Огромный бледно-кремовый рожок венчал собой зеленый стебель с тонким гладким корнем. — Пять-десять лет тюрьмы, — со смехом ответил Холройд. Нора недоумевающе уставилась на него. — Это дурман, — пояснил Питер. — Видите, какой у него корень? С его помощью можно отлично ловить глюки. — Ловить глюки? — Да, растение обладает сильными галлюциногенными свойствами, — вступил в разговор Арагон. — Причем алкалоид концентрируется в верхней части корня. Шаманы некоторых племен имели обыкновение заглатывать эти корни целиком. — Он внимательно посмотрел на Холройда. — Вы, конечно, заметили, что дурман — далеко не единственное наркотическое растение в долине. — Да, для любителей кайфа здесь просто «шведский стол», — кивнул Питер. — Кроме дурмана они могут отведать и грибов, и мескалинового кактуса. — Любопытнее всего то, что три растения, о которых вы упомянули, — все они, кстати, произрастают здесь в огромных количествах — кое-где до сих пор используются индейскими знахарями. Их сочетание дает весьма мощный эффект. Человек совершенно перестает чувствовать боль и, пожалуй, даже не заметит, если в него выстрелить с близкого расстояния. — Знали жрецы, где строить город, — заявил Смитбэк. — Цветок тем не менее очень красив, — произнесла Нора. — Как известно, привлекательная внешность часто бывает обманчива, — усмехнулся Холройд. — А растение скрывает в себе еще один сюрприз. Корень его содержит энзим, который человеческий организм не в состоянии переварить. Представьте себе, он выводится через поры кожи вместе с потом. Что до аромата, многие находят его восхитительным. Нора бессознательно наклонилась и коснулась цветка носом. Свежесть и упругость растения граничили с сексуальностью, а запах оказался на удивление изысканным. В следующее мгновение она похолодела, охваченная внезапным воспоминанием. Заброшенное ранчо, пустой дом, хруст битого стекла под ногами и запах, сладковатый цветочный запах, пропитавший ночной воздух… Сзади раздались шаги. Обернувшись, Нора увидела Слоан, с фонарем и фотокамерой. Взгляды их встретились. Девушка подошла к ней, грациозным движением обняла за плечи и приблизила губы к самому уху. — Простите, — прошептала она. — Вы были правы. Как всегда. — Не будем об этом. — Нора с усилием возвращалась к реальности. — Думаю, вы уже все сами поняли, — продолжала Слоан, чуть отстранившись. — Я плохо переношу подчиненное положение. Еще одна проблема, которой я обязана отцовскому воспитанию. Обещаю, больше этого не повторится. — Я в этом не сомневаюсь, — кивнула Нора. — Мне тоже не следовало… упоминать про вашего отца. Забудьте мои слова. Она повернулась к группе, все еще не в силах отогнать воспоминания о жуткой ночи в старом доме. — Итак, мы будем действовать следующим образом. Сначала в киву войдем мы со Слоан, произведем первоначальный осмотр и фотосъемку. Затем — все остальные. Возражения будут? Судя по хмурому виду Блейка, возражения у него имелись, однако он предпочел оставить их при себе. — Отлично. Тогда приступим. Участники экспедиции друг за другом поднялись по веревочной лестнице. Добравшись до города, они пересекли центральную площадь и далее проследовали по крышам первого яруса. Древняя лестница, сплетенная из оленьих жил, сохранилась превосходно. По ней группа достигла второго этажа. Перед ними в густой фиолетовой тени возвышалось огромное круглое сооружение — Великая кива. К стене ее оказалась прислонена еще одна лестница. Нора и Слоан быстро добрались до самого верха. Ступая по саманным кирпичам, Нора инстинктивно ощущала толщину, надежность и прочность крыши. Вход в киву, как и в любое сооружение подобного рода, имелся лишь один. Из круглого отверстия торчали два конца лестницы, исчезавшей в сумраке. С пересохшим горлом Нора медленно приблизилась к темному зеву древнего строения. — Давайте посветим. Рядом раздалось шипение газа — Слоан зажгла фонарь. Робко склонившись над колодцем, они направили луч в нутро Великой кивы. Лестница уходила вниз на глубину пятнадцати футов и упиралась в канавку, выбитую в камне для ее устойчивости. Слоан поводила фонарем. Пятно света колыхнулось туда-сюда, но сверху по-прежнему удалось