— Извините меня.... Мне надо к мужу! — Спешно поднявшись, я бросилась прочь из спальни. Незнакомец с фотографии, найденной в квартире Кристы, и незнакомец с этой старой фотокарточки... Вот где я его видела! 7.3 — Думаешь, этот тип как-то связан с Родингером? — То, что они стояли рядом на фотографии, увы, не делает его ни подозреваемым, ни уж тем более соучастником, — ответил Делагарди, устраивая мою руку на своём предплечье. Как и подобалось паре из высшего света, мы чинно поднялись по ступеням мраморного крыльца и, рассыпаясь во все стороны улыбками, вошли в холл. Тут же подскочили слуги, чтобы забрать верхнюю одежду, а следом, лениво обмахиваясь веером, приблизилась и хозяйка вечера. — Что, если Родингер тоже приглашён? Не помешало бы с ним поговорить. Расспросить... — Даже если они и знакомы, он как обычно будет всё отрицать, — шепнул Эндер и ответил улыбкой на улыбку графини. — Эйрэ, какая неожиданность! — пропела та, захлопывая веер, после чего игриво продолжила: — Помнится, вы отклонили моё приглашение, и в свете последних событий... — Меня удостоили многозначительным взглядом, как будто говорящим: как же тебе хватило наглости выйти в люди после всей написанной о тебе в газетах грязи! — Леди Делагарди... — Леди Дальгейм... Кажется, я уже встречалась с ней раньше, на королевском приёме: женщиной средних лет с льдистыми голубыми глазами и светлыми волосами, сейчас возведёнными в некое подобие Пизанской башни. Помнится, графиня всё шушукалась в углу с другими дамами, и тему «Раннвей Делагарди» сплетницы явно не обошли тогда вниманием. — Мы в последний момент передумали, — сказал «муж», коснувшись губами надушенной перчатки хозяйки дома. То, что она вся надушена с головы до пят, а не только её перчатки, ощущалось даже на расстоянии. А уж вблизи... С трудом сдержалась, чтобы не расчихаться, и, подражая Эндеру, дружелюбно сказала: — У нас освободился вечер, и мы решили провести его в вашем приятном обществе. — Ах, вон оно как... — протянула графиня, и веер снова раскрылся. — Что ж, весьма польщена. И вдвойне приятно, что и лорд Родингер неожиданно освободился от своих важных дел и тоже решил посетить мой скромный дом. Такие гости, как вы и как он, — всегда большая честь и радость. За спиной тихонько крякнул Брум, я мысленно проматерилась, а вот лицо Делагарди осталось непроницаемым, что явно разочаровало мадам графиню. Ну что за подстава! Разумеется, эта Дальгейм недолго думая решит, что мы с Вольмаром сговорились и явились сюда, чтобы увидеться. Разумеется, она поспешит поделиться своими умозаключениями с подругами, и уже завтра обо мне снова будут писать в газетах. И ведь не надоедает им. — Только он? А как же его брат? — неожиданно поинтересовался Эндер, удивив и меня, и Дальгейм. Последняя равнодушно пожала плечами: — Я слышала, он в отъезде. Да и, насколько помню, младший Родингер не любитель светских приёмов. Я вопросительно посмотрела на «благоверного», а ответ получила от Вильмы: — Значит, решил подобраться к Родингерам через младшенького... Всё верно! Говорят, он бесхребетная тряпка, а вот Вольмар, наоборот, весь в папочку. Могущественный, замкнутый, неуловимый. Лучше действительно действовать через Кеннета. Жаль, что он в отъезде. А вот и его брат! Как будто учуял тебя, негодяй... Я машинально обернулась, чтобы посмотреть туда, куда указывал призрак. Зря. Не стоило этого делать. В проёме распахнутых настежь створок стоял бывший любовник Раннвей. Стоял, смотрел на нас... на меня(!) и улыбался. Поймав мой взгляд, он кивнул и отсалютовал бокалом с шампанским. Что не укрылось ни от Эндера, ни от Брума, ни от хозяйки вечера. Который, даже не успев начаться, уже перестал быть приятным и томным. 