— Кажется, да. В газетах что-то писали. Мма Рамотсве встала и взяла у секретарши письмо. Взяла осторожно, как берут вещественное доказательство. У нее было такое ощущение, что этот лист бумаги пропитан болью. — Вряд ли я смогу что-нибудь сделать, — тихо сказала она. — Я буду держать ухо востро, но я мало чем могу помочь. Мма Рамотсве продиктовала письмо, а мма Макутси его напечатала. Затем письмо положили в конверт, а конверт поместили на новенький красный поднос для почты. Это было второе письмо от Женского детективного агентства № 1, а первым был счет мма Малатси на двести пятьдесят пул. В тот вечер в доме на Зебра-драйв мма Рамотсве приготовила себе тушеную тыкву. Ей нравилось возиться на кухне, помешивать еду на плите и, попивая чай из большой кружки, обдумывать события прошедшего дня. В тот день произошло еще несколько событий. Мужчина попросил узнать, как бы ему получить старый долг, и она нехотя согласилась взяться за это дело. Затем пришла женщина, обеспокоенная поведением мужа. — Он приходит домой, и от него несет духами, — сказала она. — А еще он улыбается. С чего бы это? — Может, он встречается с другой женщиной? — рискнула предположить мма Рамотсве. Женщина посмотрела на нее с ужасом: — Думаете, мой муж на такое способен? — Возможно, этому есть еще какое-то объяснение, — попробовала успокоить ее мма Рамотсве. — Какое, например? — Ну… — Сейчас многие мужчины душатся, — вставила мма Макутси. — Сами знаете, как мужчины воняют. Посетительница обернулась к мма Макутси: — Мой муж не воняет. Он очень чистоплотен. Мма Рамотсве бросила на мма Макутси предостерегающий взгляд. Жаль, не успела предупредить секретаршу, чтобы та не вступала в разговоры с посетителями. И весь день она возвращалась мыслями к пропавшему мальчику. Как, наверное, переживают бедный учитель и его жена! Что за мысли роятся у них в голове? Время идет, а ребенок, быть может, в опасности, провалился, например, в заброшенную штольню, а сил отозваться на крики спасателей нет. Или его украли — увезли куда-нибудь под покровом ночи. При мысли о том, что подобные вещи могут происходить в Ботсване, мма Рамотсве содрогалась от ужаса. Она снова стала сомневаться, правильное ли занятие она себе выбрала. Приятно, конечно, думать, что ты помогаешь людям разобраться с их проблемами, но порой сама диву даешься. Дело Малатси было странное. Она-то думала, что мма Малатси разрыдается, увидев часы мужа, а та и бровью не повела. Как она тогда сказала? «Мне и других забот хватает». Очень необычная реакция на известие о смерти мужа. Тут она встрепенулась. Тыква готова, пора ужинать. В конечном счете так и разрешаются все самые серьезные проблемы. Можно думать и так ни до чего и не додуматься, а тыкву все равно надо съесть. Это придает жизни смысл. Тыква. Беседа с мистером Дж. Л. Б. Матекони Результаты первого месяца были неутешительными. Женское детективное агентство № 1 терпело убытки. Трое клиентов заплатили, два пришли за советом, получили его, а платить отказались. Мма Малатси оплатила свой счет на двести пятьдесят пул, Хеппи Бапетси дала двести пул за то, что отец оказался ненастоящим, а один местный лавочник заплатил сто пул за то, чтобы установили, кто тайком пользуется его телефоном, чтобы звонить во Франсистаун. В сумме получилось пятьсот пятьдесят пул, но зарплата мма Макутси была пятьсот восемьдесят пул. Тридцать пул убытка, это если не брать в расчет накладные расходы — на бензин и электричество. Да, конечно, нужно время, чтобы поставить дело. Но как долго можно работать в убыток? У нее еще оставались деньги от отцовского наследства, но вечно на них жить нельзя. Она подумала о мистере Дж. Л. Б. Матекони, владельце «Тлоквенг моторс». Вот у него дело доходное. В клиентах недостатка нет — такой он замечательный механик. Мма Рамотсве знала мистера Дж. Л. Б. Матекони с детства. Он был родом из Мочуди, и его дядя дружил с ее отцом. Мистеру Дж. Л. Б. Матекони было сорок пять лет — он был на десять лет старше мма Рамотсве, но считал себя ее сверстником и частенько говаривал: «Люди нашего возраста…» Он был очень приятный человек, и она все удивлялась, почему он не женат. Красавцем его не назовешь, но лицо доброе. С таким человеком многие женщины почли бы за счастье жить. Он бы все чинил, сидел вечерами дома и, быть может, даже помогал по хозяйству — а ведь большинству мужчин такое даже в голову не приходит. Но он оставался холостяком. Она заглядывала к нему в гараж поболтать о том о сем, сидела в кабинете, заваленном бланками и счетами. Ей нравилось пить чай из его кружек, захватанных снаружи грязными руками. Они беседовали, а внизу двое его помощников возились с машинами, гремя железяками. Ему тоже