Та удалилась, на прощанье одарив Анселя ласковой улыбкой. Юнис огляделась. Как помнилось девушке, прежде её друг лежал в большом общем помещении, но теперь его перевели в маленькую палату, где стояло ещё несколько коек, но ни одна из них не была занята. Должно быть, сказалось вмешательство Кайла или его друга — доктора Винкеля. Постели здесь на вид были куда удобнее, чем в бараке, где спала Юнис, и вообще, это место можно было, пожалуй, назвать уютным, конечно, по меркам Застенка. Окно было распахнуто, а на подоконнике лежал букетик цветов. Не скромных полевых, а настоящих, ради которых неведомому дарителю, наверное, пришлось разорить чью-нибудь клумбу, а то и наведаться в цветочную лавку. С некоторых пор Ансель определённо пользовался любовью обитателей Застенка. Дерзкая выходка во время наказания и триумф над самим Пауком по-настоящему прославили мага среди клеймёных. Юнис уселась на табурет рядом с постелью Анселя, тот самый, что прежде занимала ушлая девица, и молчала, не зная, что сказать. Её переполняли радостные чувства, но почему-то сбила с толку увиденная сцена. — А я тебе гостинцев принесла! — в конце концов решила зайти с козырей девушка и торопливо полезла в карман фартука. — Вот, смотри. На её кухне не так-то легко было раздобыть какое-нибудь лакомство, но, памятуя о любви Анселя ко всему сладкому, она расстаралась, как могла. Горсть сушёных яблок, немного кураги, пряник и большой кусок сахара — вот и всё, что удалось собрать, но, по словам Анселя, рекрутам и такого не доставалось, так что Юнис рассчитывала побаловать друга. — А, спасибо, — рассеянно поблагодарил маг. — У меня, кстати, тоже кое-что есть. Заговорщицки подмигнув девушке, он отогнул край своего матраса и вытащил пригоршню конфет в разноцветных обёртках. — Угощайся, — щедрым жестом предложил Ансель. — Шоколадные, между прочим. Здесь таких не найдёшь. Юнис растерялась. По сравнению с этой блестящей роскошью, её скромные приношения смотрелись попросту жалко. Девушка вдруг почувствовала укол обиды. — Я вижу, ты тут неплохо устроился, — стараясь, чтобы её голос прозвучал как можно более саркастически, заметила Юнис. Она определённо собиралась сказать нечто иное при этой долгожданной встрече, но сейчас не могла найти других слов. — Так сказать, со всеми удобствами. — Ага, — согласился маг. — Жить можно. — У тебя, кажется, даже появились поклонницы? — капризным тоном продолжала Юнис. — Тут нестерпимо скучно, — парировал Ансель. — Развлечений никаких, книг не достанешь, надо же мне хоть чем-то себя занимать. Инель вообще-то довольно приятная собеседница, по крайней мере, не совсем бестолковая, к тому же, неплохо смыслит в медицине. — Ага, вот как, — надулась Юнис. — Ну тогда я могу позвать её обратно, а сама лучше пойду. — Да что с тобой такое? — удивился Ансель. — Какая муха тебя укусила? Девушка и сама не могла сказать, почему ей так не нравится всё происходящее. — Ничего. Просто я вижу, что ты и без меня прекрасно справляешься! — Вот ещё глупости! — фыркнул маг. — Ну конечно, я же всё время говорю глупости! — вдруг взорвалась девушка. — Я же такая бестолковая, не то, что эта твоя Инель! Юнис вскочила, сама не понимая, что на неё нашло. Ей и впрямь захотелось немедленно броситься вон из палаты. Ансель, предвидя этот порыв, схватил её за руку, не давая уйти. — Эй, ну ты чего? Обиделась? — вопрошал маг. — Отстань! — крикнула Юнис. На неё вдруг что-то накатило, какой-то неожиданный приступ ярости. Может быть, всё напряжение последних дней нашло себе такой странный выход. В исступлении девушка бешено рванулась, высвобождая руку, и одновременно с силой оттолкнула мага прочь. В тот момент она и не вспоминала, что дерётся с человеком, который лишь недавно пришёл в себя после сурового наказания и опасной болезни. — Проклятье! — Ансель застонал и откинулся на подушку, тяжело дыша. Его рубаха съехала набок, верхние пуговицы расстегнулись, и через прореху виднелся алый узор, оставленный «жилой». При виде этой картины пелена обиды, которая затуманивала разум Юнис, вмиг упала. Что она наделала! Девушка прокляла себя за неосторожность. Ведь ещё несколько дней назад она была готова на всё, лишь бы Анселю стало лучше. Что же такое нашло на неё сейчас? — Ансель, милый, прости, пожалуйста, — взмолилась Юнис. Она снова опустилась на табуретку, и теперь уже сама ласково взяла ладонь друга в свои. — Ты как? — с тревогой вопрошала девушка. — С тобой всё хорошо? — Всё в порядке. — Прости. Я сама не знаю, что творю. Ведь я ужасно боялась за тебя, пока ты был болен. И теперь, когда всё позади, я … это просто … я сама не знаю, что со мной … Прости меня, пожалуйста. Юнис продолжала бестолково твердить свои путаные извинения. — Не переживай, всё хорошо, — попытался успокоить её маг. — Я так за тебя волновалась все эти дни, — продолжала жаловаться Юнис. — И, как мне объяснили, не без причин. Моё здоровье сыграло со мной злую шутку, — посетовал Ансель. — Оказывается, я подхватил какую-то чудовищную лихорадку. От самой-то «жилы» я бы враз оправился. — Нисколько не сомневаюсь. Ты держался просто великолепно. Я и представить себе не могла, что ты такой стойкий. Держу пари, Паук едва не лопнул от злости, когда понял, что ты не станешь плясать под его дудку. — Я твёрдо решил, что не доставлю ему такого удовольствия, — поделился Ансель. — Если быть точным, я заключил пари с самим собой. — Ты просто потрясающий, я тобой ужасно горжусь, — восхищённо сказала девушка. — Не представляю, что тебе пришлось испытать. Но как тебе это удалось? Ты всех нас удивил, всех кто был на площади. Особенно своей песней. Кстати, она вошла в моду, у нас на кухне уже все её распевают. — Знаешь, когда Паук явился по мою душу, и стало понятно, что, с учётом прежних прегрешений, мне несдобровать, я вдруг задумался, а смогу ли я вести себя вот так под воздействием «жилы». Дело всё в том, что раньше я специально тренировался. — Тренировался в чём? Терпеть боль? — удивлённо спросила Юнис. — Не совсем. Скорее, оставаться сосредоточенным и контролировать себя в любых условиях, даже в самых неприятных. — Но зачем тебе это понадобилось? — Всё ради Таламии. Я всерьёз готовился к поездке туда. В том числе, практиковался в боевой магии. Читал мемуары тех из участников прежних экспедиций, кому посчастливилось вернуться. Понимаешь, дело в том, что когда ты произносишь заклинание, необходимо уметь полностью на нём концентрироваться. Стоит отвлечься, и ты собьешься. А заклинание будет потеряно. Это нелегко. Иногда достаточно, например, какого-нибудь громкого звука, чтобы всё пошло насмарку. Нас учат, как сохранять концентрацию на своём волшебстве, и не давать раздражителям сбить тебя с толку. Но ради Таламии я пошёл дальше. Там нужно уметь колдовать, даже если на тебя набросилось чудовище, вокруг бушует пожар, или ты летишь со скалы вниз головой и вот-вот ударишься о землю, понимаешь? Я испытывал себя в самых неудачных обстоятельствах, и в том числе учился терпеть боль. Завёл себе для этого саламандру. Помнишь Рэри? Так вот, она порядком жжётся, если её как следует распалить, уж прости за каламбур. С её помощью я в основном и тренировал свою выдержку. Но до встречи с Пауком я не знал наверняка, на что меня хватит на самом деле. Юнис слушала как заворожённая. Всё это так не вязалось с обликом её друга, с его рыхлой фигурой, забавными привычками и страстной любовью к сладостям. Девушка и не представляла, какой характер кроется за всем этим. Прежде она всегда относилась к магу немного покровительственно, ведь он, по её мнению, был совсем не приспособлен к тяготам жизни. Как же она ошибалась. — Ты такой особенный, — сказала она. — Ты имеешь полное право гордиться собой. — Пожалуй, — улыбнулся маг. — Хотя, по правде говоря, я предпочел бы, чтобы мои достижения лежали в несколько иной области. — Всё ещё впереди! — горячо заверила его Юнис. — Вот увидишь! Стоит нам только выбраться