Каким образом обида воспринимается как источник силы? Это происходит в том случае, когда появляется цель жизни – месть. Причем это может быть не только «индивидуальная» цель – люди могут сбиться в группу, чтобы кому-то отомстить. Например, на работе сотрудники начинают скопом травить человека, который, как им показалось, надменен по отношению к ним. В этом и других подобных случаях людьми движет ненависть. Они объединены разрушительной целью: кого-то «проучить», что-то разрушить… А что потом? «А потом разберемся». И если у такого человека убрать обиду, лишить его того, что является для него в настоящее время смыслом жизни, что он будет делать? Озлобится еще больше! Иногда меня спрашивают: – Но если я откажусь от обиды, я не смогу грамотно наказать обидчика! Так зачем же мне отказываться от этого чувства? Но на самом деле все не совсем так. Для того чтобы принять правильное решение и разобраться даже в самой неприятной ситуации, вовсе не обязательно культивировать в своей душе обиду. Допустим, ваш ребенок нарушил установленный вами запрет, залез в шкаф и мало того что съел клубничное варенье, так еще и разлил варенье на ковер. Вы предупреждали его, что за подобные штучки он будет наказан. Но для того чтобы выполнить свое предупреждение (например, лишить малолетнего «преступника» прогулки или ежевечерней конфеты), вам ведь не обязательно на него обижаться, правда? Наказание есть, а злости нет. Это разные вещи. Поэтому, для того чтобы правильно поступить с человеком, не обязательно быть обиженным на него. «Но ведь я же прав!» От обид нам мешают избавиться не только «ложные преимущества». А что же еще? Привычка, боязнь самостоятельно отвечать за себя? Давайте разберемся. Если я говорю, что я не могу простить, если я говорю, что расстаться с обидой невозможно, – что это означает? Как это переформулировать правильно? «Я не хочу». «Я привязан к своей обиде». На самом же деле нет такой обиды и нет такой боли, которую нельзя было бы проработать, – и если я говорю, что это невозможно, значит, я слишком привязан к своим анартхам, к этой самой своей боли. И привязанность может быть разной. Что такое анартха? Это слово – «анартха» или «ан артха» – означает нечто неважное, малоценное и даже, наоборот, вредоносное. Но тем не менее, как вы уже знаете, мы привязаны к некоторым вредным вещам очень сильно. Почему? Потому что, как только что было сказано, мы получаем от них определенное благо. Еще одна причина – привычка. Казалось бы, как можно привыкнуть к тому, что делает нашу жизнь хуже? Можно. Скажем, мать-пенсионерка снабжает деньгами сына-алкоголика, который нигде не работает и не собирается. Сделал ли такой сын жизнь мамы лучше? Нет. Собирается ли несчастная старушка, например, вызвать полицию и оформить сына на пятнадцать суток, когда он в очередной раз начнет размахивать руками? Тоже нет. Она привыкла к выходкам своего великовозрастного дитятка. Представьте, что я держу в руках ручку. Если мне скажут: «Отпусти эту ручку», что я сделаю? Конечно же, отпущу. Никакого усилия для этого мне не потребуется. А теперь представьте, что я держу эту ручку двадцать лет. Двадцать лет я ее держал, а сейчас мне говорят: – Отпусти ручку! Это же так легко! Я недоумеваю: – Ну ничего себе легко! Как это сделать? Я забыл, как разжимать пальцы! Я забыл, как работают мои суставы! А если я положу ручку на стол, она не упадет? Не сломается? Примерно то же самое происходит с людьми, которые таскают за собой обиды. Часто мы таскаем этот никому не нужный груз десятками лет. И почему, собственно, выработалась эта привычка? Одна из причин вам уже известна: потому что обида дает определенные преимущества, например «право оскорблять». Обида оправдывает мой гнев, оправдывает мое право оскорблять. «Меня же обидели? Теперь я могу с полным основанием это делать». Причем я могу это представлять как «справедливость»: «Око за око, зуб за зуб! Да, я справедливый человек». Я много раз слышал именно такое оправдание. Когда спрашиваешь человека: – Почему ты так поступаешь? Почему обижаешь людей? А он отвечает: – У меня обостренное чувство справедливости! Или еще какая-нибудь столь же веская причина. То есть