– Стой здесь, – велел он, поставив ее рядом с помостом, и отошел. Растирая руку – так, чтобы он мог это видеть, – Эгвейн вновь направилась к нему. Похоже, мужчины не умеют соизмерять свою силу. Никто, даже Гавин, хотя в случае с Гавином она ничего не имела против. – Что ты задумал?.. – Не двигайся! – раздраженно бросил он. – Чтоб ему сгореть, когда ты двигаешься, оно начинает бугриться. Я прикреплю его к полу, но ты все равно должна стоять смирнехонько. Я ведь не знаю, насколько большим мне удастся его сделать, а проверить нет времени. Сомара разинула рот – правда, тут же его закрыла. Прикрепит к полу? Что прикрепит? О чем он толкует?.. До нее вдруг дошло – так внезапно, что она забыла спросить, кого Ранд имел в виду, сказав «ему». Ранд же между тем оплетал ее саидин. Дыхание девушки участилось. Насколько близок к ней этот поток? Разум подсказывал, что порча саидин не может к ней просочиться, ведь Ранд касался ее плетением саидин и раньше, но эта мысль почему-то не принесла облегчения. Эгвейн непроизвольно съежилась и вцепилась в подол. – Что ты со мной сделал? – спросила она, порадовавшись тому, что голос ее прозвучал, во всяком случае, не жалобно. Ранд рассмеялся. Рассмеялся! – Взгляни в зеркало. Девушка невольно повиновалась – и ахнула. В обрамленном серебром зеркале виднелся лишь помост, на котором стояло раззолоченное кресло. А ее… ее не было. – Я… невидима, – выдохнула Эгвейн. Как-то раз Морейн укрыла их всех с помощью саидар, но где он этому научился? – Так небось лучше, чем прятаться под кроватью, – заметил Ранд. Надо же, как будто ей могло прийти в голову нечто подобное! – Хочу, чтобы ты посмотрела, каким смирным и почтительным я могу быть. Кроме того, – тон его стал серьезным, – ты можешь заметить то, что я ненароком пропущу. И возможно, даже захочешь рассказать об этом мне. – Он с отрывистым смешком вспрыгнул на помост, подхватил резное копье с бело-зеленой кистью и уселся в кресло. – Пригласи их, Сомара. Пусть посланницы Белой Башни предстанут перед Драконом Возрожденным. От его кривой усмешки Эгвейн сделалось не по себе, почти так же, как и от близости саидин. И насколько близок к ней этот проклятый заслон? Сомара исчезла, и в следующее мгновение двери широко распахнулись. Впереди шла статная пышнотелая женщина в темно-голубом наряде – не иначе как Койрен. По обе стороны от нее, поотстав на полшага, следовали Несан в простом шерстяном коричневом платье и незнакомая круглолицая Айз Седай с пухлым, капризным ртом, обряженная в зеленый шелк. Эгвейн пожалела о том, что Айз Седай не всегда одеваются в цвета своих Айя – такого правила придерживались только Белые, – ибо, судя по суровому взгляду, которым эта женщина уже с порога одарила Ранда, она явно не принадлежала к Зеленым. Холодная невозмутимость едва скрывала презрение, однако заметить его мог лишь человек, хорошо знавший Айз Седай. А вот Ранд, похоже, не замечал, ибо все свое внимание сосредоточил на Койрен. Птичьи глазки Несан так и бегали по комнате, не упуская, разумеется, ни одной детали. Сейчас Эгвейн от всей души радовалась тому, что Ранд успел окружить ее заслоном, из чего бы он ни был сплетен. Она начала было утирать лицо платком, который по-прежнему держала в руке, но тут же испуганно застыла. Конечно, он говорил, что прикрепит эту штуковину к полу – а вдруг забыл? Вдруг она стоит перед ними вся как на ладони? Правда, взгляд Несан скользнул по ней, не задерживаясь. Пот стекал у нее по лицу, лился по телу ручьями. Чтоб ему сгореть, этому проклятущему Ранду! Уж лучше бы он и вправду спрятал ее под кроватью. За Айз Седай вошли и другие женщины, не меньше дюжины. Скромно одетые, в простых полотняных плащах, выглядели они довольно крепкими, однако чуть ли