Я разбиваю ей сердце? Да совсем наоборот! – А кто решил, что она вообще хочет этого? – хриплым голосом поинтересовался я. – У нее же есть ты. Раздался тяжелый вздох. – Она любит не меня, а тебя, идиот. Скажи своему отцу, что сегодня вечером ты возьмешь ее под охрану, иначе ты не сможешь сюда попасть. Сначала будет ужин у нее дома, а потом мы поедем на торжественную часть. Не опаздывай, – сказал Алекс и положил трубку. Я растерянно уставился на телефон, пытаясь разобраться в своих мыслях. Сердце билось слишком быстро, и что-то, чего я не чувствовал уже четыре недели, постепенно росло во мне. У меня появилась надежда. Черт. Надежда – опасная штука. Но все же я рывком открыл дверь и позвал маму. – Что? – крикнула она снизу. – Принеси кухонные ножницы! Ты должна меня подстричь. Айви Я уже готова была пустить себе пулю в лоб. Если сосед по столу еще раз дыхнет мне в лицо и спросит, понравился ли мне коктейль из креветок, я убегу с криками. А Алексу посчастливилось сидеть напротив меня и беседовать со старой миссис Блумсбери, которая в десятый раз поинтересовалась, какой предмет он изучает. Ехидно хихикая про себя, я слушала, как Алекс продолжал выдумывать для нее очередную историю. – Я изучаю феминизм, – торжественным голосом сообщил он. – Меня до глубины души волнуют права женщин в этом мире мужчин. – Действительно? – скептически осведомилась миссис Блумсбери. – А разве мужчина вообще может изучать такое? – Если он кастрат, то да, – не моргнув глазом, ответил Алекс. Я прыснула в свой бокал с вином. В некотором смысле мне было ее жаль, но когда весь вечер отвечаешь на один и тот же вопрос, то без творческого подхода не обойтись. Кроме того, она не выглядела обиженной на маленькую шутку Алекса. Кажется, старуха была просто счастлива, что нашла себе собеседника. Изящным жестом я отложила в сторону столовые приборы и начала возиться с салфеткой. К счастью, ужин со спонсорами подходил к концу. Остался только десерт. После него все начнут нахваливать блюда, а женщины ненадолго исчезнут в ванной, чтобы попудрить носы. Потом мы с остальными гостями отправимся на гала-концерт в отель «Четыре сезона». За весь день мне ни на секунду не удалось расслабиться. Готовясь к званому вечеру, родители превзошли сами себя. Мама даже довела до ума ремонт в западном крыле, где сейчас и проходил ужин: заменила стол и стулья и даже купила новую люстру из современного лавового камня. Все должно пройти идеально. Неудивительно, что ее смех звучал несколько преувеличенно, а папа от напряжения лез из кожи вон. Тем не менее вечер увенчался успехом. По крайней мере, в воздухе уже пахло алкоголем, дорогими духами и деньгами. Если все пройдет по плану, прибыль RedEnergies окажется больше, чем когда бы то ни было. Я кожей чувствовала резкие взгляды матери, полные надежды, которые она бросала на меня, и радовалась, что хотя бы Алекс на моей стороне. От напряжения, повисшего в комнате, даже моему соседу по столу стало не по себе. Он растерянно уставился в свой пустой бокал. Я вежливо поинтересовалась: – Еще вина, Бенджамин? – Спасибо, Айви, но нет, – дружелюбно ответил он. – Мне утром надо быть в форме. – Важное поручение в офисе? – спросила я, хотя ответ меня совершенно не интересовал. Но Бенджамин и его родители самые лучшие и, главное, самые высокооплачиваемые архитекторы в южных штатах. – Нет. У моей подруги день рождения, и мы вместе поедем на море. Я вытаращила глаза на Бенджамина. – У тебя есть подруга? Он кивнул и посмотрел на меня такими сияющими глазами, что я только сейчас поняла, какого они цвета, – какого-то своеобразного серого оттенка, словно небо во время шторма, неукротимое и немного дикое. Заинтригованная, я уставилась на него. – Ее зовут Люси, – сказал он, и его щеки тут же стали такими же красными, как и галстук. Я аж заморгала от удивления и с неподдельным интересом поинтересовалась: – И как долго вы вместе? – Уже почти два года. Она работает ассистенткой в нашей фирме, и завтра я делаю ей предложение. У меня отпала челюсть. – Я… вау, я даже не знаю, что сказать, Бенджамин. – Как насчет «сердечно поздравляем»? – рассмеялся Алекс. – Теперь ты просто обязан рассказать нам, как тебе удалось сохранить отношения в тайне в течение двух лет. Вот мы с Айви в мгновение ока все испортили. Если ты откроешь нам свою тайну, мы официально назначим тебя нашим королем. К слову, в клубе одиноких сердец председатель у нас Айви, а я всего лишь казначей. Я закатила глаза. – Не слушай его, Бенджамин. Он такой злобный потому, что объект его любви не отвечает ему взаимностью. – Правильно говоришь, – буркнул Алекс. Я пнула его под столом, и тут же получила пинок в ответ. Бенджамин удивленно переводил взгляд с меня на Алекса и обратно. – Я думал, вы вместе. Я что-то не так понял? Мы с Алексом одновременно вздохнули. – Не верь всему, что написано в прессе, – сказала я, пока официант убирал мою тарелку. – Алекс – гей. Алекс скрипнул зубами. – На самый крайний случай бисексуал, – пробормотал он и позволил официанту налить себе вина. Бенджамин выглядел так, словно одновременно стеснялся нас и хотел посмеяться над нами. К счастью, в этот момент принесли десерт, и я тут же набросилась на ванильный крем с карамельным соусом. Но Алекс никак не хотел оставить Бенджамина в покое. – Итак? – начал он, хорошенько отхлебнув из своего бокала. Пудинг он проигнорировал. – Как тебе удалось покорить сердце милой Люси? – Не знаю, – ответил Бенджамин, подпирая подбородок рукой. – Думаю, нам просто повезло. Сначала это была сплошная катастрофа. Я увидел ее в офисе и понял, что влюбился по уши. Но мне потребовалась неделя, прежде чем я осмелился с ней заговорить. – При этом воспоминании он рассмеялся. – Потом же мы проболтали несколько часов подряд. Бенджамин выглядел таким счастливым, что мое сердце болезненно сжалось. Снова появилась мысль о Райане и о том, как сильно мне его не хватало. Встряхнувшись, я сделала несколько глубоких вдохов и одарила Бенджамина улыбкой. – Я надеюсь, что ты пригласишь меня на свадьбу, Бенджамин. – С удовольствием, Айви. Знаешь, в последние годы ты всегда была для меня самой приятной компанией, поэтому я обычно просил посадить нас рядом. Я же всегда только жаловалась. Скрип стула вырвал меня из водоворота мыслей. – Уважаемые гости, – начал отец, поднявшись с бокалом шампанского в руке. – Наш ужин подходит к концу, и, если вы не возражаете, мы встретимся снова через полчаса в отеле «Четыре сезона». Для вас зарезервированы номера и подготовлен трансфер. Надеюсь, вам понравился ужин. Я благодарю вас всех за то, что вы поддерживаете RedEnergies и мою семью. – Он торжественно поднял свой бокал, и все вежливо зааплодировали. – Ну наконец-то, – пробормотал Алекс, когда мы вышли на улицу. – Я под конец чуть не заснул. Если бы мне и дальше пришлось слушать воркование влюбленного Бенджамина, я бы, наверное, совершил какую-нибудь глупость. – Глупость типа позвонить Джеффу и признаться, что ты идиот, – подколола я. – Нет, это он уже знает, – буркнул Алекс. Я сочувственно погладила его по руке. Бедный Алекс. Позади нас раздался голос миссис Блумсбери, которая спрашивала Бенджамина, что он изучает. Тот, как всегда вежливо, начал рассказывать ей, что уже выучился на архитектора. Поскольку мы первыми покинули дом, то могли решать, на каком лимузине поехать. Выбор оказался невелик: все лимузины были черными. Алекс устремился к последнему, и, к своему изумлению, я увидела там Гарри, открывавшего нам дверь. Я насторожилась. – Гарри! А где Макстон? С ним что-то случилось? Гарри коротко улыбнулся и поправил галстук. Хотя уже совсем стемнело, он зачем-то нацепил на нос солнечные очки. – Макстон сегодня плохо себя чувствует, поэтому отпросился. Я уже нашел ему замену. – Ох… скажи ему, пусть лечится. Надеюсь, он скоро поправится. – Обязательно передам. В качестве компенсации вас отвезу я. Я благодарно улыбнулась и уселась на сиденье рядом с Алексом. Лимузин был рассчитан на шесть пассажиров, так что Гарри подождал, пока Бенджамин и миссис Блумсбери займут свои места в машине, и тронулся. – Какой прекрасный вечер, – сказала старушка и всем по очереди улыбнулась. – А то мой внук боялся, что я заскучаю.