Глава 9 Утро выдалось ленивым. Алира долго валялась, с удовольствием потягиваясь и улыбаясь без видимой причины. Удивительно, но голова не болела, хотя в тот первый раз, когда она попробовала шампанское, последствия имелись. Видимо, все дело в качестве, все-таки они с Илиодором совсем не разбирались в том, чем угощались, и могли совершить ошибку, делая выбор. Мысль о женихе на этот раз не вызвала привычного приступа чувства вины. Напротив, Алира воодушевилась, теперь точно зная, что рядом есть тот, на кого можно положиться во всем, даже в столь щекотливом и, чего уж скрывать, почти безнадежном деле, как поиск пропавшего. Дэвид… Это имя теперь звучало иначе, отзываясь сладким вкусом ягодного торта и нежностью, которой оказалась наполнена прошедшая ночь. Ее мужчина… Совсем не тот, которого прежде представляла в качестве мужа, другой во всех смыслах, но он — ее Дэвид и именно с ним не хочется расставаться никогда. Перевернувшись на живот и обхватив рукой подушку, Алира продолжала улыбаться, чувствуя, как горят румянцем щеки. Вчерашний танец был совсем не таким, как предыдущие. И всему виной поцелуй. Не единственный, но первый, настолько поразивший землянку. Что-то изменилось в ней с тех пор, когда целовал Илиодор, или дело в другом? Понять это было невозможно, как и забыть те ощущения, которые испытала в объятиях Дэвида. И потому музыка, зазвучавшая после, сама позвала, открывая Алире новые грани ее женской натуры. Куда-то исчезли скованность и неуверенность, хотя танец был другим, не тем, который они так долго репетировали. Иная страсть влекла обоих, и землянка больше не сопротивлялась прикосновениям горячих рук и губ. Вот только отчего-то Дэвид ушел, когда наступила полночь, на прощанье подарив еще один поцелуй. И засыпала взволнованная Алира с улыбкой на довольном лице, мысленно посмеиваясь над собственными мыслями, что ее инопланетный принц является таковым только до того, как наступит ночь, а после превращается в кого-то жуткого… — Выспалась? — Бодрый, с блестящими каплями воды на влажных после душа волосах, в каюте появился Дэвид. — Сегодня ночью прибудем на Зиндаррию, поэтому лучше быть отдохнувшей, сил понадобится много. — Вполне. Даже удивительно после вина. Раньше оно действовало на меня далеко не лучшим образом, после болела голова. — Видимо, индивидуальная реакция на алкоголь, — присел на кровать Дэвид, взяв ладонь жены и погладив удивительно изящные длинные пальцы, будто они принадлежали искусно созданному андроиду, а не живому существу. — Мне было известно, что кинетикам категорически не рекомендуется его употреблять, поэтому я заказывал исключительно безалкогольные напитки. — Ну ты хитрец! — рассмеялась Алира. — А я думала, что настоящее шампанское, вот что значит отсутствие опыта! Даже показалось, что опьянела. Нет, все правильно. Потерявший контроль кинетик на космическом судне это к беде. Значит, эффект плацебо. Сильным, между прочим, оказался этот эффект. — Я заметил. — Неопределенно хмыкнув, зиндаррианец поднялся. — Завтракать пойдем в кают-компанию или принести сюда? — Мне неудобно тебя заставлять. Быстро приму душ и пойдем. К тому же это последний завтрак на корабле. — Еще будет ужин, его обычно команда совмещает с официальной церемонией прощания. В данном составе мы уже не будем летать. Командир и несколько ребят, пока даже не известно, кто именно, останутся, остальные будут распределены по другим лайнерам, таковы правила. — Почему? Слаженный коллектив это лучше, чем попытки наладить качественную работу нового. — Многое в психологии зиндаррианцев так и оставалось тайной для Алиры, но она не оставляла попыток разобраться. — Распоряжение командующего флотом, она считает, что мы должны быть способны исполнять долг в любом составе, даже если вообще не знакомы. Ничего личного, только работа. К тому же иногда возникают ситуации, когда мы вынуждены кем-то пожертвовать. — Понятно. — Отбросив одеяло, землянка хмуро заметила: — Лучше бы уж сосредоточилась ваша командующая