– Но зачем? – Чтобы ты пока полежала, отдохнула. – Я могла бы и на кухне на диванчике прекрасно отдохнуть. – Ты, может быть, и да, – проговорил он без тени улыбки, но твои задранные ноги помешают мне сосредоточиться на приготовлении ужина. – Нахал! – Все может быть, – усмехнулся он, внес ее в зал и бесцеремонно уронил на диван. – Я могла бы прилечь в спальне! – Ты запрещаешь мне туда заходить. – Я и сама могла бы туда дойти! – крикнула она ему вдогонку, но он уже не слушал ее. Зато пришли сытые Фрейя и Маруся, забрались на диван и улеглись рядом, как две мурлыкающие грелки. Андриана незаметно для себя задремала. Сначала ей привиделся дуб в старом сквере, и она почувствовала на своих губах поцелуй Артура-старшего. Во сне она не оттолкнула любимого, а обвила его шею руками в тщетном усилии продлить этот поцелуй на годы. Проснулась она от приятного запаха, просочившегося через открытые двери в зал и щекотавшего ей ноздри. И кошки сначала завозились, а потом и вовсе спрыгнули с дивана и убежали. Андриана села, опустила с дивана ноги, протерла заспанные глаза и стала на ощупь искать свои мягкие тапочки с помпончиками. Тапочки носили смешные имена гномов – Бося и Бабося, придуманные в раннем детстве Виолеттой, внучкой Милы. Имена были наследственные. Век тапочек, увы, недолог, но по традиции каждая новая пара получали эти же имена. Сначала потому, что так хотела Виолетта. А потом потому, что к этим именам привыкла сама Андриана. И на деле получилась своеобразная традиция для тапочек. Надев тапочки, Андриана пошла на запах, как сказочные герои идут за ниткой из волшебного клубка. Оказалась она, как и следовало ожидать, на кухне. – Ты бы умылась, что ли, сначала, – встретил ее ворчанием Артур. – Ага, Фрейя и Маруся, как я вижу, уже умылись, – констатировала она насмешливо, так как кошки уже получили каждая по паровой котлете. – У них мыло и мочалка всегда при себе, – мгновенно отреагировал Артур. Андриана махнула рукой и пошла в ванную. Когда она снова вернулась на кухню, на столе стояли две тарелки с прожаренной до золотистого цвета картошкой и лучком, с краю лежали котлетки. Андриана облизнулась и воскликнула делано возмущенно: – Это же ужасно вредно! – Если не хочешь, не ешь, – равнодушно отозвался Артур и сделал вид, что собирается убрать ее тарелку со стола, но Андриана уже вцепилась в нее, как клещами. – Отдай! Не смей трогать мою тарелку. – Очень оно мне нужно, – пожал он плечами и поставил на стол нарезанный крупными кусками свежий хлеб. – Погибели ты моей хочешь, – вздохнула Андриана. – А как же, – согласился он, – рассчитываю унаследовать твою квартиру. – Шиш тебе, а не квартиру, – проговорила она с полным ртом. – Ты что, еще и завещание в мою пользу не составила? – притворно удивился он. – Нет, – покачала она головой. И, прожевав, добавила: – А так как ты не являешься моим родственником, то ничего и не получишь. – Вот и проявляй после этого заботу о таких неблагодарных особах. – Тебе дед велел за мной присматривать! – Спасибо, что напомнила. После того, как картошка и котлеты были съедены, Артур налил в чашки золотистый, терпко пахнущий чай и достал из холодильника два пирожных. При этом он сказал: – Если ты не будешь, то я съем оба. Он не успел еще и глазом моргнуть, как одно из пирожных перекочевало на блюдце к Андриане. Артур наклонил голову, чтобы скрыть улыбку, но Андриана ее все равно заметила и спросила ехидно: – Как же ты с полным животом машину поведешь? – Какую еще машину? – он сделал вид, что не понял ее. – Свою! Тебе же надо ехать домой. – Кто тебе сказал такую глупость? – приподнял он брови. – Сегодня я буду ночевать здесь. Посплю на диване в зале. И мы будем там спать втроем, правда, девочки? – обратился он к кошкам, сидевшим возле его ног и не сводившим с него зеленых глаз. Кошки в ответ сразу же довольно заурчали. «И чего это они к нему так привязались?» – ревниво подумала Андриана. После ужина Артур перенес посуду поближе к мойке и распорядился: – Значит, так: я мою, а ты вытираешь. – Может, отложим до завтра? – сладко потянулась она. – Нет, завтра мне нужно уехать пораньше, мы сейчас разрабатываем новый проект, и сроки поджимают. – Я могу и сама вымыть, – начала она, но он уже открыл горячую воду и взял в руки первую из грязных тарелок. Андриана вздохнула и потянулась за полотенцем. Ложась спать, она думала о том, что надо тоже встать пораньше и подумать, как дальше расследовать дело Бакулева. Но она проспала и даже не слышала, как ушел Артур. Она поспала бы, скорее всего, и дольше, но раздался голос Макара Пантелеймоновича. Телефон аж притопывал от нетерпения на месте, когда она вышла из спальни в прихожую. – Говорите! – сердито потребовала она, сняв трубку. – Андриана, что с тобой? – раздался встревоженный голос Милы. – Со мной ничего. Просто я еще спала. – Но ведь уже девять! – удивилась подруга. – Я вчера сильно устала, – вздохнула она. Хотела добавить – и объелась. Но воздержалась. – Я даже не спрашиваю тебя, чем ты занималась, – вздохнула Мила. – И правильно делаешь, – похвалила подругу Андриана. – Я чего звоню-то, – торопливо проговорила Мила. – Лео приобрела три билета на выставку художника Вениамина Андреевича Стеклова. Ты не слышала о таком? – Нет… – Лео говорит, что он писал потрясающие картины! – Почему писал? – Он недавно скончался. Собственно, эта выставка устроена как дань его памяти. – А где она состоится? – В галерее «Вишневая роща». Ты ведь знаешь, где она находится? – Конечно, на улице Гоголя. – Так ты пойдешь с нами? – Да. – Андриане было жаль упускать такую возможность. И она решила отложить расследование, хотя и испытывала слабые укоры совести, но успокаивала себя тем, что за один день ничего не изменится. – Андриана, – донесся до нее нерешительный голос Милы, – на выставку надо одеться прилично, поэтому давай ты оставишь свой мотоцикл дома. – А на чем же я поеду? – удивилась Андриана. – До меня ты можешь доехать на такси. – Наши люди на такси не ездят! – отрезала Андриана. – Теперь уже ездят! – рассмеялась Мила. – А потом за нами заедет Лео, и мы поедем в галерею на ее машине. – А обратно? – Она обещала развести нас по домам. – Ну, я не знаю, – замялась Андриана, вспомнив о том, что она уже немало потратила, еще нисколько не заработав. Но в итоге решилась: – Ладно, уговорила. – Ура! – обрадовалась Мила. Тогда приезжай сегодня к двенадцати.