– Может, и так, – вздохнул Ранд. – Помоги мне Свет, боюсь, что это именно так. Кто же я после этого – развратник? Или просто алчный глупец? Мин открыла рот – и тут же закрыла, да еще и поджала губы. Не дожидаясь, когда она все же скажет, кто он таков, – по правде говоря, Ранд не слишком жаждал это услышать, – он продолжил: – Так или иначе, нынче с этим покончено. Авиенду я отослал и возвращения ее не допущу. Буду держаться подальше от нее. Ну а к Илэйн я не позволю себе приблизиться и на десять миль. – Во имя любви!.. Но как же так, Ранд? Что дает тебе право решать за них? – Мин, неужели ты не понимаешь? Я – мишень. И любая женщина, которая любит меня, тоже становится мишенью. Даже если стрела нацелена в меня, она может угодить в нее. – Ранд, тяжело вздохнув, откинулся назад и вцепился в резные подлокотники. Мин слегка повернулась и сейчас смотрела на него со столь серьезным выражением, какого он у нее еще не видел. Мин всегда улыбалась, вечно ее что-то смешило. Но не сейчас. Впрочем, сейчас и ему было не до смеха. – Лан говаривал, что в некоторых отношениях мы с ним схожи, и он был прав. Он говорил, что есть люди, словно излучающие смерть, сеющие ее вокруг себя. Такие, как он. И я. И если такой человек влюбится, то лучший подарок, какой он может преподнести любимой, – это сделать так, чтобы она держалась от него как можно дальше. Ты ведь это понимаешь, правда? – Что я понимаю… – Она приумолкла. – Ладно. Мы с тобой друзья, и я рада, что ты это знаешь. Но не надейся, я от тебя не отстану, покуда ты не усвоишь, что я не мужчина. И не лошадь. – Мин, я сказал, что я… – Хватит, пастух. Пока хватит. – Мин крутанулась у него на коленях так, что Ранд аж закашлялся, и ткнула его пальчиком в грудь. – Я хочу, чтобы ты говорил со слезами на глазах. Чтобы у тебя голос дрожал. Я заставлю тебя заплатить за все, так и знай. Ранд рассмеялся: – Как все-таки здорово, Мин, что ты здесь! И видишь во мне прежнего двуреченского простофилю. Настроение Мин мигом изменилось. – Я вижу тебя таким, какой ты есть, Ранд, – сказала она нарочито равнодушным тоном и попыталась напустить на себя строгий вид, хотя мудрено сидеть у кого-то на коленях со строгим видом. – Но мы отвлеклись, а мне стоило бы рассказать о том, с чем я, собственно, приехала. Как я вижу, ты уже знаешь о Салидаре – могу себе представить, как это кое-кого озадачит. Но чего ты наверняка не знаешь, так это того, что приехала я не одна. Сюда, в Кэймлин, прибыло посольство из Салидара. Посольство к тебе. Словно отдаленный гром, донеслось бормотание Льюса Тэрина. С того дня как Аланна связала Ранда узами, он возбуждался, хоть и не так сильно, как при появлении Таима, при любом упоминании об Айз Седай. Но Ранд улыбнулся, несмотря на звучавший в его голове голос. О прибытии посольства он догадался, как только Мин вручила ему письмо от Илэйн, и вот пожалуйста – не ошибся. Это ли не доказательство того, что они там, в своем Салидаре, смертельно напуганы. Да и как иначе, ведь они мятежницы и вынуждены скрываться от Элайды под самым носом у белоплащников. Небось теперь локти кусают да только о том и думают, как бы им испросить прощение у Элайды и вернуться в свою драгоценную Башню. Но, судя по тому, что знал об Элайде Ранд, им едва ли стоило рассчитывать на помилование. И это они должны знать никак не хуже его. Вот они и направили посольство к Возрожденному Дракону – мужчине, способному направлять Силу, это ведь, почитай, все равно что попросить его о покровительстве. Они не то что Элайда – та, кажется, всерьез считает, что его можно купить и держать в золоченой клетке, словно певчую пташку. Стало быть, хоть Эгвейн и напускала туману, она не зря говорила об Айз Седай, готовых его