7.4 Я поспешила отвернуться, теснее прижалась к «мужу», старательно делая вид, что Родингера не заметила и замечать не планирую. Эндер сделал примерно то же самое, собственническим жестом опустив руку мне на талию. Представляю, чего ему стоило внешне оставаться невозмутимым. К глубокому сожалению графини и леди с лордами, стоявших поблизости. — Как уже сказала, польщена и рада, что вы сегодня с нами. Наслаждайтесь вечером, — пропела Дальгейм и поспешила к вошедшей следом за нами паре. — Не обращай на него внимания, — шепнула я ультору, имея в виду любителя салютовать бокалами. — Главное, чтобы ты на него внимания не обращала, — отозвался тот мрачно. А Вильма ляпнула: — Ревнует — значит, любит. С виду лёд, а внутри всё так и кипит, так и кипит... Кто-кто, а старушка Вильма уж точно знает, когда мужчину от любви лихорадит. Рискуя показаться чудачкой, собиралась шикнуть на призрака, чтобы глупости не говорила, но от шиканья меня отвлекла сладкая парочка Флемингов. — А вот и вы! — воскликнула подружка Раннвей, быстро к нам приближаясь. Наподобие поезда, несущегося на полной скорости. — Мы с Лейфом всё гадали, увидим вас сегодня или останемся без вашего приятного общества. Выжимая из себя сдержанное благодушие, вместе с Флемингами мы отправились гулять по дому. Здесь, как и в особняке Родингеров, весь первый этаж представлял собой просторную анфиладу. Мы остановились в третьем зале — просторной гостиной с интерьером в винных тонах, щедро приправленных золотом. Золочёные бра и картинные рамы, ножки у мебели и бесчисленные канделябры. Понимая, что Вольмара допрашивать — лишь понапрасну терять время (разве что в камере пыток, но камера пыток и Родингер были пока что далеки друг от друга, как я от своего мира), Эндер решил аккуратно расспросить Лейфа. В принципе неплохая идея — Флеминги ведь дружат с Родингером. Вдруг и с незнакомцем с фото знакомы. Не желая упускать возможности и, если уж и страдать в обществе трещотки, то с пользой, я тоже решила попробовать себя в роли следователя. Пока драконы шли впереди, а Шанетт с вдохновением рассказывала, как она вчера скупила половину шляпного магазина, я прикидывала, как расспросить её о неизвестном мужчине. Наконец, прервав потом бестолковой болтовни, будничным тоном начала: — Я тут на днях перебирала старые фотокарточки, и нашла одну где я, вы с Лейфом, Вольмар были у нас на празднике. Ты не знаешь случайно... — Кстати, о Вольмаре... — «Подружка» крепче прижала мой локоть к своей талии. — Пока они не видят. Бросила взгляд на мужа и Делагарди, после чего ловким движением фокусника извлекла из потайного карманчика на юбке бархатную коробочку. — Вольмар просил передать. Сказал, тебе понравится... Я не заглядывала, но может, вместе посмотрим? Сейчас... — Она встала передо мной, загораживая, и прежде чем я успела что-то сказать, впихнула мне в руки очередной подарок Родингера. Подушечки пальцев обожгло, почти буквально, и я, едва не шипя от злости, сунула коробочку обратно в карман посланницы. — Я говорила ему и скажу тебе: мне не нужны от него никакие подарки. Хватит! — Но как же... — Флеминг растерялась. Снова оглянулась на Делагарди, после чего с обидой в голосе сказала: — Он думает о тебе... Постоянно. Ну не может вот так просто всё между вами закончиться! Такая пара... — Всё закончилось четыре года назад, — мрачно отрезала я. — Так ему и передай. Попытка