– Не пойдешь вниз? – спросила Тейна, заметив меня с полотенцем на пороге ванной комнаты. – Там ребята предлагают немного отпраздновать возвращение студентов. Даже Алишер оказался не против, велел только недолго и негромко. – Не-а, душа требует релакса, – призналась я. Подруга кивнула: – Хорошая идея. А у меня душа требует общения. В последнее время тут было слишком мрачно и тихо. Пойду к людям, пока не забыла, как они выглядят. – А сейчас повеселело? – хмыкнула я. – Перестань, мы по-прежнему узники в академии, а Вейн еще не пришел в себя. – Ну… по крайней мере, тайна исчезновения студентов разгадана. – Мы так и не знаем, кто это сделал, поэтому все равно боязно. – Виновник просто не очнулся, – уверенно отозвалась Тейна. – Все это прекрасно знают, и один Лестат упрямо отрицает очевидное. Очень на него похоже. Слушать только себя и опираться исключительно на собственное мнение. – А если все же Лестат прав и Вейн невиновен? – упрямо уточнила я. Почему-то стало очень обидно за принца. – Если Вейн невиновен, то я подарю тебе фамильный кулон. – Тейна вытащила из-под воротника платья массивный и мерцающий магией камень, обрамленный в золото, на толстой витой цепочке. – Дома меня убьют, а ты купишь себе небольшую уютную квартирку в центре столицы. – То есть ты на сто процентов уверена, что это он? Пифия хмыкнула, но ничего не ответила. И так все было понятно. Ванна с пеной действительно оказала на меня благотворное влияние. Я провалялась в ней почти два часа и выползла расслабленная, с мокрыми волосами и в одном лишь полотенце. Стало почти все равно, где духи носят Лестата. Я планировала просто лечь спать и уж совсем не ожидала увидеть принца у нас. Заметив в кресле у окна темную фигуру, я ойкнула и тут же включила свет. Какое счастье, что я это сделала раньше, чем запустила снежный вихрь. Лестат просто сидел в темноте, а у его ног лежал, словно верный пес, пушистый Писец. – Ты меня напугал! – возмутилась я. – Тебя стучать не учили? – Учили. Он улыбнулся и уставился на меня. Его взгляд обжег и без того пылающие щеки, скользнул по плечам, а полотенце стало казаться каким-то уж очень крохотным. Мне было тревожно и неловко. Странное, незнакомое ранее ощущение. – Если учили, почему же ты проигнорировал этот чрезвычайно важный навык? – разговаривать, пусть даже на такие неважные темы, было значительно проще, чем молчать. – Я пришел, постучался, мне никто не ответил, спустился вниз, нашел Тейну, узнал, где ты, и взял у твоей подружки ключ. Все просто. Кстати, когда пришел второй раз, тоже стучал. И тоже безуспешно. – Тейна такая же моя подружка, как и твоя. – Возможно. Поэтому она и дала мне ключ. Главное, что я тебя нашел и мне очень нравится то, что я вижу. – Знаешь… – Я переступила с ноги на ногу, чувствуя себя на редкость глупо. – Я ведь тоже тебя искала, но оказалась менее удачлива. – Ничего удивительного. Меня не было в академии. – Не было? – удивилась я. – И где же ты был? – Гулял. Вон Снежка в сугробе встретил, он увязался за мной и теперь тает на ковер Тейне. Лестат пожал плечами, и на его лице появилось такое выражение, что расхотелось уточнять подробности, а захотелось подойти и обнять. Не знаю, соображала ли я, что делаю. Подошла ближе и присела на ручку кресла. Мокрые волосы были перекинуты через плечо, и несколько капель с них упали Лестату на шею в распахнутом воротнике рубашки. – Тебе не идет быть грустным, – шепнула я, наклоняясь к его губам. – А тебе идет быть после душа, – признался он в ответ, обнял меня, притянул к себе и поцеловал. Глубоко, долго и порочно, не оставляя в душе никаких сомнений, разрушая оставшиеся между нами барьеры. – Прогони меня, – попросил он, выдыхая и немного отстраняясь. Его руки в это время гладили мою спину, а в глазах читалась мольба. Только вот я не понимала, о чем он просит. Действительно прогнать? А может, все же позволить остаться? – А если я не хочу просить тебя уйти? Если ты мне очень нравишься тут, в кресле? Если единственное, что меня волнует, это Тейна, которая, обладая истинным чутьем пифии, может притащиться в самый неподходящий момент? – За Тейну не волнуйся, она не придет. – И почему же? – Я просил ее этого не делать. – А меня просил тебя прогнать… Где логика, принц? – Мне почему-то стало смешно. – Ее нет. Не у меня. Ты же знаешь. – Иногда думаю, что совсем нет, – призналась я и поцеловала его сама, узнавая, исследуя и понимая, что совершенно потерялась в нем. Я не заметила, когда мы оказались в моей