Кивнув, Алира открыла контейнер с тем же набором продуктов и попробовала оказавшееся восхитительно нежным и вкусным мясное суфле. — Ваш повар знает толк в своем деле. Обычно подобная диетическая пища не обладает ярко выраженным вкусом. — Все нейтральное не по тебе? — В уголках синих глаз возникли небольшие морщинки, выдающие улыбку, так и не появившуюся на губах зиндаррианца. — Лучшие повара именно мужчины. — О, совершенно то же самое утверждают и земляне-мужчины, — улыбнулась Алира. — Впрочем, готовят в большинстве случаев не они, а роботы, если речь идет о персональных заказах, или вообще автоматизированные линии, как у нас в академии. Правда, специалист-повар активирует нужные программы и всегда контролирует не только процесс, но и результат. Очень нравится нашим курсантам подрабатывать именно поварами, но есть и минус — прибавка в весе, потому что дегустировать приходится слишком много блюд на протяжении всего дня. Люди давно не любят тратить время на то, чтобы лично готовить себе еду. Поэтому не могу ни согласиться, ни опровергнуть твои слова. На Зиндаррии дело обстоит так же? — Ни в коем случае. Вместе с пищей мы поглощаем энергию, которую она несет. В руках живого существа еда обогащается ею, в механических — умирает. Надеюсь, тебе понравится, как я готовлю, хотя уже давно не практиковался. На корабле у меня другая работа, — казалось, с каждым произнесенным словом и съеденной ложкой «живой еды» Дэвид и сам оживает, расслабляясь. — Какая? — Невольно залюбовавшись процессом преображения маски холодно-отстраненного лица в отражающее эмоции лучше любых слов, Алира даже есть перестала. — Штурман. Но это было до женитьбы. Теперь моя задача — обеспечивать твою безопасность. Предполагалось, что процесс трансформации и формирования связи будет более длительным, поэтому вместо меня всю работу бортовых систем позиционирования и прокладки маршрута контролирует напарник. Не будешь возражать, если я сменю его ненадолго, пока ты будешь отдыхать? Едва сделав глоток воды, Алира поперхнулась, закашлявшись, не поверив своим ушам. Впрочем, в голосе и взгляде зиндаррианца не чувствовалось ни намека на шутку. — Ты серьезно? Мне казалось, что это я пленница или что-то вроде этого. Разве требование карантина не распространяется и на тебя? Мы довольно тесно контактировали. Отложив прибор, Дэвид внимательно посмотрел на Алиру и произнес бесстрастным голосом, словно затронутая тема вновь лишила его эмоций: — В изоляции нет необходимости. Ты абсолютно здорова. Но отсутствие аппетита начинает меня беспокоить. Ты совершенно свободна здесь и на Зиндаррии. Можешь перемещаться везде в пределах корабля, а после и на планете, без дополнительных разрешений, если дело не касается особо охраняемых зон и территорий. Впрочем, вначале я предпочел бы лично представить тебя экипажу. — Как скажешь, — пожала землянка плечами. — Знаешь, Дэвид, что меня беспокоит? Между нами чувствуется напряжение. И возникает оно из-за недоговоренностей и того, что я, а возможно, и ты, чего-то не знаем. Ты очень торопишься помочь напарнику или у нас есть время поговорить, как и собирались? И да, ты тоже свободен здесь и на Зиндаррии. Надо всю фразу целиком произносить? Это какой-то ритуал? — Нет. Требуется уточнение? Я не могу распоряжаться собой так, как это имеешь право делать ты. Понимаю, жизненный уклад на Зиндаррии отличается от принятого на Земле, поэтому объясню: это тоже моя обязанность. Брак, если сформировалась связь, в основе которой лежат энергетические процессы, спровоцированные пробуждением генов, имеющихся лишь у редких представителей гуманоидных рас, не может быть расторгнут. Мы с тобой теперь связаны до смерти одного из нас. Но ты говорила, что не имела желания выходить замуж? Никто и никогда не смеет