— Да. Когда я ввожу пароль, мне верят, — улыбнулся владелец АФП. — Bon. Тогда извинитесь перед вашими гостями, а я жду вас у входной двери. Пино присоединился к нему минуты две спустя. — Пришлось оставить трех недоумевающих друзей, включая бывшего премьер-министра Италии. Хотя, подозреваю, недоумение — его перманентное состояние. Я намекнул, что еду на встречу с любовницей. Надеюсь, они не увидят нас вдвоем. — Ну, это еще не самое плохое, — сказал Арман. — И то верно, — рассмеялся Пино. Он подал едва заметный знак, и шофер в ливрее поспешил к лимузину. — Мы можем воспользоваться моей машиной. — Не стоит, — сказал Гамаш и попросил швейцара вызвать им такси, сказав, куда нужно будет ехать. — La Défense, s’il vous plaît, — сказал швейцар водителю. Пино открыл было рот, но, увидев строгий взгляд Гамаша, закрыл его. Они проехали квартал, когда Гамаш наклонился вперед и сказал водителю: — Но сначала нам нужно на площадь Согласия. — Oui, monsieur. — Я думал, мы едем в мой офис, — сказал Пино. — Non, — ограничился коротким ответом Гамаш. Пино устроился на заднем сиденье, размышляя о том, что уже много лет, даже десятилетий он не передвигался по Парижу в чем-либо ином, кроме собственного лимузина или вертолета. Этот новый опыт ему не нравился. На площади Согласия Гамаш быстро подошел к фонтану Морей. На глазах у водителя и Пино он снял туфли и носки, закатал брюки и забрался в фонтан. Он засучил рукава и, опустив руки в ледяную воду, принялся шарить по дну, пока не нашел то, что искал. Когда он вышел из фонтана, к нему подошла женщина и протянула ему монетку в два евро: — Купите себе еды, месье. — Merci, mais…[82] — начал было Гамаш, но она уже растворилась в ночи. — И что это было? — спросил Пино, когда дрожащий от холода Гамаш вернулся в машину. Всем своим видом призывая к молчанию, Арман раскрыл кулак. На его ладони лежали два канадских пятицентовика. Крепко сцепленные вместе. Глава тридцать девятая Анни переводила дыхание после очередной схватки, и Жан Ги воспользовался возможностью выйти из палаты, чтобы принести ей воды со льдом. И самому прийти в себя. Рейн-Мари вышла следом за ним. — Арман уже должен быть здесь, — сказала она, понизив голос. — Почему его нет? Что-то случилось? — Не знаю, — признался Жан Ги. — Но я уверен, что он был бы здесь, если бы смог. — Что-то случилось. — Рейн-Мари оглянулась на закрытую дверь в маленькую отдельную палату, где ее дочка рожала собственную дочку. — Я ему позвоню. Арман ответил мгновенно. — Все в порядке? — спросил он без всяких преамбул. Она почувствовала облегчение, услышав его голос, озабоченный, но и только. — Да, все хорошо. Но это продлится еще несколько часов. Анни молодец. Зато Жан Ги сводит нас с ума. Арман сумел выдавить из себя смешок: — Именно это и делают мужья и отцы. Женщина теряет воды, а мужчина — разум. Рейн-Мари рассмеялась: — Уж ты-то точно потерял. Ты просто с ума сошел. Когда родился Даниель и у тебя спросили, не хочешь ли ты перерезать пуповину, ты расплакался. Я думала, ты его никогда не отдашь акушерам. — Молчание на линии. — Арман? — Да, — сказал он. — Я это хорошо помню. — Ты где? Я слышу шум. — Я в такси, но приехать пока не могу. Позвони, если что-то случится. Скажи Анни, что я ее люблю. Скажи Жану Ги, чтобы сделал глубокий вдох… — И глубокий выдох. Арман… — Oui? — Все хорошо? — Да. Я приеду. Обещаю тебе. Когда он отключился, Пино спросил: — Ваша жена? — Да. Моя дочь рожает. Они в больнице. — Вы должны быть с ними. Арман сжал в руке монетки и загадал желание, глядя на Париж — прекрасный, тревожный, яркий Париж, мелькающий за окном. Когда они остановились перед башней ГХС в Ла-Дефанс, Арман расплатился с таксистом, потом ухватил за руку Пино, который направился было к башне, и повел его в другую сторону. К метро. — Держите крепче бумажник, — велел Гамаш, — и никому не смотрите в глаза. — Что? Если Алену Пино не понравилась езда в такси, то здесь ему предстояло кое-что похуже. Полчаса спустя они вышли на станции метро «Отель-де-Виль». Гамаш торопливо зашагал по темным пустынным улицам района Маре. Пино тащился за ним. — Я думал, мы поедем в АФП, — сказал он в десятый раз. — Это совсем в другую сторону. — Просто идите за мной. Этот обходной маневр сжирал драгоценное время, которого Арману и без того не хватало. Но ему нужно было сбить с толку тех, кто отслеживал его передвижения по сигналу телефона, что не сработало бы в глубинах метро. Теперь, когда он вышел на поверхность, они снова будут знать, где он находится, но им потребуется несколько минут, чтобы засечь его. Неразбериха была его другом. Ничего страшного, пока она не у него в голове. — Это Национальный архив, — сказал Пино, глядя на ворота. — Что мы здесь делаем? Арман попросил охранника позвонить мадам Ленуар, потом ответил Пино: — Нам нужна помощь, чтобы найти эти даты в вашем архиве и выяснить наконец, что узнали Стивен и месье Плесснер. Появилась Аллида Ленуар, и их пропустили внутрь. — Мы больше ничего не нашли, — сказала она по пути в читальный зал. — Где мадам Арбур? — спросил Гамаш. — Все еще с нами.