на том, чтобы возможность возникновения подобных ситуаций свести к минимуму. Не жалеют мужчин совсем, будто вы не люди! — Но это так и есть. — Я имею в виду не игру слов, а суть. Ладно, одно расстройство с этими вашими правилами. Значит, не только этот день будет нелегким. — Ты слишком остро на все реагируешь! Поймав в кольцо рук жену, Дэвид осторожно прикоснулся губами к ее щеке и лишь после паузы, во время которой Алира и не думала сопротивляться или как-то иначе выражать недовольство его действиями, поцеловал. Дэвид не ожидал столь стремительного прогресса в их отношениях, уже настроившись на терпеливую осаду неприступной крепости, которой ему представлялась жена-землянка. В прошлом остался жених, но, очевидно, не чувства к нему. И по какой-то непонятной зиндаррианцу причине Алира хотела хранить ему верность. И вдруг вчера они будто совершили прыжок через гиперпространство. Он даже не сразу решился войти утром в каюту, мучительно долго ожидая несколько тяжелых минут снаружи. Ночью сдержался, ушел в момент, когда можно было и остаться, чтобы брак состоялся в полной мере. Внутри словно созрело знание, что торопиться нельзя и чем медленнее они с Алирой будут сближаться, тем надежнее станет их связь на всех уровнях. И все же, расхаживая в коридоре перед каютой, Дэвид не был уверен, что жена не захочет забыть о случившемся накануне или даже вновь не попросит не приближаться к ней. Но облегчение, которое он испытал, увидев улыбку в обычно выражающих тревогу серо-зеленых глазах, заставило забыть обо всех сомнениях. — Мм… Сладкоежка, ты всегда пахнешь тортом, теперь я поняла. — Почувствовав свободу, Алира не сразу открыла глаза, наслаждаясь моментом. — А ты ветром, горным, наполненным весенним ароматом просыпающейся зелени. Моя богиня. — Все еще обнимая жену, Дэвид шептал ей в волосы, вдыхая запах, который непонятным образом не покидал пристанища, несмотря на стандартные средства гигиены, которые были предоставлены всем, находящимся на борту. — Романтик… Надеюсь, неисправимый. — Улыбнувшись, землянка все же вывернулась из объятий, чтобы отправиться в душ, как и планировала. — Наша встреча, пожалуй, единственное, что могло исправить происходящее в моей жизни. Все только начинается, правда? Но это не значит, что можно забыть обо всем остальном… Пять минут! Проводив долгим взглядом жену, Дэвид отдал несколько голосовых команд, в том числе проинформировал повара о том, что на завтрак они прибудут в кают-компанию вдвоем. Система очистки воздуха зашумела, обновляя циркулирующую массу и наполняя ее свежестью, которая бывает после грозы, робот-уборщик утилизировал следы вчерашнего пиршества, а постельное белье отправилось на санобработку, поскольку ночевать гостья межгалактического лайнера будет уже в другом месте. Зиндаррианец нахмурился, неожиданно получив ответ на свой запрос, который отправил вскоре после первого разговора с Алирой по поводу пропавшего жениха. Родственные связи оказались в данном случае более полезными, чем официальные каналы, которые продолжали хранить холодное молчание, даже не удостоив сообщением о количестве времени, которое потребуется для обработки. То обстоятельство, что мать Дэвида была первым приближенным лицом президента, сыграло свою роль, ей отказать не могли. Прозвучавшее приятным голосом послание озадачило, поставив Дэвида перед нелегким выбором: сказать правду жене и, возможно, тем самым оттолкнуть, или придержать информацию, дождавшись более подходящего момента. И все же происходящее между ними было чем-то более глубоким, чем желание физической близости или легкая симпатия, и по-настоящему разрушить это могла лишь ложь, которую сам зиндаррианец расценил бы как предательство. Доверие нельзя обмануть, иначе его уже никогда не будет. Задержавшись несколько более обещанных пяти минут, Алира вышла, убирая в хвост уже подсушенные волосы. Появляться в обществе пусть уже знакомых, но все же чужих мужчин она предпочитала в строгом виде. — Что случилось? — Увидев, с