– Ну, если честно, у нас есть один. В саду. Эмми округлила глаза: – В каком? – В котором ты… ну, ты поняла. – Джек посмотрел на неё из-под ресниц и хлюпнул носом. – В том, где я плакала, как ты сейчас? Это ты хотел сказать? Он кивнул и отвернулся. – Что за призрак? – Моей бабушки, – с гордостью ответил Джек. – Ты видел её призрак?! – взвизгнула Эмми. – Не то чтобы видел… это скорее чувствуешь. – Он робко потянулся к Люси, чтобы её погладить, и посмотрел на Эмми. – Ты мне не веришь? – Не знаю. Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. – Она умерла в том саду. Она сидела на низкой ветке большого дерева, и та обломилась. Бабушка тогда носила под сердцем моего отца. Он родился раньше времени, и она умерла. Эмми медленно кивнула. В дневнике упоминалось, почему сад заперли, но Мэри не вдавалась в подробности. Наверное, следовало догадаться, что те, о ком она писала, были родственниками Джека. В конце концов, дом всегда принадлежал Крейвенам. – Она вернулась в сад, – добавил Джек. Эмми посмотрела в его ясные серые глаза, сияющие в слабом свете ночника. Не похоже, чтобы он над ней подшучивал. – Твоя бабушка ещё там? – шёпотом спросила она. – Папа думает, что да. Он носил к ней и меня, и брата, когда мы только родились, чтобы она на нас посмотрела. – Голос у него опять задрожал, и Джек потёр глаза. Эмми заметила, что они блестят от слёз. Она закусила губу, а потом подвинулась чуть ближе и положила ладонь на спину Люси, рядом с рукой Джека. – Когда твой брат приедет отдохнуть от службы? – Не знаю, – сдавленно произнёс Джек. – Никто не знает, даже он сам. Он пишет нам письма, но совсем короткие. Подготовка у него почти закончилась, и скоро он сможет летать. А значит, нападать на врагов. – Наверное, ты очень им гордишься, – осторожно проговорила Эмми. Джек всхлипнул: – Ну, я вроде как должен. Все так говорят. – Он посмотрел на неё исподлобья. – Но мне всё равно. Лучше бы он остался дома. Я не хочу, чтобы мой брат был героем. Я хочу, чтобы он был рядом. Днём ещё не так тяжело, а по ночам приходят страшные мысли. Я всё представляю, как его самолёт подстреливают. – Всё обойдётся, – уверенно сказала Эмми, накрывая его руку своей, но он тут же резко отстранился: – Откуда тебе знать?! Ты ничего в войне не понимаешь! Там что угодно может пойти не так, что угодно может случиться. Вдруг ему придётся прыгать? Эмми пожала плечами. Она не очень поняла, что он имел в виду. Джек с раздражением покачал головой: – Ох, ну с самолёта! С парашютом! Ты хоть знаешь, что это такое? Артур и Джоуи часто болтали о полётах, и благодаря им Эмми знала про парашюты. – Да! Не такая уж я и глупая, – сказала она и задумчиво посмотрела на Джека. – Кстати, если ты скажешь мальчишкам, что твой брат пилот, они станут лучше к тебе относиться. Он бросил на неё презрительный взгляд: – Думаешь, оно мне надо? Эмми снова пожала плечами: – Мало ли. Хотя ты всё равно скоро возвращаешься в свою роскошную школу, так что и правда, какая тебе разница! – Не скоро, – проворчал Джек. – Врач считает, что я ещё не до конца оправился. Он сказал подождать. – По-моему, выглядишь ты вполне здоровым, – с улыбкой заметила Эмми. – Может, тебе будет полезно больше времени проводить в саду? Джек нахмурился: – Это ещё почему? Эмми вспомнила, что лучше не рассказывать, что она без спросу прочитала чужой дневник, и наклонилась погладить Люси, чтобы потянуть время и придумать, как бы ответить. Джек резким движением откинулся на подушки. Люси сердито на него посмотрела и выпустила когти в лоскутное одеяло. – Мама тебе рассказала эти дурацкие истории, да? – пренебрежительно произнёс Джек. – Про волшебство и всё такое? Глупости это. Магии не существует. Разве сад может исцелять? Это всего лишь сказка на ночь, она меня часто ею убаюкивала. – Я просто имела в виду, что свежий воздух полезен для здоровья, – ответила Эмми и упрямо скрестила руки на груди. – Только я не согласна, что волшебство – это глупости. Я в него верю. Сад вернул мне Люси. Джек надменно усмехнулся: – Люси тебе вернул мой отец. – Потому что я загадала желание. Каждый день мечтала, чтобы она оказалась со мной, в саду. А теперь моё желание сбылось. Я представляла, как она дремлет на солнышке, и сегодня, пока я вырывала сорняки, чтобы они не душили луковицы цветов, это в самом деле произошло. Люси устроилась у подножия статуи и закрыла глаза. А её усы