— Ну ничего себе. — В ожидании Ворона и наших лидеров Гелла развлекалась тем, что то и дело заставляла плясать на своей ладони язычки пламени. — И совсем несложно. Самое забавное, она ни капельки не старалась нас поддразнить. Гелла вполне искренне радовалась этому маленькому чуду и призывала нас сделать то же самое. Мы же сидели за столами, слегка пришибленные как сегодняшним уроком, так и его завершением. Сложно сказать, чем больше, хотя лично меня сильнее всего впечатлило то, как умело Ворон вывел на чистую воду Михаэля. Причем на чистую воду в прямом, а не в переносном смысле. — Не знаю, что там ночью будет происходить, но сдается мне, что эту сволочь мы больше не увидим, — нарушила тишину Аманда. — И не хотела бы я поменяться с ним местами, — поддержала ее Фриша, впервые на моей памяти не уколов словами в ответ благородного. — Ни за какие коврижки! — Получилось! — радостно взвизгнула Флоренс, показывая нам свою ладонь с маленьким и чахлым огоньком на ней. — Все-таки получилось! И даже то, что он тут же погас, ее не расстроило. — Да огонь — это ладно, — махнул рукой Жакоб, крепко сбитый парень из Бивхерста, города на окраине Айронта. До школы он был подмастерьем у золотых дел мастера — и это было завидное место. Но он оставил его, как только прознал, что в Вороньем замке будут учить магии, и в одиночку пешком добрался сюда. Упорный парень, неконфликтный, и во всех столкновениях, включая самое первое, еще на площади, он не стремился пустить кому-то кровь. Он хотел учиться, а не враждовать, и тем был мне симпатичен. — Вот вода… Как Ворон это сделал, а? Такому бы у него научиться. — Я ничего не помню, — негромко сказала Агнесс, которая с самого начала пристроилась у горящего камина и грела около него руки. — Вообще. Все, что в памяти осталось, — шепот в ушах, похожий на то, как река по камням течет, да еще как Ворон сказал: «Открой мне свой разум». — Ничего такого он не говорил, — в унисон заверило несколько человек. — Я это слышала сама, — твердо заявила Агнесс. — Использовал он тебя, — уверенно сообщила Магдалена и толкнула меня локтем в бок. — Я про такое читала! — Он всех нас использует, — послышалось с соседнего стола. — По полной. И как хочет. — На то он и наставник, — встал на защиту Ворона Жакоб. — Знаете, как меня мой мастер гонял? Этот хоть не дерется. И кормит. — О кормежке: я есть хочу. — Гарольд потянулся. — С холода аппетит такой — быка бы съел. Кто сегодня готовит ужин? — Мы готовим. — Ромея упрямо таращилась на свою ладонь. — Сейчас наставник вернется — пойдем на кухню. Мало ли что ему еще в голову взбредет? — Ничего не взбредет, — донесся из коридора голос Ворона. — Идите, готовьте. Даже такой изувер, как я, не станет оставлять голодными учеников после столь насыщенного дня. Да добавь в кашу побольше мяса — обед-то мы пропустили. — Хотелось бы, чтобы все дни такими были, — неожиданно для себя самого заявил ему я. — И по насыщенности и по кормежке. — Я всегда иду навстречу ученикам. — Ворон стянул с плеч шубу и тряханул ее, во все стороны полетел снег. — Ох, там и завьюжило, вовремя закончили. Так вот, я — «за». К тому же одно неразрывно связано с другим. Продукты у меня не бесконечны, денег за учебу я с вас брать не могу, это запретили боги, так что пора вам, ребята, самим начинать их добывать. — На охоту пошлете, что ли? — озадачился Гарольд. — Или побираться? — Сарказм в голосе Флоренс был, по меньшей мере, неожиданностью. — Ни разу не угадали. — Ворон сел в кресло, сплел пальцы в замок и с симпатией обвел взглядом наши настороженные лица. — У меня на вас другие планы. Тем временем в зал вошли Мартин и Аллан, и не скажу, что у них был радостный вид. Уж не знаю, что они там увидели, в подвале, но оптимизма им это не добавило. — Вы по-прежнему мыслите категориями обычных людей, — уже привычно начал Ворон свою речь. — Вы маги. Пока еще ученики, даже не подмастерья, но маги. И зарабатывать должны как маги и никак иначе, а то я вас обратно в замок не пущу. Но об этом — позже. — Так мы же ничего не умеем! — снова синхронно сказало несколько человек. — Вообще! — А я научу, — обрадовал нас наставник. — Все, предварительная подготовка кончилась, азы того, как вам надо сосуществовать, я преподал. Умные сделали выводы, дураки, каковых среди вас, надеюсь, нет, все равно ничего бы не поняли. Простые деньки закончились, начинается по-настоящему веселое время. До