– Извини, да, ухожу. – По-моему, тебе стоит отдать ключи. Невозможно было ответить так, чтобы ответ не прозвучал враждебно. – Нет. – Я знаю симптомы паранойи, – заметила она. – Я не сумасшедший. – Ты создал теорию заговора на пустом месте – классическая паранойя. – Это не пустое место! И чемодан не его! – И все же – поразительно! – он полон его вещей. Сняв очки, я потер глаза: – Я не сумасшедший. Чемоданы стояли у меня в номере два дня! Ты просто не знаешь всего, что я обнаружил, например записи с камер наблюдения, когда прибыли Люффманы. Им дали лист бумаги с номером телефона королевского люкса, в котором жил владелец отеля. Обычно там останавливался Балош Браун, муж Софии! – Ты о чем? Какой королевский люкс? – Номер 909, и родители девочки были… – Тогда докажи. У меня перехватило дыхание. – Что доказать? – Ну, в отеле, по-твоему, что-то происходит. – Она говорила очень медленно. – Покажи мне эту тайную комнату, у тебя же есть ключи. – Я там еще не был. Я узнал о ней только вчера. – Ну, так пойдем туда сейчас. Она не шутила. Под таким настойчивым напором я не мог отказаться и, собравшись с духом, кивнул. Мы вдвоем поднялись наверх, на девятый этаж, в восточном крыле отеля. Неподалеку находился выход на крышу. С этой стороны здания открывался, пожалуй, лучший вид на лес, не испорченный пожарной лестницей. Все еще тяжело дыша после подъема, я возился с ключами, прежде чем вспомнил, что этот номер с ключ-картой. И еще, похоже, мне и раньше доводилось бывать здесь, когда по-быстрому проверял номера при моем первичном обыске отеля. Тогда, приоткрыв дверь, я заглянул внутрь, убедился, что там никто не живет, и пошел дальше. Таня молчала, скрестив руки на груди. Я толкнул дверь, и мы оба вошли в номер. Несомненно, я был здесь раньше. Без всякого «похоже». Миа оказалась права: никакой это не королевский люкс. Просто номер, слегка побольше, чем мой, ванная получше, да и кровать тоже. Никаких чемоданов или сумок. В шкафу осталась кое-какая одежда. Только костюмы. В карманах ничего не было. В комоде нашлись стопка аккуратно сложенных рубашек, носки и боксерские шорты. Скорей всего, Миа не ошиблась и насчет номера телефона. Возможно, это действительно был номер для претензий по обслуживанию клиентов. И в то же время мог ли я доверять Мии? Может, она солгала. Любой из них мог солгать, выгораживая себя. – Значит, владелец останавливался в этом номере, – не двигаясь, произнесла Таня. – Владельцы. Хотя, согласно записям, в то время здесь был только Балош. – Ладно. Стараясь не встречаться с ней взглядом, я порылся в ящиках прикроватной тумбочки и обнаружил зачитанную Библию со множеством закладок. Я схватил книгу и поднял ее вверх: – Наверняка его Библия! Она кивнула: – И что? – Некоторые места у него отмечены закладками, вот смотри! – Текст был на французском. – Не уверен какие именно, трудно разобрать. Он многое подчеркнул в Евангелии от Матфея… Танино терпение наконец лопнуло. – Джон, ты устал. Просто положи книгу и отправляйся немного отдохнуть. Посмотри вокруг! Здесь ничего нет! У нас дел больше чем достаточно без твоих выдумок. – Она протянула руку за ключами с таким видом, словно забирала у буйного психа огнестрельное оружие. – Хватит, дай мне ключи. И пойдем. – Ты все еще не веришь мне? – Что значит «все еще»? Ты показал мне номер, где жил какой-то мужчина. Обалдеть, какая улика! – Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Послушай, знаю, не лучший образ действия – сказать человеку в разгар… психотической вспышки, что он псих. Но у меня есть лекарство, которое поможет тебя немного успокоиться. – Таня, ты о чем? Она развела руками: – Всего лишь беспокоюсь, чтобы ты не вышел из строя. Я не верил своим ушам: – Ты серьезно считаешь меня психом? – Джон, по-моему, тебе нужна помощь. И не более того. – Она снова протянула руку: – Дай мне ключи. И позволь