– Говорю как есть. Вы думали, что раз сидите невредимая, то беда миновала? Быть может, прямо сейчас энергия ядра распространяется в вас как болезнь… – Не говорите так! – …И уже скоро вы умрете, – закончил он со злорадной улыбкой. – Вы такой несносный и грубый. Глупость я стерпеть смогу, но грубость! – Я лишь озвучиваю ваши собственные опасения. – Вы получаете от этого удовольствие. – Не буду лгать, это так. – Саша, посмеиваясь, встал и направился к выходу под тяжестью негодующего взгляда принцессы. – Спокойной ночи! Желаю вам дожить до утра и не умереть во сне! – почти пропел он последнее слово. – Ненавижу вас! 30 Четыре года назад – Это же какая-то нелепость! – не успокаивалась Делинда с самого утра. Слуги отходили в стороны, боясь взглянуть королеве в пылающие яростью глаза. Новость, открывшая этот день, не смогла ее порадовать: «Принц Саша и принцесса Анджеллина обручены». Какой канал ни включи, в какое интернет-сообщество ни зайди – все занято ими. Воодушевленные люди соскучились по свадьбам монархов и громким торжествам и готовились простить Саше все грехи и забыть свои подозрения. Хотя бы на время. Делинда почти забежала в тронный зал, жалея, что по дороге к трону не нашлось ни одной вазы или статуи, которую она страстно желала скинуть, дабы выместить свое негодование. Янмей закрыла двери. – Эта свадьба – постановка! – Кстати, вы получили приглашение от королевы… – Пошло оно! Как она могла одобрить такой брак? Мало парней среди аристократов? Янмей потупила взгляд. Если бы не искренняя преданность, которая вызывала у окружающих лишь жалость и недоумение, она бы ответила: «Вообще-то да, мало». – Променять гордость и целомудрие на… – Ваше Величество! – оскорбилась Янмей, но тут же продолжила тише: – Нельзя, чтобы вас услышали. – Что? – резко развернулась Делинда. – Не хватало, чтобы и ты меня затыкала. Она отдышалась. Гримаса гнева сошла с ее лица. – Ладно, прости. Где сейчас Александр? – Каспар сообщил, что уже в пути. Делинда вытянула шею и вытаращила глаза. – Что-что? – С Каспара сняли все обвинения. Приказ от высшего начальства. – Он же признал вину! Его даже не пришлось заставлять. – Да, но как передает постовая, его буквально выталкивали из камеры на свободу. У выхода его ждала машина. – Старые влиятельные друзья помогли? – Нет. Сам Дирк Марголис. Делинда села на трон. – Этим утром меня решили похоронить?.. Так вот зачем он позвал в гости Александра! Господи, меня же обвели вокруг пальца, как последнюю идиотку! Скажи мне хотя бы, что Мировой Совет отправил Саше официальный запрос по ЗНР. – Нет, увы. На фоне надвигающейся свадьбы даже они притихли. – Это какой-то кошмар! – Делинда схватилась за лоб. Нервы ее были натянуты, как струны скрипки, и готовились вот-вот разорваться. – Мне нужно расслабиться. Пойду поиграю на рояле… Да, музыка отвлечет меня. А ты получи отчет о производстве горгонов и оружия для них. И увеличь тираж до восьми тысяч. – Некоторые материалы для горгонов редкие. Абсолютно точно придется ждать поставки иридия. – Как долго? – Я уточню. – Хорошо. Выполняй. Делинда чувствовала себя нелепой, преданной и отвергнутой: сначала Мировым Советом, а теперь и СМИ. Внимание к ее личности иссякало с каждым днем. Даже новость о выздоровлении Александра этим утром померкла перед информацией о грядущей свадьбе. До его дня рождения три дня, а свадьба намечается в последних числах июля. Делинда боялась, что десять дней отрыва не помогут ей перетянуть внимание на свою сторону. – Еще немного, и все рухнет. – Она приблизилась к музыкальной комнате и положила руку на чуть приоткрытую дверь. Порой она задумывалась, почему ее преследует столько неудач, почему, преодолев одни преграды, она сталкивается с новыми? Неужели жизни не хватило той жертвы, которую она принесла четыре года назад? Неужели хочет больше? Не платит ли Делинда слишком высокую цену за свою цель, к которой идет так долго? В мгновения уныния, в приливе воспоминаний о мирных днях, по которым порой скучала, она чувствовала себя застрявшей посреди пути