разглядеть один голый пол. Диаметр сооружения составлял около шестидесяти футов, и стены его тонули в темноте. — Идите первой, — предложила Нора. — Я? — Слоан удивленно уставилась на нее. В ответ та лишь молча улыбнулась. Девушка проворно ступила на лестницу и протянула руку за фонарем. Спустившись еще ниже, она остановилась и направила луч на стены. Нора не могла разглядеть увиденного Слоан, однако, судя по выражению ее лица, кива таила нечто интересное. Дождавшись, пока дочь профессора окажется на каменном полу, она набрала в грудь побольше воздуха и коснулась ногой первой ступеньки. Вскоре Нора стояла рядом со Слоан, изумленно озираясь по сторонам. Круглые стены кивы сплошь покрывали восхитительные яркие фрески. Изображения оказались стилизованы, и ей не сразу стало ясно кто, или что именно здесь нарисовано. Наверху, под самым потолком, парили четыре гигантские птицы. Их распростертые крылья закрывали собой почти всю верхнюю часть стен. Глаза и клювы извергали зигзагообразные молнии. Ниже по бирюзовому небу плыли облака, орошавшие землю струями дождя. На облаках возлежал бог радуги. Его длинное тело растянулось по периметру кивы, а руки соприкасались на севере с ногами. По нижней части стен шел земной пейзаж. Четыре священные горы отмечали четыре направления — черная на севере, желтая на западе, белая на востоке, синяя на юге. Подобное обозначение сторон света до сих пор в ходу у многих племен, живущих на юго-западе американского континента. Фрески поражали тщательностью проработки деталей. Краски мерцали в свете фонаря, и казалось, будто их нанесли едва ли не вчера. Луч опустился ниже. Под изображениями, вдоль всей окружности стен, тянулась каменная полка. Нора не сразу сообразила, какие предметы попеременно выхватывал из сумрака свет фонаря. Привыкнув к темноте, она с удивлением обозрела собрание черепов. Десятки, а то и сотни. Человеческие и звериные. Медвежьи, волчьи, буйволиные, принадлежавшие оленям, пумам и ягуарам. Все инкрустированы полированной бирюзой. Но более всего Нору поразили глазницы. Древние мастера вставили в них шарики из розового кварца, причудливо преломлявшего свет фонаря. Казалось, глаза черепов сверкают в сумраке жутковатым безумным огнем. На несколько секунд ей даже стало не по себе среди толпы ухмыляющихся мертвых голов с красными вампирскими взглядами. Кроме черепов, в помещении ничего обнаружилось. Как и в других кивах, найденных ранее, в самом центре располагались врата в мир духов — так называемые сипапу. По обеим сторонам от них темнели костровые ямы. В восточной стене Нора заметила «тропинку души» — узкий лаз, уходивший вверх и позволявший выбраться наружу. Хотя в целом устройство здания не отличалось от аналогичных, фрески и черепа оказались совершенно уникальны и не имели аналогов. — Надо позвать остальных. Здесь можно не опасаться что-либо повредить. Если, конечно, держаться подальше от стен. Слоан, успевшая сделать несколько кадров, лишь молча кивнула и продолжила щелкать камерой. Как ни странно, девушка выглядела слегка разочарованной. Остальные участники экспедиции в благоговейном молчании спустились по лестнице и столпились в центре. Внимание Норы привлек рисунок, расположенный на севере. Два круга, в одном из них — диск, разделенный на две половинки, белую и голубую. Так анасази в своем обычном геометрическом стиле изображали тучи и дождь. Она узнала миниатюрную версию картины, украшавшей фасад кивы. Второй круг, желтый и белый, включал в себя солнечный диск, окруженный лучами. Стоило ей направить на изображение фонарь, солнце заиграло золотом. Рассмотрев фреску поближе, Нора поняла, каким образом достигается подобный эффект. Древний художник добавил в краску мельчайшие частицы слюды. Слоан, вознамерившись сфотографировать северную часть стены, жестом попросила ее отойти в сторону. Начальница экспедиции послушно передвинулась на пару шагов, когда девушка, издав короткий вздох изумления, едва ли не бегом приблизилась к стене и уставилась на тот же рисунок. — Вы, случайно, не в курсе, что это? — поинтересовалась Нора. — Понятия не имею. — Слоан явила ей привычную безмятежную улыбку. — Любопытный