поддержать. – А как зовут эту посланницу? – спросил Ранд. – Может, я ее знаю? На самом деле из всех Айз Седай толком он знал лишь одну Морейн, но с несколькими был немного знаком. Появись здесь одна из них, это могло бы осложнить дело – ведь, как и для Мин, для любой из этих сестер он по-прежнему оставался деревенским парнишкой, на которого Айз Седай способна нагнать страху одним лишь взглядом. – Она не одна, Ранд. Вообще-то, их девять. – Ранд встрепенулся, и Мин торопливо пояснила: – Это знак почета, Ранд, особое отличие. К королю или королеве принято посылать только трех сестер. Возглавляет посольство Мерана, она из Серой Айя. Сегодня после обеда она нанесет тебе визит. Одна. И потом они будут приходить к тебе по одной, если тебя это устроит. Они остановились в Новом городе, в гостинице «Розовый венец», и вместе со Стражами и прислугой заняли ее чуть ли не целиком. Мерана послала меня вперед, подготовить почву для встречи – она ведь знает, что мы знакомы. Дурного против тебя они не замышляют, в этом я уверена. – У тебя было видение или тебе просто так кажется? Казалось довольно чудны`м вести серьезный разговор с женщиной, примостившейся у тебя на коленях, но ведь это же Мин. Она совсем другое дело. С Мин все просто – нужно только все время об этом помнить. – Мне так кажется, – неохотно признала она. – Что же до видений, Ранд, то я присматривалась к этим сестрам всю дорогу, от самого Салидара. Задумай они что-то недоброе, я бы обязательно углядела. Не верю, чтобы дурной замысел никак не проявился. – Поерзав, Мин бросила на него беспокойный взгляд, тут же сменившийся решительным и строгим. – И раз уж об этом зашла речь, я тебе вот еще что скажу. В Тронном зале я увидела вокруг тебя ауру – Айз Седай замыслили против тебя зло. Если не Айз Седай, то, во всяком случае, женщины, способные направлять Силу. Видение было смутным, путаным, так что насчет Айз Седай я не могу быть уверена. Зато знаю, что тебе попытаются причинить вред, и, возможно, не раз. Может, поэтому видение и было таким путаным. – Ранд молча взглянул ей в глаза, и она улыбнулась. – Вот что мне всегда в тебе нравилось, Ранд. Ты принимаешь все как есть: что я могу и чего не могу. Не спрашиваешь, когда это случится да как. Никогда не пытаешься услышать больше, чем я в силах сказать. – Но кое о чем я все-таки должен тебя спросить, Мин. Ты уверена, что я должен остерегаться других Айз Седай, а не тех, с которыми ты приехала? – Нет, – просто ответила она. Это нравилось ему в ней – Мин никогда не пыталась уклониться от прямого ответа. «Я должен держаться настороже, – встревоженно шептал Льюс Тэрин. – Даже эти полуобученные девчонки могут оказаться опасными, если соберутся вдевятером. Я должен…» «Не ты, а я», – мысленно твердо произнес Ранд, и после недолгого замешательства Льюс Тэрин исчез. Укрылся в потаенных уголках сознания. Так бывало всегда, если Ранд обращался к нему, однако с каждым разом Льюс Тэрин старался проявить все больше самостоятельности. Вся трудность была в том, что Льюс Тэрин во всем, казалось, видел и слышал куда больше и желал действовать. Новой попытки овладеть саидин он пока не предпринимал, но Ранд все равно держался начеку. Этот человек стремился завладеть сознанием и телом Ранда, ибо считал, что все это принадлежит ему. И если он преуспеет, то ходить и разговаривать будет Льюс Тэрин, а Ранд ал’Тор превратится в звучащий в его голове голос. – Ранд, – обеспокоенно сказала Мин, – не смотри на меня так. Я на твоей стороне, раз уж дело дошло до этого. Они хотят, чтобы я пересказывала им наши с тобой разговоры, но не дождутся. Без твоего ведома я не скажу им ни слова, а велишь мне солгать, так и солгу. Но по-моему, они хотят разузнать о