Нового года — еще месяц, на этот период у меня харчей хватит, а как отпразднуем, так и начнете добывать еду для себя и всех остальных. — Это были «простые деньки»? — приложила руки к щекам Магдалена. — Боги мои, что ж дальше-то нас ждет? — Ничего не поняла, — неизвестно кому пожаловалась Жаклин Бюссе, красавица из королевства Перт. — Я, наверное, очень глупая. — Наверное, — согласился с ней Гарольд. — Даже точно. Но ты не печалься, я тоже ничего не понял. Да это и не важно, мастер же потом все объяснит, когда время придет? — Само собой, — подтвердил Ворон. — Так, кормить нас сегодня будут? У моего повара нынче выходной, я с вами собираюсь поужинать, за компанию. Агнесс, дитя мое, иди сюда и выпей вина, тебе сейчас это не будет лишним. — А мы? — Гарольд облизнулся. По его словам, именно из-за отсутствия вина он тут страдал сильнее всего. — И нам хотелось бы! — А вы ждите кашу, — погрозил ему пальцем Ворон. — Она это заслужила, а ты — нет. Ты даже не старался огонь зажечь, разгильдяй этакий. Я все видел! — Обижаете, наставник, — для порядка возмутился Гарольд. За разговорами ожидание еды было не очень тягостным, да и наловчились наши девчонки уже готовить достаточно быстро. И еще мы все ждали вечера, когда пойдем в спальню. Нам очень хотелось знать, что именно произошло в подвале. — Ну? — в едином порыве выдохнули мы, как только ввалились в помещение с кроватями. — Чего было? — Было, — проворчал Мартин, плюхаясь на свою койку и стягивая сапог. — Наш наставник — лютый дядька. — Но справедливый, — отметил Аллан, расстегивая пояс. — Он и на самом деле предоставляет всем равные шансы. Нам — стать или не стать магами, Михаэлю — попробовать остаться живым. — Я дома очень любила играть в шарады с нашим шутом, — сообщила всем очаровательная Рози де Фюрьи из Асторга. — Он был страшненький, но очень умный, и здорово их выдумывать умел. Но никогда не перегибал палку, делая их слишком сложными, поскольку понимал, что если я их не отгадаю, то разозлюсь. А если я разозлюсь, то ему будет плохо. — Аналогия понятна. — Аллан потер руками щеки. — Вот только ты не дома. — Не тяни, а? — не выдержал я. — Он просто запер его в подвале с Труди, чтобы тот подумал о содеянном, или как? — В каком-то смысле так и есть, — произнес Аллан и обменялся взглядом с Мартином. — Только добавь к этому тот факт, что Труди, упокой боги ее душу, сама вольна выбрать наказание для него. — Это как? — охнула Флоренс. — Он ее воскресил, — утвердительно сказала Магдалена. — Я так и подумала. Но это же магия мертвых? — Плюс магия крови, — кивнул Мартин. — Он провел этот ритуал на ваших глазах? — недоверчиво спросил Жакоб. — Да? Если это так, то наш наставник — очень и очень рисковый мужик. Я и раньше это знал, но не думал, что настолько. — На наших глазах, — подтвердил Мартин. — Он прочитал какое-то заклинание, после резанул кинжалом ладонь Михаэля и смазал его кровью губы трупа. И его передернуло, как будто в ознобе. — Когда Труди открыла глаза, я подумал, что обмочусь, — признался Аллан. — Знаете — мне даже не стыдно вам об этом рассказывать. Мне довелось кое-что повидать — и казни и смерти на поединках, да я и сам убивал не раз. Даже в сражении одном участвовал, так что я вроде как знаю, что такое смерть. Но как вспомню взгляд Труди… Сначала ее глаза были как слепые, а потом изменились. Что-то в них вернулось из-за Грани, оттуда, но не поручусь, что именно душа этой девочки. — Какая душа? — Мартин засопел. — Какой девочки? Это было что-то такое, чему и названия нет. Она когда на нас глянула, у меня колени задрожали. Я вообще никогда ничего и никого не боялся, может, кроме своего папаши, да и того опасался до той поры, пока силу не набрал и его не отвалтузил. Но это… — Ну да, — согласился с ним Аллан. — Так вот, она сначала глазами поморгала, потом на ноги встала и на Ворона смотрит. А он ей и говорит: «Вот тот, кто забрал твою жизнь. Я тебе его отдаю на одну ночь — с момента захода солнца до его восхода. Сама реши, нужны тебе его кровь и душа или нет». Труди кивнула и на Михаэля уставилась. Но с места не тронулась. — И что дальше? — поторопили мы. — А дальше мы оттуда ушли. — Аллан сел на кровать. — Когда выходили за дверь, Ворон на небо глянул и говорит этому дураку: «Этот подвал очень большой, он под всем замком идет. Солнце почти село, но немного времени у тебя есть. Беги и прячься, если сможешь, может, и доживешь до