Глава 6 Ллайд Снежный, Владыка Льда Со мной творится что-то не то. Всё из-за этого проклятого бала! Мне нужно думать о шалящей ледяной магии, которая создала необычный фон в горах, а все мои мысли убегают к Золушке с бала. Нестабильный фон заметил не только я, но и император. Ардаан вызвал меня утром. — Кажется, в Ледяных чертогах неспокойно, — произнес Дан, когда мы сидели на террасе и пили чай. В остальной части Дартании было тепло и солнечно, в отличие от моих владений. — Я сегодня летал там, но ничего не смог понять. Снежная магия не менее своевольна, чем моя тьма, к тому же закрыта для меня. Я кивнул, соглашаясь. — Есть несколько версий, тщательно прорабатываемых мной. Как только картина сложится, я скажу тебе, Дан. Император кивнул, а я, попрощавшись, отправился к порталу. Пока шел, в мысли вновь и вновь лез образ незнакомки. Кто же ты, таинственная леди? Сбежала, ничего не сказав. Испугалась, когда поняла, что я действительно Владыка? Но ведь драконицы меня знают, а люди… людей извне не приглашают на этот бал. Если первокурсница, то еще можно понять, почему она не узнала меня, но их я проверил в первую очередь. Ни на одну заколка не отозвалась. Потом перешел на девушек со старших курсов — заколка по-прежнему молчала. Кажется, я проверил всех, кто был в академии. Или же она всё-таки драконица, но притворилась, что не узнала меня, для конспирации? Я не был слишком эмоциональным, наоборот. Но этой девушке удалось разжечь мой интерес. И мало того, что дракон откликался на неё, желая быть ближе, тосковал, так ей еще удалось пленить и мой разум. Я не помнил её лицо, не помнил фигуру, но её прикосновения до сих пор будоражили воображение. Вернувшись в академию, я продолжил исследовать тайную секцию, чтобы найти книгу с ритуалом, с помощью которого заморозили девушку. Я был уверен, что нестабильный магический фон связан с этим. Мне не удавалось вернуть жизнь несчастной студентки и оставалось наблюдать, как она постепенно угасает. Судя по всему, сохранять ей жизнь получится не более трех недель. И вновь мысли о Золушке сбили меня, когда мне передали записку привратника академии. Он перечислил всех леди, покидавших бал, и распределил их по времени. Почти все имена были мне знакомы, а вот последняя, кто покидал академию, была девушкой-инкогнито. Её имени привратник не знал, он просил её назваться, но просьбу проигнорировали. У привратника не было приказа никого задерживать, поэтому он не настаивал. Ведь досматривали тех, кто входил в академию, а кто выходил — нет. Но значит, она или вошла, или уже была здесь. Кто же она? Я пробежался глазами по именам. Количество пришедших и ушедших не сходилось на единицу. Неужели это и есть моя Золушка? Моя… Таинственная девушка, что значилась в списке инкогнито, покинула академию последней, поэтому привратник обратил на неё внимание. А если это она, чего ждала? Пряталась и до последнего надеялась, что я её найду? А если она всё еще тут, а привратник что-то напутал? Если она ловко обвела меня, таясь в коридорах академии? Ведь внутренний дракон чуял её, ощущал совсем рядом, но не мог точно сказать, где она. Её будто что-то скрывало. Таинственная магия. Быть может, заколка барахлит из-за нестабильного магического фона? Надеюсь, демонов фон позволит мне провести правильно магическое сканирование. Ведь от этого многое зависит. Так я смогу выявить у студентов сильные всплески и один из них, возможно, окажется вызванным снежным ритуалом. Быть может, так удастся найти и того, кто заморозил девушку. Было бы куда проще, если бы один из жемчужных согласился помочь! Но чтецы разума и мыслей не использовали свой дар для допросов невинных, считая это нарушением прав и свобод. Драконы по сути своей созидатели, а клан жемчужных — особенно. Они слишком много знают и им приходится о слишком многом молчать. Но вот если мне удастся найти хоть одно доказательство чьей-то виновности, то жемчужные согласятся просмотреть его разум на допросе. А пока придется придерживаться изначального плана и расследовать самому. Я отложил изучение книг, когда дракон вновь стал беспокойным — он учуял пару. Не может этого быть! Он то находил её след, то терял. Я вышел из библиотеки и быстрым шагом направился по следу, едва ли разбирая дорогу. И каково же было моё удивление, когда