не сгибались под тяжестью двух вместительных, обитых медью и украшенных изображением Пламени Тар Валона сундуков. Поставив их на пол, служанки выпрямились с явным облегчением, некоторые тайком потирали руки. Как только двери захлопнулись, все три Айз Седай одновременно присели в реверансе – правда, не слишком глубоко. Ранд уселся прежде, чем они успели выпрямиться. Всех трех Айз Седай окружало свечение саидар, всех вместе, – они вступили между собой в соединение. Эгвейн постаралась вспомнить, что она видела, как они это проделали. Лица посланниц были невозмутимы и остались такими, даже когда Ранд неожиданно поднялся с кресла и, пройдя мимо сестер, пристально вгляделся в лицо каждой прислужницы. Что это он?.. Эгвейн удивилась было, но тут же сообразила. Проверяет, не пришли ли под видом служанок другие Айз Седай. Она покачала головой, но, спохватившись, снова застыла. Он глуп, если считает, что такой проверки достаточно. Многие служанки уже немолоды, и, коли это видно по их лицам, они не могут быть сестрами. Но те две, что помоложе, ежели они стали Айз Седай недавно, могли и не успеть обрести лишенные признаков возраста черты. Правда, среди них – в этом Эгвейн могла поручиться – Айз Седай не было. Она явственно ощущала присутствие всего трех женщин, способных направлять Силу, и ошибиться на столь близком расстоянии не могла. Но то она, а Ранду приходилось полагаться на внешние признаки. Он легонько приподнял подбородок одной молодой, но рослой и крепкой женщине и с улыбкой заглянул ей в глаза. Та качнулась, будто собираясь упасть в обморок. – Не бойся, – сказал ей Ранд, повернулся на каблуках и направился к своему креслу. Проходя мимо Айз Седай, он даже не взглянул в их сторону, лишь будто мимоходом, но достаточно твердо заявил: – Вы не должны направлять Силу в моем присутствии. Отпустите Источник. По лицу Несан промелькнуло задумчивое выражение, две другие невозмутимо наблюдали за тем, как он занял свое место. Потирая руку – Эгвейн знала, что он ощущает холодное покалывание, – Ранд повторил, уже более сурово: – Я сказал, что здесь нельзя направлять Силу. И даже обнимать саидар. Повисло тягостное молчание – Эгвейн оставалось только молиться. Как он поступит, если они откажутся повиноваться? Попытается отсечь их от Источника? Но ведь отсечь женщину, которая уже держится за саидар, очень трудно, не то что отгородить ее от Источника заранее. А здесь их три, да еще и соединенные между собой. Справится ли Ранд с ними и что сделают они, ежели не справится? В этот миг свечение исчезло, и Эгвейн едва успела подавить облегченный вздох. Едва ли установленный Рандом барьер был непроницаем для звуков. – Так-то лучше. – Ранд улыбнулся, но глаза его оставались холодными. – Давайте начнем все сначала. Вы мои почетные гостьи, и вы только что вошли. Они поняли, что это не просьба. Койрен слегка напряглась, глаза черноволосой женщины и в самом деле расширились. Несан лишь кивнула, будто добавив еще что-то к своим мысленным заметкам. Эгвейн отчаянно надеялась, что Ранд будет осмотрителен. От Несан не укроется ничего. С видимым усилием Койрен собралась с духом, разгладила платье и даже попыталась поправить шаль, которой на ней не было. – Я, Койрен Селдайн Айз Седай, – произнесла она звонким голосом, – имею честь возглавлять посольство Белой Башни и представлять здесь особу Элайды до Аврини а’Ройхан, Блюстительницы печатей, Пламени Тар Валона, Престола Амерлин. Спутницы ее представились менее пышно, но столь же торжественно. Женщину с суровым взглядом звали Галина Касбан. – Я – Ранд ал’Тор. – Эта простота являла разительный контраст с многоцветьем титулов. Ни одна из них не заикнулась о том, что посольство прибыло к Возрожденному Дракону, умолчал