкой. С печатями только так, и не иначе. Я терпеливо ждал, но казалось, что дверь вот-вот откроется и в зал ворвется Кернер. Его не было. — А где магистр? — спросил я. — Ты сильно задел его, — ответил Роб. — Лечится, готовится к встрече с твоими родственниками. А еще послал отряд к вам домой. Домой! Туда, где родители. Я дернулся, Роберт зашипел: — Не двигайся! — Прости. Он снова склонился над магическим плетением. У него получалось! Петелька за петелькой, и вот я смог двигать руками. Тут же принялся помогать Роберту. Печать в последний раз вспыхнула — и исчезла. — Готово! — Лицо Гейлена просияло. — Да уж, готово, — раздался глухой голос из сгустившегося по углам полумрака, и к нам медленным шагом приблизился магистр тьмы. — Как чудно! Какая дружеская взаимовыручка. Я поаплодировал бы вам, господа, если бы не одно «но» — ваше общение по зеркалу было слишком просто отследить. Прокололись, как дети. Ах да! Вы же и есть дети. Кернер махнул рукой — и мы оба отлетели к стене. Из глаз посыпались искры от боли, а черная магия снова спеленала по рукам и ногам, теперь уже куда крепче. — Спасибо, что развлекли, — сказал Кернер, словно из воздуха доставая кресло и присаживаясь. — Теперь я глаз с вас не спущу. Да, месье Гейлен, как будет прискорбно для вашего батюшки узнать, что сын спутался с Вейранами. Он ведь так хотел отгородить вас от их тлетворного влияния. Но, увы, не вышло. А вы, Филипп? Легко ли дружить с сыном человека, которому деятельность вашего отца едва не стоила головы? Что глядите так угрюмо? Правда глаза колет? — Я не понимаю, о чем вы говорите, — холодно сказал Роберт. — Что вы, месье Гейлен! — всплеснул руками Кернер. — Отец так и не рассказал правду, почему вы враждуете с Вейранами? Ай-ай-ай. Много лет назад Виктор Вейран копал под моего наставника магистра Тейнера. Гейлен был одним из его доверенных приближенных, и Виктор узнал об этом. Расследование показало, что Гейлен на службе у магистрата выполнял разного рода грязную работу. Крайне грязную, я бы сказал, и месье Вейран попытался призвать его к ответу. Но Виктор отпустил добычу. А добыча не забыла… Как и охотник. — Вы лжете, — дернулся Роб. — Мой отец никогда бы… — Ваш отец, — перебил его Кернер, — желал одного — власти и положения в обществе. Это сейчас ума прибавилось, чтобы не вступать в открытый бой. Но уже поздно. Слишком поздно. Я расскажу ему, как вы бесславно пожертвовали жизнью, чтобы спасти врага. — Фил мне не враг! — Да ну? — Кернер криво улыбнулся. — Давно ли? — Давно. — Вот оно, тлетворное влияние Вейранов. Я зря недооценивал вас, Филипп. И вас, Роберт, тоже, признаю, но месье Вейран удивил меня больше. Мне казалось, что может шестнадцатилетний мальчишка, лишенный поддержки семьи? И я не стал искать вас, а зря. Я понял это довольно скоро, когда мои люди в гимназии донесли, что у вас появился свет. И велик был риск, что и пустота проснется тоже. Надо было додавить вас, как блоху, а я все раздумывал. Конечно, защита «Черной звезды» сыграла не последнюю роль. И экранирующий медальон, которым вас одарила ведьма. И Кернер вытащил из кармана медальон, подаренный Лиз. Я дернулся — не мог позволить, чтобы его грязные руки касались моей драгоценности, но магистр лишь рассмеялся и вернул медальон в карман. — Молчите? — окинул нас презрительным взглядом. — Что ж, молчите. Право ваше. И отвернулся, а я покосился на Роберта. Он кусал губы в бессильной злости. На самом деле, как же глупо! Так попасться. И это — моя вина. Только бы не пострадал кто-то еще! Полина Мы с Вилли шагнули в пустоту, но на этот раз ее прикосновение не пугало. Наоборот, это был способ как можно скорее добраться до Анри и помочь Филиппу. Единственный способ. Вилли уверенно вел меня вперед, но вдруг дорогу преградила фигура в сером балахоне. Пустота! — Нет, волчонок! — погрозила она Вилли. — Сегодня тебе не в эту сторону. Махнула рукой, и Вилли оглушительно чихнул, а перед нами появилось серое облачко. — Сюда? — спросила я, и Пустота кивнула. Другого выхода все равно не было. Не приведет же это облачко в темный магистрат! Впрочем, когда я шагнула вперед, поняла, что ошиблась лишь немного, и вместо темной башни попала в светлую, потому что за столом сидел знакомый мужчина, которого только утром мы с Филом возвращали едва ли не с того света. Он почувствовал наш портал и поднял голову. Пронзительно-зеленые глаза уставились сначала на волка, затем на меня, а в следующую минуту Андре поднялся из-за стола и поприветствовал нас легким поклоном: — Чем обязан, мадам Вейран?