У Зака отвисла челюсть. — Приятно наконец познакомиться с вами, мистер Ин Цзыян. Джейсон Сюань — человек, на которого Зак всегда хотел быть похож, из-за которого учился программировать, — протягивал ему руку. Его волосы были уложены не так, как обычно, но лицо определенно оставалось тем же — красивым, с высокими скулами. «Боже мой, да он вылитый Саймон», — это была единственная связная мысль в голове Зака. — Закари Ин. Зак. — Каким-то образом он смог собраться и пожать Джейсону руку. — Что ж, Зак, извини за этот небольшой обман. Я не хотел, чтобы папарацци прознали, что я здесь. Это привлекло бы слишком много нежелательного внимания. Могу я?.. — Он указал на складной стул. — Да-да, конечно! — Зак слишком энергично закивал, а затем предложил другой стул Тиффани. — А вы можете сесть на этот. После того как все разместились вокруг журнального столика, Зак посмотрел на разложенную на нем еду. Мама упрекнула бы его за то, что он ничего не предложил своим гостям. — Может быть, хотите жоу цзямо? — он ткнул в нетронутый пакетик. — Мы не голодны. — Джейсон грациозно махнул рукой. — По правде говоря, Зак, я довольно долго выслеживал тебя. Зак сделал несколько глубоких, медленных вдохов, пытаясь заставить последние две функционирующие клетки своего мозга перестать кричать о том, что Джейсон Сюань — тот самый Джейсон Сюань! — сидит прямо перед ним. Ведь он был врагом. Или же… нет? — Вы знаете, что я бросил императоров потому, что они солгали мне? — прямо спросил Зак, решив не ходить вокруг да около. — Именно поэтому я сейчас здесь. Потому что мы наконец можем пообщаться без их вмешательства. — Значит, вы в курсе, что они намеренно забрали дух моей мамы? — Правда? — Джейсон нахмурился. — Боюсь, этой конкретной детали я не знал. Звучит отвратительно. Мне искренне жаль. Видишь ли, я не всеведущ. Но тем не менее ожидал, что рано или поздно императоры покажут свое истинное лицо. — Да уж, они показали, — пробормотал Зак. — Что они рассказали тебе обо мне? — Что вы — избранный носитель Желтого императора. Что он вам помог построить компанию, влияя на людей через их сны. Что он сделал это потому, что хочет разрушить портал духов и собрать сверхъестественную армию, чтобы снова управлять человечеством. Джейсон с легкой улыбкой фыркнул, на мгновение опустив глаза: — Последний пункт — это недоразумение, но остальное верно. Хотя, конечно, только Тиффани и несколько других доверенных лиц знают о моем… положении. К сожалению, трудно рассказывать подобное людям так, чтобы они не приняли меня за сумасшедшего. Но что касается моей компании, я должен рассказать тебе, Зак, почему пришел сюда. Видишь ли, видеоигры и устройства дополненной реальности — это только часть того, чем мы занимаемся. Также мы ведем разработки в области информации и наблюдения. — Выражение лица Джейсона стало торжественным. — Десять лет назад мы помогли китайской полиции поймать группу опасных экстремистов, отследив и заблокировав их средства коммуникации. Во время задержания через специальные фильтры мы получили видео одного конкретного подозреваемого. Подозреваемого по имени Ин Цяосун. Глаза Зака расширились. Он забыл, как дышать. Папа. Стул Джейсона заскрипел, когда он наклонился вперед. Его слова превратились в шепот: — Приношу свои глубочайшие извинения за то, какую роль в этом сыграла моя компания. Нас уверили, что это действительно опасные экстремисты. Но я могу тебе кое-что показать. Технически раскрывать подобное незаконно, но считаю, что ты заслуживаешь это видеть. Он достал из внутреннего кармана костюма свой телефон и, включив на нем видео, передал его мальчику. На записи был папа Зака, который что-то быстро говорил, пока на заднем фоне раздавались резкие удары. Видео, снятое им самим, тряслось, когда он метался из комнаты в комнату. Микрофон трещал. Зак схватил телефон, все его внимание было приковано к экрану. Дыхание мальчика сбивалось и дрожало так же сильно, как и у его папы. Настоящего папы, совсем непохожего на Цинь Шихуана. Он не мог поверить своим глазам. Все те разрозненные представления о том, как вел себя его отец, как говорил, какой у него был голос, теперь прямо на его глазах стали реальными. «Цзыян», — несколько раз услышал Зак. Его сердце сжалось. Сообщение предназначалось ему. И все же он не мог его понять. Как бы ни дрожал и ни срывался от отчаяния голос его папы, слова никак не становились для Зака чем-то осмысленным. На видео раздался громкий шум. Отец Зака закричал, запись ужасно задрожала. А затем резко оборвалась, продлившись всего чуть меньше минуты. В воцарившейся тишине сквозь стены громыхала клубная музыка. Зак шмыгал и всхлипывал, из горла рвались рыдания. Слезы капали на экран телефона. — Я… я не понимаю его. — Он посмотрел на Джейсона опухшими глазами. — Это последние слова моего папы, а я их не понимаю. — Включи еще раз, — мягко сказал Джейсон. Зак послушался. Джейсон начал переводить: — Он хотел, чтобы ты знал: все, что он делал, было лишь для того, чтобы твоему поколению не пришлось жить в страхе и молчании, как его. Он хотел бороться за мир, в котором ты смог бы гордиться собой и не бояться верить во что захочешь. Он надеялся, что сможет увидеть тебя снова, и просил простить его, если ему это не удастся. Зак прижал костяшки пальцев к глазам, рыдая так сильно, что больше не мог выдавить ни звука. Наследственная печать в кармане рубашки еще сильнее давила на его сердце. Боже, что