он провел меня в аудиторию, где занималась эта девчонка! Иветта Тильд. Мой худший кошмар. Агния Леденцова В аудитории повисла тишина. Если бы тут пролетал комар, мы бы непременно услышали его писк. — Продолжайте, студентка, — “милостиво” позволил мне Владыка, а сам сел за последнюю парту, рядом с явно занерничавшей ректорессой. Сглотнув, я подавила в себе желание спрятаться за кафедру, хотя очень хотелось. Неимоверно. Что продолжать-то? Я ничего и не знала. Тем более драконья половина аудитории смотрела на меня крайне враждебно. Конечно, посмела высказаться радикально против их “святыни”. — Так вот, троллихи в отличие от наших женщин не боятся прослыть легкомысленными, если откровенно захотели какого-нибудь мужчину, — заключила я из всего, что узнала. — Они имеют больше свобод, чем мы. Захотели мужчину: дубинкой по голове и в пещеру… в цитадель, то есть. По аудитории вновь прокатились смешки, только теперь даже одобрительные. Я посмотрела в глаза Владыке. — Они смелые. Чтобы не бояться признаться не только себе, но и всем окружающим в своих истинных желаниях, которые другие считают постыдными, нужна недюжинная смелость. И еще в подобных отношениях есть один неоспоримый плюс, — сердце сжалось, и я отвернулась от его снежности, — мужчина никогда не изменит, потому что ты не привязана к этому мужчине. Ты от него ничего не требуешь, он от тебя ничего не требует, вы просто занимаетесь кое-какими вещами по обоюдному желанию. Никаких претензий. Никаких возвращенных колец. Я замолчала, обдумывая свои слова. Если бы Костик не сделал мне предложение, не пообещал бы больше, чем способен был дать, то у меня не было бы к нему столько претензий, да и на бал бы я не пошла, не попала бы в эту академию. Впрочем, я ведь сама виновата. “Ледышка” — так меня называли за спиной однокурсники, потому что я никого к себе не подпускала. А потом появился Костя — весь такой яркий, горячий, он обещал согреть. Я сторонилась интимных отношений даже с ним, и он решил пойти на отчаянный шаг, о котором я его не просила — сделал предложение. Я думала, что влюбилась. Думала, что это обоюдно. Думала, что он ценит то, что я храню себя для одного-единственного, как бы глупо и смешно это ни звучало. Да, ледышка, но с пламенным сердцем, которое готово верить в любовь раз и навсегда. — Так что даешь свободные нравы тролльих островов! — воскликнула я в конце и поняла, что это было лишнее, так как многие студенты скривились от подобной перспективы, а вот девушки — наоборот, подались вперед. Хм, может открыть клуб тролльих свобод? Для девушек вход бесплатный, для парней — сто рублей. Ну не рублей, а какой-нибудь местной валюты. Вы представьте ажиотаж! Парни будут готовы заплатить любые деньги только для того, чтобы послушать, о чем же таком ведут разговоры “людские троллихи”. И брать с них клятву о неразглашении! О, а еще выход из сообщества платный — двести рублей! Ну опять же не рублей, а местной валюты. Мы им будем читать лекции о порочных свободах, о том, как мужчины должны преклоняться перед женщинами и добиваться от них интима, едва ли не сексуальными рабами стать. Парни от нас будут убегать, сверкая пятками! Но нет, за выход из нашего чудесного сообщества придется раскошелиться! Таким образом и денег подзаработаю, и дефицит общения восполню, и многое об этом мире узнаю! Эх, жаль, что период экзаменов, а не учебы, а то я бы тут развернулась. — Спасибо, студентка Тильд, за столь содержательную лекцию, — произнесла ректоресса, с трудом ворочая языком. — И особенно за итоговый вывод. — Это всегда пожалуйста! Обращайтесь, — приободрила я её и с улыбкой вернулась на свое место. Диа прикрыла лицо волосами, пряча смущение. Знаться она со мной не хочет, видите ли! Это она еще не знает о моем плане поднять деньжат. А ведь если поднять деньжат, может, смогу нанять мага, который решит мою проблему? Ох, но опять же — рассказать о своей проблеме из-за заклятия не смогу. А если к гадалке? Тут есть гадалки? Ректоресса сегодня отпустила всех еще до того, как хрономорф сменил свой цвет на желтый. Владыка, встретившись со мной долгим взглядом, поспешил за ней. Интересно, почему он приходил? Сообщить Тайри какую-то важную новость? Задумавшись, я не сразу заметила приближающуюся опасность в лице той самой стервы, что