— Да. Дорожное происшествие. Водитель скрылся. Ужасно. Я пытался посетить его, но меня даже близко к нему не подпустили. — Глаза Пино, скрытые за складками морщинистых век, взыскующе смотрели на Гамаша. Проницательно. Исследовали собеседника. — Я полагаю, это не несчастный случай. — Нет. Я там присутствовал. Это было спланированное покушение. — Mon Dieu, — сказал Пино, откинувшись на спинку кресла. — Merde. Кто же мог пойти на такое? — Он помолчал несколько секунд, вглядываясь в Гамаша. — Вам что-то известно об этом? Стивен говорил мне, что вы возглавляете Квебекскую полицию. — Возглавлял. Теперь я глава отдела по расследованию убийств. Пино вскинул брови: — Это не похоже на карьерный рост. — Это и не было ростом. — Гамаш не стал развивать эту тему. — Вы слышали, что в одной квартире в Седьмом округе вчера утром было найдено тело? — Нет. Конечно, он не слышал. Полиция пока не давала этого сообщения. — Там убили человека. Это произошло в квартире Стивена, убитого звали Александр Плесснер. — О, черт. Я знаю месье Плесснера. Стивен познакомил нас несколько месяцев назад. Господи, да что же это такое? Что происходит? Лицо Пино меняло цвет с красного на багряный. Гамаш подумал, не придется ли ему до окончания разговора делать Пино искусственное дыхание. Насколько защищено его сердце под слоями амбиций и фуа-гра? — Не знаю, — ответил Гамаш. — Надеюсь на вашу помощь. — Как я могу помочь? — спросил Пино. — Что вам известно о ГХС Инжиниринг? — А-а, вот оно что. — Что вы имеете в виду? — спросил Гамаш. — Я член совета директоров. Стивен пожелал выкупить мой пакет акций, чтобы самому стать одним из директоров. Я спросил его, зачем ему это нужно, но он не ответил. — Как давно это было? Пино задумался: — Шесть или семь месяцев назад. Приблизительно в это же время Жану Ги предложили работу в ГХС, подумал Арман. Стивен приводил свой план в действие. — И вы согласились? Даже не зная, зачем он это делает? — Конечно. — Почему? — Потому что он попросил. Мне больше ничего и не требовалось. — Пино посмотрел на Гамаша. — А вам потребовалось бы? Арман едва заметно улыбнулся и отрицательно покачал головой. — Я был готов сделать это немедленно, но Стивен хотел подождать до последней минуты, до того утра, когда должно состояться собрание совета директоров. Он попросил, чтобы я хранил это в тайне. Вы не знаете, что он собирался сделать? — Нет. Но вот что я нашел в его ежедневнике. — Арман показал Пино фотографию клочка бумаги. — Мы думаем, что АФП — это агентство Франс Пресс. Эти даты вам что-нибудь говорят? Пино несколько секунд разглядывал фотографию: — Да. Вот эта. Тогда исчез один из моих репортеров. — Аник Гуардиола. В Патагонии. — Вам что-то известно про нее? — Мне известно, что ее смерть списали на несчастный случай. Но почти наверняка это был не несчастный случай. Что там произошло на самом деле? — Я не знаю. Не знаю в подробностях. Мне следовало позадавать больше вопросов, когда ее тело было найдено. Проявить больше любопытства. Именно так я стал членом совета директоров ГХС. Ну, вы знаете. Арман не знал. Но он знал достаточно, чтобы промолчать и позволить Пино говорить дальше. — Полиция в Патагонии сказала, что это был несчастный случай. Я послал туда расследователей. Они обнаружили, что отсутствуют ее ноутбук, ее телефон и все ее записи. Но потом ее тело кремировали. Мы оказывали давление на власти, однако… — Он поднял свои мясистые руки. — А о чем она собиралась написать? — О качестве воды. Мы проследили ее встречи с различными корпорациями, в том числе и ГХС. В компании были очень откровенны, сказали, что она посещала предполагаемое место расположения водоочистной станции и шахту, которую они закрыли. Их очень встревожила ее смерть. Тогда они и предложили мне место в совете директоров. Как жест открытости и доброй воли. Он сделал резкий вдох и долгий выдох. — Это случилось четыре года назад. Похоже, они знали меня лучше, чем я сам. Их предложение взывало к моему эго. Меня ослепили имена других членов совета. Я был совершенно одурачен. — И когда вы поняли, что все не так, как оно кажется? — Только когда Стивен попросил меня уступить ему мое место в совете. — Уступить? — переспросил Гамаш. — Он собирался уплатить вам сотни миллионов, не так ли? Вряд ли тут можно говорить о подарке. — Вы многое знаете. — Это верно, — сказал Гамаш, чье терпение таяло. — У меня есть информация. Пожалуйста, прекратите напускать туман. У нас нет времени. — Да, он платил за акции, но не мне. Был создан трастовый фонд для жертв. Часть денег была отложена в пользу семьи моей убитой журналистки. Можете проверить. — Жертв? Жертв чего? — Не знаю. Я спросил Стивена, но он только сказал, что об этом станет известно на собрании совета директоров. Арман кивнул, осмысливая услышанное. Похоже было, что Стивен придерживал информацию. — Вы слышали что-нибудь о неодиме? — Это редкоземельный металл, да? Мы выпустили о нем ряд статей пару лет назад. Они были очень популярны. А что? — Шахту в Патагонии, приобретенную ГХС и вызвавшую интерес у Аник Гуардиолы, не закрыли. Компания добывала там неодим. Видимо, журналистке стало известно об этом. Брови Пино взметнулись. — Ха. Если это так, то мы имеем дело с сенсацией. ГХС не сообщала об этом совету директоров. Почему она хранила подобные сведения в тайне? Почему то, что Аник Гуардиола обнаружила эту информацию, стало для них проблемой? Ведь добыча неодима не объявлена вне закона? — Я думаю, дело не в минерале, а в том, как они его использовали. Я думаю, молодая журналистка узнала слишком многое и ее убили, чтобы она не раскрывала рот. Стивен обратил внимание на опубликованную ею статью о поезде, сошедшем с рельсов в Колумбии. Не знаете, что это за история? — Нет, понятия не имею. Вам придется мне напомнить. А для чего используется неодим? — Батарейки. Ноутбуки. Жесткие диски, — перечислил Гамаш. — Но есть предположение, что этому металлу нашли и другое применение. Вы не знакомы с какими-нибудь инженерами, не работающими на ГХС, кто мог бы это знать? — Моя невестка инженер. Работает в «Лавален». — Он вытащил телефон и позвонил. Насколько было известно его невестке, никаких революционных новостей об использовании неодима не появлялось. — Спросите ее, мог ли этот металл привести к сходу поезда с рельсов, — подсказал Гамаш. Пино задал ей этот вопрос. Поморщился, выслушав ответ. Поблагодарил невестку и отключился. — Она говорит, чтобы стащить поезд с рельсов, понадобился бы мультяшный магнит. По-моему, она решила, что я рехнулся. Гамаш взглянул еще раз на записи Стивена: — Этот сошедший с рельсов поезд каким-то образом связан с убийством журналистки. И другие даты тоже важны. Пино встал: — Мы должны это проверить. В архиве агентства Франс Пресс хранятся все старые материалы. Мы можем съездить туда. Арман тоже поднялся: — Вы можете получить доступ к вашим файлам откуда угодно?