Булогичи раскланивались с хозяйкой заморского двора, прижимая пухлые ладони к груди. Из кухонной двери показался здоровяк Вуго, и болотники закричали наперебой, раскрывая объятия. По краю двора прохромал, смешно кособочась, незнакомый работник, и Олтеру его фигура на миг показалась смутно знакомой… Он повернулся ему вслед, чтобы получше разглядеть, – однако того и след простыл. Наследника позвали друзья, и Оли прошагал через двор и плюхнулся на скамью за столом напротив невысокого помоста, где раньше танцевали знаменитые заморские танцовщицы. Вуго хлопнул в ладоши – и из низенького кухонного проема показались расторопные помощники с деревянными подносами и ароматной снедью. Олтер сглотнул. Танцовщицы с голыми животами и неведомая наложница друга-степняка его не особо заботили. А вот покушать… покушать определенно стоило! Главное – к огненному пхашу больше не притрагиваться! Оживший Юсси крутился за плечом Юркхи, поглядывая на музыкантов с бубнами, рассаживающихся за помостом. Старик бубнил на торопливом степном наречии, взмахивая руками. Показывал он при этом почему-то наверх, на небо. – Наложницу нахваливает! – пихнул Олтера под бок веселый Фиддал. Юркхи нетерпеливо кивнул в ответ, поглядывая на помост, а Оли подпрыгнул на скамье, почуяв знакомый запах. – Булгуня! Ты как это можешь есть? – не выдержал горский наследник. Перед юным болотником поставили здоровенную глубокую плошку, наполненную красной густой похлебкой. Булгуня шумно сглотнул, ухватил горсть рубленой зелени и щедро сыпанул поверху жирного варева. – Ффу-у… – Оли скривился. – Тихо вы!.. – зашумели кругом. – То вам награда, – наставлял Остах юных гвардейцев. – Выручили ночного главу, чего уж там… Впереди показались прикрытые ворота заморского двора, и Остах невольно прибавил шаг. Почему заперты? Ведь нынче самое лучшее, самое доброе время для гостей. Не случилось ли чего?.. Однако из-за ограды послышалась негромкая музыка, и Остах успокоился. – А вот и танцы начались. Как девок увидите – рты корытом не держите, меня не позорьте. На лавки садитесь да не шумите… Ребятня заробела, и Остах хмыкнул. Ворье стрелять да резать на ночных улицах не боятся – а как речь о девках пошла, засмущались все… Тихо-тихо зарокотали гулкие барабаны, а потом застучали-забренчали бубны. Из-за угла показались танцовщицы с голыми животами. Они словно плыли над землей, подняв руки над головой и поводя бедрами. Оли придвинул блюдо с запеченными мелкими птичками, мазнул по танцовщицам рассеянным взглядом и едва не фыркнул. Впереди выступала какая-то мелкая девчонка, притопывая босыми ногами. Да что она тут делает? Вдруг в стороне, подле хозяйки заморского двора, Оли увидел темнокожую девушку, которая во все глаза с тревогой наблюдала за движениями танцовщиц. Руки прижаты к груди, нижняя губа прикушена, длинные пушистые ресницы дрожат, кудрявый локон повис над щекой. Девушка показалась Олтеру такой прекрасной, что наследник не мог оторвать от нее взгляд. Остах толкнул створки ворот и наткнулся на два острых копейных наконечника. Чернокожие стражники узнали ночного главу, и пятки копий тотчас пристукнули по брусчатке. Выглядели парни малость смущенными. – Не ждете гостей? Эти со мной, – махнул себе за плечо Остах и ступил во двор. На помосте крутили бедрами танцовщицы, а впереди всех, на самом краю помоста, извивалась мелкая девчонка, бренча браслетами. Гвардейцы от невиданного зрелища встали столбом, не смогли более сделать ни шагу, и Йолташ тычками погнал учеников к свободным лавкам. Марика углядела новых