– Ох уж эти двое, – пробурчала она. – Не то лучшие друзья, не то заклятые враги. Идемте, мисс Чейз. Она распахнула дверь, и я вошла вслед за ней, пригнув голову. Мы оказались в маленькой комнатушке с множеством полок и горшками с растениями вдоль стен; в комнате витал резкий, чуть ли не лекарственный запах. Я будто забрела в чей-то травяной сад. Наверное, так и было. На трехногих стульях сидели двое гномов, сморщенные, как грецкий орех. Они подняли глаза и помахали мне. У меня перехватило дыхание. Они трудились над платьем, настолько великолепным, что на мгновение я потеряла дар речи. На манекене в центре комнаты висело синее атласное платье, переливавшееся, подобно поверхности воды в лучах солнца. Лиф был расшит серебристыми узорами и блестящими лентами чистого света; обнаженные плечи прикрывала прозрачная синяя шаль, тонкая, почти невидимая. Шею манекена украшало сверкающее бриллиантовое колье, отбрасывающее блики на стены. Наряд был великолепен. Я тяжело сглотнула. – Это… для меня? Один из гномов, низкорослый мужчина с носом, как картошка, засмеялся. – Ну принц точно такое не наденет! – Оно прекрасно! Гномы светились от радости. – Наши предки были башмачниками, но мы научились шить и другие вещи. Это плетение сильнее обычных чар и не разойдется, если, не дай бог, коснуться железа. Ну же, примерь! Платье село идеально. Ткань скользила по телу, будто была создана именно для меня. Надевая наряд, краем глаза я уловила мерцание чар, но не стала заострять на них внимание. Было ли платье сшито из листьев, мха или паучьего шелка, мне все равно. Закончив, я подняла руки и повернулась. Гномы-портные захлопали в ладоши, счастливые и довольные собой, а целительница одобрительно кивнула. – Взгляни на себя, – прошептала она, вращая пальцем. Я повернулась, чтобы посмотреть на себя в возникшем из ниоткуда зеркале в полный рост, и удивленно заморгала. Не только платье было идеальным; мои волосы были уложены в замысловатые локоны, на лице сиял легкий макияж, делавший меня чуть старше моих лет. И то ли чары, то ли целительницы рук дело, но я снова выглядела человеком, без заостренных ушей и неестественно огромных глаз. Я стала обычным подростком, который идет на выпускной бал. Всего лишь иллюзия, да, я знала это, но высокая элегантная незнакомка в зеркале поразила меня. – Мальчишки глаз от нее отвести не смогут, – вздохнул гном, и все мои страхи вернулись. Каким бы нарядным ни было платье, я все равно была собой, болотницей, невидимкой из средней школы в Олбани. Ничего не изменилось. – Пойдем! – позвала целительница, положив морщинистую руку мне на ладонь. – Пора. Мы вернулись в центральную комнату, где нас уже ожидал симпатичный юноша в классическом черном смокинге. Я ахнула, узнав в нем Пака. Его темно-рыжие волосы были зачесаны наверх и уже не выглядели такими растрепанными, пиджак элегантно обтягивал крепкие плечи. Я и не замечала раньше, в какой он хорошей форме. Он оглядел меня бегло сверху вниз своими зелеными глазами, остановился на моем лице и улыбнулся. Не дразнящей и саркастичной улыбкой, а настоящей, искренней. – Гм! – хмыкнула гномиха, не столь потрясенная, как я. – А ты можешь выглядеть опрятно, когда захочешь. – Стараюсь, – ответил Пак, который теперь выглядел совсем как человек. Он пересек комнату, взял меня за руку и надел мне на запястье белую бутоньерку. – Выглядишь великолепно, принцесса! – Спасибо, – прошептала я, – ты тоже ничего. – Нервничаешь? – спросила Пак. Я кивнула. – Немного. Что мне сказать, если спросят, где я пропадала? Как объяснить, чем занималась целый год? Учитывая, что я объявлюсь как ни в чем не бывало. А что скажешь ты? – Я взглянула на Пака. – Думаешь, им неинтересно, где ты пропадал все это время? – Не-а, – Пак привычно усмехнулся. – Меня не было слишком долго – достаточно, чтобы все забыли, что я вообще ходил в эту школу. Максимум – у них могли остаться смутные воспоминания, типа дежавю, но по факту они меня не узнают. – Он пожал плечами. – Мною быть круто. – Повезло тебе, – проворчала я. – Готовы? – спросила целительница, внезапно