Волк вздохнул и снова опустил голову на лапы. – У меня нет сил уйти. – Закрыв глаз, он, превозмогая боль, пошевелился на камнях. – А у вас не хватит силы сдвинуть эту дверь. Бросьте меня. Я сжал кулаки. В груди все еще мучительно жгло от воспоминаний о жертве Ариэллы. – Нет, – возмутился я и заставил Волка приподнять веки. – Я сегодня уже наблюдал за тем, как умирает мой друг. И еще одного я не потеряю. Пак… – Пройдя вперед, я подставил плечо под низ каменной глыбы. – Иди сюда. Помоги мне ее сдвинуть. Плут заколебался, но подошел, подсел под каменную дверь и, попытавшись на нее надавить, скорчился. – Ох, а ты уверен, ледышка? Я к тому, что ты сейчас человек… Обратив внимание на мое выражение лица, он осекся. – Ну ладно, как знаешь. На три? Эй, Волчара, будешь нам помогать, понял? – Вам меня не освободить, – вяло отреагировал Волк, посмотрев на нас по очереди. – Вы недостаточно сильны. Особенно принц, если он теперь смертный. – Как печально, – подскочил к нам Грималкин и остановился прямо у морды Волка, при желании тот мог дотянуться и перегрызть глотку кайт ши. – Великий пес ради своего спасения должен положиться на человека, потому что он слишком слабый и не может двигаться. Посижу-ка я тут и понаблюдаю, чтобы запомнить этот день навечно. Волк зарычал, и шерсть на его спине встала дыбом. Поднявшись на лапы, он подпер глыбу плечами и задействовал все свои истощенные мышцы, одновременно обнажая клыки. – Давайте. Мы толкали. Камень нам противился, упрямый и неподвижный. Его не получалось сдвинуть даже совместными усилиями Пака и измотанного Волка. Дверь оказалась слишком тяжелой и массивной, неприступной для нас троих. – Ничего не выходит, принц, – процедил Плут сквозь стиснутые зубы, его лицо покраснело от напряжения. Я его проигнорировал, налегая на каменную глыбу и толкая ее со всей мощью. Она впивалась в мою кожу, причиняя невыносимую боль, но и не думала смещаться. Инстинктивно, забыв, что я всего лишь человек, я открылся окружавшим меня чарам. И ощутил пронесшуюся по воздуху дрожь, внезапно возник холодный поток, и дверь сдвинулась. Всего на каких-то пару сантиметров, но мы все это почувствовали. Глаза Пака расширились, и он начал толкать камень еще сильнее, а Волк последовал его примеру. Призраки визжали и выли, вонзали в Волка когти, будто осознавали, что он ускользает из их хватки. Зажмурившись, я продолжил открываться холоду. Во мне струилась знакомая мощь, и я напирал на каменную глыбу, толкая ее так сильно, как только мог. С финальным, полным упрямства грохотом дверь приподнялась еще немного, на каких-то несколько сантиметров, но этого было достаточно. Волк с триумфом зарычал и выкатился из-под камня, наконец вырвавшись из объятий цеплявшихся за него духов, бросая привидений в проеме. Мы с Паком отскочили одновременно с ним, и дверь опустилась с громоподобным стуком, подмяв под себя несколько призраков и превратив их в туман. Задыхаясь, Волк с трудом поднялся на лапы и с невероятным рвением отряхнулся, создав вокруг себя облако из шерсти и пыли. Взглянув на меня, он сдержанно кивнул. – Для смертного, – прорычал он, после чего глубоко и хрипло вдохнул, – ты поразительно силен. Почти как… – Он замолк и сощурился. – Ты уверен, что получил то, ради чего пришел, юный принц? Будет досадно, если мы проделали такой путь просто так. – Прежде чем я успел ответить, он принюхался и сморщил нос. – Нет, твой запах отличается. Ты точно другой. Безусловно, уже не пахнешь, как раньше, но запах у тебя… не совсем человеческий. – Прижав уши, он снова зарычал и попятился. – Что ты такое? – Я и… сам не до конца понимаю. – Что ж. – Волк снова мотнул головой, по всей видимости, способный стоять на лапах чуть тверже. – Чем бы ты ни