Ан'Рэнхард Нерваль из клана Огненных драконов Дни вдали от пары показались мне пыткой. И даже возможность чувствовать её, «слышать» её эмоции не компенсировали дикого желания, которое обрушилось совсем неожиданно. Первые дни формировалась связь, и было тихо. Я уж посчитал, все рассказы о зависимости от своей пары полной чушью. Оказывается, это не чушь. Мне хотелось сидеть подле неё верным псом. Хочется окутаться её запахом и вдыхать его до скончания времён. Хочется сжимать в объятиях, трогать, ласкать, наслаждаться самому… Видеть её взгляд, полный ответного желания. Проклятое небо! И чем дальше я от пары, тем сильнее тяга к ней. Сильнее бессмысленная ревность ко всему миру. Полёт и холодный воздух не спасали. Я не ощущал былой радости от сумасшедшего полёта и игры с ветром. Даже ликование брата не радовало, когда он, наконец, взмыл первым в небо, устав от заточения. Мне хотелось послать весь мир с его правилами в бездну и остаться один на один со своей парой, чтобы никого не было рядом. Только она и я. От понимания своих желаний, я ещё осознавал, насколько опасны мои инстинкты и желания. Нельзя, чтобы мой рассудок помутился от этой проклятой связи. По возвращению, я обязательно закреплю с Женевьевой нашу связь. Быть может, сразу станет легче и проще. Проклятье! Её ведь ещё представить Совету придётся и оформить документально. Она должна пройти проверку. Чтобы комиссия зафиксировала: Жненевьева из другого мира — неопасная пара дракона. Я уверен, что она проверку пройдёт. А я? Я пройду? Оценят мои эмоциональные и психологические показатели и что увидят? Что я поддался влиянию связи и опасен? Проклятье! Я не спал все дни, пока с братом не вернулся домой. Тен не желал возвращаться в ангар, и мне было невыносимо жаль, что приходится укрывать своего брата от всего мира. Но я продолжал верить, что рано или поздно, он снова станет прежним. Вернулись мы глубокой ночью. Проверил связь с Женевьевой и удовлетворённо вздохнул. Моя пара спала, словно младенец. А ведь она даже не догадывается, насколько сильны её чары. Даже просто само её присутствие в моём доме будоражит мой ум, мою кровь и сводит с ума. Холодный душ немного остудил пыл. Кровать. И от усталости я заснул сразу, едва голова коснулась подушки. * * * Меня опутали сети странного сна. Кроваво-красный закат. Рваные облака были подобны разодранной материи. В душе и сердце поселился страх и ужас. Передо мной стояла Женевьева — моя пара — весёлая, улыбчивая, ласковая. В её удивительных глазах плескалась безграничная любовь, нежность и спокойствие. Я потянулся к ней, желая коснуться этого счастья, которое излучала моя пара. Едва коснулся бархата её щеки, она чуть смущённо прикрыла глаза. — Женевьева, — прошептал я, очарованный ею. Вдруг, моя пара начала исчезать, словно она была видением. Женевьева таяла, как тень, исчезающая в полдень. Я пытался удержать её, хватал руками, но всё было бесполезно. Невозможно удержать воздух. А потом я снова увидел её — она стояла чуть поодаль, грустная и печальная. В её взгляде читалась боль. — Прости… — прошептала она и ветер донёс до меня её слова. — Женевьева, — снова позвал свою пару и бросился к ней. Она выставила вперёд руку и покачала головой. — Не подходи! — крикнула она. Я не остановился, и хотел было обнять её и сказать, что всё хорошо, как вдруг она раскрыла передо мной ладонь и поднесла её к лицу. В её маленькой ладошке, словно сердце, бился алый кристалл. Он светился и пульсировал. Я нахмурился. И вдруг осознал — одно неверное движение и в моей душе неизменно поселятся страдания, боль и моя жизнь вывернется наизнанку. — Я узнала истину, Рэн, — произнесла она с грустной улыбкой. — Прости, но ты сам прекрасно знаешь, что это единственный выход. Ты станешь свободен и не сойдёшь с ума. Больше никакой связи. Всё так просто… — Нет! — воскликнул я в полном отчаянии. — Не делай этого! Ты нужна мне! Она умоляюще посмотрела на меня и покачала головой. — Это не ты, Рэн. Это всё связь. — Не перечёркивай наши жизни, Женевьева, — попросил её молящим голосом и коснулся руки, где сердцем бился кристалл. — Я не желаю быть свободным… Я хочу навечно быть к тебе привязан этой цепью! Мой голос в конце фразы сорвался, мне вдруг стало не хватать воздуха. Женевьева глядела мне в глаза и заплакала. — Слишком поздно мы поняли всё, Рэн… Прощай… Она сжала руку и по её ладони полилась кровь. Капли упали на землю и на их месте тут же вытягивались упругие стебли с острыми шипами, раскрывались алые цветы. В бессилии я рухнул на колени и судорожно схватился за колючие цветы руками, вырывая их из земли. По щекам побежали горячие слёзы, хрустальными каплями разбивались о красные лепестки. Душа и сердце разрывались на части от осознания того, что я не могу ничего изменить. Женевьева исчезала… Последний раз взглянув на меня, она ласково улыбнулась. Последняя капля крови упала на землю и Женевьева полностью исчезла из моего мира. Исчезли её тело и её душа. В груди я ощутил сильный толчок. Связь была оборвана без последствий для меня. Я больше никогда не увижу её, не услышу её голос, не почувствую её эмоций. Центр моей жизни исчез так же быстро и неожиданно, как и появился. Оказывается, нерушимая связь между нами — это не наказание. Это и была истинная свобода, неоценённая мной. Растоптанная. Униженная. Она разрубила нашу связь. Мой зверь с диким рёвом вырвался наружу… Слишком поздно я всё понял… * * * Я резко проснулся и, смахнув рукой капельки холодного пота со своего лба, немного успокоился, поняв, что это всего лишь сон. Но сон слишком странный, безжалостно реальный, отравляющий меня ядом. Посмотрел в окно. Скоро рассвет.