– Это еще зачем? – я удивилась, поскольку Наташка благополучно жила с родителями. – Просто так! Рядом Маринки не было, потому я уточнила: – Тебя любопытство, что ли, гложет? Так просто на чай приезжай. Уже все проблемы позади. – Могу и на чай, – став вдруг неожиданно серьезной, согласилась подруга. – Но гложет меня твой вид, Юля. Я не хочу ввязываться в твои отношения с криминалом, но если все позади, а ты ходишь как в воду опущенная, то, может, поживем вместе несколько дней? Девчачья компания из любого состояния вытащит! Она так ко мне прицепилась, что я вынуждена была согласиться. И, если честно, втайне порадоваться тому, что есть такие люди – которым не все равно, которые замечают изменения, считают себя обязанными просто быть рядом. И как бы я к тому ни относилась, но ее общество уже через несколько дней начало помогать. Она все жужжала вокруг, жужжала, даже покрикивала на меня, чтобы стирку организовала или посуду за собой помыла. И только в эти моменты я начала осознавать, что до ее переселения, вернувшись из института, просто садилась на диван, да так и сидела, не включая телевизор. Мне настолько стала привычна эта апатия, что я ее и не замечала. Рассказывать Наташке я ничего не хотела… и все вывалила уже на второй день. О том, что мы с Сергеем разошлись, что никаких преследований больше с его стороны не будет, и что мне самой он стал немного нравиться. Даже не тем, что умеет быть ласковым и внимательным, а тем, что умеет быть разным. Он будто многослойнее любого другого человека, с ним рядом всегда эмоции насыщены до отказа. Наташка не утешала и не хлопала по плечу, но после раздумий сказала: – Если бы я не была реалисткой, то сейчас бы посоветовала – беги к нему, пока другая себе такую прелесть не забрала. Но я реалистка, Юль. Потому скажу – ты все правильно сделала. Та жизнь, в которую ты могла угодить, не была бы счастливой и спокойной. – Я тоже так думаю, – я монотонно кивала головой. – А лучше не думать. Лучше – строить планы. Кстати, ты здесь жить останешься? – Пока не знаю, – я пожала плечами. – Квартира оплачена еще и на следующий месяц, до тех пор решу. Может, в общагу перееду. Или на работу снова устроюсь. Сейчас вот как-то даже сил нет ни на что… – Так, это еще что за разговоры? Пойдем! – Куда? – Печенье стряпать! – Но я не хочу. – Я хочу! А если я хочу печенье, то ты идешь со мной стряпать печенье! – Ой, как ты сильно кое-кого напоминаешь… В точности те же рассуждения. В такие моменты я ее ненавидела и одновременно любила. Наверное, я хороший человек, раз у меня такая подруга – искренняя, прямолинейная и бесконечно щедрая душой. Разве Наташка была бы рядом с плохим человеком? В конце второй недели я уже чувствовала себя иначе, а тосковала только ночами. Наташку выгонять и не думала. Даже наоборот, со смехом предложила ей остаться здесь навечно. Будем снимать квартиру вскладчину. Ну и что, что тесно? Мне и на диване хорошо. А потом так приживемся, что я за нее замуж выйду. Кажется, у нее как раз тот самый тип характера, который мне нужен. Наташка так же весело соглашалась, а потом смотрела в окно и задумчиво качала головой, как будто сама моему смеху не верила. Вероятно, так я через некоторое время бы и выбралась окончательно из своего гнетущего состояния. Но жизнь снова подкинула выверт. Мы с Наташкой получили стипендию и решили покутить – то бишь заказали самую дешевую пиццу и скачали фильм. Она отправилась быстро принять душ, а пиццу доставили быстрее, чем я думала. Некоторых жизнь ничему не учит. Или это только я такая непроходимая? Даже не заглянув в глазок, что сделал бы любой человек после моих приключений, я распахнула дверь – и вместо мальчика в форме пиццерии столкнулась с Крисом. Он вошел, не дожидаясь, пока я разморожусь. Прямо в обуви прошагал в зал, глянул на разобранный диван с пледом и сразу повернулся ко мне. Вообще-то, я его не особенно боялась, просто терпеть не могла за то, что он сделал. Но