был, ты меня не бросил, и я этого не забуду. Если тебе понадобится охотник, который сможет перегрызть глотку твоему врагу, только позови. Итак… – Он чихнул, оскалился и посмотрел по сторонам. – Где этот вшивый котяра? Разумеется, Грималкин испарился. Волк фыркнул, выражая отвращение, и пустился его выслеживать, но земля вдруг содрогнулась, и с громким скрежещущим звуком начала подниматься дверь. Мы напряглись, и я мгновенно нащупал свой меч. Но еще недавно блуждавшие у входа призраки испарились. Перед нами тянулся длинный узкий коридор, пустынный и темный, а его горизонт исчезал в непроглядной тьме. По стенам расползалась паутина, а пыль на полу лежала толстым нетронутым слоем, словно по этой дороге не ходили веками. Волк медленно моргнул. – Магия и дешевые трюки. – Он запыхтел и оскалился. – Буду рад поскорее от всего этого избавиться. По крайней мере, твари на моей территории пытаются убить тебя честно и бесхитростно. – Он покачал своей огромной лохматой головой и повернулся ко мне. – Здесь наши пути расходятся, принц. Не забудь о моей роли в истории. Если вдруг решишь запамятовать, я могу начать на тебя охоту. А у меня очень хорошая память. – В Дикий лес лежит невероятно долгий путь, – сообщил я ему и вытащил маленький стеклянный шар. Вихрившаяся в нем магия потускнела, кожу ладони немного щекотало. – Идем с нами. Мы вернемся в мир смертных, и уже там найдем обратную дорогу в Небыль. – Мир смертных. – Волк хмыкнул и попятился. – Нет, юный принц. Человеческий мир не для меня. Там слишком много людей, чересчур много ограждений. Мне нужен простор Густолесья, или я попросту начну задыхаться. Нет, здесь нам предстоит попрощаться. Но желаю тебе удачи. Приключение было славным. – Волк направился в пустынный коридор худощавой тенью, которая, казалось, вот-вот растворится во тьме. – Уверен, Волчара? – обратился к нему Плут. Волк остановился в проходе и принюхался, выискивая возможных врагов. – Ледяной царевич говорит правду, до Дикого леса дорога долгая. Точно не хочешь вернуться домой коротким путем? Волк оглянулся и коротко хохотнул, обнажая зубы в ухмылке. – Я уже дома, – произнес он просто и перескочил порог, вскоре бесследно растаяв в тенях. Воздух наполнился его жутким ревом, и Большой Злой Волк исчез из наших жизней, снова превратившись в легенду. Грималкин воплотился практически сразу, как только убежал Волк. Он лениво облизывал лапы, будто ничего примечательного и не произошло. – Ну и, – протянул он, обращая на меня свои золотистые полуприкрытые глаза, – мы возвращаемся в мир смертных или нет? Я поднял шарик, но тут же его опустил и уставился на кайт ши, который не отводил от меня невозмутимого взгляда. – Ты знал? – спросил я его тихо, и кот только моргнул. – Ты знал, почему появилась Ариэлла? Почему она отправилась с нами? – Грималкин начал вылизывать свой хвост, и в моем голосе возникли жесткие нотки. – Ты знал, что она умрет. – Она уже была мертва, принц. – Грималкин остановился и посмотрел на меня с прищуром. – Она погибла в тот день, когда ты дал смертельную клятву, обещая уничтожить Плутишку. Фейрилэнд ее вернул, но она всегда знала, чем все кончится. – Ты по крайней мере мог предупредить, – встрял Пак, говорил он безучастно, даже подавленно. Грималкин чихнул и уселся прямо, уставившись прямо на меня своими золотистыми всезнающими глазами. – Предупреди я вас, вы бы ее отпустили? Мы не дали ответа, и кот в ответ на наше молчание кивнул. – Мы тратим время впустую, – продолжил он и махнул хвостом. – Давайте уже вернемся в мир смертных и доведем дело до конца. Оплакивайте свою потерю, но будьте благодарны за время, что было вам отведено. Она бы хотела именно этого. – Он хмыкнул и вильнул хвостом. – Итак, ты