– На ней не было никакого снаряжения. – Линк вздохнул. – Я сказал ей, чтобы она занималась сортировкой раненых. – К счастью, там оказался доктор ухо-горло-нос, чей «мерседес» превратился в консервную банку. Он взял на себя сортировку раненых, пока не приехала скорая помощь. Как Новичок вела себя во время первого серьезного вызова? Линк мысленно вернулся на день назад. – Хорошо. Не теряла головы. Она была возбуждена, но не так, как съехавшие с катушек клоуны на родео. – Она станет хорошим дополнением к нашей команде, – предсказала Келли. – Похоже на то. – Я имею в виду, мы по-прежнему должны подшучивать над ней. – Конечно, куда же без этого. – Ох, поскольку вчера ты бездельничал в отделении неотложной помощи, я написала за тебя черновик отчета. – Благослови тебя Бог, Ву. – Да, только не забудь об этом, когда в следующий раз я попрошу выходной на День независимости. Встав, она стряхнула с брюк крошки от рогалика. – Тебе что-нибудь нужно, пока я не ушла? – Нет. Надеюсь, после вчерашнего все будет спокойно. Иди домой. Прежде чем направиться к двери, Келли энергично потрепала Саншайн по шее. – Не нагружай плечо, – крикнула Ву. – Да-да. Келли ушла, но она была лишь первой из тех, кто в этот день вошел в его дверь. – Привет, шеф! Как плечо? – Волосатый Гарри просунул голову в кабинет. – Я едва узнаю тебя без усов, – сказал Линк. Сколько Линк помнил его, Гарри всегда был с усами. Гарри провел рукой по легкой щетине над губой. – Не заметишь, как они вырастут. Похоже, у вас, ребята, вчера был настоящий бардак. Хуже всего для пожарного пропустить серьезный вызов. – Там был кошмар, – согласился Линк, мысленно откладывая отчет и почту еще минут на десять. Видимо, сегодня только и будут разговоры, что об этом. Его летучку в половине девятого не менее трех раз прерывали «просто заскочившие мимоходом» соседи. Многие приносили с собой лакомства, поэтому перерывы не слишком досаждали. Это было характерно для их городка. Все были вовлечены в общее дело. Каждый принимал участие в жизни другого. Будь то несчастный случай или травма, новости расходились по всему городку, как круги по воде. Собрав дневную смену в конференц-зале на втором этаже для проведения тренинга, как отвечать на звонки жертв с особенностями психофизического развития, Линк направился обратно в свой кабинет. Плечо болело, рука была обожжена, но мозг был занят иной проблемой. Проблемой, связанной с Дрими. Она не слишком сопротивлялась его чарам. Казалось, ей это нравилось, она даже флиртовала в ответ. Но она ясно дала понять, что отнюдь не стремится восхищаться им во внеурочное время. Он находил обворожительным то, как ее интерес к нему сменялся полным безразличием. В прошлом он уже обжигался на этом. Сильная, интересная женщина привлекала его внимание, вселяла в него надежды и заставляла задуматься. Ожидания себя не оправдывали, но он все равно не переставал надеяться. Он сомневался, колпачком ручки отбивая ритм по столу. Он может нанести еще парочку ударов по своему самолюбию, решил он. Лучше пожалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал. Взяв телефон, он набрал номер. – Да, привет, Глория. Как насчет того, чтобы сделать для меня один из тех красивых букетов? Глава 8 Клиника «Данниган и партнеры» располагалась в похожем на сарай, одноэтажном красном здании на выезде из города, сразу после средней школы. Бетонный пандус и ступени, ведущие к входной двери, были такими чистыми, будто их вылизали. Внутри, в приемной, витал слабый запах свежей краски. Кресла были такими же, какие обычно бывают в приемных семейных врачей по всей стране, с деревянными ножками и подушками цвета зеленой мяты. В углу рядом с аквариумом стояли маленький столик и стулья, заваленные разноцветными книжками и толстыми карандашами. Какой-то маленький художник, переусердствовав, исцарапал грязно-белую стену оранжевыми зигзагами. Там находилась мамаша, державшая на коленях краснощекого