тебе побольше, чтобы суметь найти правильный подход. К тому же они понятия не имеют о моих видениях. Тех, которые касаются тебя. Ты же знаешь, для тебя я готова проверить любого, на кого ты укажешь. И Мерану, и всех остальных. Усилием воли Ранд придал своему голосу теплоту и мягкость: – Успокойся, Мин. Я знаю, ты и вправду на моей стороне. В чем в чем, а в этом Ранд не сомневался. Если уж не доверять Мин, то тогда надо подозревать и самого себя. Но сейчас, поскольку ему удалось отделаться на время от Льюса Тэрина, следовало вплотную заняться Мераной и ее посольством. – Скажи им, чтобы приходили по три. Такой совет Ранд получил в Кайриэне от Льюса Тэрина – не более трех зараз. Кажется, Льюс Тэрин не сомневался в том, что сумеет совладать с тремя Айз Седай. Впрочем, он довольно пренебрежительно относился к тем, кого именовали Айз Седай теперь. Но Кайриэн Кайриэном, а здесь обстоятельства иные. Похоже, Мерана желает, чтобы он успокоился и расслабился еще до первой встречи. Пусть-ка поломает голову над тем, почему он приглашает к себе сразу трех сестер. – Но без моего разрешения ни одна из них не должна появляться во Внутреннем городе. И не должна даже пытаться направлять Силу в моем присутствии. Скажи им: как только любая из них попробует хотя бы коснуться Источника в моем присутствии, я тут же это почувствую. И мне это не понравится. Так им и передай. – Им все это тоже не понравится, – сухо отозвалась Мин, – но я передам. Неожиданно послышался громкий звон. Ранд вздрогнул и, обернувшись, увидел застывшую у окна Сулин в красно-белом платье. Лицо ее так налилось кровью, что шрам на щеке казался белее, чем обычно. Белые волосы успели отрасти с того времени, как она надела ливрею, но все равно были короче, чем у любого дворцового служителя. Госпожа Харфор причесала и уложила ее кудри в виде «шапочки» – ненавистной для айилки. Серебряный, с золотым ободком поднос валялся у ее ног, золотые, украшенные серебряной насечкой кубки разлетелись, а кувшин для пунша, с дребезжанием подпрыгивавший на подносе, под взглядом Ранда замер и чудесным образом не опрокинулся. Впрочем, пуншу на ковер и поднос вылилось столько же, сколько осталось в кувшине. Мин попыталась вскочить на ноги, но Ранд обхватил ее за талию и усадил обратно. Пора бы уже понять, что с Авиендой все кончено. Мин особо не сопротивлялась – подергалась для виду и положила голову ему на грудь. – Сулин, – заметил Ранд, – хорошие слуги не разбрасываются подносами. Подбери все это и подай как положено. Угрюмо уставившись на него, она едва не дрожала. Он долго ломал голову над тем, как лучше помочь Сулин исполнить тох и снять хотя бы часть своих обязательств по отношению к ней. Сейчас она обслуживала только его покои, будто превратившись в его личную служанку. Конечно, эта работа вызывала у нее отвращение, особенно потому, что он видел ее каждый день, но, во всяком случае, ей больше не приходилось драить полы по всему дворцу или без конца таскать тяжеленные ведра с водой для прачечной. Ранд догадывался, что, будь воля Сулин, та предпочла бы сделать свидетелями своего позора всех айильцев, собравшихся по эту сторону Драконовой Стены, только не его. Но, облегчив ее труды, он несколько облегчил и свою совесть, а если необходимость работать на него столь для нее непереносима, стало быть, и ее тох таким образом будет исполнен быстрее. Сулин следует ходить в кадин’сор и носить копья, а не перестилать постели, облачившись в ливрею. Подхватив с пола поднос, она пересекла комнату, со стуком поставила его на инкрустированный ценной поделочной костью столик и уже поворачивалась к выходу, когда Ранд сказал: – Сулин, это Мин. Мы с ней друзья. Она не знает айильских обычаев, но если