А теперь она получила целый набор никак не связанных между собой фактов и событий. Не безопасно упокоившихся в истории, а живых, происходящих в данный момент. И забрызганных кровью. Она прижала к себе коробку и прищурилась. Пытаясь увидеть… — Привет! Рейн-Мари в мгновение ока вернулась в бар «Жозефина» и увидела улыбающееся лицо мужа. — Désolé, — сказал он и наклонился, чтобы поцеловать ее. — Не хотел тебя испугать. Ты была где-то за миллион миль отсюда. — На самом деле не столь далеко. — Она поцеловала его в ответ и услышала его шепот: — Не реагируй. Она сохранила улыбку на лице и попыталась ничем не выдать своего недоумения. Он отошел в сторону, и Рейн-Мари увидела Клода Дюссо. — Клод, — сказала она. Но недоумение никуда не делось. Что хотел сказать Арман? Неужели она не должна узнавать этого человека, которого так хорошо знала? Которого видела вчера вечером в больнице? Но когда префект наклонился поцеловать ее в обе щеки с преувеличенным политесом, давно вошедшим у них в шутку, Рейн-Мари все поняла. Она постаралась не реагировать, но испугалась, что на какое-то мгновение выдала себя. Ее глаза слегка расширились. От удивления. К счастью, после этого она увидела Жана Ги и перенесла свое удивление на него. Все расселись на диванчике и заказали выпивку, а Арман рассказал Рейн-Мари о последнем развитии событий. Она выслушала, задала несколько вопросов, на которые никто не знал ответа, и замолчала. Но мысли ее метались. И так быстро, что она просто чувствовала, как они кружатся. Поднимают пыль. Затемняют то, что должно быть очевидным. Жан Ги показал на ее булочку: — Вы не будете?.. Рейн-Мари подтолкнула тарелку с булочкой к своему вечно голодному зятю. — Большой вопрос состоит в том, убили ли месье Плесснера случайно, приняв его за месье Горовица, или нападение на него было преднамеренным, — сказал Клод Дюссо. — Что у вас здесь? Он показал на коробку, на которой по-прежнему лежала рука Рейн-Мари, защищая ее. — Да-да, — сказал Арман. — Мы собирались тебе показать. — Он огляделся и поймал взгляд метрдотеля. — Жак! — Oui, месье Арман? Они были давно знакомы. Жак служил помощником официанта, когда Стивен в первый раз привел девятилетнего Армана в «Лютецию». Разница в возрасте между ними составляла девять лет, и, хотя они знали друг друга почти полвека, отношения между ними оставались формальными. Хороший метрдотель никогда не бывает запанибрата с гостями. А Жак был одним из лучших. — Мы можем поговорить где-нибудь приватным образом? — Конечно. Я найду для вас комнату. Несколько минут спустя они оказались в президентском номере. — Я рассчитывал на какую-нибудь кладовку в подвале, — сказал Дюссо, с удивлением оглядывая номер. — У тебя тут явно налажены связи, Арман. — Как и у тебя в «Георге Пятом». Дюссо рассмеялся: — Если бы так. Я не появлялся там сто лет. — Значит, я ошибся. Мне показалось, что ты говорил об этом. — Нет. Ты, наверное, имеешь в виду тот клоповник за углом от набережной Орфевр. — Точно. «Люби меня задешево», — сказал Арман. Дюссо рассмеялся. Арман снова поймал взгляд Рейн-Мари, предостерегая ее. Но сразу же увидел, что в этом нет необходимости. Клод Дюссо сел на низкий диван, поставил коробку на колени и открыл ее с предвкушением ребенка в рождественское утро. — Так, посмотрим, что у нас здесь. Это коробка из больницы, non? Вещи месье Горовица. Запечатано. Ты ее не открывал? Но я думал… — Мы ее открыли, — сказал Арман. — И снова запечатали. Он объяснил Дюссо и Жану Ги, что случилось в «Георге V». — Bon, — сказал Дюссо. — Хорошая мысль. Все здесь, на месте? Ноутбук, телефон, одежда? — Все, что было на Стивене прошлым вечером и что мне удалось найти в его кабинете. Дюссо задумался, его рука замерла над коробкой, на худом лице появилось озадаченное выражение. — Странно, что он остановился в отеле. Ты не знаешь почему? — Нет. Дюссо вытащил ноутбук. — Его пароля, я думаю, ты не знаешь? — Нет. И телефонного тоже. Впрочем, он разбит. — Сим-карта? — спросил Дюссо. — Сломана. Префект вздохнул: — Жаль. — Oui. — А это что? — спросил Дюссо. — Похоже на универсальный гаечный ключ, — сказала Рейн-Мари. Они покупали для Даниеля и Анни немало сборной мебели, и сборка доставалась ей, так что с гаечными ключами она была знакома. — Этот ключ лежал на столе рядом с ноутбуком, — сказал Арман. — Я просто побросал все в коробку. — Включая и это, — сказал Дюссо, на ладони у которого лежало несколько болтов. — Нам не хватает только рулона клейкой ленты, и мы будем знать о «Георге Пятом» больше, чем нам хочется. — Интересно. — Жан Ги достал из коробки пару канадских монеток. — Они слиплись. — Ха, — сказала Рейн-Мари, протягивая руку к монеткам. — Забавно. Одна из них, вероятно, намагничена. Когда Даниель и Анни были детьми, я показывала им этот фокус. — Какой фокус? — Старые монеты имеют высокое содержание никеля, а это значит, что их можно превратить в магниты. Пока она говорила, Жан Ги пытался разъединить монетки. — Они не намагничены, они склеены. Зачем Стивену понадобилось склеивать две старые монетки? — Наверное, он нашел их на улице и подобрал, — сказал Арман. — На удачу? — спросил Дюссо. — Я бы тоже так сказал, — заметил Арман. Дюссо подкинул склеившиеся монеты, поймал и сунул себе в карман. — На удачу.