Они сумели найти для себя место и даже устроиться в стороне от прочих, насколько было возможно в таких обстоятельствах. Потом оба долго молчали, думая каждый о своём. Настроение было подавленным. Ансель, надо отдать ему должное, не сказал Юнис ни слова упрёка за то, что она потревожила сигнализацию, и сейчас девушка была очень благодарна ему за эту сдержанность. Собственную вину она и без того ощущала весьма остро. Маг сумел мало-помалу взять себя в руки, справиться с собственной апатией, и даже пытался как мог подбодрить Юнис. Ансель, оказывается, ухитрился ночью подслушать кое-какие из разговоров слуг в доме Чиньелов и теперь решил поделиться с девушкой подробностями. — Знаешь, кто это не спал ночью на наше несчастье? — шепнул он на ухо Юнис. — Оказывается, в доме сейчас гостит младшая сестра самой госпожи Чиньел. И, представляешь, хозяин как раз решил нанести ночной визит этой особе прямо в её спальне. А та старая перечница, которая нам попалась на лестнице, как выяснилось, шпионила за влюблёнными голубками по заданию обманутой супруги. Так что, когда в доме поднялся переполох, гулящего мужа ждала хорошая головомойка. В других обстоятельствах девушка посмеялась бы над незадачливым супругом, попавшемся на таком адюльтере, но сейчас ей было не до пикантных историй. — Ох, Ансель, нам надо бы покончить со всем этим, пока моё отсутствие не заметили, — сказала в ответ девушка. — Если матушка вернётся в столицу и не застанет меня, даже не представляю, что она может подумать. — Ну, ваши слуги расскажут ей, что ты поехала к Мервалям. Может, она решит, что вы с ней разминулись по дороге, — предположил маг. — Конечно, она пошлёт письмо родне, и рано или поздно выяснится, что ты и у них не объявлялась, но это займёт немало времени. Так что какая-то отсрочка у тебя есть. — Но что же нам теперь делать? — спросила Юнис, придвинувшись поближе к магу, чтобы их разговор не могли слышать окружающие. — У тебя уже есть какие-то идеи, как нам выпутаться из всего этого? — Не волнуйся, я не собираюсь сидеть сложа руки и покорно ждать нашей участи, — заверил её маг. — Стражники продажны, как уличные девки. Я намерен предложить им кое-что, чтобы они помогли нам. — Только не говори, кто мы такие, хорошо? — попросила Юнис. — Я просто умру от стыда, если кто-нибудь из знакомых узнает, что я здесь оказалась. При одной только мысли о том, что графиня Соланж узнает о её похождениях, девушке делалось дурно. — Если наши настоящие имена откроются, нам будет нелегко объяснить, что мы делали в том доме, — согласился Ансель. — Так что я бы изо всех сил старался сохранить инкогнито. Но, имей в виду, обстоятельства могут сложиться против нас. А ещё, справедливости ради, нам могут попросту не поверить, даже захоти мы сказать чистую правду. Понадобится кто-то, кто сможет подтвердить наши слова. Такие дела требуют поддержки извне. — Я бы ужасно не хотела, чтобы матушка узнала, что мы с тобой натворили, — горячо зашептала Юнис. — А уж если это станет известно кому-то ещё, я даже не знаю, что будет. Давай пока попробуем сохранить всё в тайне. — Конечно, я намерен сделать всё тихо, — заверил её маг. — Будем надеяться, у меня получится. Юнис кивнула, успокоенная, и принялась ждать, когда её друг найдет решение их нелёгкой проблемы. Первую половину дня Ансель ничего не предпринимал и только внимательно наблюдал за происходящим. Обычно оживление в камере поднималось, когда приводили нового человека или приносили еду. Напротив, наружу отсюда пока никого не забирали. Среди заключённых были и такие, кто оказался в этом месте уже не в первый раз и знал не понаслышке о заведённых здесь порядках. Один словоохотливый старичок, по всей видимости, бывший здешним завсегдатаем, с готовностью взялся просветить