комнате и где я потеряла полотенце. Я не помнила, как стащила с него рубашку, но совершенно точно знала – это лучшая ночь в моей жизни и я сохраню ее в сердце навсегда. А Тейна так и не пришла, и только под утро Лестат лениво признался, что дал ей ключ от своей комнаты. Так, на всякий случай. Глава 17 Поспать нам не дали. Еще до завтрака явилась Тейна. Ей хватило такта не соваться в мою комнату, но она громко заявила из гостиной: – Вы вообще обнаглели! Лестат, мне отвратительно спалось на твоей кровати, больше я там ночевать не буду! Как хотите! Я вспыхнула, а Лестат тихо засмеялся, уткнувшись носом мне в макушку, и прокричал: – Ничего ты не понимаешь в удобствах! Но так и быть, сегодня мы пойдем ночевать ко мне. Я шутливо шлепнула парня по обнаженному плечу, чувствуя, как горят щеки от смущения, а он сгреб меня в охапку и долго и со вкусом целовал, в очередной раз растапливая мое сердце. Хотелось валяться в объятиях друг друга до обеда, но пришлось вставать, и на завтрак мы отправились вместе. Лестат обнимал меня за талию и не отпускал от себя, словно показывая окружающим, что я принадлежу ему, а мне казалось, будто все на нас глазеют и понимают, что между нами произошло. Пожалуй, для меня это было серьезным испытанием. Я волновалась, но то, что мой принц рядом, придавало уверенности и сил. Мне нравилось ощущать его тепло. Могла ли я предположить подобное всего месяц назад? Тогда я почти не знала Лестата, а моя душа и сердце принадлежали другому. Все же мир удивительный, и никакая пифия не может точно предсказать, что нас ждет. А после завтрака произошло невероятное. То, чего все ждали давно. И наши отношения с Лестатом перестали иметь значение для окружающих. Появились более интересные новости. В академии наладилась связь с внешним миром, и дорогу к нам пробили первые люди с Большой земли. Это было настолько неожиданно и здорово, что эйфория захватила всех – и студентов, и преподавателей. Нет, мы каждый день надеялись, что вот сегодня нас наконец-то освободят, но когда это случилось, все равно оказались не готовы и радовались как дети. До нас добрался отряд спасателей с лекарями, провиантом, некоторые родители, ректор, преподаватели и даже несколько студентов, которые тоже помогали в устранении завала. Узнав об этом, Лестат единственный помрачнел. Это меня насторожило. Впрочем, я могла догадаться о причинах не самого хорошего настроения принца. – Будешь связываться с отцом? – спросила я, но парень только помотал головой. – Нет. Я разбил переговорник. – Что? – удивилась я. Мы остались одни в столовой. Народ выскочил во двор, чтобы встречать спасателей. Я бы тоже помчалась, но сейчас казалось важнее поддержать Лестата. – На самом деле… – медленно начал он, словно признавался в чем-то недостойном. – Мне еще вчера Алишер сказал про налаживающуюся связь. – Он вчера тебя звал за этим? – поинтересовалась я. – Не совсем. Он нашел еще подтверждение вины Вейна и сообщил о том, что уже настучал обо всем отцу… – Вот духи! – выругалась я. Не то чтобы я не верила в невиновность Вейна, но мне хотелось, чтобы у Лестата была возможность хотя бы поговорить с другом лично, прежде чем до Вейна доберутся официальные лица. – Именно. – Парень помрачнел. – Ну и появившаяся связь говорит об одном. – И о чем же? – Отец решил свои проблемы и скоро выйдет на связь, чтобы придумать для меня новую блестящую миссию, а я не хочу. Алишер сообщил о заработавших переговорниках не только из-за Вейна, но и чтобы я был готов. Ну, я и подготовился. Лестат пожал плечами и уткнулся взглядом в чашку с кофе. – Разбив переговорник? – скептически хмыкнула я, ощущая, как страх и дурные предчувствия ледяной рукой сжимают внутренности. Не думала, что конец нашей истории наступит так быстро. – Да. Если отец хочет поговорить, пусть тащит свой зад сюда лично. Я не стану сам провоцировать разговор. – Думаешь, он так и сделает? – Предпочел бы, чтобы нет, но я слишком хорошо изучил своего отца. – Ты обижаешься на него? – Не знаю. – Парень тяжело вздохнул, кинул в чашку с кофе ложечку и, проводив взглядом коричневые брызги, разлетевшиеся по скатерти, посмотрел на меня. – Может, немного завидую. Отец всегда поступает правильно. Так, как лучше для образа семьи, для государства. Я же… опоздал на собственную, важную для государства династическую помолвку. Что ему оставалось делать? Сказать: простите, мой старший сын дебил? – Лестат усмехнулся. – Нет. Он сделал все правильно. – Но тебе все равно больно.