на него нашло? Он использует магию, чтобы контролировать других, а ведь это та самая жестокость, против которой боролся его папа. Джейсон сел рядом с ним на диван и похлопал по спине. — Есть и хорошие новости. Если будешь работать с нами, то, возможно, сможешь увидеть его снова. — А? — рыдания Зака прервались. — Он жив? — Нет, но смерть не всегда означает, что человек окажется навсегда оторван от своих близких. — Глаза Джейсона блестели в тусклом свете комнаты. — Раньше, когда портал был открыт, наши предки могли свободно говорить с нами во сне. Теперь это под силу только самым сильным духам. Цинь Шихуан разорвал связь между двумя царствами, которые должны быть соединены. Вот почему они постоянно сопротивлялись его тираническим попыткам разделить их. Зак вытер глаза: — Он сказал мне, что это может привести к войне и хаосу. — Он просто проецирует свой собственный страх и искаженное мышление на миллионы невинных духов. Если бы портал открылся, все, кого он когда-либо обидел, смогли бы объединиться и массово атаковать его, разорвав его дух на части. — Ну конечно, — пробормотал Зак. «Как будто обиженные не пытаются это сделать даже сейчас». — Но подавляющее большинство духов просто хотят связаться со своими близкими. С твоей помощью, с силой, которой ты обладаешь, мы могли бы дать им возможность снова сделать это. Пойдем с нами, и я расскажу тебе подробности. Зак посмотрел на экран телефона с видео отца, а затем на Джейсона. Он решил использовать командную силу печати в последний раз: — Приказываю тебе сказать мне, говоришь ли ты правду. — Да, — сказал Джейсон, его глаза сияли золотом, на лице не было никакого напряжения. Зак встал: — Тогда вперед. Глава 22. Как снова разбудить Ромео из династии Цинь — Итак, Зак, что ты знаешь о Фусу, старшем сыне Цинь Шихуана? — Джейсон крутил в руках квадратный стакан, в который был налит коричневый ликер. Тиффани везла их в роскошной машине, задние сиденья которой были обращены друг к другу, как в лимузине, и освещались полосами голубого света. Возможно, технически это и был лимузин, хотя снаружи совсем так не выглядел. Здесь был даже встроенный холодильник со всякими напитками. — Фусу? — Зак нахмурился. Это имя казалось ему до боли знакомым, но он не мог его вспомнить. — Верно. Он был законным наследником Цинь Шихуана. Добрый, обаятельный принц, которого все хотели видеть на троне после него. Но отец сослал его в северные земли за то, что он выступил против его кампании, направленной на то, чтобы заживо похоронить ученых-конфуцианцев и сжечь книги по истории шести завоеванных им царств. Зак вспомнил свои сны. Когда они наконец-то соединились в его голове, он ахнул и щелкнул пальцами: — А потом… а потом ему приказали покончить с собой из-за измены! — Да, но он не знал, что приказ был фальшивым. На самом деле Цинь Шихуан внезапно умер во время поездки по стране. Доверенные лица скрыли это и от его имени отдали приказ приговорить Фусу к смерти — и все ради того, чтобы посадить на трон его доверчивого младшего брата. Его звали Хухай, и он оказался намного хуже своего отца. Империя Цинь развалилась за три года. Хотя, честно говоря, она не была крепка с самого начала. Но если бы вторым императором стал Фусу, то, возможно, она протянула бы подольше. В истории Китая это одно из тех больших «а что, если». Видишь ли, Фусу не был бессилен, когда ему приказали лишить себя жизни. Он служил прямо здесь, с великим генералом Мэн Тяном, и в их подчинении было элитное войско Цинь в триста тысяч солдат. — Подождите. Служил здесь? — Зак коснулся окна. Мимо, как падающие звезды, проносились тусклые уличные фонари. — Верно. Это северные земли. И здесь более двух тысяч лет назад Фусу мог восстать против несправедливого приказа. Мог бы привести триста тысяч солдат в столицу Сяньян и потребовать ответа, к чему его призывал даже генерал Мэн Тянь. Но Фусу слишком боялся своего отца. Он просто сдался и покончил с собой. Интересно порассуждать, почему так произошло. Между строк исторических записей есть ключ к разгадке: когда на землях, которые раньше были царством Чу, впервые вспыхнули восстания против Цинь, народ поднялся во имя великого чуйского полководца Сян Яня, но также… Фусу. А теперь, как думаешь, почему восставшие в Чу требовали справедливости для принца Цинь? Зак потягивал из бутылки Бинфэн, апельсиновую газировку, которая, по словам Джейсона, была самым знаменитым напитком в провинции Шэньси. — Чу — это царство, с которым у Цинь Шихуана было больше всего проблем, так? Царство, на которое ему пришлось напасть дважды, потому что его дядя поднял против него тайный мятеж? — В яблочко. И по тому, что народ чу так высоко ценил Фусу, можно предположить, что его мать была их принцессой. Об этом не сохранилось никаких записей, но люди наверняка запомнили бы роскошную свадьбу. В Древнем Китае брак считался настолько важным, что стать настоящим мужчиной можно было, лишь женившись. Холостяки считались посмешищами. Однако по какой-то причине Цинь Шихуан вошел в историю именно как холостяк. Он единственный известный император, которого похоронили без императрицы. Даже У Цзэтянь на смертном одре отказалась от титула императора, чтобы ее похоронили вместе с мужем. И все же Цинь Шихуан решил остаться один на веки вечные. — Джейсон покачал головой. — В полном одиночестве в своем мавзолее, который размером больше, чем вся Долина царей в Египте. Зак прикусил губу: