— Когда будем уходить, мне придется поговорить об этом с генеральным менеджером, — сказал Арман. — Я могу подняться прямо сейчас и спросить у нее, — вызвался Жан Ги. — Неплохая идея, — сказал Арман, потом прищурился. — Ты вернешься? — Может быть, — кивнул Жан Ги, забирая у Армана ключ и карту. Затем он посмотрел на дверь. Его дорогу отсюда. Дорогу наверх. И предложил ключ и карту Рейн-Мари: — Лучше идите вы. Генеральный менеджер знает вас и с большей вероятностью скажет вам то, что мы хотим знать. — Ты уверен? Если судить по его виду, то вряд ли. Тем не менее он ответил: — Oui. — Быстро иди к лифту, — сказал Арман, напутствуя Рейн-Мари. — Если тебя остановят, крикни, и мы придем. — D’accord[75]. Он незаметно отдал ей свой телефон и прошептал: — Возьми его. Когда будешь наверху, загрузятся сообщения. Рейн-Мари вышла из комнаты. Убедившись, что она безопасно дошла до лифта, Гамаш закрыл дверь. — Ну хорошо, — сказал он, садясь на ящик и наклоняясь к Бовуару. — Что ты собирался нам рассказать про Луазеля? — Он вел за мной наблюдение, потому что хотел поговорить. — Поговорить? — спросил Гамаш. — То есть пригрозить? — Нет, именно поговорить. — О чем? — спросил Даниель. Жан Ги рассказал все. Северин Арбур время от времени вставляла что-то от себя. — И ты ему поверил, — сказал Гамаш, когда они закончили. — Поверил в то, что теперь он хочет работать на нас. Довольно крутой поворот. В это время раздался стук в дверь. — Арман? Он открыл дверь, Рейн-Мари быстро вошла внутрь и, обняв его, незаметно сунула телефон ему в карман. — Быстро ты. Это не сулило ничего хорошего. — Мадам Белан сразу же меня приняла. По ее словам, члены совета директоров в отеле не останавливались и никакой встречи здесь не предполагается. — Черт, — расстроился Жан Ги. — А какая хорошая была версия. — Но?.. — сказал Арман, глядя в горящие от возбуждения глаза Рейн-Мари. — Но мадам Белан знает, где они остановились и где предполагается встреча. Догадайтесь. — В «Лютеции», — выпалил Жан Ги. — Oui. Они переглянулись. И улыбнулись. Да. Их расследование продвигалось вперед. Рейн-Мари была введена в курс дела насчет Ксавье Луазеля и желания оперативника «Секюр Форт» перейти на их сторону. Она внимательно выслушала их, переглядываясь с мужем и вспоминая его предупреждение. О том, что следующее, что попытается сделать противник, — это подсадить им «крота». И теперь у них имелись два потенциальных кандидата на эту роль. Мадам Арбур и Луазель. — Ты поверил ему? — спросила она, невольно повторяя вопрос Армана. — Если честно, я долго колебался, но все-таки решил, что он, скорее всего, говорит правду. — Скорее всего? — переспросил Даниель. — Разве этого достаточно? — Это все, что у нас есть, так что да, этого вполне достаточно, — ответил Жан Ги и сразу же обратился к Гамашу: — С Луазелем на нашей стороне и с инсайдерской информацией мы наконец можем составить план. — Отлично, — сказал Даниель. — «У каждого есть план, до тех пор, пока он не получит удар в лицо». — Заметив их удивление, он пояснил: — Это сказал Майк Тайсон. — Ты пользуешься советами Майка Тайсона? — спросил Бовуар. — А ты приглашаешь к нам человека, который может оказаться убийцей? Что хуже? В этот момент Жану Ги страстно захотелось показать, что такое хороший удар в лицо. Но, как бы его это ни бесило, он вынужден был согласиться, что Даниель и Майк, возможно, правы. Только самые дисциплинированные или самые упрямые продолжают следовать своему плану после получения первого удара. Главное — знать, когда лучше изменить план, а когда лучше твердо держаться его. Пусть и неохотно, Жан Ги признал, что у Даниеля есть право сомневаться в правильности его, Бовуара, действий. Слишком многое было поставлено на карту. Кто для них Ксавье Луазель — союзник или шпион? Участник Сопротивления или коллаборант? — Ты прав, — сказал Жан Ги, к удивлению Даниеля. — Но я думаю, нам придется рискнуть. — Он повернулся к Северин Арбур. — А какие у вас впечатления от Луазеля? Она задумалась, потом кивнула: — Я согласна. Мне кажется, он говорит искренне. Он мог бы сдать нас, когда мы сегодня заходили в офис, но не сделал этого. Хочется верить, что он на нашей стороне. Стопроцентно ли это? — Она посмотрела на Даниеля. — Нет. Я инженер и чувствую себя не в своей тарелке, когда имею дело с вероятностями. «Мост, вероятно, не упадет. Самолет, вероятно, полетит». Мы, инженеры, имеем дело с почти стопроцентными определенностями. Но жизнь не схема. Не инженерный проект. Иногда приходится рисковать. А иногда нужно быть тем, кто наносит удар. Бовуар кивнул Даниелю. И Даниель после паузы кивнул ему в ответ. — Вы говорите, что сегодня днем заезжали в ГХС Инжиниринг? — уточнил Арман. — Да, — ответила мадам Арбур. — Все втроем. Луазель делал вид, что по-прежнему следит за нами. — Зачем вы это сделали? — спросила Рейн-Мари. — Зачем полезли в эту крысиную нору? — Мы хотели попытаться проникнуть в файлы Кароль Госсет, — объяснила мадам Арбур. — Своими глазами взглянуть на люксембургский и патагонский проекты. Мы надеялись узнать, чем на самом деле занимается ГХС Инжиниринг. Арман подался вперед: — Вы и раньше упоминали Патагонию. Что это за проект? — Семь лет назад региональные власти обнаружили, что заброшенная шахта отравляет питьевую воду в городке вниз по течению, — начала рассказывать мадам Арбур. — Чилийское правительство заключило контракт с ГХС Инжиниринг на строительство водоочистной станции. И предположительно ГХС выполнила работы по контракту. — Предположительно? — переспросила Рейн-Мари. — Судя по тому, что проходило через мои руки, на строительство ушло немало времени. Очень много времени. Поначалу я ничего не подозревала, ну, разве что коррупционные схемы правительства, откаты. Обычное дело. Подрядчики затягивают строительство, чтобы получить побольше денег. Я увидела, что ГХС первым делом, даже не приступив к проектированию, заказала образцы воды и провела их анализ, чтобы понять, что поступает в реку из шахты. — Это кажется разумным, — заметила Рейн-Мари. — Да. Но неразумным было то, что результаты лабораторных испытаний отсутствовали. Более того, оказалось, что ГХС приобрела шахту и закрыла ее. — Но зачем ее покупать, если она уже была заброшена и закрыта? — спросил Даниель. — Вот именно, — кивнула мадам Арбур. — Поэтому я стала присматриваться к этому проекту. Мои подозрения окрепли, когда из Чили начали поступать контейнеры. Согласно документам, в них было оборудование, но для оборудования вес был слишком велик, и место назначения выглядело странным. Таможню они проходили в рекордное время, потом контейнеры перемещались из одного места в другое и в конце концов оказывались на металлургических заводах. Кому нужно расплавлять экскаваторы? — Они открыли шахту заново, — сказал Жан Ги. — И привозили оттуда руду. — И скрывали это, — добавила мадам Арбур. — Но зачем? Что там такое в этой шахте? — спросил Даниель. — Золото? — Кое-что более ценное.