об этом и Ранд, но именно умолчание вызвало у служанок шепоток. – Возрожденный Дракон… это Дракон Возрожденный. Как будто услышав этот шепот, Койрен вздохнула, качнув головой, и заговорила глубоким, с бархатистыми нотами голосом: – Престолу Амерлин ведомо, что были явлены знаки и пророчество исполнено, а потому мы почтительно приглашаем Дракона Возрожденного… Эгвейн потребовалось совсем немного времени, чтобы уразуметь, к чему сводилась эта витиеватая и весьма двусмысленная речь. Итак, если приглашение будет принято, они намеревались «со всеми подобающими почестями» сопроводить Ранда в Белую Башню, и Элайда обещала ему «поддержку и покровительство» Престола Амерлин и Башни. Цветистые фразы следовали одна за другой, пока наконец Койрен не закончила: – …в знак чего Амерлин просит Дракона Возрожденного принять этот скромный подарок. Она повернулась к сундукам, подняла руку и застыла с едва уловимой гримасой. Ей пришлось повторить жест, прежде чем служанки смекнули, в чем дело, и бросились поднимать крышки, стянутые медными полосами; по всей видимости, она планировала открыть сундуки с помощью саидар. В сундуках находились кожаные мешки. Повинуясь очередному резкому жесту Койрен, служанки принялись их развязывать. Эгвейн едва не ахнула. Теперь ей стало понятно, отчего эти женщины чуть ли не кряхтели: в открытых мешках красовались золотые монеты всевозможной чеканки, сверкающие кольца, богатые ожерелья и россыпи неоправленных драгоценных камней. Целое состояние, даже если этими сокровищами присыпали сверху мусор. Откинувшись на своем походившем на трон кресле, Ранд посмотрел на сундуки и, кажется, едва не улыбнулся. Айз Седай впились в него взглядами, хотя их лица и походили на бесстрастные маски. Эгвейн показалось, что в глазах Койрен промелькнуло удовлетворение, а губы Галины неуловимо скривились в презрительной усмешке. Несан… Несан была опаснее всех. Неожиданно крышки упали сами по себе, так что служанки отскочили с испуганными возгласами. Айз Седай замерли. Эгвейн, обливаясь потом, усердно возносила молитвы. Она, конечно же, хотела, чтобы он вел себя дерзко, но не до такой степени. Эдак они захотят укротить его, не сходя с места. Только сейчас она сообразила, что он вовсе не держался «почтительно и смиренно». И не собирался, только голову ей морочил! Не будь Эгвейн так напугана, что у нее колени подгибались, она непременно надавала бы ему затрещин. – Много золота, – сказал Ранд. Выглядел он довольным, на лице сияла широкая улыбка. – Это хорошо. Золоту всегда найдется применение. Эгвейн опешила, услышав в его голосе алчные нотки. Койрен ответила ему столь же широкой удовлетворенной улыбкой: – Престол Амерлин, разумеется, очень щедра. Когда Дракон Возрожденный прибудет в Белую Башню… – Да, когда я прибуду в Башню… – прервал ее Ранд, словно размышляя вслух. – Да, я жду не дождусь того дня, когда я окажусь в Башне… – Он слегка подался вперед. Драконов скипетр качнулся. – Но вы ведь понимаете, мне потребуется время. У меня есть обязательства – и здесь, и в Андоре, да и в других местах. Койрен на мгновение поджала губы, но лицо ее осталось совершенно спокойным, а голос – таким же ровным и вкрадчивым, как раньше. – Разумеется, мы и сами не против отдохнуть несколько дней перед обратной дорогой в Тар Валон. Но осмелюсь предложить: пусть все это время одна из нас остается рядом. Мы слышали о кончине несчастной Морейн. Сама я не могу занять ее место, но и Несан, и Галина с готовностью помогут тебе советом. Ранд нахмурился, внимательно рассматривая двух Айз Седай, чьи имена назвала Койрен, тогда как Эгвейн затаила дыхание. Казалось, он то ли к чему прислушивается, то ли во что-то вслушивается. Несан, в свою очередь, так же открыто