каким лицом стоит Дэвид, землянка ощутила неприятный укол в области сердца. — Опять изгнанники? — Нет. Присядь. Это касается Илиодора Лаэра. — Дэвид сознательно не называл этого человека женихом Алиры, надеясь, что эта роль для него навсегда осталась в прошлом. — Он не погиб во время нападения пиратов. И не был захвачен в плен, если, конечно, никто не воспользовался его данными, что маловероятно ввиду многоступенчатой системы идентификации. Лаэр покинул планету добровольно на корианском корабле. Это случилось незадолго до атаки и может быть связано с ней. Кто-то пытался его спасти, зная о планах пиратов, или даже прикрыть побег столь чудовищным образом. Все это версии, не имеющие под собой реальной почвы. Совпадения тоже исключить нельзя, но такое развитие событий слишком маловероятно. Как ты понимаешь, это неофициальная информация. Жители Кориана не подчиняются законам Межгалактического гуманоидного союза, поэтому не отчитываются о тех, кто посещает их планету и тем более получает гражданство. — Это я знаю. Улетел на Кориан? Надеюсь, что это так. — Остановившись, Алира удивилась собственному спокойствию. — Значит, он жив и находится в относительной безопасности. По поводу остального… Нет, этого просто не может быть. Илиодор никогда не покинул бы меня и Землю. Были веские причины, вероятно. Ему не оставили выбора! И уж точно никто не мог заказать пиратам нападение на исследовательскую станцию только для того, чтобы прикрыть исчезновение одного не слишком опытного кинетика. Конечно, корианцы обладают тем же даром, что Илиодор… Наверное, поэтому он и оказался на их корабле. Не знаю, но причина точно должна быть. Какое облегчение, спасибо, Дэвид! Зиндаррианец пришел к несколько иным выводам, нежели его жена, но воздержался от объяснений. Если Алире так легче, пусть думает, что тот человек был вынужден бросить невесту, даже зная, чем это ей грозит. — Твоя миссия, как мне кажется, на этом может считаться завершенной? Конечно, в глубине души Дэвид надеялся услышать положительный ответ, но понимал, что прошлое вряд ли отпустит настолько легко его жену. Он и сам не успокоился бы на ее месте, просто услышав предположение без надлежащего подтверждения и не подкрепленное неоспоримыми доказательствами. — Наверное… Это очень сложно — узнать местонахождение Илиодора на данный момент? Не город, я понимаю, что это нереально и такой точности не требую, а просто планету. У меня нет оснований не доверять твоим словам, но кто-то вполне мог ввести сознательно в заблуждение, учитывая все странности, или элементарно допустить ошибку. Как-то не верится, что Илиодор исчез и не смог сообщить, что жив, будучи свободен в своих решениях. Хотя… Вполне возможно, его родители прекратили поиски не просто по причине того, что отчаялись найти сына. — Потерев виски, Алира с неудовольствием почувствовала, как головная боль все же накатывает, разум оказался не в силах справиться с тем, что подсказывали сердце и логика, но верить в плохое она не хотела, как и отказываться от планов. — Идем на завтрак? — Конечно. — Уже привычно взяв жену за руку, Дэвид ответил и на ее предыдущий вопрос: — Можно узнать почти все, но не слишком быстро и без гарантий. Если несколько источников подтвердят, что землянин Илиодор Лаэр жив и находится на Кориане или любой другой планете, значит, это так и есть. — Ты все верно говоришь, но, наверное, я окончательно успокоюсь, только увидев его лично. Все остальное не дает стопроцентной гарантии. Алира почувствовала, как дрогнули пальцы Дэвида, отпуская ее руку. И мысленно землянка отругала себя, поняв, как ее стремление встретиться с бывшим женихом может выглядеть в глазах мужа. Оправдываться и убеждать, что настаивает на встрече исключительно из-за беспокойства, она не стала. Наверное, еще и потому, что сама не была уверена в этом. Дэвид стал близким, почти родным, но и чувства к Илиодору еще не остыли, превратившись в саднящую занозу, от которой никак невозможно избавиться. — На одной из