с ней случится что-то дурное, я буду недоволен. – Только сейчас ему пришло в голову, что у Дев может быть свой взгляд на происходившее: едва отослав Авиенду, он тут же завел себе другую женщину. И повести себя они могут в соответствии со своими взглядами. – Более того, любую нанесенную ей обиду я буду рассматривать как нанесенную мне. – Кому, кроме Авиенды, может прийти в голову причинять вред этой женщине? – мрачно спросила Сулин. – Ей бы следовало поменьше вздыхать по тебе, а побольше учить, тогда бы ты и сам это знал. – Она передернулась и прорычала: – Милорд Дракон. Ранд подумал, что последнее должно было сойти за ворчание. Сулин присела в реверансе, чуть при этом не перекувырнувшись, и вышла из комнаты, с силой захлопнув за собой дверь. Мин с недоумением посмотрела на Ранда: – Отроду не видывала, чтобы служанка так… Ранд, будь у нее нож, она бы тебя пырнула. – Не думаю, – рассмеялся он. – Пнуть еще могла бы, но зарезать – никогда. Она считает меня кем-то вроде давным-давно потерявшегося братишки, который нежданно-негаданно нашелся. – Приметив по глазам, что Мин вконец сбита с толку, он предпочел предупредить возможный водопад вопросов: – Это долгая история, Мин. Я ее расскажу как-нибудь в другой раз. Ранд действительно собирался рассказать, но, конечно, не все. Никто не должен знать, что ему приходилось сносить от Энайлы, Сомары и прочих. Девам, тем, конечно же, все известно, но, кроме них, никому. Мелэйн вошла на айильский манер – просунула голову в дверь, огляделась и ступила через порог. Что могло помешать кому-то из айильцев войти, Ранд не знал. Вожди, Хранительницы Мудрости и Девы не задумываясь заходили в покои, когда он был в одном нижнем белье, лежал в постели или принимал ванну. Подойдя поближе, золотоволосая Хранительница Мудрости уселась на ковер в нескольких шагах перед ним. Она скрестила ноги, побренчав браслетами, аккуратно расправила юбку и устремила на Мин взгляд своих зеленых глаз. На сей раз Мин не предприняла ни малейшей попытки встать – она даже не пошевелилась. Уж не заснула ли, подумал Ранд, прислушиваясь к ровному дыханию девушки. В конце концов, она ведь добралась до Кэймлина ночью и едва ли успела выспаться. Неожиданно он понял, что обнимает Мин за талию, и решительно переместил руку на подлокотник. Девушка вздохнула – кажется, с сожалением – и устроилась поудобнее. Никак и вправду собралась спать. – У меня есть новости, – начала Мелэйн, – и я не знаю, какая из них самая важная. Начну с того, что Эгвейн ушла из лагеря. Она отправилась в место, называемое Салидар, где ее ждут Айз Седай. Это те Айз Седай, которые могут оказать тебе поддержку. По ее просьбе мы ничего не говорили тебе раньше, но теперь я могу сказать, что все они, я имею в виду этих Айз Седай, женщины упрямые, своевольные и слишком высокого о себе мнения. Мелэйн так разгорячилась, что даже встряхнула головой. Итак, кто-то из ходящих по снам, которые находились в Кайриэне, переговорили с Мелэйн в ее снах. Ранд толком почти ничего не знал о возможностях айильских ходящих по снам, каковы бы они ни были. Хранительницы Мудрости не спешили предоставить эти, возможно весьма полезные, умения в его распоряжение. Удивительным ему показалось то, что говорила Мелэйн о салидарских сестрах. В большинстве своем айильцы вели себя так, словно ожидали от Айз Седай наказания, причем наказание считали заслуженным и готовы были принять его не дрогнув. Даже Хранительницы Мудрости если уж упоминали об Айз Седай, то непременно уважительно. Видимо, кое-что изменилось. Однако в ответ Ранд сказал только одно: – Я знаю, – и не стал расспрашивать, что, как да почему. Будь у нее желание рассказать, Мелэйн сделала бы это без напоминания, а так и