разглядывала Ранда. Пальцы Галины непроизвольно разглаживали юбку. – Нет, – ответил он наконец, положив руки на подлокотники кресла, отчего оно стало еще более похожим на трон. – Это небезопасно. Я не хочу, чтобы одной из вас, будто бы случайно, засадили между ребер копье. – Койрен открыла было рот, но Ранд не дал ей вымолвить и слова. – Ради вашей собственной безопасности я требую, чтобы ни одна из вас не приближалась ко мне без моего ведома ближе чем на милю. Лучше всего, если вы будете держаться на таком расстоянии от дворца, и ни шагом ближе без разрешения. А когда я соберусь ехать с вами, вас известят. Это я обещаю. – Ранд неожиданно поднялся. Он и так был высок, да к тому же стоял на помосте, – чтобы смотреть на него, Айз Седай теперь приходилось задирать головы. Им это, судя по окаменевшим лицам, нравилось не больше, чем его требования. – Ну а сейчас я разрешаю вам удалиться. Отдыхайте. Чем скорее я улажу некоторые дела, тем раньше смогу отправиться в Башню. Я сообщу, когда пожелаю встретиться с вами снова. К такому обхождению Айз Седай не привыкли, обычно они решали, когда заканчивать беседу, и их недовольство едва не прорвалось сквозь маску невозмутимости. Однако делать было нечего. Изобразив нечто похожее на реверанс, они повернулись к выходу. Неожиданно Ранд заговорил снова, небрежным тоном: – Ах да, чуть не забыл спросить. Как дела у Алвиарин? – Хорошо. – На миг челюсть у Галины отвисла, а глаза округлились. Ответила она от неожиданности и, по-видимому, такого от себя не ожидала. Койрен заколебалась. Кажется, она хотела что-то добавить, но промолчала, заметив, что Ранд чуть ли не притопывает ногой от нетерпения. Как только все вышли, он спустился с помоста и, взвешивая в руке копье-скипетр, уставился на закрывшуюся за Айз Седай дверь. Не теряя времени, Эгвейн шагнула к нему. – Что за игру ты затеял, Ранд ал’Тор? – Лишь сделав полдюжины шагов, она бросила взгляд в зеркало и поняла, что прошла сквозь сплетенный из саидин заслон. И ничего не почувствовала. – Эй, ты меня слышишь? – Одна из подружек Алвиарин, – задумчиво пробормотал Ранд. – Бьюсь об заклад, эта Галина из одной компании с Алвиарин. Эгвейн, решительно встав перед ним, насмешливо фыркнула: – Ты проиграешь, Ранд ал’Тор. Эта Галина – Красная. Или я Красных не видела? – Ты сочла ее Красной, потому что я ей не понравился? – Ранд смотрел прямо на девушку, и под его взглядом она чувствовала себя неуютно. – Потому что она боится меня? – Он не сердился и не потешался над ней, но, судя по глазам, знал нечто, ей неведомое. А это, понятное дело, настроения не добавляет. Неожиданно, Эгвейн даже растерялась, Ранд улыбнулся. – Эгвейн, не хочешь же ты убедить меня, будто умеешь распознавать Айя женщины по ее лицу? – Нет, конечно, но… – К тому же за мной, возможно, последуют даже Красные. Они ведь тоже знают пророчества. «Незапятнанная башня склонится, символ забытый восторжествует». Эти строки были написаны до того, как появилась Белая Башня, но что еще можно подразумевать под «незапятнанной башней»? А «символ забытый» – что, по-твоему, такое? Мое знамя с древним символом Айз Седай – вот что. – Чтоб тебе сгореть, Ранд ал’Тор! – Ругательство сорвалось у нее с языка само собой, и Эгвейн ощутила неловкость – браниться было не в ее обычае. – Сожги тебя Свет, ведь не собираешься же ты и вправду отправиться с ними в Башню? Он оскалил зубы в насмешливом удивлении. Надо же, еще и веселится! – Послушай, разве я не сделал то, чего ты хотела? О чем ты говорила и чего ты хотела? Девушка возмущенно поджала губы. Пусть он и догадался, что к чему, но ведь мог бы и промолчать, а не похваляться своей сообразительностью. Это просто невежливо. – Ранд, послушай меня, пожалуйста. Элайда…