Анселя по части тюремных реалий. Он объяснил, что господа судейские заседают нечасто: обычно раз в неделю, и дела при этом слушаются все скопом. Шёл четверг, а заседание суда должно было состояться только во вторник, и до тех пор каких-то подвижек ожидать не приходилось. Выслушав всё это, маг улучил момент, когда в очередной раз принесли поесть, и попытался тихонько поговорить с надзирателем. Юнис не слышала разговора — Ансель велел ей оставаться на месте и не вмешиваться, но вернулся маг весьма недовольный. — Этот парень не хочет нам помочь, — буркнул он. — Как будто ему деньги не нужны. Но ничего, завтра я попытаю счастья с кем-нибудь другим. Ночь они провели просто ужасно. Несмотря на то, что в камере было много заключённых, спать всё равно было очень холодно. Ансель, вдобавок, ещё и остался голодным. Кормили здесь дважды в день, когда еду принесли в первый раз, маг с отвращением поглядел на пустую похлёбку из гнилой капусты и отказался к ней притрагиваться. Вечером он уже покорно съел неаппетитное варево, но для поддержания сил ему явно было мало одной порции. Юнис не так беспокоилась о еде и с готовностью поделилась собственной долей с другом, но и этой добавки, привыкшему плотно ужинать магу, всё равно не хватило. Саму девушку мучили другие проблемы. Непривычное присутствие рядом множества людей мешало ей заснуть. Насекомые, которых в камере водилось в избытке, не давали сомкнуть глаз. А кроме того, тревога о будущем, не позволявшая ни на минуту успокоиться, также внесла свою лепту в то, что девушке за всю ночь удалось лишь ненадолго прикорнуть. Во время утренней кормёжки Ансель и вправду повторил свою попытку с новым стражником. На сей раз маг отсутствовал дольше и вернулся ещё более озабоченным. — Плохо дело, — сообщил он Юнис. — Этот парень говорит, что Чиньел похоже здорово взъелся на нас. Не иначе как потому, что его из-за ночного шума поймали на супружеской измене. Как бы то ни было, у Чиньела есть друзья среди судейских, и он всячески дал им понять, что хочет нашей крови. Так что непохоже, что получится подкупить хоть кого-то из тюремщиков. — Печально, — только и могла сказать Юнис. — Получается, придётся ждать суда? Будем надеяться, он и в самом деле состоится достаточно скоро, чтобы я смогла вернуться домой, прежде чем все решат, что я пропала. — Беда в том, что теперь я не уверен, что нас просто так отпустят, — обеспокоенно заметил Ансель. — Но мы же ничего не украли и никого не ранили, — заявила Юнис. — Разве что, из-за нас пришлось выбивать дверь, но это небольшая потеря. Может быть, когда во всём разберутся, нам просто велят выплатить хозяевам ущерб, как ты думаешь? — Хотел бы я в это верить, — протянул маг. Особой надежды в его голосе не чувствовалось. — А что, по-твоему, нам может грозить? — решилась спросить Юнис. — Если б я знал, — вздохнул её друг. — До сих пор мне как-то ни к чему было разбираться, какие наказания положены за мелкие преступления. Наверное, могут и вправду наложить штраф или отправить в работный дом. — Ох, только бы не работный дом! — воскликнула девушка. — Так мне ни за что не удастся скрыть своё отсутствие от матушки. Это ведь надолго, да? — Месяцы, а то и годы, — мрачно подтвердил маг. — Нет, это никуда не годится. Но может быть, можно как-то побыстрее управиться? Какие там ещё бывают наказания? — Позорный столб. Закуют в колодки и выставят на площади на потеху толпе, — подумав, предположил маг. — Ну это ничего, в таком виде меня всё равно никто не узнает, — невесело усмехнулась Юнис. — Хотя приятного мало, конечно. Ещё есть идеи? Ансель отвернулся и замолчал. — Говори, не тяни, — подбодрила его девушка. — Я не испугаюсь, но мне нужно знать всю правду о том, что нас может ждать. Скажи уж прямо, что там у тебя на