принудить женщину к тому, чего она не желает. Теперь ты зиндаррианка и находишься под защитой нашего законодательства. Можешь, если хочешь, жить в отдельном помещении, я буду рядом, но никоим образом не стану посягать на твое личное пространство. Ты о нем уже упоминала, когда проснулась, я услышал. Насилие в любом виде — физическое, моральное, ментальное — под запретом. Нарушение этого закона, как и измена мужа, карается смертью на Зиндаррии. — Сурово. Значит, принуждать к исполнению брачных обязанностей меня не будут, но могут казнить, если вдруг полюблю другого? — Алира всерьез задумалась, стоит ли рассказывать о месте, которое занимает в ее жизни Илиодор. — Это касается только мужа. Пока сложно сосредоточиться? — Ты думаешь, что я еще не в себе? — обиженно фыркнув, Алира все же постаралась понять реакцию Дэвида. — Причина в другом. Я привыкла, что права и обязанности не дифференцируются в зависимости от гендерной принадлежности. Если измену мужа закон определяет как измену, то и измену жены в моем понимании тоже. У вас, как я теперь начинаю понимать, не все устроено так же. Но казнить… Как ты на такое согласился? Всю жизнь посвятить одной женщине, которую даже не знал до брака и которой, возможно, совсем не нужен? — Мужчины рождены для того, чтобы оберегать и защищать, с этой мыслью мы растем, постигаем науку жизни и воспитываем детей. А равенство… Оно такое же призрачное, как и свобода выбора. Разве ты не согласилась на этот брак, даже не зная меня? Как же пресловутые земные законы? Я не раб, а защитник. Это мой осознанный выбор. Воля оракула коснулась меня, но теперь я знаю, что она не ошиблась, указав на тебя. Спокойный тон Дэвида не мог обмануть Алиру. В его голосе не чувствовалось вызова или приглашения к спору, слышалась лишь некая обреченность и грусть, которая не могла укрыться от выпускницы Академии кинеза, давно привыкшей видеть больше, чем демонстрируют внешние проявления и тем более слова. Ментальная защита всех, не только обучающихся, но и работающих в академии, не позволяла чувствовать, поэтому приходилось ориентироваться иначе. — Ты в чем-то прав. Выбор без выбора… У тебя все почти так же, как у меня. И я не могла поступить по-другому, хотя формально имела право отказаться. Значит, еще и брак нельзя расторгнуть… Вообще прекрасно! Если честно, надеялась, что отработаю практику как обычный контракт и буду хотя бы относительно свободна. Мы могли бы жить и работать на одной из исследовательских станций, пусть и считались бы семьей, но этот варварский закон… У меня есть дело, которое я не могу просто оставить, забыв о нем. И я надеялась на твою помощь, Дэвид. Не потому, что ты обязан или что-то мне должен, этого я вообще не понимаю, а просто… Даже не знаю, как сказать… Хотелось, чтобы мы стали друзьями. А с учетом того, что происходит на Зиндаррии, это тебя нужно защищать от местных законов. Понятно, почему твоя планета настолько закрыта. Межгалактический суд никогда не признал бы законным подобное обращение с мужчинами. Казнь! Это вообще негуманная форма наказания, на нее уже двести лет как наложен мораторий в коалиции гуманоидных планет. Зиндаррия нарушает межгалактическую конвенцию об охране жизни, применяя ее. — Это внутреннее дело Зиндаррии, — коротко заметил Дэвид, окончательно надев на лицо маску безразличия. Но, заметив, как расстроена жена, решил объяснить подробнее и придвинул свой стул почти вплотную к креслу Алиры. — Это даже не законы, которые утверждаются правительством, тут иное… Традиции, память предков, что передали нам свой опыт сквозь столетия, когда они были вынуждены скитаться между планетами. И потому ни одно из правил, которых мы придерживаемся, не возникло по чьей-то прихоти, а стало результатом ошибок и трудных решений. Слишком