Заметив это, Шувалов недобро прищурился. Анна Михайловна обеспокоенно посмотрела на графа, но ничего не сказала. — Вот как? — пробормотала девушка, невольно краснея при упоминании и о публичном доме. — Если тебе неприятно слушать, — начал Григорий, но девушка замахала рукой. — Нет, нет, все это… занятно… и если вам действительно нужно знать… — Нужно, — оборвал Шувалов. — Так что, Анастасия Платоновна, коли вас что смущает… Настя вскинула голову и внимательно посмотрела на начальника Тайной канцелярии. — Скажите, почему вы хотите казаться хуже, чем есть на самом деле? — спросила она. Белов фыркнул и подозрительно закашлялся, Бутурлина прикусила губу, пытаясь сдержать улыбку, а Левшин непристойно расхохотался. Начальник Тайной канцелярии помолчал, зло сверкая глазами, а потом решил проигнорировать вопрос, вновь обернувшись к Ивану. — Из семеновцев кто был? — лениво поинтересовался он — Так это, много их было: Ефимовский, Майков, Сухомлин, Вымдовский заходил, но не надолго, а вот Долгорукие, те почти всю ночь просидели, с Михал Ваныч раньше вышел, а вот Дмитрий, брат его меньшой, похоже у самой мадам задержался. Настя заметила, что Белов и Шувалов переглянулись. — С чего ты взял? — небрежно, словно бы между прочим, поинтересовался граф. — Так у нее духи такие… вонючие шибко. Аж нос закладывает. Ими весь камзол и пропах. Я еще подошел понюхать, а Дмитрий Иванович меня под зад пнул… и от чулок несло… — Иван старательно потер пострадавшее место, затем, вспомнив, что не в казармах, смутился и вытянул руки по швам. — А Долгорукие с кем пришли? — продолжал спрашивать Григорий. — Да ни с кем. Опосля них еще один зашел, фамилия такая… не то Волочков. Не то Волоков… — Волков? — ахнула Настя. — Точно, Волков! — обрадовался солдат, — Его так хозяйка называла, кода за порог выставляла. — Почему выставляла? — не понял Шувалов — Увлекся он… девка шибко орала, аж ухи заложило! — Иван демонстративно поковырял пальцем в ухе. — Ну хозяйка и вмешалась, да этого Волкова с крыльца то и спустила. Девка еще долго рыдала, а по телу кровоподтеки… Настя вздрогнула. Перед глазами вновь пронесся туман, окровавленная женщина и Волков, выскочивший на коне на поляну. — Про кровоподтеки откуда знаешь? — бросив быстрый взгляд на Настю, Шувалов продолжил допрашивать, голос стал жестче. — Ну дык это… того… — Заходил, значит? — граф усмехнулся. — А мы то думали, ты у порога, словно пес бродячий… — Так это, ваш благородие, я у Кольки в карты то выиграл, ну и подумал, раз уж оказия вышла, — солдат смутился. — да и изнутри оно-то надежнее проверить. — Главное, чтобы у тебя изнутри оказии не вышло, — фыркнул Левшин. Не одобряя солдатский юмор, Настя недовольно поджала губы. — Сашенька, голубчик, Ивану еще простительно, он простой солдат. Но вы то должны понимать, что не в казармах находитесь, а у меня в доме, — спокойно заметила Бутурлина, очень внимательно слушавшая весь разговор. Слегка смутившись, измайловец вскочил и коротко поклонился: — Простите, Анна Михайловна, забылся. — Вообще-то у мадам Амели вход простым солдатам заказан, — заметил Григорий. — Ну… — Иван вновь замялся. — Она просто плату заламывает… а я ж у Кольки… — Да, да, выиграл, мы помним! — нетерпеливо перебил Шувалов. Было видно, что он едва сдерживается. Солдат замолчал и скосил глаза на командира. — Ежели у его сиятельства к тебе вопросов больше нет, то ступай в казармы, — распорядился Белов. — Григорий Петрович! Дело то не закрыто! — запротестовал начальник Тайной канцелярии. — а вы наблюдателя