медицинских станций, расположенных на орбите Зиндаррии, по контракту трудятся несколько корианцев. — Голос Дэвида вновь стал нейтрально-вежливым, каким был в их первую встречу, и это ранило едва ли не сильнее, чем предполагаемое предательство Илиодора, подтекст в произнесенных ранее словах мужа Алира прекрасно почувствовала. — Полагаю, они не откажут в такой малости, как передать послание. Лично ты не сможешь с ним увидеться, это невозможно по ряду причин. Зиндаррианки не покидают планету до того, как выполнят свой материнский долг, а ты еще и несколько необычна, о чем говорит феномен столь быстрого образования нашей связи, поэтому оракул просто не позволит подвергаться риску, отправляясь в путешествие. Но сейчас речь не об этом. Записать сообщение тебе никто не может запретить. Захочет Лаэр — ответит. Это, пожалуй, максимум того, что можно сделать в данной ситуации. Я не отказываюсь от помощи в его поисках, как и обещал, поэтому приложу все усилия, чтобы твое послание этот человек получил. — Дэвид! — Остановившись, Алира повернулась к мужу лицом. — Не надо так. Ты же не машина, и я знаю, что тебе больно. И мне тоже. Прости. Я… я не могу иначе — просто забыть, будто его не было. Бросить. — У тебя большое сердце. — В синих глазах плескалось море печали. — В нем хватит места и для меня тоже. Если бы Дэвид возмущался, требовал забыть другого мужчину или хотя бы просто высказал недовольство, Алире было бы легче. Но это его нарочитое спокойствие… Она точно не смогла бы смириться с тем, что ее половина, мягко говоря, нежно относится к кому-то еще, но такая мысль никогда прежде даже не приходила в голову. В кают-компанию они вошли молча, впрочем, не выделяясь внешним видом среди других членов экипажа, выглядящих не особенно радостными. Ребята кивали, перебрасывались парой дежурных фраз и возвращались к завтраку, чтобы после отправиться на дежурство или, напротив, на отдых после ночной смены. — Всегда так в день возвращения? — Алира приняла свою порцию из рук Дэвида, который в поведении ничуть не изменился, лишь лицом вновь напоминая себя прежнего. — Да, мы провели вместе несколько месяцев, а теперь уже вряд ли увидимся. Кто-то женится; в экипаже есть несколько ребят, владеющих даром телепортации, им обязательно поступят предложения поучаствовать в испытаниях за право стать мужем. Других перераспределят, и они вскоре вновь покинут Зиндаррию. Всего несколько дней, если ничего не изменилось за время нашего отсутствия, дается на отдых и общение с семьей. Впрочем, когда-то это стало для меня спасением. Бегство с планеты на законных основаниях. Жаль, что от себя невозможно скрыться. Я тебя прекрасно понимаю, не тороплю и ни к чему не призываю. Всему свое время, а я умею ждать. Казалось, что Дэвид решил что-то для себя, он посмотрел на Алиру уже без тени грусти, сделав ее боль чуть меньше. Впрочем, это касалось лишь душевных терзаний, голова и не думала проходить, словно некая упорная птица пыталась пробиться к человеческому мозгу, чтобы навести в нем порядок или уничтожить в случае неудачи. Заметив, что жена уже в который раз трет виски, зиндаррианец произнес с сочувствием: — Болит? Слишком много волнений, а ты еще нестабильна, вероятно. Вернемся в каюту, я приведу тебя в порядок. — Как скажешь. На мгновение зажмурившись, Алира почувствовала, как к горлу подступает тошнота, а боль становится нестерпимее с каждым мгновением. Дэвид заметил, как побледнела жена и, забыв о еде, вскочил, чтобы подхватить ее со стула и бегом броситься в медицинский блок. Телепортироваться на корабле он не имел права без прямой угрозы для жизни, поэтому действовать следовало без промедления. Да и в случившемся он винил себя. Ведь мог предположить, что психическое состояние землянки погранично, а формирование связи слишком тесно переплетает эмоциональную сферу и физическое тело. Алире нужны были только положительные эмоции, а он, вдруг вообразив, что уже стал центром ее жизни, решил своим откровением положить конец