– Меня никогда не били, – призналась она. – Оно и видно, – пробурчал Брун в сторону. – Ты ведь знаешь, что у меня обострился слух после укуса? – поинтересовалась Эльза. – Я прекрасно слышу твой бубнеж. Возможно, в твоем предложении и есть смысл, но… это ведь больно! – Не бойся, я буду с тобой нежен, – Брун ухмыльнулся, глянув на нее. – Мы все еще про драку? – уточнила она. – Какую драку? – Слушай, после того, как ты побегал голышом по снегу, ты прям сам не свой! – Ты подсматривала! – с притворным возмущением воскликнул Брун. – Мне было любопытно, – призналась Эльза, улыбаясь. – Это впечатляет. – Что именно? – Всё. Как это происходит. Тебе больно? – Жизнь вообще болезненная штука, Эльза, – сказал Брун, поворачивая в переулок. – Тебе ли не знать? Но ты права, я всегда немного на взводе после оборота. Выброс гормонов. Эндорфины, дофамины, адреналин – целый коктейль. Он притормозил возле пустыря. – Давай, врежешь мне пару раз! – Брун вышел из машины, поманил Эльзу рукой. – Тебе надо выплеснуть эмоции. Снять стресс. Эльза открыла дверцу машины, ступила на снег. Сумочка съехала с плеча, и она аккуратно ее поправила. – Ну подходи. – Брун пружинисто подпрыгивал на месте, как боксер, подняв кулаки к лицу. – Покажи, как дерутся крутые девчонки из Центрального округа. – Девушки не дерутся, – ответила Эльза. Она все же сняла сумку с плеча, положила ее на сиденье машины и подошла к Бруну на расстояние шага. – Мы знаем более цивилизованные способы решения проблем. – Да брось. – Брун опустил руки, посмотрел на нее с наигранным разочарованием. И Эльза стремительно взмахнула рукой. – Я ждал подвоха, – довольно оскалился Брун, легко отклоняясь от пощечины. – Как называется эта техника? Смотрите, какой у меня классный маникюр? – Что мне делать? – Сожми руку в кулак, – Брун обошел ее, стал позади, – да боже мой, большой палец не прячь, он должен быть снаружи, – он поправил ее пальцы, чуть приобняв, показал, где держать руки. – Ничего, что у тебя такие маленькие кулаки, удар злее будет. Согни ноги в коленях, не так сильно, расслабься. Он шагнул вперед, стал перед Эльзой. – Давай, только не по лицу, нам еще к Айседоре ехать. Бей в корпус. Эльза выдохнула и стукнула Бруна в живот. Кулак отпружинил, как от резиновой груши. – И все? – удивился он. – Послушай, я не хочу. – Эльза опустила руки, посмотрела на него снизу вверх. – Зачем это? – Как зачем? – Брун легонько толкнул ее в плечо, раззадоривая. – Ты на меня работаешь, помнишь? А если ночью ко мне заявится Аурун – отомстить спящему медведю, который в свое время пересажал почти весь его клан, а заодно и девчонке, которая так позорно его приложила? – Я тебя разбужу, – неуверенно ответила Эльза. – А если не получится? Подними руки повыше, локти не растопыривай. Она ударила снова. – Очень плохо, – сказал Брун. – Я почти не почувствовал. Представь на моем месте ту сочную цыпочку, что увела твоего дохляка. Эльза помрачнела, ударила снова. – Получше, но все равно слабо, – оценил Брун. – Давай, представь, что я тот самый упырь. Губы Эльзы дрогнули, глаза превратились в щелки, она ударила, другой рукой, и еще, Брун шагнул назад. Снежный наст провалился под его весом, он взмахнул рукой, удерживая равновесие, и Эльза отлетела от случайного удара, опрокинулась на спину. – Ты в порядке? – Он кинулся к ней. – Я случайно! Она села, прижала руку к рассеченной губе, недоуменно посмотрела на кровь на своих пальцах. Глаза стремительно потемнели так, что не стало видно зрачка, губа вздернулась, клыки выдвинулись вперед. – Только не глотай кровь! – воскликнул Брун. Он схватил ее, перевернул, как куклу, поставив на четвереньки, сгреб волосы в жменю. – Слышишь? Не глотай! Выплевывай! Кровь капала, впитываясь в белый наст. Брун набрал снег свободной рукой, прижал к ее губе. Эльза хрипло дышала, ее руки задрожали, едва не подкосились. Брун выбросил пропитанный кровью снежок, зачерпнул еще горсть. – Дыши спокойнее! – Брун глубоко вдохнул, выдохнул. – Вместе со мной. Эльза сипло втягивала воздух, выдыхала. – Ты как? Я правда не нарочно. – Брун… – ее голос сорвался. – А вдруг я уже обратилась? – прошептала Эльза. – Как понять? Брун положил руку ей на грудь, и она возмущенно оттолкнула его. – Чего ты меня лапаешь?! – Я проверял, бьется ли сердце, – пояснил Брун. – И как? – Она села на снег, пригладила растрепавшиеся волосы, досадливо поморщившись, потрогала рассеченную губу. Кровь уже не текла. – Бьется, – ответил Брун. – И в целом там… все хорошо. Эльза возмущенно фыркнула, встала, отряхнула снег с пальто и села в машину, хлопнув дверцей так, что с дерева сорвалась стайка перепуганных воробьев. Брун вздохнул и тоже пошел в машину. – Вот было бы тупо, если бы я обратилась, глотнув собственной крови, – мрачно сказала Эльза. – Больно? – Брун взял ее за подбородок, но Эльза оттолкнула его руку. – Не трогай меня! – Хочешь, лизну? Эльза ошарашенно на него посмотрела. – Быстрее заживет, – пояснил он. – Знаешь что! – возмущенно воскликнула она. – Что? Она запнулась, подбирая слова. – Ты плохо справляешься со своими обязанностями! – выпалила она наконец. – Мы договорились – я тебя бужу, а ты не даешь мне сорваться. И что в итоге? Ты, можно сказать, в первый же день собственноручно вливаешь кровь мне в глотку! – Ты меня уволишь? – Он завел машину, тронулся с места. Эльза отвернулась к окну. Горло немилосердно жгло, соленый запах крови кружил голову. Она потрогала припухшую губу изнутри языком, и клыки тотчас отозвались, вытягиваясь. – Купи мне томатного сока, – попросила она. – И соль. Брун посмотрел на нее. – Прости, – сказал он, – я правда не хотел. – Я знаю, – ответила она спокойно. – Ничего страшного. * * * Из-за угла вышел Аурун. Он не спеша подошел к месту драки, обошел истоптанную площадку по кругу, присел у алого пятна на снегу. Куртка распахнулась, обнажая татуированную грудь, и он, поежившись, застегнул ее на молнию. Оборотень поскреб ногтем снег, пропитанный кровью, поднес к лицу. Широкие ноздри затрепетали. Аурун задумчиво растер снег между пальцами и посмотрел вслед уехавшей машине. * * *