нравились эти встречи. Они беседовали о политике или просто обменивались новостями за день. — Расходы на персонал — это самая большая проблема, — сказал мистер Дж. Л. Б. Матекони. — Видишь двух парнишек под машиной? Ты даже представить себе не можешь, во сколько они мне обходятся. Зарплата, налоги, страховка на случай, если машина рухнет им на голову. Вот и выходит, что к концу дня мне остается только две пулы. Редко побольше. — Но ты хотя бы не в убытке, — заметила мма Рамотсве. — А я за первый месяц на тридцать пул в минусе. Мистер Дж. Л. Б. Матекони вздохнул. — Расходы на персонал, — сказал он. — У тебя на секретаршу все деньги уходят. Мма Рамотсве кивнула: — Знаю. Но раз есть контора, должна быть и секретарша. Без нее мне бы пришлось самой сидеть там целыми днями. Не было бы времени даже к тебе заскочить. Мистер Дж. Л. Б. Матекони потянулся за кружкой. — Тебе просто необходима парочка крупных дел, — сказал он. — Хорошо бы, к тебе обратился мистер Патель. — Зачем ему частный детектив? — У богатых свои проблемы, — сказал Дж. Л. Б. Матекони. Они посидели молча, наблюдая за двумя молодыми механиками, которые снимали колесо с машины. — Я вот все думаю, — сказала мма Рамотсве. — Я сегодня получила письмо. И так расстроилась, что даже подумала, не зря ли я затеяла эту историю с детективным агентством. Она рассказала ему о письме несчастного учителя. — Я ничего не могу для него сделать, — сказала она. — Я не волшебница. Но мне его так жалко! Он решил, что его сын провалился в заброшенную штольню или его съел дикий зверь. — Я читал об этом в газете, — сказал мистер Матекони, — и сразу понял, что дело безнадежное. — Почему? — спросила мма Рамотсве. — Потому что мальчик мертв. Мма Рамотсве промолчала. Она вдруг вспомнила тот страшный день в больнице, когда к ней подошла заплаканная медсестра. Потерять ребенка — это страшно. — Почему ты думаешь, что он умер? — спросила она. — Может, просто заблудился… Мистер Дж. Л. Б. Матекони покачал головой. — Нет, — сказал он. — Мальчика забрали колдуны. Он наверняка мертв. Она поставила пустую кружку на стол. В мастерской с грохотом упал на пол гаечный ключ. Мма Рамотсве была по натуре человеком решительным, но даже упоминания о колдовстве не выносила. Для нее это была запретная тема. — Почему ты так решил? — Мы не любим об этом говорить! Мы, африканцы, стыдимся этого больше всего на свете. Знаем, что это случается, но прикидываемся, будто этого нет. Мы знаем, почему пропадают дети. Отлично знаем. Она подняла на него глаза. Да, конечно, он говорил правду, он вообще искренний человек. И он, скорее всего, прав — мальчика мог забрать лекарь-колдун, чтобы убить его и сделать снадобье. И это случилось здесь, в современной Ботсване. Мальчика убили, потому что какой-то богач велел знахарю приготовить лекарство, придающее силы. Она снова опустила глаза: — Ты, наверное, прав. Бедный мальчик… — Разумеется, я прав, — сказал он. — А почему, ты думаешь, тебе написал его несчастный отец? Да потому, что полицейские тут бессильны. Они боятся. И я боюсь. Мы все боимся, мма Рамотсве. Боимся за свою жизнь. И ты, наверно, тоже. Тайные свидания В стране было три знаменитых дома, и мма Рамотсве гордилась тем, что ее приглашали в два из них. Самым знаменитым был дом-дворец Моколоди, находившийся к югу от Габороне. Это было самое роскошное здание во всей Ботсване, куда величественнее, чем дом Пхакади, который, по мнению мма Рамотсве, стоял слишком близко к полям аэрации. Про третий дом только ходили слухи — в него мало кого приглашали, и жителям Габороне приходилось довольствоваться только тем, что видно снаружи. А видно было немного, потому что дом был обнесен высокой каменной стеной. — Как Букингемский дворец, — сказала одна женщина, которую вызвали туда перед праздником украшать дом цветами. — Только лучше. Думаю, королева живет скромнее. Речь шла о семействе мистера Паливалара Сандигара Пателя, владельца восьми магазинов (пяти в Габороне и трех во Франсистауне), отеля в Орапе и универмага в Лобаце. Мистер Паливалар Патель приехал в Ботсвану в 1967 году, в возрасте двадцати пяти лет. Его отец, торговавший в ЮАР, купил для него магазин в Африканском торговом центре. Торговля процветала, и магазины стали появляться один за другим. К пятидесяти годам Патель перестал расширять свою империю и занялся воспитанием и образованием детей. Детей у него было четверо: сын Уоллес, дочери-близнецы Сандри и Пали и младшая дочка по имени Нандира. Уоллеса послали в дорогую школу-интернат в Зимбабве — мистер Патель мечтал, чтобы его сын стал настоящим джентльменом. Затем мальчика приняли в стоматологический колледж, после чего он открыл клинику косметической стоматологии.