в тот момент понимала, что лучше не скандалить. – Я думала, ты уехал, – сказала сдавленно. – А я думал, что ты живешь у преступника. Ну, раз наши общие друзья не смогли до тебя добраться. – Мы с ним расстались. Вообще не видимся. Крис смотрел на меня пристально, с прищуром, будто пытался угадать, вру ли я. – Расстались? – Да. Так что второй раз тебе меня продать не удастся. Сергею Андреевичу теперь плевать, что со мной будет. – Так ли? – он продолжал спрашивать или ловить мои реакции. – А по моим сведениям он до тебя баб юзал только по разу, потом менял на новую. Тебя вот только не менял. Я разозлилась: – Так сменил! Чему ты удивляешься? Что он не встал на одно колено с розой в зубах? Крис сделал шаг ко мне и сказал примирительно: – Пожалуйста, не ругайся. Юля, я хочу, чтобы ты меня поняла. Ты – действительно хорошая девчонка, беззлобная, немеркантильная. И я бы хотел, чтобы у тебя в жизни было всё! Но его я ненавижу. А по-твоему, это справедливо – что грабители и убийцы получают лучшее? Что никакой управы на них нет? Что ни через суд, ни через связи таких не приструнишь? Эти уроды давно получили мир, а мы для них только пешки! Ты в курсе, что тогда в перестрелке нескольких убили – тоже, конечно, преступников. Но ни одного дела в полиции не заведено. Потому что нет на них управы, нет закона. Вот посмотри мне в глаза и скажи честно – по-твоему, это справедливо? Справедливо, что это дерьмо, как твой Сергей Андреевич, непотопляемо? Я невольно отступила. – Нет, это несправедливо, Крис. Но несправедливо и то, что ты стоишь здесь, хотя всего несколько недель назад меня продал. Чего теперь ты хочешь? Тебе разве не заплатили? – Только половину, – он скривился. – Вторую часть я должен был получить после того, как подтвердится, что ты его женщина, а не случайная прохожая. Это было настолько абсурдно, что даже смешно. – И что теперь? Пойдешь требовать с Сергея Андреевича вторую часть? Так опоздал, сказала же уже! – Опоздал ли? Я не кретин, Юленька, я прекрасно понимаю, что он не развернул бы такую операцию, если бы ему было на тебя насрать. А если тогда было не насрать, то вряд ли неожиданно стало сейчас. – Я все еще не понимаю, при чем здесь я? – Как при чем? Содействуй. Давай ему отомстим. Пойдем со мной, я тебя спрячу, никакого вреда не причиню, если сама пойдешь. Получим выкуп, разделим пополам. – Какое интересное предложение, – я отступила еще. – А если он откажется платить? С какой бы стати ему платить за меня, если мы расстались? – Вот и проверим! А если откажется, – Крис пожал плечами и улыбнулся. – Что ж, тогда и посмотрим, как еще ты сможешь отработать мои издержки. Страх подбирался медленно, позволял к себе привыкнуть и втекал в мозг дозированно. Я отступала без лишних дерганий, но Крис всякий раз приближался, сохраняя между нами одну и ту же дистанцию. Он, конечно, сильнее, но он не Мишань или кто-то в этом роде, который бы уже схватил меня и утащил куда вздумается. – Я не пойду с тобой, – сказала тихо, но решительно. – Пойдешь, – спокойно ответил Крис. – Или не пойдешь. Если я не смогу стрясти с него бабло, то хотя бы отомщу. Все какая-то справедливость. – Ты хочешь убить меня? – Нет, конечно! Я хочу, чтобы ты подумала, ведь ты хороший человек и понятия о справедливости имеешь, признала мою правоту и вступила в команду. Но если ты совсем идиотка, а его твоя смерть расстроит, то и это вариант. Видишь, Юля, ты в любом случае идешь со мной, так что не будь сучкой и веди себя нормально. Он попытался схватить меня за локоть, но я вскрикнула и кое-ка вырвалась. В его руке не было ни ножа, ни пистолета, а я все равно задрожала. Все-таки парень работал на улице, наверняка со всякой шелупенью дрался при необходимости, я даже приблизительно не могла прикинуть, что делать дальше. Согласиться, пойти с ним, а потом сбежать? А вдруг ему только и надо, чтобы я вышла с ним из квартиры, потом завести меня в какой-нибудь подвал и там