мало рождается женщин, способных сохранить и передать силу, которой более не владеет никто во вселенной, мы просто не имеем права не беречь вас. И хотим делать счастливыми, лишая другого той самой свободы, ради которой ищем давшую нам жизнь планету. Такова жертва, которую приносят мужчины Зиндаррии, но разве она слишком велика? Мы дарим вам верность и безграничную любовь, даже если не можем получить того же взамен. Впрочем, примерно двести лет столь жестокая мера наказания ни к одному зиндаррианцу не применялась. Никто не попадался на подобном безрассудстве. Другие преступления караются иначе, хотя и не могу сказать, что более гуманно. Иногда оставить жизнь это тоже своего рода наказание. — Утешил, ничего не скажешь! Правда, я ничего не поняла, но не уверена, что хочу узнать детали именно сейчас. — Вздохнув, Алира несколько отстранилась, чувствуя определенное неудобство от близости мужчины, которому планировала сообщить, что любит другого. — И что, ты никогда не любил и думаешь, что с тобой такого просто не может случиться? Или дисциплина заставит испытывать некое подобие чувства ко мне, навязанной тебе жене? Вновь синие глаза вспыхнули, показывая, как на самом деле можно безошибочно считывать эмоции зиндаррианца. Вернув стул на прежнее место, Дэвид признался: — Любил. Был уверен, что люблю. Слепо, преданно, не требуя, но желая взаимности. Мне казалось, что она была, эта любовь… Что-то изменилось во мне. Наверное, так работает связь. Я хочу ответить тебе искренне, но сам не могу понять, что испытываю к той женщине теперь. И все же никогда я более не прикоснусь ни к одной, кроме тебя. И дело даже не в законе, я сам не хочу этого. Наверное, существует нечто большее, чем физическая близость. Мне кажется, что друзьями мы с тобой точно можем стать. Я бы не хотел больше возвращаться к этой теме. Какая помощь тебе нужна? Обещаю, что сделаю все возможное. — Получается, я буду использовать тебя так же, как и ваши женщины. Еще не видела их, но почему-то уже не хочется общаться с этими эгоистичными дамочками, которые даже не пытаются изменить положение мужчин к лучшему. Понятно, их все устраивает. Дэвид, я не хочу, чтобы у нас сложилась такая модель отношений. Пусть я не могу стать тебе полноценной женой, но достаточно близкими мы уже стали. Ты же раздевал меня? — Натянуто улыбнувшись, Алира попыталась хоть как-то сгладить плохие новости, которые собиралась сообщить. Ей было искренне жаль, что все так сложилось, но изменить что-то, как выяснилось, уже вряд ли получится. Неопределенно передернув плечами, будто хотел что-то добавить, Дэвид просто кивнул. Потом обратил внимание на еду, которой в порции Алиры почти не убавилось. — Надо все-таки поесть. Ты расскажешь сейчас или пока не готова? Нам предстоит многое объяснить друг другу, но и путь неблизкий, времени должно хватить. Я помню, у тебя еще было много вопросов ко мне. — Да, это так, но с вопросами точно можно потерпеть. — Покаянно вздохнув и взяв вилку, Алира не могла вновь не восхититься выдержкой зиндаррианца. — По поводу же остального… Лучше рассказать все сразу, чем после объяснять причины тех или иных поступков. Я тоже любила, Дэвид. Конечно, по вашим законам женщине предоставлено право быть с другим, но… Это искушение, с которым, возможно, и я не смогла бы справиться. Но существуют и другие, не менее строгие законы, относящиеся к кинетикам. Тот человек должен был стать моим мужем, мы были официально зарегистрированной парой. Илиодор пропал, но признан на Земле погибшим, поэтому мне пришлось согласиться на брак по распределению. Я должна найти Илиодора, спасти, если он оказался захвачен пиратами. Вместе нам все равно не быть, он будет обязан найти другую женщину, чтобы получить право работать и вообще жить так, как хочет. Я готова к этому. И это моя жертва. Как видишь, общего у нас несколько больше, чем можно было предположить. Взаимопонимание и уважение, это вполне твердая основа для брака, пусть даже такого странного, как наш, не находишь? Глава 6 Первый день замужества, как и первый день полета, оказался богатым событиями. Знакомство состоялось, прозвучали первые откровения, и на душе, как ни странно, стало легче. Алире не хотелось бы начинать общение с тем, кто так или иначе, но стал ее мужем, с обмана. Да и положение Дэвида казалось ей незавидным, пусть пока она и не совсем разобралась в тонкостях законодательства Зиндаррии. К тому же в итоге Алира получила не только уверения в том, что муж всецело поддержит ее в миссии спасения бывшего жениха, но и постарается устроить встречу с оракулом сразу по прибытии на планету. Эту таинственную зиндаррианку Алира очень хотела видеть, поскольку связь между весьма тщательным подбором невесты Дэвиду и исчезновением Илиодора ей казалась очевидной. Предсказание — это одно, подобным даром обладали, как когда-то рассказывала мама, несколько поколений их семьи, но столь странное удачное стечение обстоятельств, благодаря которым землянка оказалась на корабле зиндарриацев, совсем другое. Самочувствие довольно быстро вернулось к нормальному, особенно учитывая не слишком приятные и явно способные иметь последствия болевые ощущения, которые пришлось испытать. Зиндаррианец, ни в малейшей степени не уступая в профессионализме медицинской сестре Клее, что осталась в академии и прошлом, снял жизненные показатели Алиры, ввел стимулятор, который должен был убрать слабость, и даже взял кровь для исследований. — У вас все каюты так прекрасно оборудованы или специально для инопланетных жен подготовлены особенные? — Стандартная медицинская каюта. Не отличающаяся от обычной обстановка, может, и в меньшей мере способствует нормализации эмоционального состояния, чем препараты, но точно не несет риска возникновения непосредственных и отсроченных побочных эффектов. Мы предпочитаем добиваться положительных результатов, не подвергая организм стрессу. И даже раненый не воспринимает себя больным, если ничто вокруг не напоминает об этом. Тебе уже лучше, и я предложил бы перебраться в мою каюту, ее я совершенно определенно оборудовал дополнительно, учитывая твои нужды, вот только спальное место там одно. Более свободных кают нет, экипаж укомплектован полностью, а пассажиров мы обычно не берем. — Меня и здесь все устраивает, спасибо. Не вижу смысла менять каюту и доставлять тебе тем самым неудобства. Уже уходишь? Работа? — Поняв, что затронула щекотливую тему, Алира сразу же сменила ее. И, не отрывая взгляда от мужской фигуры, не уставала поражаться тому, насколько плавно и одновременно быстро перемещается зиндаррианец, убирая в соответствующие ниши стул, столик и остатки еды, подлежащие переработке. Сравнение напрашивалось само, будто это мягкие лапы хищника из семейства кошачьих касались пола, а не ноги гуманоидного существа, слишком крупного для подобной завораживающе опасной грации. — Да, пора сменить напарника. Если что-то понадобится, назови мое имя и позови. — Так работает наша связь? — Брови Алиры взлетели вверх. — Конечно. Громкая, — улыбнулся совсем по-мальчишески Дэвид. — Я настроил ее на твой голос и мое имя. Позовешь — я услышу через динамик, где бы ни находился, в каюте или командной рубке. Ничего личного не говори, поскольку рядом может кто-то находиться. А та связь, которую ты имела в виду, не нуждается в подобных сложностях. Когда тебе потребуется помощь, я сам почувствую, но это касается критических ситуаций. — А можно мне с тобой? Заняться все равно нечем, а так хотя бы осмотрюсь. Интересно же. — Если только в порядке развлечения… — Дэвиду не