привязанности из совсем еще недалекого прошлого. Из глубины души поднималась злость. На себя, но никак не на эту девушку, которая пыталась хранить верность тому, кто оставил ее без надежды на нормальную жизнь. Закон, касающийся кинетиков, был хорошо известен всем членам Межгалактического союза. Вновь эта палата, в которую Дэвид когда-то, теперь казалось, что уже давно, принес находящуюся без сознания землянку. Знал, что постарается стать хорошим мужем, но и предположить не мог, насколько глубоко проникнет в его душу эта девушка с длинными темными волосами, отливающими медью, и серо-зелеными глазами, смотрящими на мир открыто, даже на его несовершенство. И теперь уже с иным трепетом зиндаррианец укладывал на кровать Алиру. Все показатели были в норме, за исключением одного участка мозга, который отвечал за кинетические способности. Настолько глубокими познаниями Дэвид не обладал, не являясь ученым. Навыки оказания первой помощи и минимальный функционал младших медицинских работников, который входил в базовую подготовку всех, отправляющихся в космос, не могли помочь разобраться. Оставалось лишь ждать и надеяться, что ничего страшного не случилось. С самого начала все пошло не по плану, но теперь это пугало еще больше. После введения обезболивающего препарата и миорелаксанта, поскольку тело Алиры превратилось в камень от мышечного напряжения, ее лицо стало спокойным, почти умиротворенным. И, погладив жену по щеке, Дэвид дал себе очередную клятву, что, если Алира того пожелает, он отпустит ее, став безмолвной и незаметной тенью. Не сможет оставить, но будет опекать, оставаясь в стороне. Если землянка на самом деле продолжает любить того человека и захочет быть с ним, значит, долг Дэвида позволить ей быть счастливой. Возможно, сказывались последствия слишком прочной супружеской связи, но теперь и зиндаррианец ощутил острую боль. Резкая и неожиданная, она пронзила сердце, заставив застонать и едва не рухнуть рядом с кроватью. Кресла в этой каюте уже не было, и, выкатив из ниши столик, Дэвид не без труда сел на него. В глазах все еще плясали круги, темные сменялись слепяще-яркими, но боль постепенно отступила. Прошло несколько минут в относительном покое, и, казалось, приступ миновал, но стоило вновь подумать о том, чтобы отдать жену другому мужчине, все повторилось снова. Казалось, эта мука теперь вечно будет преследовать Дэвида, и стало легче лишь тогда, когда, очнувшись, Алира вдруг бросилась к нему, чтобы обнять. Она прижалась к мужу, чувствуя его боль как свою, на глаза навернулись слезы, и губы прошептали только одно слово: — Люблю… Дэвиду не потребовалось объяснений, он знал, о ком говорила Алира. Просто чувствовал, как мощный щит, поставленный на его разум еще на Зиндаррии, вдруг дал трещину. И заметил, как удивленно смотрят серо-зеленые глаза, ведь Алира ощущала то же самое. Глава 10 Президентский дворец напоминал улей. Суетились роботы-уборщики, начищая до блеска огромные панорамные окна и гладкие плиты каменных полов, сновали посланники женщин, избравших горный дом местом постоянного жительства. И едва ли не каждую минуту раздавались крики чем-то недовольных зиндаррианок — полным ходом, норовя похоронить под ворохом одежды и чистящих средств, шли приготовления к балу. И только одно крыло оставалось по-прежнему тихим островком среди бурлящей вокруг жизни — обитель оракула и президента. Именно туда направлялась Аллаэ, запросив аудиенцию у главы Зиндаррии, чтобы просить о невиданной милости. Здоровье госпожи советника уже позволяло ей не находиться постоянно под присмотром докторов, но все еще было далеко от нормы. Стражи молча распахнули двери, когда все такая же грациозная и стройная, как в юности, словно и не была матерью четверых детей, Аллаэ приблизилась к кабинету президента. Тишина, нарушаемая лишь нервным и сбивчивым пением одинокой птицы, по одной ей ведомой причине избравшей для сольного выступления столь странное место у окон рабочих покоев, давила. И ожидание, когда госпожа