рисунок, правда? Почему же я его раньше не заметила? — Вне всякого сомнения, перед нами символическое отображение принципа дуализма, — к ним подошел Блейк. — Принципа дуализма? — Ну да. Многие сообщества анасази — так же, как и прочие — были организованы по принципу дуализма. Они разделялись на две половины — мужскую и женскую, зимнюю и летнюю, земную и небесную. — Он указал на два круга. — Голубой диск соответствует изображенному на внешней стене кивы. Следует предположить, что здешние жители подразделялись на клан солнца и клан дождя. Первый диск — это кива дождя, второй — кива солнца. — Очень интересно. — Нора вновь поразилась способности ученого к построению выводов. — Сейчас мы находимся в киве дождя, — продолжал Блейк. Темноту разрезала очередная вспышка — Слоан вернулась к съемке. — Так пойдемте поищем вторую, — предложил Смитбэк, внимавший его рассуждениям. — О чем вы? — Если это кива дождя, где же кива солнца? Повисло молчание, нарушаемое лишь щелканьем камеры. — Я бы тоже хотел знать ответ на этот вопрос. — Блейк прокашлялся. — Если кива солнца существует, она находится в другом поселении, — заметила Нора. — В Квивире только одна Великая кива. — Без сомнения, вы правы, — пробормотал Арагон. — И все же меня преследует странное ощущение… Мне постоянно кажется, словно… словно в этом городе есть нечто, скрытое от нас. — Что вы имеете в виду? — А разве у вас не возникает порой чувство, будто перед нами головоломка и некоторые ее части отсутствуют? — В свете фонаря его глаза казались особенно темными и бездонными. — Здесь собрано столько сокровищ, возведено столько зданий… такое множество людей нашли здесь свою смерть. Наверняка все это служило какой-то цели. Но какой? — Арагон задумчиво покачал головой. — Я надеялся, мы найдем ответ в киве. Но здесь мы нашли лишь новые вопросы. Вы знаете, я враг скороспелых суждений, но одно из них напрашивается само собой. В городе есть что-то зловещее. Блейк, все еще размышлявший над репликой Смитбэка, никак не отреагировал на его заявление. — Вы знаете, Билл, ваш вопрос влечет за собой еще один, — обратился он к журналисту. Профессор многозначительно улыбнулся. С точки зрения Норы, выражение увлеченности ему шло куда больше кислой мины. — Во время церемоний, посвященных дождю, анасази, как известно, использовали бирюзу. Так было в каньоне Чако, и я уверен, здесь они не отошли от этого обычая. Как вы сами видите, в киве хранятся сотни фунтов бирюзы. Несметные сокровища, в особенности для культуры, где даже одна бирюзовая бусинка обладала огромной ценностью. Смитбэк молча кивнул. Нора не сводила взгляда с Блейка, пытаясь понять, куда он клонит. — И вот какой у меня возник вопрос. Если бирюза использовалась для церемоний дождя, то какой камень использовался во время церемоний солнца? Или же это был не камень? Блейк указал на блестящий диск, изображавший солнце. Свайр и Бонаротти подошли поближе, стараясь не пропустить ни слова. — На что это похоже? Смитбэк громко присвистнул. — На золото, — уверенно заявил он. Блейк лишь улыбнулся. — Хватит о золоте! — раздраженно воскликнула Нора. — Надеюсь, мы не будем тратить время на поиски того, чего здесь нет и быть не может. В этом городе только одна Великая кива. И нечего мечтать о какой-то другой, до отказа набитой золотом. Вот уж не ожидала, профессор, что вы опуститесь до подобных ненаучных измышлений! — Мои предположения кажутся вам ненаучными? — усмехнулся Блейк. — А по-моему, они имеют под собой довольно веские основания. Во-первых, легенда о золотом городе издавна имела хождение среди индейцев. Всем нам известны донесения Коронадо и Фрея Маркоса. Здесь, в Квивире, мы обнаружили пиктограмму, явно имитирующую блеск золота. Доктор Арагон, разумеется, подтвердит, что, исходя из дентальной характеристики собранных здесь черепов, они принадлежали ацтекам. А у ацтеков, как известно, золото наличествовало. Таким образом, древняя легенда, скорее всего, не слишком искажала истину. — Найдите эту пресловутую киву солнца, где хранится золото ацтеков, и я признаю вашу правоту, — махнула рукой Нора. — А пока давайте прекратим все разговоры о золоте хорошо?