хотелось оставлять жену одну, но пока он не определился с тем, почему ощущает все нарастающую тревогу и желание немедленно вернуться, даже покидая ее ненадолго, поэтому просто смирился с тем, что в ближайшие дни постарается изучить эту аномалию. — Официальное представление я запланировал на завтра, но так даже лучше. Идем, конечно. Было непривычно ощущать себя в новом статусе, но то, что Дэвид не отпускал ее руку, будто боялся потерять, оказалось даже приятным. Чувствовать неподдельную заботу, которой была лишена еще в детстве, внимание, когда взгляд синих глаз останавливался на ее лице во время разговора, — все это было новым опытом для Алиры, удивительным и заставляющим улыбаться без видимой причины. И всегда внимательная курсантка вдруг оказалась несколько более рассеянной, чем позволяла новая обстановка и длинные объяснения зиндаррианца, из которых Алира поняла едва ли половину. Но в целом устройство межгалактического лайнера не особенно отличалось от межпланетных шаттлов, а детали были не так уж интересны. И когда пара, рассмеявшись над очередной шуткой Дэвида, вошла в рубку, в которой находились два зиндаррианца, оба обернулись, а после встали и поклонились, будто приветствовали высокопоставленную особу. Имен Алира не запомнила, они оказались слишком сложными и совсем не похожими на земные, в отличие от имени ее мужа. Или это просто память отказывалась воспринимать слишком много новой информации да еще после воздействия непонятной трансформации и стимуляторов. Землянка в восхищении замерла перед открывающимся видом, мгновенно завладевшим ее вниманием. В каютах для пассажиров обычно не было иллюминаторов, шаттлы экономкласса представляли собой лишь относительно комфортное средство перемещения, но, что считалось более важным в космических путешествиях, почти абсолютно безопасное. Здесь же панорама в сто восемьдесят градусов позволяла ощущать себя почти в открытом космосе. Командная рубка выдавалась вперед, огромным глазом хищной рыбы осматривая светящиеся вдалеке галактики и другие звездные системы. — Что это? — заметив объект, который явно выделялся, приближаясь и отчетливо подавая световые сигналы, Алира задала вопрос, лишь после заметив, что отвлекла зиндаррианцев от разговора. — Уже второй случай! Никакого контакта! — Командир, даже более высокий, чем Дэвид, темноволосый мужчина с легкой сединой в волосах, с такой силой сжал кулаки, что в повисшей тишине раздался хруст, как показалось Алире. — Они подают сигнал о помощи! — Напарник Дэвида с надеждой бросил взгляд на командира, но тот лишь повторил приказ: — Никакого контакта с изгнанниками! При попытке стыковки я буду вынужден применить оружие на поражение. Надеюсь, до этого не дойдет. Что же вы делаете, ребята? Уходите, пока не поздно… Кто такие эти изгнанники, Алира не понимала, но в целом ситуация была ясна. С теми, кто пытался выйти на контакт с зиндаррианцами, те очевидно общаться не хотели, а потому вполне могли пригодиться ее навыки. Не напрасно же в академии она проходила многочисленные виртуальные тренировки для отработки навыков дистанционного воздействия в космосе на любые формы разумной жизни. — Я могу скрыть корабль! Правда, для этого мне придется использовать свой дар менталиста. — Каким образом? — Вопрос задал командир, деактивировав движением руки пульсирующий красный сигнал, который появился на виртуальной панели на мгновение раньше возгласа Алиры. Казалось, все трое мужчин забыли о корабле, подающем сигнал бедствия, сосредоточившись на общении с землянкой, которая в свою очередь в один миг утратила уверенность, вновь почувствовав себя на экзамене. Только теперь речь шла о реальных живых существах, и в случае провала не Алира получит плохую оценку, а пострадают те, кому и без того требуется