Фаворитка склонила голову набок, рассматривая меня, и вдруг усмехнулась. А что? Пусть смотрит! Благо Алессандра красотой не обделена. Даже простое платье подчеркивает формы ее тела. Любовница оказалась стройной невысокой шатенкой с длинными, аккуратно завитыми локонами. Богатое пышное платье, украшенное драгоценной вышивкой, боевой раскрас на лице. Она будто на парад собиралась! – У нас тут законная супруга Князя тьмы, – ледяным тоном заявила я, гордо выпрямив спину. – А ты кто? – Я саркастически изогнула бровь. Все знают ответ: она всего лишь любовница. Даже если в этом мире для постельной грелки предусмотрены некие привилегии, никто не может отнять власть у законной супруги. Ни в одном из миров. – Я фаворитка сердца повелителя, – уже не так горделиво заявила Айри, поняв, что связалась отнюдь не с бессловесной овечкой. Надо признать, что этот удар я пропустила. Фаворитка сердца?.. Неужели Дэйрон и ее носил на руках? Целовал эти аккуратные, подведенные помадой губы? Он и с ней делил постель, просыпался по утрам и называл малышкой? На несколько секунд боль отразилась на моем лице. Айри это заметила, и победная улыбка вновь украсила ее губы. – А ты лгунья, – заявила мне в лицо она. – Все законные жены Князя тьмы лежат в могилах. Думаешь, раз он сделал тебя официальной любовницей, то ты стала здесь хозяйкой? – Она выдавила сочувственную улыбку и смерила меня жалостливым взглядом. – Повелителя опять потянуло на разнообразие. Этот порыв недолговечен, – уверенно заявила она. – Уже проходили, знаем, – вздохнула она и посмотрела на меня как на что-то временное. В ее глазах отразилась искренняя усталость. Чутье подсказало: Айри не врет. В ее жизни я далеко не первая соперница. Сколько же баб было у Дэйрона?.. – Иногда старые игрушки становятся настолько… потасканными, что их остается только выбросить, – вздохнула я, внимательно наблюдая за реакцией фаворитки. У Айри не было одного очень важного качества – невинности. Ее громадный сексуальный опыт считывался с ходу. Это отталкивало. Даже мне было ясно, что эта женщина приласкала столько мужчин, сколько не каждая куртизанка осилит. И среди них – Дэй… – Следи за своим языком! – жестко ответила мне Айри, растеряв всю свою надменность. Порыв ветра подхватил аромат духов и донес его до моего носа. Правильно говорят, что память на запахи самая сильная. Тот самый аромат, который был на Дэйроне сегодня утром. Именно с этой женщиной обнимался мой князь. – А то что?! – рыкнула я, делая шаг вперед. – Какая-то подстилка будет указывать мне, что делать? – удивительно, как с языка не начал капать яд. Стоило только представить эту стройную красотку в объятиях Дэйрона, как меня охватывала неконтролируемая ярость. Ядовитые стрелы попали прямо в цель. Айри обиделась на «подстилку» и совершила непростительную ошибку – толкнула меня в грудь. Резкий удар, толчок – и вот я уже лежу на жухлой траве. Свита подстилки князя захихикала. Никто не помог мне подняться. Несколько секунд я так и лежала, глядя в синее иномирное небо. Наверное, леди Алессандра расплакалась бы и убежала, но Саша Мезенцева никогда не позволяла себя обижать. Первое правило, которое я усвоила, попав в детский дом: характер нужно показывать сразу. Медленно и неспешно я встала с холодной земли. Айри смотрела на меня с победным превосходством, сияя надменностью и презрением. Но я не выглядела, как оскорбленная леди. Ни слез, ни даже дрожащих губ. Одни лишь сжатые кулаки. В моих глазах Айри увидела полыхающее пламя гнева. Меня охватили столь сильные ревность и боль, что по венам словно побежал огонь. В глубине моей души что-то щелкнуло. Я подошла к сопернице и от души отвесила ей пощечину. Сильную, хлесткую, от которой фаворитка пошатнулась и чудом устояла на ногах. Айри заморгала глазками, словно не поверила в произошедшее. Съела? Никогда не любила драки и не стремилась принимать в них участие, но унижать себя я не позволю. Если для того, чтобы отстоять себя, придется применить силу, то я готова. – Ты… – Айри начала пылать гневом. Она тяжело задышала, а ее лицо начало приобретать багровый оттенок. – Как ты посмела! В порыве эмоций она потянула ко мне свои когтистые руки, но я успела перехватить их. Заломила запястье, применив болевой прием. – А-а-а! – Айри