— Какая ещё бабушка? — заинтересовался Волк. Потому что серые волки всегда интересуются чужими бабушками и внучками. — Бабушка Егоровна. Я к ней иду. — Для тебя она, может, и бабушка, — усмехнулся Волк, — а для меня… ну даже ни капельки. Не бойся, она не заругает. Ты уж меня угости, а я тебе ещё пригожусь! Митя угостил Волка колбасой и пошёл дальше. Ему совсем не было страшно. Потому что лес вокруг был очень добрый и светлый. Дорожка пересекла зелёную поляну и побежала вниз, к речке. Над речкой стелился белый туман и пахло молоком. Над туманом поднимался мостик. — Неужели эта речка молочная? — удивился мальчик. — А мне никто про это не говорил. Он остановился посередине моста и долго смотрел, как по лёгким молочным волнам бегают солнечные зайчики. Потом он пошёл дальше. Его шаги гулко раздавались в тишине, и с кисельных берегов прыгали в молоко разноцветные пучеглазые лягушки. Наверное, они были сделаны из желе. Потом дорожка провела мальчика по тёмному лесу и упёрлась в низкий деревянный забор. За забором стояла ветхая избушка на курьих ножках. — Избушка, избушка, — сказал мальчик, — а ну-ка повернись к лесу задом, а ко мне передом! Избушка повернулась. — Вот здорово! — удивился Митя. — А теперь налево! Раз-два! Избушка повернулась налево. — А теперь на месте шагом марш! Раз-два! Раз-два! Раз-два… Раз-два… — маршировала избушка, поднимая пыль. И слышно было, как внутри на полках гремели, перекатываясь, чашки и блюдца. Но тут окошко растворилось, и из него высунулась какая-то старуха. — Ты что хулиганишь? Ты что хулиганишь? — закричала она. — Вот как выскочу, как выпрыгну, как тресну метлой! — Здравствуйте, — сказал ей Митя. — А вы, бабушка, кто? Вы не Баба Яга? — Да, — ответила старуха. — А ты кто такой? — Я — Митя. — Какой ещё Митя? — Обыкновенный, Сидоров. — А что же мне с тобой делать? — Как — что? — А так. Будь ты Иван-царевич, я бы тебя чаем напоила и спать уложила. Будь ты мальчик Ивашка, я бы тебя в котле варить стала. А что мне с Митей делать, я и ума не приложу! — Варить меня не надо, — сказал мальчик. — Ведь я вам гостинцев принёс. — От кого гостинцы? — От бабушки моей Глафиры Андреевны. Я её внук. — Да что же ты сразу не сказал? Стало быть, ты мой родственник! А я тебя метлой хотела! Ты уж погоди. Я мигом. И в избушке что-то зашумело, зашуршало, задвигалось. Очевидно, подметался пол, стелилась свежая скатерть и вынималась чистая посуда. Наконец дверь распахнулась, и мальчик поднялся по ступенькам. В доме было чисто и прохладно. Баба Яга, с большим носом, нарядная и причёсанная, сидела за столом, а рядом с ней — маленькая, затхлая и какая-то вся зелёная незнакомая старушка. — Почему вы, бабушка, такая мокрая? — спросил её мальчик. — Будто из болота вылезли? — А я из болота и вылезла, — ответила старушка. — Я живу там, в болоте. Уж тыщу лет, наверное! — Вот это да! Я и не слышал, чтобы люди в болоте жили. Да ещё тысячу лет! — Конечно, — обиделась старушка. — Про Бабу Ягу вы все небось слышали. А я что? Я в ступе не летаю. Иванов-царевичей не кормлю. Я просто в болоте живу, и всё! — Да знаешь ты её! Это же Кикимора болотная! — вмешалась Баба Яга. — Она тут живёт, по соседству. В гости выбралась. — Вы, значит, Кикимора? Тогда я про вас знаю. Вы вместе с Лешим в лесу людей пугаете. Правильно? — Какое там вместе! От него помощи дождёшься! Всё самой приходится делать! Она немного успокоилась. Всё-таки приятно — посторонний человек, городской мальчик, а о тебе что-то знает. И они стали пить чай с брусничным вареньем и с клюквенным. И разговаривать о том о сём. О пятом, о десятом. О тринадцатом и четырнадцатом. На столе стояло блюдечко, старушка всё время заглядывала туда. А по блюдечку каталось яблочко. — А это что? — спросил мальчик. — Это яблочко — по блюдечку, — ответила Баба Яга. — Подарок мне от Василисы Премудрой. Она погостить приезжала, вот и оставила. Она много чего придумывает! — Что же по нему видно, по этому блюдечку? — Да всё, что хочешь. Мы всё теперь знаем, что у нас в царстве делается! — сказала Кикимора. — Да ты садись поближе и смотри. — Баба Яга подвинула мальчику табуретку. Митя взглянул… и вот что он увидел. Глава 2 Царь Макар На берегу широкой молочной реки стоял царский дворец. Было жарко. Жужжали мухи. От жары молоко кое-где скисало, и в затонах получалась простокваша. Во дворце тихо. Все обитатели попрятались где-то от невыносимого солнечного зноя. И только в тронном зале было прохладно. Царь Макар сидел на краешке трона и смотрел, как прислужник Гаврила неторопливо натирал полы. — И как ты трёшь? Как ты трёшь? — закричал царь. — Кто ж так полы натирает? А ну дай мне! Я тебя враз обучу! — Нельзя, ваше величество, — степенно ответил Гаврила. — Не царское это дело — полы натирать. Увидит кто — разговору не оберёшься. Вы уж сидите, отдыхайте себе. — Тьфу ты! — вздохнул Макар. — И что это за жизнь у меня? Топором работать нельзя — несолидно! Полы натирать нельзя — неприлично! Ну скажи мне, Гаврила, есть мне житьё в этом доме? — Нет, — ответил Гаврила, — нет вам житья в этом доме! — Ну, а скажи мне, Гаврила, видел ли я в жизни чего-нибудь хорошее? — Не видели, ваше величество. Ничего вы не видели. — Нет… если подумать, — сказал царь, — то что-нибудь хорошее-то было. — Ну… если подумать, — согласился Гаврила, — тогда было. Это понятно. — И он снова зашаркал щёткой.