– Эй! Эй! – Бархан слегка потрепал меня по щекам, приводя в чувство. – Ты чего, девочка?! Никогда не видела казни?! – спросил так, словно рубить людям головы у них тут в порядке вещей. Хотя… Кажется, так оно и есть. – Нет, – выдохнула я. Мне много всего доводилось видеть: самоубийства, драки, дебоши, грабежи. Но чтобы вот так жестоко расправиться с человеком… Никакой фильм ужасов не сравнится с тем, что мне довелось увидеть. Перед глазами так и стояла голова, отделенная от тела. Мужчина… успел понять, что произошло? Есть ли жизнь в голове, в которую уже не поступает кровь? От этих мыслей меня вновь замутило, перед глазами замелькали темные мушки. – Приди в себя, – прозвучал надо мной мягкий, тягучий голос. Он обволакивал, как теплое покрывало, согревал, ласкал. Хотелось провалиться в сладкий сон под звуки этого невероятного голоса. – Женщины такие милые. Беззащитные, впечатлительные… Увидят каплю крови – и падают в обморок… Мурлычущие интонации смешались с ласковым прикосновением мужской руки к моему лицу. Бархан провел длинными нежными пальцами по моей щеке, скользнул к шее и расстегнул верхнюю пуговицу воротника. Я находилась в странном полубессознательном состоянии, но ощутила на своем лице его горячее дыхание. Меня будто ледяной водой окатили. Распахнув глаза, рванулась из его рук, как ошпаренная, но этот невыносимый сладкоголосый лорд отчего-то не понял моего намека. Он удержал меня за плечи, не позволив отстраниться. – Алекс, тебе нужно прилечь и отдохнуть. – С этими словами брат мужа попытался уложить меня на рядом стоящую софу. Осознав это безобразие, я рванула от него, как кенгуру от голодной собаки динго. То есть оттолкнулась ногами от пола и попыталась покинуть ложу в элегантном прыжке. Не вышло. Я всегда знала, что балет – не мое. Вот и теперь мужчина оказался сильнее и легко прервал мой полет. – Отпусти! – потребовала я. – Алекс, ты явно не в себе. – Бархан упорно удерживал меня на софе, хотя прекрасно видел, что мне его действия не нравятся. – Нужно полежать и… Он окончательно потерял совесть: под соусом заботы о моем самочувствии начал расстегивать оставшиеся пуговицы на воротнике и перешел на грудь. – Пошел вон! – с этими словами я от души влепила наглому лорду пощечину. Сила удара получилась достаточной для того, чтобы он на пару секунд потерял равновесие. Я вскочила с той самой софы и пулей вылетела из ложи. Ноги несли меня по коридорам так, словно за мной гналась стая тархов. Хотелось оказаться как можно дальше от Дэйрона, который с невозмутимым видом рубит людям головы, и от его озабоченного братца. Для полноты картины не хватало только встретить Лоренцо… Ну все, с меня хватит! Это не княжеский замок, а сумасшедший дом! Не могу больше находиться здесь ни секунды! Если раньше я хотела поговорить с Дэйроном, то теперь поняла – в топку все его разговоры! Сколько можно слушать бесконечные обещания?! Я предупреждала его, что не потерплю присутствия любовницы в замке. Пока Айри не уедет отсюда, ноги моей не будет в родовом гнезде Тьмы! – Подайте мне карету. Я еду в город, – коротко приказала я слуге. – Госпожа, но князь… – Карету мне! – перебила я, грозно сверкнув глазами. Забежав в спальню, надела простое дорожное платье и плащ безо всяких меховых изяществ. Умудрилась обойтись без помощи служанок, самостоятельно затягивая все шнуровки. Пока никто не успел остановить меня, рысью сбежала по лестнице и юркнула в уже ожидавшую меня карету. Гард как верный телохранитель прыгнул за мной и расположился на сиденье напротив. – Прошу прощения, у меня грязные лапы, не хочу испачкать сиденье, хозяйка, – обратился он ко мне деловым тоном. – Ты не будешь против, если я свешу лапы и нарушу протокол пребывания наедине с княжеской особой? – уточнил он. Только теперь я обратила внимание на то, что салон отделан кожей в темно-коричневых тонах. Должно быть, это карета Дэйрона. Слишком знакомый стиль для того, чтобы принадлежать кому-то другому. – Гард, я не обижусь, даже если ты поточишь когти о спинку сидений, – с улыбкой сообщила ему я. – Ну что ты, хозяйка, я же не дикий кот, – гордо заявил хранитель, но я видела: он польщен моими словами. Мы тронулись, и я уставилась в окно. Я чувствовала себя странно, словно у меня из-под ног выбили почву. Бархан, этот самовлюбленный ловелас, – что за игру он ведет? Знает ведь, что я жена его брата и буду предана супругу до тех пор, пока моя душа не оставит этот мир. Меня не покидает такое чувство, словно эти двое затеяли некое негласное соревнование. Бархан будто мстит старшему брату за обиду. Эти их странные переглядывания, намеки, пикировки… Неужели Дэйрон когда-то увел девушку у братца? – Гард, он мне не поверил, – сообщила я хранителю. Он должен понять, о чем я. – А зачем тебе надо, чтобы князь поверил, имани? – спросил Гард после небольшой паузы. Как всегда, спокойный и невозмутимый. – Мне нужна его помощь. – Я пожала плечами. – Мне угрожают. Его и эта новость не удивила. – Правда? Тогда что же мешает тебе, дорогая