помочь тебе. Я отступил на шаг и почувствовал, что краснею. – Кто сейчас сидит с Томи? – напомнил я, уклоняясь от ответа. – Ей уже лучше. Она уже давно проснулась. Не обращая внимания на ее ответ, я вышел, прихватив с собой ключи и Библию Балоша. Я злился на нее и не хотел говорить ничего такого, о чем мог пожалеть позже. – Джон, отдай ключи! – крикнула она мне вслед. Я проигнорировала ее и даже не остановился. День шестьдесят восьмой (4) Оставив Таню в королевском люксе, я вернулся в комнату Дилана и отыскал лопату, потом вышел в сад и миновал парковку, где стоял в первый день, прислонившись к стене. Я был прав, и знал, что прав. В тот день произошло что-то такое, о чем знали только Дилан и София, и это событие было связано с Гарриет Люффман и Балошем Брауном. Возможно, и остальные сотрудники отеля тоже знали, но у меня не было доверия ни к кому из них. Темнота сгустилась сильнее, чем обычно. Низкие облака выглядели сердито-серыми. Раньше я бы решил, что скоро начнется дождь. Я прошел через пожелтевшую лужайку к краю леса и принялся бродить среди деревьев, не зная, что следует искать. В голове крутилось воспоминание о том, что я видел. Под ногами хрустели сухие листья. Ветки над головой выглядели совсем изможденными, и на них висела мертвой листва. Таня сильно разочаровала меня. Она, как никто другой, должна была поверить мне, собрав всю свою моральную стойкость, чтобы понять важность моего расследования. Дилан, конечно, мог кое-что рассказать ей. И возможно, она даже понимала важность расследования, но уже приняла его сторону. Я ходил взад и вперед по окраине леса, тяжело ступая по земле, стараясь обнаружить хоть что-то необычное. Они не могли унести тело далеко, во всяком случае, не в тот день. Даже вдвоем они отнесли бы его только туда, где их не увидят. Минут через двадцать, топая и петляя между деревьями, я наткнулся на участок, не похожий на землю вокруг, и пригляделся. На лесной подстилке валялись вырванные с корнем растения. И здесь ничего не росло. Конечно, с того дня у нас не было ни дождя, ни солнца. А без них ничего нового и не вырастет на потревоженной земле. Крепко взявшись за лопату, я принялся копать, сбросив с себя часть одежды. От физической работы, которой я занимался в отеле, мои мышцы немного окрепли. Меня прошиб пот, но я не прекращал выбрасывать землю лопата за лопатой, пока не оказался на глубине четырех футов. Тяжело дыша, весь в грязи, с почерневшими руками, я прислонил лопату к краю ямы. Деревья закрывали от меня большую часть отеля. Меня никто не видел. Для Дилана и Софии было благоразумно избавиться от своей ноши здесь. Снова взявшись за лопату, я продолжил копать. В какой-то момент у меня начался нервный смех. Что я искал? Набрел на странный клочок земли и копаю там больше часа, пытаясь подтвердить свою правоту. Но что еще остается теперь? Если я буду копать здесь ямы на следующий день, на следующей неделе, в следующем месяце, какое это имеет значение? Все, кто мог скучать по мне, заметить мое отсутствие, исчезли из моей жизни. Я снова перестал копать, пока не справился со смехом. Бросив очки поверх куртки, я снял свитер и рубашку и опять принялся за дело. Руки дрожали. Неизвестно, сколько уже прошло времени. Воткнув в очередной раз лопату в землю и навалившись на нее, я почувствовал сопротивление. Выпрямившись, я выбросил из ямы ком земли и увидел грязно-коричневую ткань. Отбросив лопату, я голыми руками отгреб оставшуюся землю. Под ней оказалось больше ткани, похожей на старую простыню. Я стряхнул с нее землю и, ухватившись, потянул. – Ну же! – рычал я, с трудом вытаскивая свою находку из-под земли. Верхняя часть простыни внезапно высвободилась, и я, не удержавшись на ногах, упал назад, тяжело приземлившись на спину. Придя в себя после удара, я попытался сесть и вдруг осознал, что нахожусь в яме лицом к лицу с трупом.