Грейс покачала головой. Только не Джек. Джека не было на том концерте, это невозможно, это ошибка… — Выстрел прозвучал очень громко, я буквально оглох на одно ухо, и начался настоящий ад. Крики, вопли, визг и еще не то два, не то три выстрела. Не в комнате, где-то далеко. Снова крики. Лоусон вдруг перестал шевелиться. На полу была кровь, пуля попала ему в спину. Я спихнул его с себя и увидел охранника, Гордона Маккензи, который еще не успел опустить пистолет. Грейс закрыла глаза. — Подождите, вы хотите сказать, что первый выстрел произвел Гордон Маккензи? Джимми кивнул. — Он услышал, как я звал на помощь, и… — Джимми не договорил. — Секунду мы смотрели друг на друга. Девицы кричали, но их крики заглушал рев толпы. Этот звук… Люди называют ужасным вой раненых животных, но это и сравнивать нельзя со звуком настоящего страха и паники… Хотя кому я рассказываю… Грейс, к счастью, этого не помнила — сотрясение мозга стерло те воспоминания, но кивнула. Джимми продолжал: — В общем, Маккензи очнулся от ступора, повернулся и выбежал. Девицы вдвоем подхватили Лоусона и вытащили его из комнаты. Остальное вы знаете. Грейс пыталась осмыслить услышанное, увязать его с тем, что ей известно. Получается, она находилась в нескольких ярдах от всего этого, у самого металлического барьера. Джек, ее Джек, был в гримерке Джимми Экса? Как такое могло случиться? — Нет! — вырвалось у нее. — Что — нет? — Нет, я не знаю остального, Джимми. Он промолчал. — История на этом не закончилась. В «Аллоу» было четверо участников. Я проверила, через два месяца после давки кто-то нанял киллера разделаться с Джери Дункан. Мой муж, который, по вашим словам, напал на вас с ножом, уехал в другую страну, сбрил бороду и сменил имя на Джек. Мать Шейна Олуорта утверждает, что ее сын за границей, но я считаю, она лжет. Шейла Ламберт, та самая рыжая, сменила имя. Ее мужа недавно убили, и она снова исчезла. Джимми покачал головой: — Мне ничего об этом не известно. — По-вашему, это одно большое совпадение? — Вряд ли, — признал Джимми. — Может, они испугались, что правда откроется. Вы же помните, что творилось в первые месяцы, — все жаждали крови. Их могли пересажать, а то и чего похуже. — А вы, Джимми? — Что — я? — Почему вы молчали столько лет? Рокер не ответил. — Если вы сейчас сказали мне правду, вашей вины в случившемся нет. На вас совершили нападение. Отчего вы не рассказали все полиции? Он задумался, вздохнул и попытался начать снова: — Дело не только во мне, но и в Гордоне Маккензи. Если бы прошел слух, что именно он выстрелил первым, представляете, что бы с ним сделали? — Так это вы, значит, Гордона Маккензи прикрывали столько лет? Рокер промолчал. — Почему, Джимми, почему вы ничего никому не сказали? Почему просто исчезли со сцены? Глаза Джимми забегали. — Слушайте, я вам уже все рассказал, что знал. И теперь поеду домой. Грейс подвинулась ближе: — Потому что вы все-таки украли эту песню. — Что?! Нет! Но Грейс уже все поняла. — Вот почему вы считали себя виновным! Не присвой вы чужое, ничего бы и не случилось. Джимми упрямо покачал головой: — Все было не так. — Поэтому вы и сбежали! А вовсе не потому, что упились перед концертом. Песня, сделавшая вас знаменитым, не ваша. Вы услышали выступление «Аллоу» в Манчестере, песня вам понравилась, и вы ее просто украли!.. Джимми мотал головой, но это скорее выражало его отчаяние. — Там всего-то и было кое-что общее… Грейс пронзила новая мысль. — Как далеко вы зашли бы, чтобы сохранить это в тайне, Джимми? — (Тот растерянно поднял голову.) — После давки «Бледные чернила» стали еще популярнее, альбом продавался миллионными тиражами. Кому достались деньги? — Грейс, вы ошибаетесь! — Вы давно знаете, что я вышла замуж за Джека Лоусона? — Что?! Нет! — Вы поэтому и приходили ко мне в тот вечер? Пытались выяснить, что мне известно? Джимми качал головой. Слезы текли у него по щекам. — Это неправда, я никому не хотел навредить! — Кто убил Джери Дункан? — Мне об этом ничего не известно! — Она решила все рассказать? Так? А через пятнадцать лет вы пытались убрать Шейлу Ламберт, она же Джиллиан Додд, но ее защитил муж! Она тоже собиралась открыть рот, узнав, что вы вернулись? — Я лучше пойду… Грейс заступила ему дорогу. — Вы не можете снова сбежать! Вы и так полжизни в бегах. — Да знаю я, — упавшим голосом проронил Джимми. — Мне-то это лучше всех известно. Он протиснулся мимо Грейс и выбежал на улицу. Грейс хотела было закричать: «Стой! Держи его!» — но вряд ли охранник — он беспечно что-то насвистывал — мог кого-то сейчас задержать. Джимми был уже на улице и почти скрылся из виду. Прихрамывая, она поспешила за ним. Три выстрела прорезали ночь, и тут же завизжали покрышки. Медсестра уронила журнал и схватилась за телефонную трубку. Охранник прекратил свистеть и бросился к дверям. Грейс прибавила шагу. Выйдя на улицу, она увидела: темная машина сбила легкий шлагбаум и растворилась в темноте. Грейс не рассмотрела, кто находился за рулем, но, кажется, догадалась. Охранник склонился над распростертым на асфальте телом. Мимо Грейс, едва не сбив ее с ног, пробежали двое врачей, но было слишком поздно. Пятнадцать лет спустя Бостонская давка все-таки забрала самую ловкую из своих жертв. Глава 52 «Видимо, нам не суждено знать всю правду, — думала Грейс. — А может, правда не самое главное». Многие вопросы так и останутся без ответа — почти все участники событий мертвы. Джимми Экс, он же Джеймс Ксавье Фармингтон, скончался в результате трех огнестрельных ранений в грудь. Уэйд Ларю был найден мертвым неподалеку от автобусного терминала Порт-Аторити в Нью-Йорке менее чем через сутки после освобождения. Его убили выстрелом в голову в упор. Важной уликой стали показания репортера «Нью-Йорк дейли ньюс» — тот следил за Ларю, когда тот покидал пресс-конференцию в отеле «Краун-плаза». По его словам, Ларю и с ним еще какой-то человек сели в черный седан и уехали. По описанию человек походил на Крама. Живым Ларю больше никто не видел. Никого не арестовали, но ответ казался очевидным. Грейс понимала Карла Веспу: прошло пятнадцать лет, и все эти годы его сын мертв. Для Веспы ничего не изменилось. Время не имело значения.