гостей, заалела щеками и двинулась навстречу ночному главе. Остах огладил бороду и шагнул вперед. Народу пришло много, все передние столы заняли! Однако Вилейка сквозь прорезь шелкового полотнища на голове смотрела только на Олтера. Вот сволочь: не только имя себе поменял, но даже и смотреть на нее не хочет! Сидит, гад такой, и на Леа пялится, рот раскрыл. Вилейка гневно зазвенела браслетами. Остальные мальчишки не сводили с нее глаз, а ханич с прямой спиной так вцепился в край стола, что того и гляди отломает… Один только Оли… Ну, держись, наследничек!.. В такт музыке Вилейка легко спрыгнула с помоста – за спиной тихо охнули подруги – и мелкими шагами, поигрывая бедрами и переплетая в танце поднятые руки, двинулась навстречу гостям. Юсси зло зашипел, мальчишки пихали друг друга локтями, шептали Юркхи на ухо, но Вилейка смотрела только на Олтера, который наконец оторвался от Леа и с недоумением глядел на приближающуюся танцовщицу. Олтер глянул на мелкую плясунью. Решила к Юркхи поближе подобраться?.. Оли перевел взгляд на застывшее лицо друга-степняка и криво ухмыльнулся. Ухватил золотистую птичью тушку с блюда и вонзил зубы в печеное мясо. Танцовщица приблизилась к ханичу вплотную, бубны зазвенели быстро-быстро, и танцовщицы на помосте прогнулись назад, поводя бедрами. А вот мелкая плясунья вдруг одним движением скакнула на стол и очутилась напротив горского наследника. Вокруг охнули. Верный Барат почуял угрозу, качнулся, заслоняя наследника, но не успел. Ловкая пигалица выхватила из-под носа Булгуни полную тарелку горячего пхаша и вылила ее на Олтера, надев пустую посудину на голову. – Вилея!!! – закричала Марика, не дойдя пары шагов до ночного главы. – Вилея?.. – заморгал Остах, вглядываясь в гибкую девчоночью фигурку на столе. – Вилея… – простонал Гафр, оседая по стене, прячась за распахнутой кухонной дверью. – Вилея! – хихикнула себе под нос Леа, прижимая к губам ладошку. – Вилея!!! – заорал во все горло Олтер и вскочил с лавки, сбрасывая с себя тарелку. Пхаш обжег лицо, залился за шиворот. – Совсем сдурела? Горячо ведь! Юная пайгалка сдернула намотанный платок. Ноздри ее раздувались, глаза метали молнии. Она набрала воздуха в грудь… – Вилея… – Разглядев девичье лицо, Оли глупо и счастливо заулыбался. На ушах у него висела вареная капуста, ко лбу прилип кружок моркови… Все заготовленные юной пайгалкой злые слова испарились. Она посмотрела на своего нареченного и криво ухмыльнулась в ответ. Глава 10 – Плевать на Арну, плевать на Арзрат, плевать на Амаран! – горячился Элам, с раздражением отбрасывая прочитанное послание. Листок покружился и опустился поверх груды свитков. – Но вместе с Империей все летит в бездну! Все, что род Эттиков строил веками! Веками!!! Элса стояла на краю террасы. Положив ладонь на живот, она поглядывала на долину и Старую виллу внизу. Каждую седмицу повторялось одно и то же: с новыми посланиями отцу приходили все более дурные вести. Личная торговая империя Элама Эттика разваливалась на части. – Плохие новости? Что там еще? – Арнские склады в порту… – закряхтел Элам, поднимаясь с кресла. – Где ж это видано! Я отдал приказ вывезти зерно, а моим людям не дают забрать товар! Да их даже в порт не пустили!.. Элса изумленно подняла бровь, обернулась к отцу, не поверив своим ушам: – Главе Торгового союза Эламу Эттику не дозволяют забрать свое же зерно на своих же складах? У кого на такое хватило дерзости?.. – У стражи престола… – буркнул Элам и встал подле дочери, облокотился на мраморные перила. – Нынче в чести