привычка таскать за собой обиды снимает с меня ответственность. Она оправдывает мой гнев, оправдывает мою склонность оскорблять других, оправдывает множество слабостей. Еще одно право, которое якобы дают нам обиды, – это как раз то самое чувство справедливости или правоты, которое якобы задето. Это очень важная причина, потому что человеку трудно бывает простить именно из-за сознания своей собственной правоты. Ему кажется, что прощение – это некий акт несправедливости, тогда как обида – это проявление высшей справедливости или правоты. Простить бывает трудно, потому что причина у обиды вполне может быть реальная. Это действительно боль, которую мне причинили. «Но ведь меня на самом деле обокрали!» «Но ведь меня на самом деле обозвали!» И это серьезный аргумент. Мы, например, начинаем говорить, что не стоит всю жизнь помнить обиду, не стоит мстить, не стоит «составлять списки врагов», – а человек отвечает: «Но ведь я же прав, я же прав, я же прав!» Вот эти слова, «я прав», – это проявление не столько желания справедливости, сколько нашей гордыни. В чем еще причина того, что мы держимся за свои обиды, не хотим их отпускать? Если нас обидели, нам сделали больно, а мы ходим и всем об этом рассказываем – что мы получаем взамен? Внимание, симпатию, сострадание. Об этом уже говорилось. Мы просто не умеем получать симпатию другими способами! Нам нужно страдать и плакать, чтобы получить эту самую симпатию! То есть мы добровольно становимся больными, чтобы нас пожалели. Потому что любые проблемы и анартхи – это болезнь. А когда человек болеет, его жалеют. Как в детстве некоторые говорят: «Вот умру, будете знать, будете жалеть, но уже поздно будет». Но настоящую любовь можно получить, когда мы смиренны, когда мы готовы служить другим, а не когда мы обижены. И есть еще одна очень важная причина, по которой человек не хочет расставаться со своей обидой, со своим гневом: людям нравится положение жертвы. Я не говорю сейчас о реальных жертвах (например, землетрясения). Конечно, если в жизни людей произошла какая-то катастрофа, нужно им помочь. Но представим такую ситуацию: случился пожар. Пожар незначительный, все остались живы, но часть имущества сгорела. Люди собрали деньги, помогли погорельцам, купили им все, что необходимо… И вот прошел год, а «жертвы пожара» по-прежнему ходят по соседям и просят то денег, то вещи, то продукты. У них уже давно все хорошо, можно идти работать, но им понравилось «положение жертвы» и они привыкли к такой жизни. И ничего больше не хотят! Примерно так и с обидами. Человеку нравится быть жертвой, нравится быть в центре внимания, нравится жаловаться. Часто мы боимся простить другого человека из страха, что потеряем силу. Состояние внутреннего гнева как бы делает меня вооруженным, дает мне иллюзию того, что я сильный. А прощение воспринимается как признак слабости, как признак того, что я не могу отомстить, что я не могу восстановить справедливость. Но на самом деле способность прощать – это не признак слабости, а признак силы. Кто обижается больше всего? Слабые. Дети обижаются, женщины обижаются, слабые мужчины обижаются, но чем сильнее человек, тем легче ему простить. Многие не хотят прощать, потому что считают, что после этого виновный не получит причитающееся ему наказание. Но как связано одно с другим? «Простить» не обязательно означает избавить от наказания того, кто этого заслуживает. Можно простить и тем не менее добиться наказания для преступника. Можно простить и не наказывать, если проступок незначительный. Прощение и наказание (или «ненаказание») никак не связаны. Даже не с точки зрения божественной истины, а с точки зрения государственного закона: если человек совершил преступление и его осудили, ваше прощение по отношению к нему может смягчить наказание, но не отменит его. Да и само слово «наказание» очень многозначно. Можно наказать преступника, совершившего кражу или убийство, – отправить в места заключения. А можно наказать ребенка, скажем, лишив его сладкого – для его же блага, если он этим сладким уже объелся. Это другой вид наказания, скорее чисто символический. Очень важный момент: обида – это способ так или иначе обратить