собираешься использовать этот шар или мне загадать крылья, чтобы долететь до Дикого леса? Я вздохнул, поднял стекляшку и вытаращился на вихрившуюся в нем магию. Обхватив шар двумя руками, я бросил последний взгляд на Край Мира, на его ослепительную пустынность, которая удивляла не меньше, чем в первый раз. И с глубоким вдохом сложил ладони вместе, с двух сторон давя на стекло, чтобы разбить его и высвободить магию. Она вылилась в воздух расширявшейся вспышкой света, окутала нас, и на мгновение все вокруг стало абсолютно белым. Свет потускнел, и на нас обрушились звуки человеческого мира: рев двигателей машин и шум дорожного трафика, гудящие клаксоны и топот ног по асфальту. Я захлопал глазами и оглянулся, пытаясь сориентироваться. Мы очутились на узкой аллее между двух высоких зданий, у стен мостились переполненные мусорные баки и валялись кучи мусора. В картонной коробке зашевелился комок в лохмотьях, он сонно забормотал и повернулся к нам спиной, спугнув огромную крысу, тут же бросившуюся прочь вдоль стены. – Ну разумеется. – Пак сморщил нос и выбрался из кипы тряпок с копошащимися в них личинками. – При наличии лугов, лесов и огромных необжитых участков, которые, я точно знаю, все еще остались в человеческом мире, нас забрасывает куда? Конечно же, в грязную, кишащую крысами аллею. Просто превосходно. Грималкин вскочил на крышку бака, на удивление крайне естественно вписавшийся в городскую среду. Он походил на огромного бродячего кота, мирно блуждавшего по улицам. – Недалеко отсюда есть тропа, – заявил он спокойно и засеменил по ободу крышки. – Если поторопимся, то доберемся до нее еще до ночи. Идите за мной. – Стой, ты уже понял, где мы? – возмутился Плут, пока мы шли к выходу из аллеи, переступая через мусор и кучи осколков. – Как у тебя получается, кот? – Большинство городов невероятно однообразны, Плутишка. – Грималкин дошел до края тротуара и оглянулся, нетерпеливо ожидая нас. – Тропы есть везде, просто нужно знать, где искать. Ну а еще я кот. – И он помчался по улице. – Погоди, ледышка, – обратился ко мне Пак, когда я вознамерился пуститься следом. – Ты кое о чем забыл. – Он указал на меч, все еще висевший у меня на боку. – Обычные люди не расхаживают по городам с огромным острым оружием. А если они так делают, то привлекают нежелательное внимание. Лучше на время отдай его мне. Пускай побудет у меня, по крайней мере пока мы не доберемся до Дикого леса. Я заколебался, но Плут только закатил глаза. – Клянусь, я его не потеряю, не уроню в сточную канаву и не отдам бездомному. Ну же, Эш. В этом отчасти заключается человеческая суть. Ты должен сливаться с толпой. Неохотно, но я все же передал ему ремень с ножнами, и Пак перебросил его через плечо. – Ну вот, не так уж и тяжело, правда? – Если потеряешь его… – Да-да, ты меня убьешь. Придумай что-нибудь новенькое, ледышка. – Пак покачал головой и жестом указал на дорогу. – После тебя. Мы выбрались из аллеи и ступили на тротуар. По нему мимо нас неслись толпы людей, едва окидывая нас взглядом. Над головой нависали скребущие небо огромные башни из стекла и стали, бликовавшие в лучах вечернего солнца. Машины гудели и скользили в потоке себе подобных, напоминавшие гигантских металлических рыб, а воздух наполняли запахи асфальта, дыма и выхлопных газов. Перемены были незначительными, однако я мог заметить разницу. Мир больше не казался таким недружелюбным, как прежде. Края притупились, а цвета уже не ослепляли. Звуки стали приглушенными, а гомон окружавших меня голосов превратился в пузырь из человеческих шумов, мне не удавалось вылавливать разговоры, просто к ним прислушиваясь. Я только собирался сделать шаг вперед, как на меня кто-то налетел, оттолкнув назад. – Смотри, куда