поддела меня на прошлой паре. — Очень прогрессивный доклад! Особенно вывод о выборе спутника. Кто-то сожалеет, что не может вернуть кольцо? Я вздрогнула. Знала бы она, что попала в самую точку! Я очень жалела, что не могу вернуть кольцо Костику, разорвать с ним помолвку и высказать всё, что я думаю о таких изменщиках. Я видела его с другой, видела больше, чем должна была, придя к нему в неположенное время и открыв дверь ключом, который он сам же мне оставил. Даже сейчас при воспоминаниях об этом меня кидает в дрожь, а тогда… Так, отставить уныние! — Ох, что ты! — вернулась к разговору. — Как только старик окочурится, так я сразу вступлю в общество дам, что сами будут выбирать спутников. А что еще делают молоденькие хорошенькие вдовы? Становятся любовницами сильных мира сего и полностью управляют своей жизнью! — Рано ты меня отправляешь на тот свет, дорогая, рано, — раздалось сзади, и я замерла, не веря своим ушам. Приятный баритон, с хрипотцой. У госпожи Стервы приопустилась челюсть, когда взгляд упал за мою спину, а тем временем незнакомец все тем же хриплым голосом представился: — Невилл Робертсон, граф Оругский, подданный его величества короля Дартании. Неужели и правда мой жених? Но голос совсем не старческий! Стерва, пробормотав что-то вроде того, как ей приятно познакомиться, выбежала из аудитории, а я медленно развернулась к “старику”, бросив быстрый взгляд на застывшую удивленную Диареллу. Жених стоял на ступень выше и с моего ракурса казался огромным, даже медведеподобным. Волевой массивный подбородок, полные губы, черные вьющиеся волосы и взгляд… пугающий. Вылитый Гастон из “Красавицы и Чудовища”. И совершенно не мой типаж. Однако на вид ему было чуть за сорок, вполне себе молодой, даже седина еще не украсила виски. — Здравствуй, Диарелла, — улыбнулся ей Невилл, бросив взгляд голубых глаз на Ди. И это его Иветта называет “стариком”? Интересно, кто распустил слух о его возрасте по академии? Сама Ив? Судя по удивленной физиономии Диареллы, она оказалась жестоко обманута своей же лучшей подругой. Значит, Ив пыталась вызвать жалость. Или же сама Иветта не знала об истинной внешности графа? — Ваше сиятельство? — изумленно спросила девушка. — Вы выглядите… — Магия, — кивнул мужчина. — Во мне неожиданно открылся магический источник, поэтому в свои восемьдесят два я стал выглядеть так. — Разве такое бывает? — изумилась Ди. — Не знала, что магия может просыпаться так поздно… — Бывает, дитя мое, — кивнул граф и перевел взгляд на меня. — Как тебе мой новый облик, дорогая? “А как вам мой?” — хотелось спросить мне, но я закусила кончик языка, чтобы не проговориться. Интересно, а родители Иветты в курсе его преображения? И может, увидев его нынешнего, Ив вернется? Подумав о родителях Иветты, я почувствовала укол в сердце: я скучала по своим родителям. Интересно, как там они? Места, наверное, себе не находят. А всё из-за этих двух затейниц! Хотя я бы на месте Иветты не призывала “жертвенного барашка”, то есть меня, в этот мир, а отказывалась бы от наследства и приданого, сколь бы большим оно ни было. Свобода — важнее денег. — Вы обворожительны, ваше сиятельство, — улыбнулась Ди, потому что я просто растерянно молчала. — Вы прибыли в академию, чтобы… м-м… явить себя невесте? — Не совсем. Я принес родовое кольцо, чтобы к Серебрянной ночи оно привыкло к Иветте и смогло её оберегать. Дорогая, ты позволишь примерить его на твой пальчик? Право, не стоит! Я еще с прошлым обручальным кольцом не распрощалась! Кстати, где оно? Я о нем совершенно забыла, но по логике оно должно было быть на мне, разве не так? Хотя ведь Иветта с Диареллой переодели меня, мы с Иветтой поменялись нарядами, значит, и обручальное кольцо она забрала. Надо будет вернуть при возможности. Подавать свою руку я не собиралась, а граф обернулся к Ди: — Не оставишь нас? Диарелла кивнула и вышла из аудитории. Все студенты тоже её уже покинули, поэтому мы с “женихом” остались вдвоем. Я почувствовала, как просторная комната сужается, становясь узкой клеткой под тяжелым взглядом старика. — Ваше сиятельство, — произнесла я, чтобы хоть как-то сбить начавшийся мандраж. — Для тебя Невилл, моя дорогая. Опять этот хрип, от которого у меня бегут мурашки. И вовсе не от возбуждения, а от страха. — Невилл, — послушно исправилась я.