на себя внимание. Есть один ведический принцип, который заключается в том, что если духовный учитель говорит тебе что-то, ты не должен оправдываться. Потому что это способ «перенести центр внимания» с себя на другого. Мы в массе своей эгоцентричны, и эта эгоцентричность проявляется в дурацкой формуле, в дурацкой мантре: «Я прав, я прав, я прав». Мы всегда оправдываемся. Но если человек учится искусству понимать и принимать, если он отказывается от этой мантры, которая ни к чему хорошему не приводит, то взамен он приобретает очень многое. Часто мы боимся простить другого человека из страха, что потеряем силу. Состояние внутреннего гнева как бы делает меня вооруженным, дает мне иллюзию того, что я сильный. В древних «Законах Ману» описываются обязанности брахманов (духовных наставников), и там говорится, что брахман, когда слышит похвалу, должен воспринимать ее как яд. И наоборот: когда он слышит хулу, поношение в свой адрес, он должен воспринимать это как «нектар для слуха». Это не значит, что брахманы – извращенцы. Просто они понимают одну вещь: когда привыкаешь к похвале, этот тонкий яд проникает в душу и начинает «питать ложное эго». Человек привыкает к похвале, к славословию, привязывается к этому. И когда в следующий раз его не похвалят, он воспримет это очень болезненно. Кто-то нас не похвалил, кто-то нас не заметил – это больно! А если изначально не настраивать себя на то, что нас все подряд должны хвалить, обожать и превозносить, то обид будет меньше. Есть две стратегии, которые человек может применять по отношению к каким-то негативным вещам. Например, я знаю: «Обида – это плохо, это вредно». Что я могу сделать со своей обидой? Спрятать ее, загнать вглубь: «Всё, нет обиды, я всех простил». Или, например, я знаю: «Вожделение – это плохо». Что делать? Засунуть подальше, спрятать его: «Нет вожделения, нет его!» Делать вид, что ничего плохого нет, силой загнать это все, как джинна, в бутылку, закрыть ее, прочитать мантру, прочитать заклинание. Нет вожделения. Нет обиды. Нет гнева. Но что будет твориться в этот момент с обидой, гневом, вожделением, жадностью, загнанными в бутылку? Они будут расти. Поэтому с негативом, с недостатками нужно бороться, а не загонять их внутрь: «Вот, я такой хороший на людях, говорю о высоком, о божественном, и никто не знает, что я вчера тайком бутылку водки выпил!» Нам всегда хочется выглядеть лучше, чем мы есть на самом деле. Мы не признаемся в плохом. У нас всегда хорошо спрятанный гнев, хорошо спрятанная обида. И это неправильно. Люди таким образом губят себе жизнь. Они скрывают многое под влиянием социального давления, под влиянием воспитания, под влиянием ложного стыда. Есть очень тонкая грань между подавлением проблемы и освобождением от проблемы (или порока). Освобождение связано как раз с тем, что мы должны проблему увидеть, признать, столкнуться с ней лицом к лицу, даже рассказать о ней кому-нибудь – и тогда она потеряет значительную часть своей силы. Не нужно ее бояться, не нужно от нее скрываться, не нужно пытаться делать вид, что ее нет. Нужно посмотреть в глаза проблеме, нужно увидеть ее – и она уйдет, если мы не будем ее скрывать, а, напротив, отработаем ее. А самое главное – поймем, почему мы за нее держимся. Почему я держусь за свои обиды? Почему я держусь за пьянство? Почему для меня так важны мои недостатки? Ответив себе на вопрос, можете считать, что наполовину вы недостаток победили. Всегда трудней избавиться от того, от чего мы не хотим избавляться. Вернее, от того, что является недостатком, но приносит нам ложное удовлетворение, ложное преимущество, кратковременное удовольствие. А обида именно такова. Обида – это один из способов почувствовать себя в центре внимания, почувствовать себя Богом. И все это коренится в ложном эго. Одна из причин, почему мы не хотим расстаться со своей обидой, заключается в том, что эго хочет всегда быть правым. А когда я обижен, у меня есть чувство собственной правоты и неправоты другого человека. Это чувство становится острым, оно такое замечательное, оно приносит нам столько удовольствия: «Я прав! Я прав!» Это действует ложное эго. И с этим надо бороться. Очень хорошо, если