помощь. — Создам ментальный щит, который будет визуально скрывать лайнер. Для этого мне не нужен контакт с той стороной, их сознание само сработает против собственных органов зрения, столкнувшись с моим щитом. — А для приборов лайнер останется видимым? — серьезно отнесся к заявлению юной девушки, по-настоящему поразив тем самым Алиру, умудренный годами командир зиндаррианского корабля. — Только на время, которое потребуется, чтобы мы могли уйти с данной траектории движения. В дальнейшем им придется очень точно навести сканеры, чтобы, отразившись, пришел ответ о том, где лайнер находится на самом деле. — Надеюсь, удача улыбнется им в чем-нибудь ином, нас же изгнанники потеряют. — Казалось, капитан облегченно вздохнул. — Как быстро сможете это сделать? И на какой период времени хотя бы примерно? Данные параметры важны в работе менталиста, или можете переориентироваться в процессе? — Лучше, конечно, заранее все рассчитать, — уже включаясь в рабочий режим, ответила Алира. — Мне потребуется две-три минуты для создания, удерживать смогу не дольше пятнадцати. Этого хватит? — Вполне. Что ж, это, пожалуй, самое лучшее в данной ситуации. Приступайте, госпожа Нииро. Дэвид, помогите супруге. Заняв место в подвинутом мужем удобном кресле, высокая вогнутая спинка которого поддерживала спину и в то же время прятала от взглядов зиндаррианцев, Алира закрыла глаза, чтобы сосредоточиться. И почти сразу ощутила, как щекочет щеку чужое дыхание, а после шепотом прозвучало: — Можешь попробовать узнать, что у них случилось? Только тихо. Кивнув Дэвиду и не открывая глаз, Алира привычно выровняла дыхание. Ей понравилось то, что сделал муж. Она и сама планировала поступить так же, если, конечно, у неизвестных изгнанников не стоит настолько же сильная защита, как у Дэвида, но сама его просьба говорила о многом. Бросать терпящих бедствие в космосе это, конечно, не преступление, если корабль не идентифицирован как союзнический, но точно подлость. Впрочем, подобными уловками пользовались и пираты, поэтому капитана можно было понять, ведь ему могло быть известно много больше, нежели никогда не покидавшей Солнечную систему Алире, уж точно не понимающей, кто на самом деле скрывается под словом «изгнанники». Может, это и преступники, но вряд ли можно жить спокойно, если сомневаешься и просто отстранился, оставив в беде нуждающихся, даже не попытавшись помочь. Щит, возникнув крохотной точкой, видимой только создательнице, мгновенно развернулся, стирая очертания огромного лайнера. И, оставив лишь часть сознания контролировать его, землянка попыталась нащупать следы чужого, запомнив направление. Это оказалось даже легче, чем на тренировках, в космосе почти не ощущалось помех, а голоса зиндаррианцев, обсуждающих координаты и смену курса, стали фоном, не отвлекающим от главной задачи. И, к удивлению Алиры, ответ она получила почти сразу. Менталиста обмануть невозможно, во всяком случае, так считали преподаватели Академии кинеза. Поэтому не приходилось сомневаться в том, что на корабле, от которого столь удивительным образом убегали воинственные зиндаррианцы, на самом деле большие проблемы. И едва уловив суть, Алира позвала Дэвида, чтобы прошептать то, о чем просили зиндаррианцы на другом корабле. В том, что помощь нужна именно соплеменникам мужа, она была уверена ровно так же, как в собственном имени. Минуты текли медленно, наваливаясь усталостью, щит становилось все труднее держать, и соленые капли пота уже достигли губ, раздражая и заставляя терять концентрацию. Но рядом никого не было, за спиной шел горячий спор, результата которого Алира так и не узнала, провалившись в темноту беспамятства. Оно иногда отпускало, слегка ослабляя тяжелые объятия, и тогда сквозь ресницы словно в тумане вновь виделся