утра. Если тебе это удастся, то я сдержу свое слово и отпущу тебя». И закрыл дверь. На замок. — Спрятаться от мертвеца невозможно, — покачала головой Агнесс. — У нас в Анджане есть нехорошие места, там много крови пролилось, сами знаете, с кем мы граничим. Так вот, случается, что восстают из мертвых люди, в основном на местах сражений. Их можно или сжечь, или на куски изрубить, но по-другому от них не спрячешься. Мертвый если выбрал себе добычу, за ней по дну моря дойдет, нюх у него как у ловчего пса. — Еще их можно упокоить, — заметила Ромея. — Можно, — согласилась с ней Агнесс. — Вот только кому это делать? У нас не сильно жалуют магов вообще, а уж про тех, кто практикует магию мертвых, и говорить нечего. На костер — и все тут. — А как же ты тогда сюда попала? — удивился я. — Если у вас магов не жалуют? — Отец велел, — пожала плечами та. — А ему приказал король, он таким образом решил проучить моего деда, главного казначея королевства. Дед осмелился поспорить с нашим королем, и это было не слишком благоразумно, поскольку правитель в тот же день приказал отправить меня сюда, зная, что я дедушкина любимица. И еще мне было рекомендовано не возвращаться домой до той поры, пока я не стану полноправным магом. То есть можно-то можно, но вот боком это мне выйдет запросто. — А если ты не доучишься и не получишь посох, ты не имеешь права возвращаться вообще, — невесело улыбнулась Миралинда. — Смахивает на изгнание. — Мало того… — Агнесс шмыгнула носом. — У меня нет уверенности в том, что моя жизнь будет легкой и долгой даже в том случае, если я получу посох. Кто гарантирует, что меня не сожгут на главной площади, если король снова разгневается на нашу семью? Прямо хоть домой не возвращайся. Этот рассказ снова заставил меня задуматься о том, что мы все здесь оказались неспроста. У меня такое ощущение, что судьба сама выбрала тех, кому суждено было прийти в этот замок. Именно те, кто должен был услышать новость о том, что Ворон набирает учеников, ее и услышали. Или не услышали, а, как я или Агнесс, были лишены выбора. Нас просто притащили сюда за шиворот — и все. Я никогда раньше не задумывался о таких вещах, как судьба или рок. Но теперь начинаю в них верить. Как и в то, что мы уже кем-то, кто сильнее и умнее всех людей на свете, поделены на живых и мертвых, на тех, кто дойдет до конца, и тех, кто не доживет даже до лета. И это все мне очень и очень не нравится. Невероятно не нравится. Нет, моей судьбой всегда кто-то распоряжался: графиня, которая купила меня у моей собственной матери для того, чтобы я был живой игрушкой для ее сына, а после выбросила на улицу; мастер-вор, который меня подобрал, а потом требовал покорности и смирения в оплату за то, что он меня учит премудростям мастерства; государство, которые было вправе меня убить за то, что я нарушал закон; и даже мастер Гай, который, по сути, забрал мою жизнь. Но у меня хотя бы оставалось право на то, чтобы им всем не подчиниться и как-то изменить свою судьбу. Хоть как-то. А тот или те, кто собрал нас тут всех вместе, мне даже этого не оставил. Я не знаю, что это за сила такая, хотя и могу предположить, что она родственна той, которая выдает магам право на обучение, но я ее уже не люблю. И не исключено, что со временем я ее возненавижу. Вот только сделать с ней ничего не сумею. Никогда. Потому что муравей не может убить быка. — А я и вовсе домой не вернусь никогда, — сказала тем временем Миралинда невозмутимо. Впрочем, ее голос звучал выше, чем обычно, так что это было напускное спокойствие. — Когда я сказала про то, что еду сюда, сначала меня пытались отговорить, потом приказывали забыть такие мысли, а под конец посадили под замок и отправили гонца к виконту Фориньяку с подтверждением того, что мой отец готов выдать меня за его сына. Папенька все тянул со свадьбой до этого момента, сомневался, подходит ли нам семейство Фориньяк по родовитости, а тут прямо сразу решился на этот шаг. А я взяла и сбежала. — И что потом? — заинтересованно спросила Фриша, которая даже рот приоткрыла от любопытства. — Потом меня разыскал начальник охраны отца, — рассказывая, Миралинда расчесывала свои рыжие волосы. — Он передал мне кое-какие вещи, дал кошель с золотом и сказал, что отец проклял меня, лишил права наследования, и все, что мне осталось, — только мой титул. Он бы и его отнял, но такое не в его власти. Так что мне теперь идти некуда.