в снежной долине. Назад не вернуться. Вперед продвинуться чудовищно трудно. Но оставаться на месте нельзя. Иначе замерзнешь насмерть. – Делинда! Александр показался в дальнем конце коридора, Каспар шел за ним. – И как это понимать? – Про себя отметив, что прозвучала неубедительно, она продолжила грозно: – Что этот убийца делает здесь? – Я вернул его на службу. – Без моего ведома? – Он мой телохранитель. А мне скоро восемнадцать. Достаточно, чтобы самому решать, кто будет меня оберегать. Делинда тщетно пыталась разжечь в себе злость, но чувствовала, что безоружна. Брат менялся у нее на глазах. Скачки его уверенности и твердости характера настораживали ее. Часть взросления? Или она стала настолько предсказуемой, что он легко парирует ее нападки? Сейчас он смотрел на нее уверенно и раскрепощенно. С облегчением она заметила проблески настороженности в выражении его лица и вздохнула. Она еще не потеряла контроль над ним. – Значит, вернулся. Ты везунчик. Уж не злись, что сдала тебя. Я просто не хотела, чтобы жизнь моего брата находилась в руках убийцы. – Он сделал это из необходимости, – вступился Александр. «Тебе ли об этом не знать?» – Но это не смывает кровь с его рук. Он потенциально опасен. В следующий раз «из необходимости» убьет меня или тебя. Каспар удержался от соблазна припомнить ей былое. Можно было подумать, решение уже зародилось в ее голове, но принять его она не спешила из принципа, цепляясь за последнее, в чем была неоспоримо вольна: напомнить о своей власти. – Сыграешь мне? – Она шагнула в раскрытую дверь. – Утренние новости изрядно потрепали мне нервы. Так что сыграй-ка что-нибудь из Клинта Мэнселла. Играй, пока я не прикажу остановиться. Тогда решу, вернуть тебя или нет. В музыкальную комнату не пускали гостей с тех пор, как не стало бывших правителей. Вход был только для семейства Каннингем, их телохранителей и некоторых слуг. Шестнадцать величественных колонн, расписанных под лазурит, стояли под высоким куполом со свисающей в центре грандиозной люстрой. Из музыкальной комнаты открывался чудесный вид на сад. В былые дни, когда комната была доступна для королевских приемов, танцев и частных концертов, слуги снимали бежевый ковер, занимавший почти весь пол, чтобы обнажить орнаментальный паркет. На фоне оранжево-бежевого убранства выделялся черный рояль, стоящий у дальних окон с багровыми занавесками. Каспар снял темно-серое пальто, положил его на диван у зеркала и сел за рояль. Александр и Делинда устроились за столиком рядом, на стульях, обитых багровой тканью, расшитой золотыми узорами. Заиграли первые аккорды. Мелодия полилась неспешной рекой. Делинда вздрогнула и отвела взгляд в комнату, чтобы никто не увидел ее задумчивость. Как похожа эта комната на тот зал во дворце! Только уменьшенная, не такая роскошная и пустая. Не заполненная телами. Без забрызганных кровью стен. Делинда словно вновь очутилась в том месте, сразу после побоища и последнего выстрела. Маленькая Жанна лежала под телами и подрагивала от боли, не находя сил, чтобы закричать. Делинда зашла в зал в черной униформе и оглянулась. Да, получилось кровавее, чем она представляла. Бедняжка Жанна все еще живая, но ранена. Смерть у нее мучительная. Пожалейте бедняжку и добейте ее… Погодите, но где же родители Саши, которые отказались отдавать ей ЗНР? Что значит, их нет? Не ради этого она приказала прикончить всех? Не ради того, чтобы скрыть следы и связь с правителями Германской империи? Неужели эти смерти зря? Польза в них все же была: на СМЛ нередко в качестве гостей звали богатейших людей своих стран, и Делинда насчитала парочку, в том числе богатейшего человека Великобритании. Что ж, миссис Уилсон должна ее благодарить за освобожденное место. Грядут перемены в Мировом Совете. А значит, и ее положение вскоре изменится. Внимание пало на труп королевы Броук. Делинда смотрела на нее недолго и молчаливо. Под шлемом с затемненными стеклами никто не увидел на ее лице непомерную скорбь, никто не стал свидетелем гримасы боли. Стоило ли ЗНР ее жизни?