имани, пожаловаться своему князю? – вкрадчиво поинтересовался хранитель. – Я пыталась… – Ты пыталась всего лишь рассказать ему о своем прошлом, – перебил меня Гард, лукаво сверкнув глазами. – Не так ли? Об угрозах ты не сказала ни слова. Да и разве такое возможно? Любой, кто посмеет угрожать тебе, в ту же секунду лишится головы. – Что-то Дэйрон не спешит казнить своих братьев и бывшую фаворитку, – фыркнула я. – При чем тут Дэйрон, хозяйка? Я имею в виду, что ты сама откусишь голову любому, кто тебя обидит. Право слово, я никогда не поверю, что такая отважная девушка испугалась какого-то там брата-герцога. Милая имани, ты не побоялась вступить в схватку с двумя мужчинами, осталась невредимой после встречи с тархом. И вдруг спасовала перед братцем? – Ага! Значит, встреча с тархом все-таки была! – подловила я хранителя, но он лишь загадочно улыбнулся. Теперь я отчетливо видела на собачьей морде настоящую улыбку Моны Лизы. – Гард, ты ведь обманываешь Дэйрона. Разве так можно? Он же доверяет тебе. Мой энтузиазм пропал, стоило осознать, что хранитель ведет свою игру. – Он? Мне? – изумился Гард. – Ну что ты, хозяйка! Князь прекрасно знает, что я служу не ему, а Тьме. Моя задача – оберегать род и саму стихию, а вовсе не слепое следование прихотям носителей тьмы. – Но я не носитель тьмы, – покачала головой я. – Имани, тебе нужно думать не обо мне и не о дворцовых интригах, – вздохнул Гард. В голове мелькнула странная мысль. Я вдруг подумала, что нахожусь на приеме у психотерапевта и мы вместе решаем мои накопившиеся проблемы. – Подумай лучше вот о чем: почему ты не пытаешься бороться со своим братом? Он единственный смеет притеснять тебя и угрожать, но не получает никакого отпора. Не в том ли причина, что ты… Как бы это помягче выразиться… Бессознательно желаешь принять его предложение? – Ты думаешь, что я желаю уйти? – От такого предположения из горла вырвался смешок. – Гард, рядом с Дэйроном я счастлива так, как никогда не была в своей жизни! – искренне призналась я. – Правда? – удивился Гард. – С момента свадьбы ты только и делаешь, что справляешься с проблемами, отбиваешься от нападений и выслушиваешь нотации. Любая другая бежала бы от князя, крича о бесчеловечной природе его родового замка. И была бы права. Замок – это крепость, которая не приспособлена для женщин. – А как же Айри и прочие фаворитки? – Я недобро усмехнулась. Темнит песик… – Фаворитка – всего лишь постельная грелка, но вовсе не жена. Не путай, – поучительно произнес Гард. – Как только избранница князя беременеет, она переводится в особый отдаленный дом, в котором и проводит беременность. По сути, это отдельное поместье в черте города, в отдалении от замка. Дэйрон собирается переселить тебя туда, – огорошил меня хранитель. – Что?! – подскочила я. – Он ничего мне не говорил! – Ищет удобный момент, – съехидничал Гард. – В поместье тебе будет спокойнее. – Я сама решу, где мне спокойнее! – заявила я хранителю, хотя следовало бы высказать все Дэйрону. – Подумай, имани, хорошо подумай, – гипнотизировал меня Гард. – Та ли это жизнь, которой ты хочешь? – Эта жизнь несказанно лучше той, что у меня была! – выпалила я, и карета, к моему изумлению, тут же остановилась. – Мы в городе, имани, – невозмутимо сообщил Гард. – Желаешь осмотреть свои владения при свете дня? Он будто хотел от меня чего-то. В глубине темных глаз затаилась насмешка вкупе с ожиданием. Будто вовсе не он здесь собака, а я – питомец, за которым забавно наблюдать. Молча я выбралась из кареты. Конечно, нас с Гардом не отпустили в город одних. За каретой следовали четыре высоких широкоплечих стража. Все – в черной форме, на вороных конях – не иначе это личные доверенные Дэйрона. Что ж, в компании нам будет веселей. Я направилась в город. В будний день площади и улицы выглядели совсем не так радостно, как вчера. Исчезли веселые зазывалы и лавочки с леденцами. Угрюмые продавцы раскладывали товар на прилавках: овощи, хлеб, грубые ткани. Небогатый выбор. – Мама, я хочу есть! – услышала я тихий детский плач. – Потерпи, Арри… – Мамочка, я не ел уже два дня, – всхлипнул ребенок. Я в ужасе обернулась. Не ел два дня?! Даже я, выросшая в детском доме, не голодала. Да, порой кормили нас весьма скверно, но полное отсутствие еды – это нонсенс. – Арри, у меня нет денег, чтобы купить тебе еду. – Голос матери задрожал. Я посмотрела на нее: молодая исхудавшая женщина в плаще, полностью покрытом заплатками. Рядом с ней стоял мальчик лет пяти со впалыми щеками и анемичным цветом кожи. – Вечером я смогу заработать пару монет и обязательно куплю тебе поесть. – Мать с нежностью погладила ребенка по голове. – Гард, мне нужны деньги, – с ходу заявила я, чувствуя, что хранитель стоит за моей спиной. Без лишних слов он опустил в мой карман увесистый мешочек, даже не поинтересовавшись, зачем они мне. Видно, материализовал из пространственного кармана, как Дэйрон – плащ. Я вытащила одну серебряную монету и подошла к лавке с горячим хлебом. – На все, – бросила деньги на стол.