— Какого совета директоров? — спросил Даниель. — ГХС Инжиниринг. — Она повернулась к Бовуару. — Кажется, это месье Горовиц устроил вас на работу в ГХС. — Верно, — подтвердил Бовуар. — Правда? — сказал Даниель. Он казался озадаченным и на удивление довольным. — Вы просили его об этом? — спросила Фонтен у Бовуара. — Это он оказал мне услугу, — сказал Гамаш. — Я просил его найти для Жана Ги место в частном бизнесе. — В частном бизнесе или в ГХС? — Ни о какой конкретной компании речь не шла. — Значит, насколько вам известно, месье Горовиц не подсаживал вас туда, — она снова обращалась к Бовуару, — чтобы получать нужную ему информацию? Даже инсайдерскую информацию. — Чтобы шпионить? — переспросил Жан Ги. — Нет. Ни о чем подобном он не просил. И я бы никогда не стал делиться инсайдерской информацией. А если бы я обнаружил какие-то проблемы, то обратился бы к своему непосредственному начальству. — И кто ваше начальство? — Кароль Госсет. — Но вы не обнаружили ничего подозрительного? — Не обнаружил. — Даже в люксембургском проекте? — Откуда вы знаете про этот проект? — спросил Бовуар. — Месье Гамаш сообщил префекту о ваших вопросах. Бовуар стрельнул глазами в Гамаша. — Это было странно, — признал он. — Но, судя по тому, что я видел, там все в порядке. — А если нет, вы бы обязательно узнали? — спросила Фонтен. Это был хороший вопрос. — Нет. — И вы понятия не имеете, почему месье Горовиц собирался пойти на совет директоров в понедельник? — Позвольте, я встряну? — сказал Даниель. — Нам вообще известно, состоит ли Стивен в совете директоров? — Он не состоит, — ответила Фонтен. — Тогда он мог собираться сколько угодно, но его бы туда не впустили. Это частная компания. На заседание совета директоров допускаются только члены совета директоров. Там обсуждаются конфиденциальные вопросы. Посторонних туда и близко не подпускают. — Месье Горовиц знал об этом? — Безусловно знал. — Может, он был инвестором компании? — спросила Анни. — Нет, — ответил Арман. — Я спрашивал у миссис Макгилликадди. У Стивена не было никаких акций ГХС. Как говорит Даниель, они — частная компания и на бирже не торгуются. — Тогда в чем был его интерес? — спросил Даниель. Гамаш посмотрел на Фонтен, ожидая ответа. По-видимому, Клод Дюссо подробно проинформировал ее об их разговоре и подозрениях. Гамаша очень интересовало, как много готова сказать комиссар Фонтен. Пока он смотрел на нее, она изучала его. Этот человек смущал ее. И комиссару Фонтен это не нравилось. Ей не нравилась непринужденность Гамаша и его естественная властность. Не нравился его акцент. И уж точно не нравилось ей, что он не замечает того факта, что он ей не ровня — ни социально, ни культурно, ни интеллектуально, ни профессионально. Не может такого быть. Не может канадец быть ей ровней. Тем более квебекец. Ей не нравились его отношения, его близкая дружба с префектом. Ей не нравилось, что, когда в течение последних двадцати четырех часов случалось что-то нехорошее, Арман Гамаш всегда оказывался поблизости. И конечно, ей не нравилось то, что он был ей симпатичен. Что ее инстинкт подсказывал ей доверять этому человеку. Префект предупреждал ее об этом. — Мы понятия не имеем, почему он хотел присутствовать на заседании совета, — признала Фонтен. — Но вы все знаете месье Горовица. Что, по-вашему, более вероятно? Хотел ли он просто прийти и поздравить их с успехом или же раскрыть какие-то правонарушения? Что больше в его характере? Судя по их лицам, они знали ответ на этот вопрос. — Мы так и подумали. Но теперь он не может туда пойти. Один из вопросов, который мы задаем, расследуя убийство: кому выгодно? Ведь так? Фонтен посмотрела на Гамаша, и тот кивнул. — Кому выгодна смерть месье Горовица? — продолжила она. — Мне кажется очевидным, что она выгодна компании ГХС Инжиниринг. — Но что у него могло быть на них? — спросила Анни. — Мы этого не знаем, и в данный момент детали не имеют значения. Имеет значение мотив. И похоже, у ГХС был серьезный мотив. Заткнуть ему рот. — Это всего лишь догадки, — сказал Бовуар. — Слушайте, может, вы и правы и за этим стоит ГХС. Но есть немало людей, желающих Стивену смерти. Он нажил себе кучу врагов. — Это верно, — согласилась Фонтен. — Но есть лишь одна компания, которую он собирался посетить, перед тем как произошло покушение на его жизнь. Вы, конечно, знаете, что в квартире месье Горовица сегодня утром найден труп. Человека звали Александр Френсис Плесснер. Она обращалась непосредственно и прямо к Анни и Даниелю. Внимательно наблюдала за ними. — Это имя вам что-нибудь говорит? Брат и сестра переглянулись, потом уставились на следователя, качая головой. — Нет, — ответила Анни. — А что, должно говорить? Арман нахмурил брови, наблюдая за тем, как следователь изучает его детей. Фонтен сосредоточилась на Анни: — Вы уверены? На лице Анни появилось удивленное выражение. — Александр Плесснер? Никогда не слышала этого имени. Фонтен продолжала поедать ее глазами. — Что это за история? — спросил Гамаш у Фонтен. — Вам что-то стало известно? Она повернулась к нему. Ей удалось нащупать ахиллесову пяту старшего инспектора. Это была его семья. Фонтен это знала. И он знал. — Нам известно, что фирма вашей дочери представляет его бизнес-интересы в Париже. Он помогал вам в получении этого места? — Я никогда о нем не слышала, — повторила Анни. — Ни в личном плане, ни в профессиональном. Но я помогу вам найти информацию о нем в рамках законной процедуры. «Умница», — подумал Арман. — В этом нет необходимости. Merci. — Фонтен перешла к Даниелю. — А вы, месье? Вы его знаете? Даниель нахмурился, соображая, потом отрицательно покачал головой: — К сожалению, нет. Он был другом Стивена? — Александр Плесснер был инвестором. В основном по венчурным капиталам. Арману понадобилась немалая сила воли, чтобы не посмотреть на Даниеля. — А-а, так он, наверное, инвестировал в какую-нибудь дочку ГХС, — сказал Даниель. — Может быть, в какой-то из их рискованных проектов.