отсылаете! — Ванька там безвылазно два дня сидел, дело свое сделал, теперь отдохнуть должен! — безапелляционно заявил тот. — Надеюсь из постели девки он все-таки вылезал, — заметил Шувалов. — Александр Иванович, и ты туда же! — фыркнула хозяйка. Граф скривился. — Будет тебе, Анна Михайловна, — отмахнулся он. — Меня интересует, кто по разумению господина Белова будет следить за домом? — Сейчас там стоит мой денщик, и по всей видимости, его сменят ваши люди. — А если не сменят? — Значит, все, что нужно вы уже узнали. Ванька у меня один, денщик мой тоже в шпики не нанимался, да и людьми своими я разбрасываться не намерен! — ярко-синие глаза дерзко сверкнули. Шувалов усмехнулся. — Что вы все, Григорий Петрович, в мальчишку играете? Кстати, как я понял. Анастасию Платоновну не слишком удивил рассказ вашего наблюдателя о соседе, верно? — последние слова граф произнес с нажимом. Настя внимательно посмотрела на начальника Тайной канцелярии. — Про Михаила Ефимовича у нас давно слухи ходили, — глухо сказала она. — Только вот доказательств не было. Я Глашу свою от него прятала, потому и вольную не дала — боялась, что пропадет. Девушка невольно обхватила себя руками, пытаясь скрыть нервную дрожь. При мысли о том, что Глашу могла постигнуть участь хуже смерти, становилось страшно. Григорий подошел и стал рядом, мрачно взглянул на Шувалова поверх головы невесты: — Вам довольно? — Мне интересно, отчего Анастасия Платоновна так испугалась. — ответил тот. — Явно не от пространных речей простого солдата. — Скорее от ваших речей, Александр Иванович! — хмуро заметил Левшин. — Вы ж спрашиваете, словно уже виновных назначили! — Вы, Александр Николаевич, не там врага себе ищите! — спокойно возразил граф, — Не я вашего друга обманом ночью на поляну заманивал! — А чем докажете? — усмехнулся измайловец. — Сашенька, прекратите хорохориться, — строго произнесла Анна Михайловна, — Коли вам слова графа Шувалова недостаточно, то я готова за него поручиться. — О, благодарю! — начальник Тайной канцелярии с издевкой поклонился, — Не хватало мне еще перед мальчишками оправдываться! — Мы не мальчишки, а офицеры ее императорского величества! — вскинулся Левшин. — И друзей в обиду не даем! Понимая, что больше она просто не выдержит, Настя вновь обернулась к Шувалову. — Его сиятельство прав, — тихо, но твердо сказал девушка. — Он не враг никому. Боятся другого надо… Девушка вздохнула, вновь погружаясь в воспоминания. Первые слова дались тяжело, а потом полились рекой, наконец освобождая душу от тяжкого груза. То, что случилось много лет назад, поляна, наполненная туманом лежащая там окровавленная женщина, Волков и огромный темный зверь, выскочивший не пойми откуда, наконец, стали просто воспоминанием. — Вы уверены, что все было именно так? — спросил Шувалов, когда девушка замолчала. — Вы сомневаетесь? — Прошло уже довольно много времени, — продолжал граф, — возможно вы что-то запамятовали. Настя покачала головой: — Нет. Такое невозможно забыть. — Теперь вам довольно? — спросил Белов, хмуро смотря на начальника Тайной канцелярии. — Мне бы не помешали подробности, но, думаю, господин Волков расскажет мне все сам! — глаза начальника Тайной канцелярии грозно сверкнули. — Тогда вам не стоит задерживаться, ваша светлость, — заметил Белов, — То, что вы здесь, выражаясь вашими же словами, каждая собака знает, не дай Бог, сбежит ваш Волков! — А вы, Белов, злопамятны. — Ну что вы, Александр Иванович! Просто память у меня отродясь хорошая, а вот настроение вы слегка испортили.