закричала и театрально рухнула на колени. Ее свита испуганно ахнула, раздались оскорбления в мой адрес. Свора шакалов плотнее прижалась друг к другу, но встать на защиту своей предводительницы никто не решился. – Неужели твоих друзей хватает только на то, чтобы смотреть? Их ведь больше, они легко освободят тебя, – произнесла я так, чтобы слышала лишь Айри. Она так и стояла на коленях, от боли не в силах пошевелиться. Лишь ее глаза прожигали меня ненавидящим взглядом. – Князь отрубит тебе голову за такое! – злобно фыркнула фаворитка. – Он отомстит за мое унижение! – Нет, дорогая. За твое появление здесь я сама откушу ему голову, – хмыкнула я в ответ. Я уже собиралась отпустить Айри, но тут из-за поворота вынырнул целый отряд вооруженных стражников. Не успела я и слова сказать, как сильные мужчины легко разняли нас. И если Айри начали приводить в порядок и справляться о ее здоровье, то мне заломили руки и грубо встряхнули. Я негромко фыркнула: никто особо не пострадал, а стража вела себя так, словно тут произошло покушение. Впрочем, их можно понять. Айри выглядела потрепанной, от аккуратной прически не осталось и следа – теперь на ее голове красуется гнездо. Пресловутый радужный орел может переезжать и обустраиваться. – Леди Айри! – Высокий мужчина в темной форме принялся стряхивать с фаворитки князя жухлую траву. – У вас что-то болит?! Вас нужно немедленно показать лекарю! Ветеринар ей нужен, а не лекарь. Глаза Айри горели негодованием, но стоило появиться мужчинам, как хитрая лиса напялила овечью шкуру. – Эта сумасшедшая… Она меня ранила… Я… Кажется, я умираю… – закатив глаза, прошептала эта актриса погорелого театра и демонстративно грохнулась в обморок. Мужчины успели подхватить ее, но, по-моему, стоило позволить ей свободно упасть. Иногда после ударов по голове или головой у людей случаются просветления. Исаак Ньютон – яркий тому пример. Конечно, Айри далеко до великого физика, но надо же с чего-то начинать! – Ты кто такая?! – Один из мужчин встряхнул меня грубо и сильно, причинив боль. – У меня к вам тот же вопрос, – ответила я ледяным тоном. – Кто вы такие и почему так обращаетесь со мной?! Я попыталась выдернуть свою ладонь из захвата, но куда там! Мужские руки сжали меня еще сильнее. – Как твое имя?! – потребовал ответа самый старший из воинов, высокий мужчина лет пятидесяти. Судя по тому, что он здесь всеми командует, это начальник стражи. – Леди Алессандра, – ответила ему настолько сдержанно, насколько это вообще было возможно в подобной ситуации. – Ложь, – жестко припечатал начальник стражи. Его взгляд стал острым, словно он увидел перед собой ядовитую змею. – Леди Алессандра мертва. И этот туда же! – Живее всех живых, – заверила его сквозь зубы. Не поверил, поджав губы. – Николас! Ко мне! – рявкнул он. К начальнику стражи подскочил светловолосый парень. – Ты знаешь эту девушку?! – Старший кивнул на меня. – Никак нет! – отчеканил рядовой. – Кто-нибудь ее знает?! Поступали ли указания от главного дворецкого о новой гостье?! – потребовал начальник стражи ответа от подчиненных, которые в течение этих пяти минут все прибывали в небольшой сад. Теперь их было здесь аж двадцать человек! – Никак нет! – ответили ему. С каждым вопросом подозрения главного стражника укреплялись. Я по его взгляду чувствовала, что он счел меня не то воровкой, не то шпионкой, незаконно проникнувшей в замок и напавшей на фаворитку князя. Это логично. Если Алессандру все считают мертвой, то я рискую получить по шапке. – Я не гостья, – заявила я, уверенная, что рано или поздно все выяснится. Хотелось найти своего благоверного и высказать все, что я об этом думаю. Как он мог не предупредить людей о супруге?! Меня тут считают воровкой-убийцей, а он где-то прохлаждается! – Я законная супруга Князя тьмы. Прикажите своим людям меня отпустить, – попросила тихо и спокойно. Два бугая держали мои руки, и, если они выкрутят их еще немного, мне будет очень больно. – Супруга Князя тьмы лежит в фамильном склепе, ее похороны пройдут сегодня вечером, – уверенно заявил начальник стражи, подходя ко мне и нависая сверху. Так смотрит, будто дырку во мне хочет просверлить. – Кем бы ты ни была, нападать на фаворитку Князя тьмы – преступление. Твою судьбу будет решать князь. – Должен