спрашивать бесполезно, все едино ничего не добьешься. – Знаю и про Эгвейн, и про Салидар. Здесь, в Кэймлине, сейчас находятся девять салидарских сестер. Мин приехала вместе с ними. Мин шевельнулась у него на груди и что-то тихонько пробормотала. Льюс Тэрин снова принялся бубнить, но на сей раз так тихо, что ничего нельзя было разобрать. И ладно, это бормотание отвлекло Ранда, а то ощущать рядом Мин ему было… очень хорошо. Узнай она, обиделась бы до глубины души. Но если подумать, ее обещание заставить его заплатить могло быть всего лишь насмешкой. Может быть. Иногда Мин походила своей живостью на ртуть. Мелэйн не выказала ни малейшего удивления осведомленностью Ранда, даже не поправила шаль. Кажется, выйдя замуж за Бэила, она малость притихла, если такое можно сказать об этой женщине. Во всяком случае, стала менее вспыльчивой. – А вторая новость, Ранд ал’Тор, состоит в том, что тебе следует их опасаться, – сказала она. – Ты должен проявить твердость, иначе от них уважения не добиться. Да, что-то определенно изменилось. – У тебя будут две дочурки, – пробормотала Мин, – близняшки. Похожие как две капли воды. Если до сих пор Мелэйн делала вид, будто ничему не удивляется, то теперь от ее невозмутимости не осталось и следа. Глаза ее расширились, и она едва не вскочила с места. – Как ты… – начала Мелэйн и тут же остановилась, видимо желая собраться с духом. Правда, и собравшись, она говорила с придыханием: – До сегодняшнего дня я и сама не знала, что ношу ребенка. Откуда же узнала ты? Тут Мин встала и бросила на Ранда взгляд, слишком хорошо ему знакомый: по какой-то причине виноват был он. По правде сказать, у нее были недостатки, пусть небольшие, но были. Вот и сейчас она принялась возиться со своим кафтанчиком, глядя куда угодно, только не на Мелэйн, а когда посмотрела на Ранда во второй раз, взгляд этот, как, впрочем, и первый, означал одно: «Ты меня в это втянул, ты теперь и выпутывайся». – Все в порядке, Мин, – сказал Ранд. – Она – Хранительница Мудрости и знает такие вещи, от которых у тебя бы волосы закурчавились. – Только сказав это, он сообразил, что волосы у Мин как раз вьющиеся. Раньше он ничего подобного не замечал. – Я уверен, она пообещает не выдавать твоего секрета, а на ее обещание можно положиться. Чуть ли не запинаясь, Мелэйн пробормотала, что не скажет никому ни слова. И все равно, прежде чем усесться рядом с Мелэйн, Мин одарила Ранда еще одним взглядом, по всей видимости укоризненным. А как еще, по ее мнению, должен он был выпутываться? Мелэйн не забудет, что он обратился к ней с просьбой, но секрет, безусловно, сохранит. Как сохранила достаточно тайн от него. Начала Мин неохотно, но разговорилась и в конце концов выложила больше, чем когда-либо рассказывала за один раз даже ему. Подталкивали ее к этому и постоянные вопросы Мелэйн, и, главное, менявшееся на глазах отношение к собеседнице. По-видимому, необычное дарование Мин заставило Мелэйн проникнуться уважением к этой уроженке мокрых земель – она говорила с ней как с равной. – Замечательно, – промолвила наконец Мелэйн. – Очень интересно. Что-то вроде толкования снов, только без сновидений. Так ты говоришь, две девочки? То-то Бэил обрадуется. Доринда уже подарила ему троих сыновей, но мы обе знаем, что он хочет еще и девочку. Мин моргнула и покачала головой. Ну конечно, откуда ей знать о сестрах-женах. Тут женщины заговорили о родах. Ни та ни другая еще не выносили ребенка, но обеим случалось помогать повивальным бабкам. Ранд громко прокашлялся. Тема его не смущала – он принимал и ягнят, и жеребят, и телят. Раздражало то, что они, похоже, вовсе о нем позабыли. Поскольку ни одна из них даже не обернулась, он кашлянул во второй раз, гораздо громче.