прикончить, не рискуя со свидетелями? Про Наташку в ванной я забыла. А она, похоже, конец разговора слышала, поскольку дверь неожиданно распахнулась, выпуская фурию с какой-то палкой в руке – перекладина, на которой я вешаю полотенце. Крис получил удар, но по плечу, а не голове, он отлетел метра два в сторону, пригнулся. Он тоже не ожидал, что в квартире есть кто-то еще. Растерялся от неожиданности. Мне же стало понятно, что при желании он сможет справиться с нами обеими, а единственный козырь – эта самая растерянность. Я просто налетела на него, сбивая с ног. – Надо вызвать полицию! – крикнула Наташка, но за телефоном не бросилась. – Давай вышвырнем его отсюда, связать не сможем! И вызовем… Он как-то ловко вывернулся и ударил меня кулаком снизу. Я целую секунду думала, что он мне сломал шею. Наташка вновь попыталась его ударить, но теперь он успел заблокировать, легко выдернул из ее рук палку и ударил по воздуху – Наташка успела отскочить. Он выглядел теперь куда больше озверевшим, чем пришел. Не давая себе опомниться, я вновь полетела на него, пригнулась и толкнула со всей силы, на которую была способна. И Наташка помогла, вовремя бросив какой-то ботинок, подвернувшийся под руку, и отвлекая внимание на себя. Потому Крис мое движение и пропустил – я врезалась ему в живот, и он полетел спиной, с хрипом сгибаясь прямо в воздухе. Упал с каким-то страшным хрустом и замер… Мы стояли в оцепенении. Мысли остановились – полностью исчезли из головы. Совершенно случайно я толкнула его так, что он угодил прямо на угол тумбы, голова сползла на пол, оставляя за собой след из крови. Наверное, надо было наклониться и проверить: он мог быть жив, но без сознания. Но я не могла себя заставить даже пошевелиться. – Мы… убили… – выдохнула Наташка, пребывающая в том же ужасе. – Я… я не знаю… – мне хотелось куда-нибудь убежать, спрятаться от этого зрелища. Если бы я могла сделать шаг, то так бы и поступила. – Я на такое не подписывалась! – теперь в голосе подруги послышались слезы. – Я на такое не подписывалась! Надо вызвать полицию! Юль, я буду говорить, что он напал первым и про угрозы! Юль… нас посадят? – Меня, – совершенно бездумно ответила я, не в силах ничего осмысливать. – Я его толкнула. Так мы и стояли в какой-то черной тишине, только стрелки настенных часов с грохотом отсчитывали каждую секунду. Наташка вскрикнула и подпрыгнула на месте от бодрого голоса: – Долго еще ждать? Доставка пиццы! Есть кто дома? Я ожила, подлетела к едва приоткрытой двери, за которой стоял парнишка с коробкой, и захлопнула перед ним. Уже через секунду он начал стучать. – Наташ, тебе лучше уйти… И… уведи этого, расплатись… я не знаю… Просто уведи и уезжай домой… Ее долго уговаривать не пришлось. Наташка быстро влетела в свои сапоги и схватила куртку – я бы на ее месте тоже куда-нибудь улетела, лишь бы здесь больше ни секунды не оставаться. Она открыла дверь совсем немного, чтобы ноги Криса не попали в обзор, протиснулась, схватила разносчика пиццы за локоть и потащила, что-то приговаривая. Я точно слышала, что на площадке есть кто-то еще – возможно, соседи вышли глянуть, что за шум. Полный дом свидетелей – они все быстро отыщутся, если начнут опрашивать. Меня посадят? Или оправдают за самооборону? А если у него с собой даже ножа не было, то я докажу, что была самооборона? Такой клокочущей в горле истерики я и представить не могла. Стараясь не смотреть на тело, которое определенно было мертво, я побежала в спальню, схватила телефон. В кнопки попадала не сразу, а когда удалось – уже вообще захлебывалась паникой, у которой не оказалось потолка. К счастью, он ответил почти сразу. – Не ожидал, что ты сломаешься первой, Юль, – голос прозвучал спокойно и весело. – Я… нет… я… не знаю, что делать… – Что случилось? – тон сразу изменился. – Я… я… убила его! – Кого? – Сергей говорил спокойно. Теперь я понимала цену его бесконечного равнодушия в любых ситуациях. – Криса… он… пришел… я…