отсюда и тогда… — Тише, тише, — понизив голос, принялся увещевать её Ансель. — Не нужно, чтобы весь Застенок знал о наших планах. Девушка ойкнула и смущённо замолчала. Они поболтали ещё немного, пока Юнис не настало время возвращаться на работу. Девушка уходила окрылённая, будущее теперь представлялось ей, если и не радужным, то, во всяком случае, полным надежд. Ещё немного, и они с Анселем наверняка будут свободны. *** Ансель пробыл в госпитале ещё некоторое время, набираясь сил. Перед самой его выпиской, мастер Кайл улучил момент, чтобы пригласить их обоих с Юнис к себе домой. По словам зодчего, он планировал небольшой праздник по случаю благополучного выздоровления магистра Тереса. Но Юнис подозревала, что также не обойдётся без расспросов и обсуждения того, что им делать дальше. К их приходу был накрыт великолепный праздничный стол. На нём в изобилии стояли блюда, которых Юнис не видела с тех пор, как оказалась в Застенке. Обед может и уступал тем, что подавали в доме Пилларов, но, по сравнению с обычной трапезой клеймёных, казался настоящим пиршеством. Почётное место здесь занимали сладости: Кайл, видимо, припомнил встречу в «Цветке ванили» и постарался угодить вкусам Анселя. Магистр Терес набросился на еду с отменной энергией, и Юнис решила, что в кои-то веки тоже может побаловать себя деликатесами. Первое время беседа за столом вполне напоминала светскую, если не считать того факта, что Ансель постоянно говорил с набитым ртом. — Как ваше здоровье? — осведомился у него Кайл. — О, с учётом обстоятельств, неплохо. — Вы, не побоюсь этого слова, стали местным героем. — Да, наверное, это так и есть. Вот уж не думал, что мне суждено прославиться именно таким образом. Я, знаете ли, тщеславен и всегда стремился выделиться среди прочих, и есть какая-то ирония судьбы в том, что моя цель исполнилась именно так. — Разве выбранная вами стезя уже сама по себе не способствует славе? Быть волшебником, это так необычно. — Только не в моей семье. Стать магом для того, кто носит фамилию Терес, всё равно, что для владетельного дворянина получить офицерское звание. Я с отличием окончил университет и написал несколько научных работ, но тем самым лишь удовлетворил самый минимум притязаний моего семейства. Юнис, однако, не позволяла себе расслабиться, слушая эти ничего не значащие фразы. Не для того ведь Кайл их пригласил, чтобы расспрашивать Анселя о его семье и карьере. Поэтому девушку нисколько не удивило, что, в конце концов, пришло время для серьёзного разговора. — Что ж, теперь, когда угроза вашей жизни, магистр Терес, миновала, я хотел бы, если позволите, спросить, каковы ваши планы на будущее? — перешёл в какой-то момент к делу Кайл. — По правде сказать, я и сам собирался посоветоваться с вами на сей счёт, — ответствовал Ансель. — Вам, должно быть, гораздо лучше нашего известны нравы Застенка. Полагаю, будет нелишним услышать ваше мнение относительно наших планов. — Возможно, я даже смогу быть полезен в их осуществлении. Итак, что вы намерены предпринять? — Боюсь всё, что мы можем сделать, это прибегнуть к помощи сильных мира сего. Её сиятельства графини Пиллар сейчас нет в Элатее, но в скором будущем она вернётся в столицу. Тогда мы должны хотя бы на короткий срок выбраться из Застенка, чтобы Юнис смогла кинуться на шею приёмной матери и умолить её потихоньку выкупить наши контракты. Как вы полагаете, такой план сработает? Кайл задумался. — Понимаете, я не знаком с её сиятельством лично, и, разумеется, не в силах судить о её намерениях. Но осмелюсь предположить, что её вмешательство может оказаться вовсе не таким тихим, как вы предполагаете. У столь влиятельной особы, определённо, есть разные способы, чтобы добиться своего. Что если она не захочет выкупать контракты, но вместо этого объявит, например, что её приёмная дочь оказалась в Застенке незаконно. В таком случае, поднимется жуткий скандал, начнётся расследование и, в конце концов, полетят головы.