прешь, придурок, – огрызнулся человек, бросив на меня злобный взгляд и при этом даже не сбавив темпа. Ошарашенно похлопав глазами, я влился в уличный поток и последовал за Грималкиным, со знанием дела лавировавшим между многочисленных ног. Создавалось впечатление, что на него никто не обращал внимания, впрочем, как и на Пака, который шел рядом со мной, укрывшись чарами. Даже на людном тротуаре все уступали ему дорогу или убирались с пути, пускай и в последнюю секунду, не осознавая, что в их ряды затесался фейри. Но я поймал несколько взглядов – любопытных, оценивавших или вызывающих, – пока маневрировал в толпе, норовившей потереться о меня или, того хуже, врезаться. Хорошо, что мой меч находился у Пака, иначе я бы не мог избавиться от искушения вытащить его и прорубить себе путь. Уступая дорогу очередному человеку, я нечаянно коснулся кованого забора, окружавшего основание маленького дерева у края тротуара, и инстинктивно отпрянул, опасаясь металла. Но слабость и боль, которые я ожидал ощутить от такой близости к железу, так и не наступили, хотя несколько пешеходов покосились на меня как на безумного. Я с любопытством потянулся и дотронулся до забора, несмотря на то, что вековой опыт выживания в качестве фейри кричал этого не делать, и был готов отдернуть руку. Но железо, еще недавно обжигавшее и грозившее обратить меня в уголь или доставить невыносимые страдания, просто холодило пальцы и не причиняло никакого вреда. Я посмотрел на улицу, увидел еще несколько деревьев, окруженных такими же оградами, и улыбнулся. – Может, уже перестанешь? – спустя несколько мгновений зашипел на меня содрогавшийся Пак, пока я трогал каждый забор, встречавшийся по пути. – Ты меня пугаешь. Каждый раз, когда мы проходим мимо этих штук, у меня мурашки бегут по коже. Я засмеялся, но отошел от оград и железа подальше, выйдя на середину тротуара, где людская толпа оказалась плотнее всего. Сообразив, что дорогу мне уступать никто не собирается, я решил просто уворачиваться и лавировать в нескончаемом потоке. – Получается, я могу окружить свой двор железным забором, и ты оставишь меня в покое? – спросил я у Пака с ухмылкой. Он только фыркнул. – Не зазнавайся, ледышка. Я забавлялся с людьми задолго до того, как ты вообще задумал стать одним из них. С наступлением темноты прохожие встречались намного реже, а Грималкин уводил нас все дальше от центра города. Вдруг ожили фонари, а окаймлявшие улицы здания уменьшились и приобрели потрепанный вид. Частым явлением стали разбитые окна и изрисованные граффити стены. Я ощущал устремленные на меня из теней и темных проулков взгляды. – Какой славный плащ, парниша. Из ближайшей аллеи выплыли четыре человека, одетых в толстовки и банданы, они перегородили мне путь, и пришлось остановиться. Вперед вышел самый крупный и грозный головорез, обритый наголо и усеянный татуировками, он внимательно меня рассматривал. Я быстро оценил и его, и его дружков, выискивая рога, когти и острые, длинные зубы. Ничего. Выходит, не полукровки. Не изгнанные из Небыли существа, влачащие жалкое существование в мире смертных. Они были самыми настоящими людьми. – Это мой приятель Рико. И он решил, что ему как раз не хватает такого симпатичного пальто. – Лидер головорезов улыбнулся, демонстрируя золотой зуб. – Так, может, отдашь его, а, парниш? Ну, и еще кинь на землю кошелек. И нам не придется портить твою модную прическу, согласен? Стоявший рядом Пак вздохнул и покачал головой. – Не самые сообразительные, да? – спросил он, разглядывая лидера, который не обращал на него внимания. Отойдя в сторону, он зашел им за спины и ухмыльнулся, захрустев пальцами. – Ну что, как тебе мысль устроить последний мордобой? Как в старые добрые времена.