грубая сила, вот гвардейцы и… Элам пристукнул по белому камню. Через двор промчалась Наула, торопясь к Голубиной башне. За ней меховым комочком катился Джогаш – живой подарок наследника. Последней блажью дочери стало истовое желание обучить детеныша горского чудовища человеческой речи. Элса проводила глазами удивительную парочку и улыбнулась. Тумма вылечил косматого малыша на славу, от глубокой раны не осталось ни следа. Джогаш с каждым днем рос ввысь, раздавался вширь и ни на шаг не отставал от Наулы, рыча и показывая внушительные зубы каждому, кто подходил к девочке слишком близко. Слуги с опаской косились вслед мелкому Джогу-Вара. – Кто же все-таки покусился на Наулу? – спросила Элса. – Твои недруги? Элам пожал плечами: – Мои недруги нынче носятся по Арне с мокрыми ляжками и думают только о наступлении лакасов. Молят Пагота, чтобы кочевники пограбили Арзрат и отвернули назад в степь. Ломают голову, куда убраться подальше, как унести свое добро и сохранить жизнь… – Значит, на дочь напали неприятели рекса Рокона? Элам не ответил, обозревая окрестности. Вдали у Долинного тракта бликовала на солнце гладь пруда, рядом молотила лопастями водяная мельница. Чуть ниже возились работники, выкапывая под руководством гостей-болотников еще один пруд. Виднелась и Архога, походившая на растревоженный муравейник: так много нынче там жило работников из самых разных краев. И нанятые имперские строители, и пленники из толгувских лесов, и личные рабы Элама Эттика. Грандиозной стройки отсюда было не видать: вход в долину заслонял отрог горы. – Чего уж гадать… А вот пахотную землю рекс зря разрешил уродовать. В горах ее и так мало… «Однако это придумка дважды рожденного. – При мысли о сыне Рокона Элса невольно вновь коснулась живота. – А все его замыслы обычно оказывались удачными». Отец искоса глянул на дочь и вернулся к больной теме: – Я как чуял, велел Эмилу вывозить зерно… Да и прочее добро со складов. Снаряжать все корабли, что можно, и уходить из столицы. Брата Элса не видела много лет. Она оживилась: – И как Эмил? Сумел уйти? Куда ты направил флот? – Сумел, сумел… – стиснул кулаки старший Эттик. – А уходить я велел сыну на Полуденные острова, куда ж еще. Туда лакасам не добраться, кочевники отродясь боялись моря. На островах смута, юный бол и дан Рокон бодаются с Босаадом… – Отец вильнул взглядом, и Элса, хоть и не обладала даром горской богини, поняла: отцу все равно, с кем из правителей Полуденных островов договариваться. – Флота нынче у боларов нет, вот и предложу им свой. Народу сейчас на острова побежит много, корабли болу островов ой как будут нужны! «Отец, верный давней привычке, не стал складывать все яйца в одну корзину, – поняла Элса. – Выбрал два самых безопасных места, разделил нажитое добро. В Дорчариан отправился сам, вроде как ко мне в гости, а на острова наладил Эмила. Хитро. Как это знакомо и как я устала от всего этого…» Элам Эттик развернулся и посмотрел дочери прямо в глаза: – Ты вынудила меня ответить правду. Теперь дан Дорчариан знает – это Сивен повинен в отравлении его отца, Эндира Законника. Зачем ты это сделала? – А разве это не так?.. – фыркнула Элса. – Ты бы смог соврать рексу Рокону? Соврать на прямой вопрос?.. Элам вспомнил пронзительный взгляд серых глаз дана Дорчариан и поежился, несмотря на жару. Упрямо выпятил подбородок: – Пожал бы плечами, отмолчался. Свалил вину на других глав Союза… Важно не это: ты более не желаешь быть супругой Сивена Гриса! Глаза Элсы вспыхнули, она тряхнула густыми волосами: – Нет. Не желаю!..