уме. — С учётом того, что Чиньел наверняка настроит судью против нас, — начал маг, — нас могут приговорить к порке плетьми или, хуже того, кнутом. — Что ж, это, по крайней мере, быстро, — нарочито бодрым голосом сказала Юнис. — Немного потерпеть и всё. Девушка твёрдо решила не позволять страху завладеть собой. — И хорошо ещё, если сечь станут прямо здесь, на тюремном дворе, — продолжал Ансель. — Но могут и на городской площади у всех на виду. — Ну и ладно, лишь бы всё это побыстрее кончилось. Пусть уж лучше сразу высекут и отпустят, чем эта морока с работным домом. — Ты так говоришь, будто порка кнутом — это сущие пустяки! — взвился маг. — Уж наверное, это не больнее, чем ранение шпагой, — пожала плечами Юнис. — А что последнее собой представляет, я в курсе. Ансель только головой покачал. — Ладно, что ещё может быть, выкладывай, — снова начала теребить его Юнис. — Остальное, что мне приходит в голову, пожалуй, уж слишком для нашего проступка. Каторга, клеймение, отсечение каких-либо частей тела. Юнис поёжилась, её, в конце концов, пробрало. — Но мы же даже ничего не украли, — повторила она свой прежний аргумент почти жалобным голосом. — Не бойся, я уверен, что до этого не дойдёт, — поспешил утешить её Ансель. — С учётом тяжести нашего преступления, я бы всё-таки поставил на порку. Это неприятно, но перетерпеть можно. Юнис кивнула, немного успокоившись. Некоторое время они сидели молча. — Я вот что придумал, — начал снова маг. — Когда нас будут допрашивать, мы скажем, что это я тебя подбил на преступление. Что я угрожал тебя убить, если ты не сделаешь, как я хочу. Что я — отъявленный негодяй, а ты — невинная жертва. Надеюсь, нам удастся их разжалобить, и они смягчат тебе наказание. Может, для тебя всё обойдётся хотя бы колодками. — Но это несправедливо! С чего это меня должны наказывать меньше, чем тебя? — воспротивилась Юнис. — Мы же вместе решились на это дело и вместе получим то, что за него полагается, если нам не повезёт. — Интересно, а как ты собираешься скрыть от матушки свои злоключения, если, например, у тебя на спине останутся следы от кнута? — поинтересовался Ансель. — Уж наверняка твоя камеристка сразу же обратит на них внимание и немедленно расскажет графине. — Что-нибудь придумаем, — отмахнулась Юнис. — Держу пари, на этот случай есть какая-нибудь магия или вроде того. — Я не понимаю, чего ради мы должны страдать вдвоём, если можно обойтись одним мной, — настаивал маг. — Так будет правильно, — пожала плечами Юнис. — Я ведь по собственному почину ввязалась в эту историю. Собственно говоря, я даже заставила тебя взять меня с собой. — Ну и дура! — бросил маг. — Вот и полюбуйся теперь, чем всё это обернулось. Юнис предпочла не обижаться на резкие слова друга. — Будем надеяться, всё обойдётся, — примирительно сказала она. — Но я определённо не позволю им всех собак на тебя одного повесить, так и знай. — Послушай, — снова начал Ансель, — некоторое время назад я намеревался устроить экспедицию на Таламию, помнишь? У меня были причины, или скорее повод, желать этого путешествия, но, буду честным, в первую очередь я мечтал совершить нечто особенное, хотел прославиться в кругу себе подобных не только тем, что родился наследником известной фамилии. И я отнюдь не ожидал, что это будет легко. В нашей профессии ничто не даётся даром, нас учат, что на пути к настоящему могуществу, встречаются препятствия, порой довольно неприятные, которые ты всегда должен быть готов встретить лицом к лицу. Работа мага, который желает хоть чуть-чуть выйти за границы общеизвестного, бывает не только нелегка, но и попросту опасна. Я и не рассчитывал, что всё пойдёт как по маслу, и был к этому готов. Я думал, что моя подготовка пригодится мне на Таламии. — По правде говоря, мне