президент войдет в кабинет через внутреннюю дверь, ведущую в личные покои, тоже. Недовольно поморщившись и чтобы хоть как-то отвлечься от неприятного чувства, что за ней наблюдают, Аллаэ обратила все свое внимание на карту. Она будто жила, вспыхивая звездами приближающихся к Зиндаррии кораблей и в режиме реального времени демонстрируя движения других, более крупных космических объектов. Была там и галактика Млечный Путь, не такая красивая, как та, которую освоили зиндаррианцы, но приковывающая взгляд. Вскоре она поглотит важного в жизни Аллаэ человека, но помешать этому госпожа советник никак не могла. Да и хотела ли… Возможно, Киран уже сыграл свою роль и будет лучше его отпустить. Многое вскоре должно было измениться, а для этого требовалось улететь, что было возможно только с личного позволения президента. — Рада видеть вас в добром здравии, Аллаэ. Внезапно раздавшийся голос заставил женщину внутренне вздрогнуть, внешне же она продолжала оставаться спокойной, давно отвыкнув демонстрировать любые чувства, кроме уверенности в собственных силах. — Благодарю, госпожа президент. Доктора разрешили мне непродолжительные прогулки, но до полного восстановления еще далеко, к моему сожалению. — Прискорбно. — Зеленые глаза смотрели на посетительницу холодно, без тени того сочувствия, что выражал голос. — В таком случае мне не следует утомлять вас. Полагаю, повод просить о встрече вполне серьезный, если вы решились покинуть детей. Прекрасные малютки, я позволила себе поинтересоваться. Присаживайтесь и сразу переходите к делу. Заняв предложенный стул для посетителей, вполне удобный, но, как показалось Аллаэ, чрезмерно жесткий, как, впрочем, и характер хозяйки кабинета, она изложила свою просьбу: — Прошу в порядке исключения позволить мне покинуть Зиндаррию. — Отчего же в виде исключения? Вы исполнили свой долг перед народом, подарив трех сыновей и дочь, поэтому вполне достойны поощрения. Все зависит от цели, с которой вы намерены отправиться, очевидно, в далекое, а значит, опасное путешествие. Поэтому решение я приму, лишь оценив степень риска. Рассказывайте, Аллаэ. — Мне необходимо посетить один из медицинских центров на орбите. Надеюсь при помощи специалистов не только ускорить восстановление, но и наладить свою семейную жизнь. Результаты работы корианцев, способных воздействовать на уровне подсознания, впечатляют. — На какой-то момент мне показалось, что вы пожелаете отправиться на Землю вслед за мужем. — Тонкие губы президента изобразили улыбку. — Для вас же не секрет, что он подал прошение об аннулировании брачного союза? У меня нет возражений относительно вашего визита на орбиту в медцентр, если одобрит служба безопасности. Ваша ментальная защита потребует корректировки ввиду того, что корианцы в первую очередь телепаты и только потом психологи. Тайны Зиндаррии должны таковыми и остаться, даже если рухнет ваш брак, Аллаэ. Подайте заявление в канцелярии, с вами свяжутся по итогам проверки. Это все? — Я хотела бы просить не давать ответа на прошение мужа до моего возвращения. Надеюсь, мне удастся все уладить. Никто лучше отца не позаботится о детях, пока меня не будет. — У вас месяц, более ничем не могу помочь. Учтите, Аллаэ, Киран Ноул тоже просит отдать ему детей, что, конечно, невозможно по нашим законам. И все же всегда могут быть сделаны исключения. Будьте благоразумны и не дайте мне повода. Сложенные на коленях руки Аллаэ сжались в кулаки, но ответила она прежним безмятежным голосом, заверив президента, что поступает всегда исключительно ради блага Зиндаррии, даже вопреки собственным интересам. — И поступайте подобным образом далее, — с улыбкой прокомментировала госпожа президент, когда двери за посетительницей закрылись. — Хватило ума хотя бы не упоминать о Дэвиде, якобы желает оказаться подальше в момент его возвращения. Значит, эмоции еще не совсем заставили выжить из ума. Вскоре наступит пора действовать самым решительным образом. Дерзай, несносная Аллаэ, и не подведи меня!