– Она права, – кивает дядя Карлос. – Просто Мэверик очень хотел вывезти тебя из Садового Перевала. Мама фыркает. Громко. – Когда он рассказал нам о твоем положении, мы захотели помочь, – продолжает дядя Карлос. – И, похоже, тебе нужна наша помощь. Деванте вздыхает. – Слушайте, не круто все это… – Я в отпуске, – перебивает его дядя Карлос. – Так что не волнуйся, допрашивать я тебя не буду. – В отпуске? – повторяю я. Это объясняет спортивные штаны в разгар рабочего дня. – А чего тебя в отпуск-то отправили? Дядя Карлос переводит взгляд на маму, и та, вероятно думая, что я не вижу, быстро качает головой. – Не волнуйся об этом, зайчонок, – говорит он, приобнимая меня одной рукой. – Мне уже давно пора отдохнуть. Но все очевидно. Его отправили в отпуск из-за меня. На пороге нас встречает бабуля. Зная ее, я уверена, что все это время она наблюдала за нами в окно. Скрестив руки на груди, она затягивается сигаретой и, глядя на Деванте, выдыхает дым в потолок. – А это еще кто такой? – Деванте, – отвечает дядя Карлос. – Он поживет у нас. – Что значит «поживет у нас»? – То и значит. Он ввязался в неприятности в Садовом Перевале и какое-то время переждет здесь. Бабуля ядовито фыркает, и я понимаю, у кого этому научилась мама. – Небольшие проблемы, значится? Говори правду, пацан. – Она подозрительно смотрит на Деванте и тихонечко спрашивает: – Небось на тот свет кого отправил, а? – Мам! – одергивает ее мама. – Что? Имею право спросить, пока вы не оставили меня ночевать в одном доме с убийцей! Хочется знать, проснусь я мертвой или нет. – Что за… Нельзя проснуться мертвой, – говорю я. – Ты меня поняла, кроха. – Она пропускает нас в дом. – А то проснешься в раю – и гадай потом, что случилось! – Уж вас-то в раю никто не ждет, – бормочет папа. Дядя Карлос показывает Деванте дом. Его новая комната по размеру больше наших с Сэвеном вместе взятых. Даже как-то неправильно, что из вещей у него с собой один только рюкзак. Когда мы спускаемся на кухню, дядя Карлос просит отдать этот рюкзак ему. – В моем доме несколько правил, – говорит он. – Первое – соблюдать правила. Второе, – он достает из рюкзака пистолет, – никакого оружия и наркотиков. – Ты ведь не носил его ко мне домой, Ванте? – хмурится папа. – Черт, да Кинг по-любому назначил награду за мою башку. Как же я без ствола? – Правило третье, – перебивает дядя Карлос. – Никаких ругательств. У меня два ребенка, одному восемь, другой три. Им такое слышать не нужно. Потому что они и без того наслушаются ругани от бабули. У Эйвы теперь новое любимое выражение – «Черт возьми!». – Правило четвертое, – продолжает дядя Карлос, – ты должен учиться. – Да блин, – стонет Деванте. – Я уже говорил Большому Мэву, что не могу вернуться в школу в Саду. – Мы знаем, – говорит папа. – Когда свяжемся с твоей мамой, то запишем тебя на онлайн-программу. А пока с тобой позанимается мама Лизы. Она была учительницей, так что поможет тебе закончить учебный год. – Черта с два! – ворчит бабуля. Ее не видно, но то, что она подслушивает, никого не удивляет. – Мам, хватит подслушивать! – вздыхает дядя Карлос. – А ты не подписывай меня на всякую херню! – И не ругайся. – Еще раз скажешь, что мне делать, и доиграешься. Шея и лицо дяди Карлоса покрываются красными пятнами. Звенит звонок в дверь. – Карлос, открой, – кричит бабуля. Он поджимает губы и идет в прихожую. А когда возвращается, я слышу, как он с кем-то разговаривает. Этот кто-то смеется, и я узнаю его заразительный смех. – Смотрите, кого я нашел, – объявляет дядя Карлос. За ним стоит Крис в белой уильямсоновской рубашке-поло и песочного цвета шортах. На ногах у него красно-черные двенадцатые джорданы, которые Эм-Джей[85] носил в финале девяносто седьмого. Крису они очень идут. А может, у меня просто фетиш на джорданы. – Привет. – Он улыбается, не показывая зубы. – Привет. – Я тоже улыбаюсь, напрочь позабыв, что здесь папа и у меня могут быть большие проблемы. Впрочем, о его присутствии я вспоминаю секунд через десять, потому что он подает голос: – Ты кто? Крис протягивает ему руку. – Кристофер, сэр. Приятно с вами познакомиться. Папа осматривает его с головы до пят. – Ты что, знаком с моей дочерью? – Ага, – протяжно произносит Крис, а потом переводит взгляд на меня. – Мы вместе учимся в Уильямсоне?.. Я киваю. Хороший ответ. Папа складывает руки на груди. – Не понял, учитесь или не учитесь? Ты как будто не совсем уверен. Пока папа сурово пялится на Криса, мама быстро его обнимает. – Как дела, солнышко? – спрашивает она. – Хорошо. Я не хотел вам мешать, просто Старр сегодня не было в школе, а я заметил вашу машину и зашел спросить, все ли в порядке. – Все нормально, – кивает мама. – Передавай родителям привет. Как они? – Погодите-ка, – встревает папа. – Вы все явно знаете этого паренька. Так почему мне о нем никто не рассказывал? Чтобы заступиться за Халиля, мне потребуется много мужества. Почти так же много, как и для того, чтобы рассказать своему враждебному чернокожему папе о своем белом бойфренде. И если сейчас я не смогу заступиться за Криса, то уж тем более не сумею заступиться за Халиля. Папа всегда учил меня никого не бояться и говорить все как есть. В том числе и ему. Так что я отвечаю: – Он мой парень. – Парень? – повторяет папа. – Да, ее парень! – снова вопит откуда-то бабуля. – Крис, малыш, привет! Крис озадаченно оглядывается. – Э-э, здрасьте, мисс Монтгомери. Бабуля была первой, кто узнал про Криса, как и подобает умелой шпионке. Тогда она сказала мне: «Гуляй, моя хорошая, не стесняйся», – и рассказала пару историй о своих похождениях, о которых мне лучше было бы не знать. – Какого черта, Старр? – хмурится папа. – Ты встречаешься с белым пацаном? – Мэверик! – одергивает его мама. – Успокойся, Мэверик, – говорит дядя Карлос. – Он славный парень и хорошо с ней обращается. Это же главное, разве нет?