светились под солнцем. Всё сбылось. – Мы с Дэвидом играли там в прятки, – нехотя признался Джек. Эмми поняла, что он предпочёл бы делиться своими воспоминаниями не с ней, а с кем-нибудь другим, но ему нужно было выговориться, и так вышло, что она сейчас была рядом. Джек отвернулся от неё, и она с трудом разбирала слова мальчика. – Да, сад хорошо для этого подходит, – сказала Эмми, делая вид, будто не замечает, что у него снова глаза на мокром месте. – Там много укромных местечек. На кустах ещё почти нет листьев, а птички так хорошо в них прячутся! Мистер Сауэрби сказал, летом это будет самое безопасное место во всей Англии! – Она незаметно взглянула на Джека и обнаружила, что он всё ещё пытается сдерживать слёзы. – Знаешь, реполов уже ищет место для гнезда, – продолжила Эмми. – Я видела, как он летал у плюща со своей подружкой. Наверное, они смотрят, где она могла бы отложить яйца. Правда, я волнуюсь из-за Люси. На нашей улице птиц почти не было, и она вряд ли знает, как на них охотиться, но рано или поздно непременно научится. Она уже на них поглядывает! – Эмми посмотрела на Люси. Кошка, очень довольная, растянулась на лоскутном одеяле и легонько помахивала кончиком хвоста. – Ей здесь очень нравится, – добавила Эмми. – Боюсь, она уже не захочет жить в Лондоне. И это относилось не только к Люси. В газетах, которые Эмми видела в людской, уже писали, что бомбы на Лондон никто не сбрасывал, и успокоенные родители забирали детей из эвакуации. Вдруг мисс Ласкоув и мисс Роуз тоже решат поехать обратно в Лондон? После пяти месяцев на природе Эмми сложно было представить, как она вернётся в город с его душными тесными улицами. Она поджала губы и наморщила лоб, теперь сама пытаясь сдержать слёзы. – А ты-то чего плачешь? – проворчал Джек. – Мне тоже здесь нравится, вот что! – взвыла Эмми. – А я думала, что никогда не полюблю это место. Люси приподнялась и прикусила запястье Эмми, чтобы та успокоилась. Она не любила громких звуков, всегда нервничала из-за них и сердилась. – Нашла из-за чего нюни распускать, – усмехнулся Джек. – Даже кошка считает, что лучше тебе помолчать. Зачем плакать, если ты всем довольна? – Ничего ты не понимаешь, – огрызнулась Эмми. – Не представляешь, как тебе повезло! Конечно, ты переживаешь за своих родных, но по крайней мере они у тебя есть! А у меня только Люси – и больше никого. Я везде чужая. А у тебя есть всё! – Эмми склонила голову набок. Ей показалось почти забавным, как сильно удивился Джек её словам. – Ты что, не знал, что мы все сироты? Ну, или брошенные дети. Мы не знаем, живы наши родители или нет. Не знаем, кто они. – Это ещё не значит, что они от тебя отказались, – неловко произнёс Джек. – Может, с ними произошёл несчастный случай или ещё что… Эмми пожала плечами: – Может быть. Но скорее всего, моя мама, скажем так, поспешила. И была ещё ко мне не готова. Джек залился краской. Эмми не выдержала и хихикнула. Выражение полного ужаса на его лице казалось ей очень смешным. А ещё он краснел как-то пятнами, и на бледной коже это выглядело так, будто в воде плещется алая краска. – Наверное, не стоило мне этого говорить, – добавила она. – Но думаю, так оно всё и было. – Тебя это не смущает? – прошептал Джек. – Нет, – просто ответила Эмми. – Я сержусь на неё за другое. Или на них – не знаю. Даже если я была не очень хорошенькой, когда родилась, – как они могли меня бросить?! Мне нужен свой дом, поэтому… – Она замялась и вздохнула. – Поэтому я притворилась, будто сад – мой. Никто туда не заходил, и казалось, он принадлежит только мне. Джек покосился на неё и устало пробормотал: – Хочешь, я тебе помогу? Ну, с сорняками. А ты покажешь, где у реполова гнездо. – Наверное, в углу возле скамьи, там, где розовые стебли сплетаются в тёмный клубок. Он кивнул: – А, это белые розы. Полудикие. Мама очень их любит. Дэвид как-то показал мне секретный проход под кустами, но я зацепился за колючки, и ему пришлось меня вытаскивать. – Он зевнул и поудобнее устроился на подушках. – Ты видела, как реполов оттуда вылетал? – Да, и не раз, – прошептала Эмми. Она заметила, что глаза у Джека уже слипаются. Веки у него были бледными, хрупкими, даже синеватыми. Похоже, он и правда тяжело болел и ещё не до конца оправился. – И у него точно есть подружка. Может, она уже сидит там, в гнезде. И со дня на день отложит яйца в глубине розовых кустов… Глава седьмая