взволнованный синий взгляд и спокойствие накрывало уютным одеялом, когда теплые губы касались щеки или лба… Алире стали нравиться ее сны. Дэвид был зол. Всегда прекрасно владеющий собой, привыкший скрывать чувства, теперь он не мог сдержаться. И командир заметил, что это, должно быть, результат неполного восстановления после формирования брачной связи с землянкой. И лишь потому согласился поступить в соответствии со здравым смыслом, на чем настаивал Дэвид, посчитав, что это не может считаться полноценным контактом и не должно иметь негативных последствий. Они все-таки отправили капсулу с необходимыми медикаментами и запчастями, которые требовались бывшим братьям, навсегда изгнанным с Зиндаррии только за то, что результатом их любви стало рождение детей. Молодые, горячие, влюбленные и свободные… Он сам когда-то был таким, и только дружба воспрепятствовала ему стать любовником Аллаэ. Этим ребятам повезло больше. Кого-то могли пощадить в порядке исключения, если бы родилась девочка, но вне брака всегда появлялись на свет лишь мальчики. Так работала связь, которая была спасением и в то же время наказанием зиндаррианцев. На месте любого из тех, кто страдал от болезни на вынужденном бесконечно странствовать корабле с выходящей из строя кислородной установкой, мог быть и Дэвид или его друг, если бы не выиграл тот отбор Аллаэ, кто знает… И то, что пришлось использовать дар менталиста, лишь меньшее из зол, если помогло спасти жизни. В то же время зиндаррианец был рад и горд тем фактом, что его жена не отмахнулась, напротив, рискнула, вступив в ментальный контакт с неизвестными ей существами, чтобы помочь. И пусть она не знала, что это именно те, кого закон Зиндаррии считал истинными преступниками, ведь они посмели любить замужних женщин и стали в результате отцами. Но в душе Дэвида вначале поселилась, а после окрепла уверенность в том, что даже получив эту информацию, землянка не отказалась бы от этой идеи, чтобы в результате содействовать оказанию помощи. Едва очнувшись, Алира ощутила, что Дэвид рядом. Тепло руки, которая согревала ее ладонь, обнимая и укрывая от беспощадности поставивших себя выше законов гуманности существ, уже стало привычным. И едва ее ресницы дрогнули, сразу послышался голос, полный беззаботного веселья, будто абсолютно все плохое для всех без исключения уже осталось позади. — Проснулась? Все земные женщины так часто проводят время без сознания? Это развлечение или способ привлечь внимание мужа? — Удалось что-нибудь сделать? — открыв глаза, Алира сразу задала единственный вопрос, который на самом деле считала важным, пошутить она сможет и после. — Все необходимое они получили. — Это не может не радовать. Но надолго ли им хватит? Корабль постоянно требует ремонта, особенно в долгих перелетах, да и питание, вода, топливо, наконец… Кто такие изгнанники, это же зиндаррианцы? — Уже не жители Зиндаррии, поэтому чужие нам. Мужчины, преступившие закон, предавшие доверие и потому лишенные благоволения оракула. Предвосхищая твой вопрос: с ними никто не станет вступать в контакт. И любые попытки оспорить осуждение законом Зиндаррии будут восприниматься лишь нелепыми оправданиями. Им никто не поверит, даже если удастся добиться того, чтобы выслушали представители межгалактического суда. У приговоренных к смерти через изгнание нет такого права. Это касается и других планет, правда, не слышал о подобном наказании для землян. — По мне так уж лучше мгновенная смерть, чем медленное угасание в ожидании неизбежного конца. Значит, говоря официальным языком, они преступники. Тогда вопрос о том, почему не попросят убежища на одной из планет союзников, отпадает. Никто не станет ссориться с Зиндаррией, нарушая договоренности. Но разве нет других планет, пригодных для жизни?