Джихун тем временем стоял с непроницаемым выражением лица: он проигрывал в уме стратегию последнего сражения в игре. – Извините, ничем не могу помочь. – Слушай. – Детектив на секунду умолк, потом продолжил: – Я знаю, что это звучит странно, но думаю, я начинаю прослеживать связь. Были и другие подобные нападения. – А в чем похожесть? – полюбопытствовал Джихун. – Это конфиденциальная информация, – ответил детектив, но Джихун и так догадывался. Мужчины пропадали, и, когда их находили, у них не было печени, а тела выглядели так, будто на них напали волки… или лисы. – Но я почти уверен, что будет еще одно нападение – и скоро. Теперь скажи мне: ты точно ничего не видел? – Да, абсолютно точно. – Джихун сжал губы в тонкую линию, как делала хальмони. Детектив Хэ сунул руку в карман и достал визитную карточку. – Ну, если вдруг что-нибудь вспомнишь, позвони мне. Всеми силами пытаясь скрыть дрожь в пальцах, Джихун взял карточку. Детектив лез в дело, которое было ему не по зубам. Помимо Миён, в городе были и другие кумихо, и, судя по словам девушки, Йена была безжалостна. Джихун перевел взгляд на пуджоки над дверью и вспомнил, что такой же талисман использовал токкэби в ту ночь, когда Джихун впервые встретил кумихо. Вспомнил, как талисман ослабил лисицу. – Погодите, – окликнул Джихун детектива. Он чувствовал себя глупо, но что, если детектив пострадает, а Джихун не сделал ничего, чтобы ему помочь? Поэтому парень снял один из талисманов и протянул мужчине. – Пуджок? Для защиты? – удивился детектив Хэ. – Вы знаете, что это? – Джихун озадаченно поднял брови. – У меня жена одержима всеми этими штуками. – Возьмите. Работа у вас, похоже, опасная. Детектив усмехнулся и похлопал Джихуна по плечу. Жест был настолько душевный, отеческий, что Джихуну стало не по себе и он отступил на шаг назад. Детектив кивнул на прощание. Джихун склонился в поклоне. Закрыв дверь, парень тяжело оперся на нее и попытался позвонить Миён. Она взяла с него обещание, что он будет звонить только в крайних случаях, и Джихун решил, что это – один из них. Она не отвечала. Джихун ругнулся, рывком открыл дверь и выбежал из квартиры. * * * Джихун взбежал по холму к дому Миён. В конце длинной дороги, засомневавшись, он поднял глаза на небо, темневшее по мере прихода сумерек. Но потом одернул себя и двинулся дальше. Что-то зашевелилось со стороны деревьев, и Джихун замер, но потом распознал форму своей школы. Миён. Он сомневался, что она просто решила прогуляться. Лисица готовилась к охоте, и если детектив сегодня патрулирует окрестности… Джихун не хотел представлять, что может случиться. – Миён! – крикнул он девушке, но она либо была слишком далеко, либо решила его не замечать. Джихун поспешил к ней, недоумевая, как она может так быстро двигаться и при этом не издавать ни звука. Тропинка была узкой, со множеством огромных корней и угловатых камней. Крутой подъем быстро вытянул из Джихуна все силы. Он задумался: а можно ли вправду выкашлять легкие? Но проверять как-то не хотелось. Поэтому парень решил чуть-чуть передохнуть. Он прислонился к дереву. От высоты кружилась голова. Город лежал далеко внизу и выглядел как игрушечный макет. Из-за перерыва Джихун потерял драгоценное время, и, когда он снова посмотрел на тропинку, Миён уже нигде не было видно. – Ку Миён! – завопил он. Тишина. Не то чтобы он ожидал чего-то другого. – Миён-а, ответь, если слышишь! – снова позвал Джихун. Его крик растревожил что-то за кустом, он отпрянул. Нога зависла над краем обрыва… На тропу его вернули рывком. Перед Джихуном стояла Миён со скрещенными на груди руками. Судя по ее виду, она была не просто недовольна – она была очень зла. – Что надо? – заговорила она. – Они… – голос задрожал, и парень прервался. Он принялся отряхивать грязь со штанов, надеясь за это время собраться с мыслями. Наконец Джихун произнес: – Они нашли в лесу тело. Лисица не изменилась в лице. – Мужчину, который пропал, – продолжал Джихун. – Они что-то подозревают, ищут виновника и думают, что он снова нападет. Миён кивнула, дав понять, что слушает. – Полицейский обходит дома, всех опрашивает. – То, что он ходит разнюхивает, не значит, что он что-либо знает, – нахмурилась Миён. – Может, не стоит сегодня охотиться? – Не лезь, пожалуйста. Здесь небезопасно. Миён держалась за живот, взгляд метался из стороны в сторону, словно она видела что-то недоступное его глазу. И кожа у нее отливала странноватым бледно-зеленым цветом. – С тобой все хорошо? – Иди домой. Миён не стала дожидаться ответа и снова двинулась в глубь леса. Она выглядела растерянно. А если она растеряна, значит, может допустить какой-нибудь промах. Джихун не дал себе времени подумать и припустил за Миён – сквозь ветки, в сгущающиеся сумерки. 29 На щеку Миён упала первая снежинка и растаяла от тепла ее кожи. «С первым снегом всегда приходят важные события», – вспомнила она слова хальмони. Теперь они звучали как предостережение. По пути девушка прикасалась рукой к неровной коре деревьев. Не потому, что ноги не держали – она без проблем передвигалась по пересеченной местности. Просто ей нравилось прикасаться к растениям вокруг. Это успокаивало, удерживало на плаву, когда она сомневалась и ослабевала. А сегодня Миён нужна была вся возможная поддержка. Призраки витали между деревьев, танцевали от ветки к ветке, пытались поколебать ее решимость. Миён запустила пальцы в спутанные волосы. Несмотря на холодный зимний воздух, от пота они липли к вискам. Перед Миён выскочила Нара, и лисица резко остановилась. На юной шаманке был надет разноцветный ханбок, и его яркие цвета сильно контрастировали с серо-коричневыми голыми стволами деревьев вокруг. – О, сонбэ, – пробормотала Нара. Глаза ее излучали жалость. Девушка окинула взглядом Миён и призраков. – Пойдем, луна уже поднимается. – Шаманка схватила Миён за руку, впилась пальцами кумихо в кожу. – Ты дала не самые четкие указания. – Нам нужно было найти место с правильной энергией. – Нара с силой потянула Миён за руку, и лисица, спотыкаясь, пошла за низенькой шаманкой. Под большим дубом был расчищен кусочек земли. Тут и там еще валялись опавшие листья. Перед толстым стволом расположился длинный жертвенник, заставленный подносами с фруктами, каштанами и рисом. В медных чашах лежали песок и благовония. Пламя свечей колыхалось на ветру, освещая лица на десятке картин, и каждое взирало на Миён темными глазами. – Зажги благовония. – Нара протянула девушке длинную палочку. Миён послушно зажгла. Нара взяла одну из бронзовых чаш и подала кумихо. Миён заглянула внутрь, почти уверенная, что снова увидит смесь из воды и пепла. Но в чаше было вино. – Оно очистит тебя, – объяснила Нара. – Чтобы установить связь с богами, тебе нужно совершить обряд очищения. – Нара, я очень хочу верить, что все сработает. Но в прошлый раз…