Родингера снова выставить меня в роли своей любовницы так разозлила, что я совершенно забыла об амплуа сыщика. Всё, чего мне сейчас хотелось, — это снова оказаться рядом с Эндером и подальше от Шанетт. Одарив её ещё одним мрачным взглядом, нагнала Делагарди с твёрдым намереньем не делать от него ни шагу. Когда все гости собрались, радушная хозяйка пригласила нас ко столу. Брум, о присутствии которого я благополучно забыла, таки выбил для себя место среди знати. К счастью, его посадили не рядом с нами. К несчастью, слева от меня оказался Лейф. Он хоть и был чуть тактичнее, чем его супруга, за время ужина так мне надоел, что я несколько раз боролась с желанием проткнуть ему руку вилкой или обрушить на голову какую-нибудь вазу с графином. Родингер сидел за другим концом стола, где-то в районе Брума, но легче от этого не становилось. Я чувствовала на себе его взгляд, и от этого было муторно. После ужина мужчины отправились в библиотеку курить сигары и распивать крепкие напитки, а леди пригласили в гостиную на чай с десертами. Шепнув, чтобы не забывала о колечке, и пообещав не задерживаться, Делагарди поднялся из-за стола. Я ещё немного посидела, а потом тоже встала, вынужденная следовать за остальными дамами. Покачнулась вдруг и тут же почувствовала, как кто-то подхватил меня под локоть. — Дорогая, ты, кажется, немного увлеклась за ужином шампанским, — послышался ласковый голос Флеминг а следом и тихий смешок: — Ты, Раннвей, никогда не умела пить. Пойдём. Чашечка крепкого чая поможет протрезветь. Не помогла. Кажется, я действительно переборщила с алкоголем, а ведь считала, что не выпила и бокала. Кто подливал? Эндер, слуга? А может, Лейф постарался? Сделала ещё один глоток горячего напитка и почувствовала, что мне срочно надо выйти. Сбежать из духоты, от бесконечных разговоров. Я смутно понимала, о чём говорили собравшиеся, да и меня их болтовня не волновала. Подушечки пальцев отчего-то чесались, но никак не получалось сосредоточиться на мысли, отчего они могут чесаться. Ещё и этот запах... Аромат духов Вольмара. Он стоял вокруг меня душным облаком, вынуждая мечтать о глотке свежего воздуха. Выйду на минутку и сразу вернусь. Никто и не заметит моего исчезновения. Из гостиной в сад вело несколько стеклянных дверей и, несмотря на холодное время года, одна из них, к счастью, была приоткрыта. Поднявшись с кресла, выскользнула из зала, сделала несколько шагов, жадно вдыхая сырой, холодный воздух. Холод — вот что мне сейчас нужно. Он поможет разуму проясниться, поможет... — В доме так душно. И невыносимо скучно. Первое, что услышала, — это шорох гравия под его шагами. Обернувшись, увидела Вольмара. Он стоял, спрятав руки в карманы брюк, и смотрел на меня, улыбаясь. — Привет, Раннвей... Попятилась, хотела отвернуться, но он в одно мгновение оказался рядом. Взял за руку, поднёс к губам мои пальцы, что-то прошептал, и сад, огни дома, далёкие голоса — всё поглотила тьма. — Колечко, Женя! — послышался, будто из-под толщи воды, глухой голос Вильмы. Я больше её не видела, да и слышать вдруг перестала. Кажется, успела коснуться камня. Кажется, смогла предупредить Делагарди. Кажется... А потом исчезла из реальности, в которой оказалась наедине с Вольмаром. 7.5 Раннвей Делагарди В этот раз пробуждение резкое, почти болезненное. Казалось, я лежала на мягком песчаном морском дне, а в следующее мгновение уже стою мокрая и озябшая на пустынном пляже. Немного придя в себя, понимаю, что, к счастью, я не на пляже и не одна. Рядом со мной мой любимый. Мой милый.