тоже преобразившись в человека – невысокую полную женщину в белом медицинском халате, со смуглым морщинистым лицом и очками в золотой оправе на носу. – Если что, я иду с вами, да, – заявила она, глядя поверх очков. – Просто чтобы убедиться, что мой пациент не перетрудится и не свалится в обморок. Ладно, закончили? – Мы ждем Эша. – Уже нет, – ответила она, глядя мне через плечо. Я медленно обернулась, не зная, чего ожидать; сердце колотилось в груди. На мгновение я потеряла дар речи. Конечно, я грезила увидеть Эша в смокинге, но то были глупые фантазии, время от времени приходившие в голову. Но сравнивать их с Эшем, представшим передо мной сейчас, это как сравнивать домашнюю кошку с ягуаром. На нем был не черный, а ослепительно-белый смокинг; из-под расстегнутого пиджака выглядывал такой же белый жилет и льдисто-голубой галстук. Запонки, шелковый платок в нагрудном кармане и блестящий гвоздик в ухе – тоже голубые. Все остальное было белым, даже туфли. Но несмотря на все это, Эш совсем не казался бледным и призрачным, наоборот, притягивал к себе взоры, точно король среди простолюдинов. Он стоял в дверях, спрятав руки в карманах, всем своим видом олицетворяя беззаботность, но даже в образе человека он был слишком красив. Темные волосы были зачесаны назад, мягкими прядями обрамляя лицо; ртутного цвета глаза, которые на фоне подобного одеяния должны были казаться бледными, сияли ярче прежнего. И были устремлены прямо на меня. Я не могла ни пошевелиться, ни слова вымолвить. Если бы я не стиснула колени, то свалилась бы шуршащим атласным комочком на пол. Наши глаза встретились; и, хотя он не отрывал взгляда от моего лица, я чувствовала, что он видит меня всю целиком, так же как ранее Пак оценил весь мой образ одним взглядом. И я не могла оторвать от него глаз. Все кругом, – шум, цветы, люди, – растворилось, не имело значения. Во всем мире были только мы вдвоем, я и Эш. Затем кто-то взял меня под локоть, и сердце мое встало на место. – Ладно, – сказал Пак слишком громко, уводя меня прочь, – все в сборе. Идем на эту вечеринку или как? Эш подошел ко мне. Он был абсолютно бесшумным, но я ощущала его присутствие всем телом. Он не двигался, не пытался дотронуться до меня, но нервы мои были на пределе, по телу пробежали мурашки. Я уловила легкий мороз и странный специфичный запах, который принадлежал исключительно ему, и на меня нахлынули воспоминания о нашем первом танце. Я также не упустила из виду тот едва уловимый взгляд, которым обменялись Эш и Пак. Лицо Эша оставалось совершенно пустым, но губы Пака изогнулись в легкой ухмылке – из арсенала опасных, – глаза блеснули. Целительница, должно быть, тоже это заметила и хлопнула в ладоши так резко, что я подпрыгнула чуть ли не на полметра. – Позвольте напомнить всем троим, – заявила она серьезным тоном, – хоть это и бал, но мы идем туда с определенной целью. И уж точно не для того, чтобы добавлять алкоголь в пунш, соблазнять людей, заколдовывать еду и устраивать перебранки. Понятно? – Сказав это, она бросила пронзительный взгляд на Пака, а он в ответ указал на себя пальцем, состроив удивленное лицо. – Я буду следить за тобой, – предупредила она. Ростом едва ли метр с кепкой, седая и сморщенная, как чернослив – но говорила она зловеще. – Постарайся вести себя прилично! Глава 21 Зимний бал Ощущение было жуткое – ходить по коридорам моей школы спустя столько времени. В голове проносились десятки воспоминаний, пока мы проходили знакомые места: класс мистера Делэйни, где я сидела за Скоттом Уолдроном на уроках классической литературы; туалеты, в которых я провела немало времени, рыдая; столовая, где мы с Робби всегда обедали вместе за дальним столиком в углу. С тех пор многое что изменилось. Школа казалась какой-то другой, не такой реальной, как раньше. А может, это я изменилась. Тропинка, ведущая в спортзал, была украшена связками из бело-синих воздушных шаров; из двойных дверей и окон лились музыка и свет. В животе от нервов заурчало, особенно когда двери распахнулись и из спортзала, держась за руки и хихикая, выбежала