карапуза. Она читала ему книжку «Квак и Жаб» Лобела Арнольда. Девушка за стойкой подняла глаза. Она была похожа на чирлидера. Яркие глаза, крутые кудряшки, каштановые у корней и блестящего карамельного оттенка на концах. Идеальный мерцающий макияж. И королевская улыбка. – Привет! Вы, должно быть, доктор О’Нил, – вскакивая с места, сказала девушка. – Меня зовут Тьюзди, и я очень рада познакомиться с вами. «О боже! Чистый чирлидер». Что же, Мак сама хотела перемен. Итак, вместо военного летчика по прозвищу Гул, который выплевывал табак через дверь вертолета, теперь у нее была Тьюзди. Это уже был значительный шаг вперед. – Привет. Да. Тьюзди. – Видимо, за долгие годы, когда Мак имела дело с пациентами в бессознательном состоянии, она потеряла способность общаться с теми, кто был в сознании. Нервы. Отчасти было забавно, что врач, летавший на большом неисправном вертолете, нервничала, собираясь ненадолго заняться старой доброй семейной медициной. Из двери торопливо вышла невысокая женщина с фигурой, отличавшейся приятной полнотой, с шапкой коротко остриженных черных, как смоль, волос и глазами, накрашенными так, что им позавидовала бы Стервелла де Виль[6]. На ней были кипенно-белые ортопедические кроссовки и фиолетовый хирургический костюм. – Фрида, здесь доктор О’Нил, – радостно сообщила Тьюзди. Мак подумала, какое место занимала Тьюзди в основании пирамиды. – Доктор О’Нил. Рада познакомиться с вами, – сказала Фрида, протягивая руку. У нее были короткие ногти без маникюра, но, восполняя этот пробел, она носила четыре кольца с драгоценными камнями. – Зовите меня Мак, – сказала Мак, не забывая встретиться взглядом с той и другой коллегой. – Тогда доктор Мак, – пошла на компромисс Фрида. – Следуйте за мной. Мак не знала, куда она идет и что ее ждет. Но до этого момента неведение было ее привычным утешением. Она никогда точно не знала, что обнаружит, когда вертолет коснется земли. Ко всей этой ситуации она могла бы отнестись как к странному, краткосрочному, экстренному вызову. Фрида довела ее до конца коридора, а затем спустилась по еще одной короткой лестнице, остановилась и постучала в закрытую дверь. – Да, – раздался энергичный ответ. Фрида открыла дверь. – Доктор Ди, здесь доктор Мак. Доктор Триш Данниган сконфуженно стряхивала с халата сахарную пудру. Мак она сразу понравилась. Триш встала, смахивая крошки в корзину для мусора, а потом, вытерев руку о брюки, протянула ее Мак. – Очень рада познакомиться с вами. Добро пожаловать, – сердечно проговорила Триш. У нее было крепкое и слегка сдобренное сахаром рукопожатие. Доктор Данниган была высокой и ладно сложенной, с эффектными рыжими кудряшками на голове. Ее улыбка внушала доверие. – Спасибо, доктор Данниган, я рада оказаться здесь. Счастлива. Это слово эхом отозвалось у нее в голове, и она на секунду задумалась, имеет ли она представление о том, что такое счастье. Замечательно. Теперь она должна переживать из-за экзистенциального кризиса, а не только тревожиться о том, чтобы предотвратить профессиональное выгорание. – Зови меня Триш. Я планировала начать с любезностей, но у меня пациент без предварительной записи. Если ты готова осмотреть его, мы можем сразу перейти к делу. – Меня это вполне устраивает. Оставив в ее кабинете сумку, ключи и телефон, Мак пошла следом за Триш обратно в приемную. – Привет, Коллин. Как сегодня поживает наш мальчуган? – спросила Триш. – Опять высокая температура. А это значит, что он снова не спит, – ответила мамаша. – А это значит, что ты тоже не спишь, бедняжка. Пойдем со мной, и мы посмотрим, что можно сделать. Мак последовала за ними в смотровую и закрыла дверь. Она устроилась в уголке, как стажер во время обхода, напустив на себя безобидный вид. Триш быстро осмотрела мальчика, который, казалось, был решительно настроен уткнуться в материнскую грудь. Мать выглядела такой измученной, что готова была отказаться от дальнейших попыток что-то исправить.