вы, будучи в состоянии негатива, в состоянии обиды, имеете возможность общаться с высокодуховными людьми, со святыми – пусть даже это просто изображение на иконе, какое-то иное изображение, характерное для вашей духовной традиции. Но лучше всего, конечно же, непосредственное общение. Приведу пример. Я приехал однажды к духовному учителю, там было множество послушников. И с одним из них мы слегка поконфликтовали – вернее, это был даже не конфликт, а недопонимание: то ли он мой чемодан поцарапал, то ли что-то в этом роде. Но одна мелочь цеплялась за другую, и в итоге у меня к нему было не очень хорошее отношение. И вот на лекции духовного учителя сидит около тысячи человек, один из них – я. Я слушаю учителя, пропускаю через себя все, что он говорит, – и понимаю, что мое отношение к «обидчику» меняется. Я больше не обижаюсь на него, не считаю его неприятным человеком. Таким образом, присутствие святого человека, духовного лидера влияет на нас, и мы начинаем по-иному воспринимать окружающих. Есть такая история про знаменитого духовного лидера Шри Ади Шанкарачарью: однажды он увидел лягушку, сидевшую над своими только что отложенными икринками. А рядом с лягушкой расположилась кобра, раздувшая свой капюшон. Но она вовсе не пыталась съесть лягушку или ее икру, как можно было бы подумать. Кобра защищала лягушку от дождя! И, увидев это, Шанкарачарья понял, что где-то рядом находится приют святого человека. Потому что святые обладают способностью облагораживать тех, кто находится вокруг, делают их лучше. Практический момент Важность осознания Не так давно в США был снят хороший фильм – «Хижина». В нем поднимаются важные вопросы, в том числе «Как принять утрату?», «Как простить врага?», «Как поступить, если душу разъедают горе, обида, осознание несправедливости?». Авторы фильма не предлагают нам однозначного ответа, но дают понять: лучше сделать над собой усилие и даже в самые темные времена дарить близким любовь и заботу, а не превращать свою жизнь в мрачный поход в мир злобы, разочарования и мести. Посмотрите этот фильм, он очень «многослойный» и неоднозначный, но, возможно, он поможет вам разобраться во многих вопросах, которые мы обсуждаем в этой книге. Простить или нет? Получается, что обиду лучше простить? Да. Какие блага (вернее, ложные блага) я получаю от обид? Я могу оправдывать свое негативное поведение, я могу вызывать жалость и показательную любовь окружающих к себе, я могу быть в центре внимания. А какие блага мне даст прощение? Обратите внимание, это будут уже не ложные блага, а самые настоящие! Здоровье будет лучше, сердце будет меньше болеть, появятся уверенность и легкость на душе. И правда, лучше простить! Но сначала надо разобраться, что значит простить. Потому что есть неправильное понимание прощения. Когда я задаю слушателям вопрос: «А как вы понимаете слово „простить“?» – мне часто отвечают: – Простить – значит забыть. Но это не всё. Нужно не просто забыть, что человек сделал нам что-то неприятное, нужно, как говорится, отпустить, нужно понять его и более не возвращаться к своей обиде. И обязательно пожелать счастья. Но дальше возникает еще один важный момент. Когда уже все закончилось, вы пожелали счастья, человек уже прощен – как вести себя с ним дальше? Полюбить его, есть с ним вместе из одной тарелки? Вот это обычно пугает. Когда говорят: «Тебе надо простить». А я думаю: «Это как же мы будем с ним жить? Мы с этим человеком теперь будем сосуществовать как родные люди? Я не готов». (Конечно, бывает так, что с человеком, который вас обидел и которого вы простили, вы уже больше никогда не встретитесь. Но гораздо чаще бывает наоборот: вам потом приходится с ним постоянно сталкиваться в повседневной жизни.) Прощение состоит из двух моментов: ♦ прощение как внутреннее состояние; ♦ прощение как внешнее действие. Что означает «внутреннее состояние прощения»? Вспомните, наверняка у вас в жизни случалось, что вы по-настоящему человека простили. Приняли ситуацию, поняли и простили. Какие у вас были ощущения? Легкость. Благодарность. Причем благодарность именно по отношению к тому, кого вы простили, – за то, что помог вам испытать приятные чувства!