доложить, что князь находится на важном совещании. Поступил приказ не беспокоить его, – отчеканил кто-то в ответ. У меня закрались подозрения, что скоро придется хоронить самого князя. Любовницу не выгнал, стражу не предупредил, так еще и закрылся от всех! Как порядочная жена, я просто обязана разбить о его голову семейный сервиз. – Значит, пока он не освободится, девчонку – в темницу! – приказал главный, и в ту же секунду меня поволокли в тюрьму. – Как только закончится совещание, сообщить мне немедленно. Я не проронила ни звука. Сжав зубы и не сопротивляясь, позволила себя увести. Нет никакого смысла умолять наделенного властью человека отменить наказание. В детском доме нас нередко наказывали подобным образом – запирали в карцере. Так называли пустующую кладовку, в которой стояла старая списанная кровать и висела одинокая лампочка. Ни окон, ни возможности общения. Полная изоляция. Туда отправляли за особо тяжкие проступки вроде кровавой драки или воровства. Я бывала в карцере три раза, но этого хватило, чтобы многое понять. Например, я точно знаю, что любая попытка сопротивляться наказанию вызывает обратный эффект. Двое здоровых вооруженных мужчин повели меня в темницу. Конечно, все так же заломив руки за спину. Свита Айри стояла в сторонке, девушки испуганно перешептывались. Все они смотрели на меня с застывшим в глазах ожиданием, но я прошла мимо с гордо выпрямленной спиной. Ни слезинки, ни всхлипа. Абсолютно бесстрастное лицо, будто меня ведут не в тюрьму, а провожают в опочивальню. Благо мужчины не пытались причинить мне боль и не выкручивали руки из суставов. Не дождутся! Я не позволю своим недоброжелателям наслаждаться собственными страданиями. Как и следовало ожидать, темница оказалась в полуподвальном помещении. В нос ударили запахи сырости и копоти, но меня этим не напугаешь. У нас в общежитии как-то раз канализацию прорвало – вот это был аромат. А здесь ерунда. – Личные покои для супруги князя? – одобрительно хмыкнула я, когда меня ввели в камеру. Металлические решетки, холодный пол, серые стены и вишенка на торте – окно под низким потолком, на одном уровне с землей. – А где же шелковые простыни? Я растерянно уставилась на мешковину, расстеленную на полу. Мужчины посмотрели на меня как на сумасшедшую, но на их лицах возникло подобие улыбки. Думаю, посетители этого места нечасто шутят и сохраняют самообладание. Что поделать, если отчаиваться и плакать я не привыкла. – Передайте мажордому, чтобы к обеду подали пирожные с апельсиновой цедрой! – крикнула вслед страже, когда металлический замок злобно клацнул. – И сливочный десерт с зернами граната, – добавила тихо, себе под нос. Делать нечего – я присела на ту самую мешковину, опершись спиной о стену. Бросила взгляд на белое небо за оконцем и ощутила прилив жгучей обиды. Я оказалась в ином мире, в теле герцогини, жены князя, и все равно опустилась на дно. Саша Мезенцева, родившись в семье обеспеченных людей, в восемь лет переехала в детский дом. Супруга Князя тьмы, которой еще час назад он клялся в верности и защите, сидит в сырой темнице. Наверное, карма и вправду существует. Горячие слезы выступили на глазах. Черт! Ненавижу плакать, но в этот раз не смогла сдержать себя. Что там говорил Дэйрон? Все раны в этом замке в обязательном порядке должны быть обработаны? Посмотрела на царапины, которые оставили ногти Айри. Стража даже не предложила промыть их. Зато саму фаворитку на носилках отнесли в замок. Она лежит на мягкой постели, и ею усердно занимаются лекари. Наверняка Князю тьмы уже доложили о том, что с его постельной грелкой произошло несчастье, – оборванка, неизвестно как проникшая в замок, подпортила внешность красивой игрушки. Даже интересно было бы увидеть его лицо в тот момент, когда князю сообщили новость. Я представила, как он бежит к ней, склоняется над постелью и… Нет, об этом лучше не думать. В попытках убежать от собственных мыслей прошло около часа. Я уже начала дремать, когда услышала шаги. – Вставай! – прозвучал грубый приказ. В камеру вошли двое крепких стражников, одного из которых я сразу узнала. Тот самый начальник пожаловал. – Пойдем к князю. Он шпионов не любит, имей в виду, а за свою фаворитку сразу казнит, – бросив на меня насмешливый взгляд, заявил он.