– Ты думаешь, что я полный кретин?! – взорвался Мартин. – Если Морони стал известен код твоего сейфа, о котором не знала даже я, – резонно заметила Клементина, – то не удивлюсь, что он может знать намного больше, чем ты предполагаешь. К кому он может обратиться? Ты знаешь что-нибудь о его знакомствах? Он отрицательно покачал головой. – Думаю, что Морони на время затаится. Хотя на самом деле, если он желает обогатиться или навредить тебе, ему нужно торопиться, – Клементина прищурила глаза. – Но Морони будет осторожничать, в этом я уверена. Мартин усмехнулся: она говорила то, о чем думал он сам. – Если он решит продать документы, в этом для нас не будет ничего страшного. Но если Морони обратится в полицию или куда-нибудь еще, тогда у нас могут возникнуть проблемы. Вернее, все зависит от того, что он знает. В любом случае его необходимо найти как можно быстрее. Возможно, я преувеличиваю, но, Мартин, советую тебе подготовиться к худшему. – Клементина, – он погладил ее по руке, – я законопослушный гражданин. – Тогда сделай все, чтобы это выглядело как можно достовернее. Клементина вернулась в свою комнату и стала собирать вещи. Она взяла в руки фотографию Габриэля и любовно провела по ней пальцами. На душе у нее было тоскливо. Последние события заставили ее с беспокойством смотреть в будущее. Поступок Морони напугал ее, и она боялась последствий. Клементина положила фотографию на кровать и прилегла, положив руку на снимок. Мартин тихо постучался к ней, но ответа не последовало. Тогда он открыл дверь и вошел в комнату, остановившись у кровати, на которой безмятежно спала Клементина. Черные длинные волосы рассыпались по подушке, белая кожа мягко светилась, делая ее губы еще ярче. Королевское достоинство и страстность взрослой женщины исчезли, и Клементина стала похожа на маленькую девочку, которую так хорошо помнил Мартин. Он осторожно взял рамку со снимком, лежавшую рядом с ней на подушке, и всмотрелся в красивое лицо своего племянника. В его матери текла испанская кровь, которая подарила Габриэлю приятную смуглость и темные бархатные глаза. Почему Клементина полюбила именно его? Он повернулся к спящей женщине и дотронулся до ее теплого лба. Клементина вздрогнула, но не проснулась. «Ты погубишь его, моя принцесса, и себя заодно», – подумал Мартин и вышел из комнаты, забрав с собой фотографию. * * * – Здравствуйте, мистер Брукс, – вкрадчиво прозвучал чей-то голос. – Кто вы и как узнали мой номер? – спросил Джордан. – Как я знаю, вы знакомы с мисс Хаксли. – Хаксли? – недоуменно переспросил Джордан. – Точнее, с Клементиной Ройс Паркер. Джордан закивал, не отдавая себе отчета в том, что незнакомец не видит его. – Я не ошибся? – напряженно спросил голос. – Миссис Паркер знакома мне. – Тогда не могли бы мы встретиться через час «У Тома», на пересечении Бродвея со сто двенадцатой улицей? Разговор пойдет о ней. * * * Морони нервно крутил головой, пытаясь определить, нет ли за ними слежки. Все эти дни, что он находился в Нью-Йорке, его преследовал страх быть обнаруженным. Он не рискнул снять номер в отеле, а поселился в небольшой квартирке, найденной по объявлению. Теперь он жалел о случившемся. Одно дело – мечтать о мести, живя в прекрасном доме и ни о чем не беспокоясь, и совсем другое – трястись каждую минуту от страха быть убитым. Морони знал, что дороги назад уже нет, и хотел как можно быстрее избавиться от украденных документов и имеющейся у него информации о Мартине Хаксли. – И что вы хотите, чтобы я с ними сделал? – спросил Джордан, просматривая бумаги. – Это вам решать, – быстро ответил Морони. – Как вы достали эти документы? На лице Морони появилось нечто похожее на улыбку: – Документы были у Мартина Хаксли. – Он причастен к убийству Стюарта? – Возможно, – уклонился от прямого ответа Морони. – Как вы узнали обо мне? – Слышал ваше имя в разговоре. – Миссис Паркер говорила обо мне? – Джордан заметно оживился, но вовремя спохватился и принял непринужденный вид. – Что вы еще можете рассказать? Морони доверительно наклонился к нему и протянул сложенные листки. – Здесь предполагаемый список преступлений Хаксли, – тревожным голосом прошептал он. – Предполагаемый? – Разумеется, ни одно из них вы не сможете доказать. – Тогда для чего это мне нужно? Морони вопросительно посмотрел на него и укоризненно сказал: – Но вы же детектив, вы сможете подтвердить или опровергнуть эту информацию. – Зачем вы делаете это? – поинтересовался Джордан. Несмотря на то что Морони фактически помогал ему, агент искренне не переносил предателей, и сидевший напротив него человек был ему глубоко неприятен. – У меня свои мотивы. – Как долго вы работали на Хаксли? – Почти пятнадцать лет. – Вы участвовали в том, что здесь написано? – Что вы! – возмутился Морони. – Я всего лишь бухгалтер и занимался только финансовыми вопросами. – Если вы ни при чем, тогда откуда вам все известно? Голос Джордана был ровным и ничем не выдавал радостного возбуждения. Теперь он знал, как сможет заполучить Клементину! – Я многое слышал, – сконфуженно произнес Морони. – Неужели? О некоторых вещах не говорят открыто. – Когда люди предполагают, что их никто не слышит, поверьте, они говорят о многом. Джордан нахмурился, и Морони пожалел, что назначил встречу именно с ним. Надо было продать документы и спокойно уехать из страны. Хотя – кому? У него не было выхода на людей, подобных Стюарту, которых бы заинтересовали эти материалы. – Что вы хотите за предоставленную информацию? – Защиту, – быстро ответил Морони. – Но вы понимаете, что это невозможно? Морони поспешно вскочил с места: – Получается, все, что я сделал, было напрасно?! – Не знаю. Но я постараюсь это как-нибудь применить. Вы собираетесь уезжать, насколько я понял? Он властно указал на стул, и Морони послушно опустился на него, с беспокойством вглядываясь в невозмутимое лицо собеседника. – Куда вы уезжаете? – допытывался Джордан. Морони неопределенно пожал плечами: он не собирался выдавать свои планы. – Что ж, у вас есть мой номер телефона, – сказал агент. – Мистер Брукс, вы собираетесь проверить эту информацию? – заискивающим голосом спросил Морони. – Конечно. Если она подтвердится, – Джордан постарался сделать свой голос более дружелюбным, – вы будете свидетельствовать против Хаксли? Морони замялся и покраснел.