парочка учеников. Парень притянул девушку к себе, чтобы слиться с ней в страстном поцелуе, после чего они отстранились и скользнули за угол. – М-м-м, ощутите всю похоть, – пробормотал Пак, на что гномиха только фыркнула. – Им нельзя покидать спортзал без присмотра, – прорычала она, опустив руки на бедра. – Где взрослые? Видимо, придется с этим разобраться. Вы трое, ведите себя подобающе! – Она, негодуя, зашагала вслед за парочкой. Горизонт был чист. Подавив нервозность, я оглянулась на парней, чтобы убедиться, что они готовы. Пак ухмыльнулся, как всегда, ехидно и озорно. Эш смотрел на меня пристально. Выглядел он лучше: взгляд живой, порезы зажили до тоненьких шрамов. Я посмотрела ему в глаза, и от глубины тлеющих в них эмоций у меня перехватило дыхание. – Как себя чувствуешь? – спросила я, чтобы скрыть тоску по нему, которая наверняка отразилась у меня на лице. – Помогает? Лучше? Он слабо улыбнулся. – Прибереги для меня один танец, – прошептал он. И мы направились в спортзал. Музыка становилась громче, эхом доносился гул голосов. Пак и Эш толкнули двери, и мы будто шагнули в другой мир. Спортзал был украшен множеством белых и синих воздушных шаров, бумажными гирляндами и сверкающими снежинками из пенопласта, хоть в Луизиане и не бывает снега. Мы прошли мимо билетной будки, вокруг которой столпились подростки: одни покупали, другие просто в очереди стояли. Казалось, никто нас и не заметил, но желудок мой сжался в тугой узел, когда я увидела знакомое улыбающееся лицо кассирши, протягивавшей билеты нарядной парочке. За столом сидела Энджи, бывшая чирлидерша, – огромного носа, которым из мести одарил ее Пак в прошлом году, и след простыл. Она казалась совершенно счастливой, улыбалась и кивала как ни в чем не бывало. Я пыталась поймать ее взгляд, но все ее внимание было поглощено следующим покупателем, и момент был упущен. За билетной кассой вдоль стены стояли бело-синие столы. Остальная часть зала представляла собой море развевающихся платьев и смокингов. Парочки покачивались в такт музыке: одни танцевали беззаботно и неуклюже, другие прижимались друг к другу так, что не оторвать. Скотт Уолдрон, моя старая любовь, обнимал стройную блондинку, в которой я узнала одну из чирлидерш; руки его скользнули ниже талии. Я смотрела, как они танцуют и ласкаются, но ничего не почувствовала. А потом по залу прошелся ропот, от танцпола до каждого уголка. Люди смотрели на нас украдкой и шептались, низко склонив головы. Лицо мое пылало, ноги подкосились, мне захотелось сбежать отсюда и спрятаться в ближайшей туалетной кабинке. Мистер Делэйни, мой старый учитель английского языка и литературы, стоявший на страже у стола с пуншем, поднял глаза и насупился. Он зашагал к нам, щурясь сквозь свои толстые очки. Сердце мое заколотилось, в панике я повернулась к Паку. – К нам идет мистер Делэйни! Пак заглянул мне через плечо. – Ха, и правда старый добрый Делэйни. Эй, а помнишь, я засыпал ему в парик чесоточный порошок? – Пак мечтательно вздохнул. – Хорошие были времена! – Пак! – Я впилась в него взглядом. – Помоги! Что мне ему сказать? Он знает, что я уже несколько месяцев не ходила в школу! – Прошу прощения, – послышался голос мистера Делэйни прямо у меня за спиной. – Вы… Меган Чейз? Я обернулась, выдавив из себя улыбку. – Это вы! Я так и думал! – Он уставился на меня. – Что вы здесь делаете? Ваша мать сообщила, что вы учитесь в школе-интернате в штате Мэн. Так вот где я была все это время! Хорошее прикрытие, мам. – Я… э-э-э… приехала на рождественские каникулы, – ответила я первое, что пришло в голову. – И мне страшно захотелось еще раз увидеть старую школу перед отъездом. Мистер Делэйни нахмурился. – Но Рождество было несколько… – Он неожиданно замолчал, глаза его остекленели. – Рождественские каникулы, ну конечно! Как мило с вашей стороны! Вернетесь к нам в следующем году? – Эм-м-м… – Я не поняла внезапной смены его настроения. – Не знаю, может быть. Есть еще над чем поработать. – Понимаю. Что ж, рад был вас видеть, Меган. Наслаждайтесь балом! – До встречи, мистер Делэйни.