показалось, ты совсем забросил эту идею, — прямо сказала Юнис. — За весь этот год ты палец о палец не ударил, чтобы организовать свою экспедицию. — Правильно, это потому, что я увидел путь куда более интересный. Я уверен, этот ваш Дар позволит мне совершить настоящее открытие в области магии, никуда не уезжая. Открытие, равного которому арканная наука не знала уже многие десятки лет. Наши с тобой злоключения — досадное препятствие на моём пути, но и только. Повторюсь, я и не ожидал, что подобные достижения даются легко. — Это хорошо, что ты не расстраиваешься из-за наших неурядиц, — просто сказала Юнис. — Я воспринимаю их, как справедливую плату за то, что мне удалось узнать. Но вот ты — совсем другое дело. Тебе не место во всей этой истории, у тебя другая судьба. Если даже я добьюсь своей цели, ты-то всё равно не получишь с этого ничего, кроме разве что скандала и испорченной репутации. Поэтому я жалею, что втравил тебя во всю эту сомнительную авантюру с мемуарами и пытаюсь, как могу, исправить положение. — Глупости! — отрезала Юнис. — Если ты вдруг забыл, я уже получила больше, чем могла себе представить. Мой Дар. И я не намерена бросать всё на полпути только потому, что нам разок не повезло. Мы как-нибудь переживём эти неприятности, и дальше всё будет по-прежнему. Ансель горько улыбнулся в ответ. — Между прочим, а что было в той рукописи, из-за которой мы здесь оказались? — спросила друга девушка. — Ты хотя бы узнал что-нибудь стоящее? — О, да, — взгляд Анселя вдруг сделался мечтательным. — Старик Чиньел был не промах и сделал массу интересных выводов даже из тех крупиц знаний, что ему доставались. Когда мы выберемся отсюда, мне будет над чем поработать. — И что же такого он придумал? — спросила Юнис, довольная, что удалось повернуть разговор в новую сторону. — Держу пари, если опубликовать эти мемуары, кое-какие идеи знаменитого Ардоса, принца-чародея, могут быть подвергнуты критике, — пустился в объяснения Ансель. — А началось всё с того, что с нашим магистром однажды случился конфуз: будучи ещё молодым, можно сказать, начинающим адептом в Ордене Жаровни, он проводил клеймение и, как на грех, перепутал заклинания. Он держал в руках клеймо конюха, но произнёс слова, полагающиеся воинам, и только когда всё было готово, осознал, что ошибся. — Хорошенькое дело. И что же произошло? — заинтересовалась девушка. — Судя по записям, ему было очень стыдно за свою оплошность, но никто из окружающих не заметил ошибки. Ритуал, на первый взгляд, сработал как обычно. Однако, как в таких случаях бывает, магистр Элок хорошенько запомнил имя и внешность того бедолаги, которого клеймил. И что же — спустя несколько лет этот человек снова привлёк внимание магистра и вот при каких обстоятельствах. Оказывается, тот самый парень крепко провинился, настолько, что его решили наказать «жилой». Столкнувшись с этой историей, молодой Элок решил разобраться поподробнее. Ему не составило труда получить доступ к личному делу конюха — выяснилось, что тот постоянно получал взыскания за плохую работу, не очень-то ладил с лошадьми, зато был не дурак подраться. Собственно, за драку он в итоге и пострадал. Элок не знал, что и думать — всё это, разумеется, могло быть простым совпадением, но выглядело так, как будто тот клеймёный скорее получил таланты воина, нежели животновода. И тогда магистр решился провести ещё несколько экспериментов. Он начал уже намеренно использовать неправильные клейма. Судя по всему, в таком деле обычно присутствует только один маг Жаровни, так что заметить подвох было некому. Да и, в сущности, он всегда мог сказать, что попросту перепутал. Голос Анселя становился всё более возбуждённым. Юнис гадала, что именно из вышесказанного маг прочитал в мемуарах, а что додумал сам.