– Но дармовщинки нынче не будет… полагаю? – В политике экономические расчёты порой приобретают вычурный характер. Можно отдавать оружие за номинальную стоимость, наживаясь на обеспечении боеприпасами, обслуживании, ремонте, модернизации. Возьмём противолодочные крейсера (твои любимые «Кондоры») – они уже практически подходят к заложенному в формуляре концу срока службы. Старенькие. И возможно, если дело выгорит, их придётся как бы не по себестоимости отдавать. Тем не менее валюта, даже бартерная, всё равно валюта, и нам лишний «ярд»[133] для постройки своих полноценных авианосцев не помешает. – Ну, тогда давай уж, – призвал изнывший трезвостью Скопин, кивая на «едва початую», – за полноценные. Разлили, чокнулись, опрокинули, не поморщившись, потянув с незатейливой сервировки советских деликатесов. – Знаю, на что ты намекаешь, – уловил интонацию собеседника Терентьев, – по опыту нашей реальности из всего советского авианесущего на боевом плаву сохранились только три единицы, да и те переделанные под трамплинные авианосцы. Остальные вроде бы как и не нужны оказались. – Угу… – Скопин закусывал полным ртом. – Во-первых, времена тогда такие наступили: перестройка, развал, делёж, отсутствие финансирования, корабли без ремонта деградировали на приколе. Что не порезали, за бесценок ушло к тем же китайцам по развлекательным комплексам[134]. Да чёрт бы меня! Самолётов палубных нормальных не было. От этого «Кречеты» с короткой взлёткой в качестве авинесущих оказались практически беспредметными. А будущий «Адмирал Кузнецов» вошёл в состав флота в самый неудачный момент, в самый разгар перестройки. – А сейчас, надеюсь… – Сейчас у нас другая ситуация. Ввод в эксплуатацию ТАВКР «Баку» переносится, там всю конструкцию с набором перебирают – будут стелить полётную палубу до носовой оконечности, как у «Кузи». – Дело небыстрое, – и с намёком: – Мы вполне успеем ещё по одной. Терентьев сообразил с запозданием: «а-а-а, понял – между первой и второй», оперативно наполнив бокалы и, кстати, подсовывая на тарелке: – Вот, попробуй… весьма! Я одну съел, две нам оставил. – И сам же первый расхохотался: – В лучших традициях проныры Карлсона: «Три пополам не делится»[135]. – Жук, – оценил экспромт Скопин, оценив и предложенное: – Похоже на розочку… м-м-м! Ишь ты, слоёная розочка с мясом и… грибами! Неужели из цековской столовки?! – Нет. Это меня одна сотрудница… секретарша «домашним» балует. – Ну-ну, – протянул с нескрываемым подколом кавторанг, – секретарша, значит. Цветы в горшках у тебя в кабинете – тоже её рук дело? Ох уж эти равнодушные цветы – знали бы они, сколько люди о них стихов сложили да песен спели… – Ты это к чему? – Меня грызут смутные сомнения Бунши[136]: на тарелке розочки, в горшках цветочки… Тебя часом не под-женить пытаются? Терентьев скорей изобразил неведенье, отмахнувшись, мол «скажешь тоже», однако поспешил деловито увести разговор в прежнее русло: – На чём я там остановился?.. ТАВКР «Баку»! Трамплин… работы по столь серьёзной переделке потребует минимум два, а то и три года… Отчего он по срокам вступления эксплуатацию практически «догонит» «Кузнецова». – Погоди. А «Кузю» примут – к девяностым? Убей – не помню… – Поживи пока… С учётом наших знаний-печалей «Кузнецову» тоже, очевидно, потребуются доработки. Так что и тут сроки сдачи немного растянутся. Можно лишь посетовать, что у нас в сохранённых файлах не полная проектно-конструкторская «библиотека», а так лишь… Хотя есть много и чего полезного, выявленного эксплуатационными недочётами. Вот… А там, глядишь, и подоспеют «Миг» и «Су» корабельного базирования. По крайней мере должны успеть. Покуда же, как говорится, «орлята учатся летать». Но на данный момент тут не поспоришь, семейство «вертикалок» ОКБ Яковлева безальтернативно, так как сейчас только они могут работать, в том числе малым разбегом с короткой палубы наших авианесущих крейсеров. – Погоди-погоди! Про самолёты я всегда любил, но что-то я в этих ерапланах совсем запутался. Семейство? Что ты хочешь сказать – и Як-38?! Шо? Опять? – голосом мультяшного[137] волка изумился Скопин. – Все ж только и кричат, что самолёт отстой и никуда не годный! Тем более, когда теперь есть сверхзвуковой универсальный Як-141. Не накладно ли – тянуть два изделия одного целевого назначения?! – Не дал торопыга договорить. Речь тут уже идёт о модернизированном штурмовике Як-38М и истребителе Як-39. У нас как раз на днях было профильное совещание в министерстве, поэтому свежо в теме. Суть такова: условия КБ Яковлева на скорейшее введение в эксплуатацию сверхзвукового СВВП поставили строгие, поскольку уже было известно (хватило опыта нашей реальности), как они затянули разработку, кормя обещаниями, мол, «вот-вот, ещё чуть-чуть», а в итоге на выходе «недодел». Постановлением Совмина ещё в 1982 году с ОКБ было решено снять все лишние работы по гражданским машинам, закрыли все неактуальные и нерентабельные проекты… Короче, чтоб сконцентрировались на главном. Ну и они там, вместе с главным конструктором, видимо, прониклись и решили «яйца в одну корзину не складывать». Разработанный график строительства прототипа Як-39 давал тот же срок окончания, что и для Як-141. В общем, в инициативном порядке взялись и за эти модификации, как уверяют, «ограничившись внутренними фондами и средствами на текущие расходы», мотивируя выигрыш преемственностью конструкций в освоенном производстве, якобы одно другому не мешало, а даже наоборот, удачно использовали наработки и узлы на взаимозаменяемость. – Короче, всяко упростив себе жизнь… – Навроде того. Как оказалось, не прогадали: Як-38М по отзывам испытателей и уже строевых лётчиков серьёзно подтянул свои тактико-технические характеристики, Як-39 с улучшенным БРЭО[138], радаром, расширенной линейкой вооружения, позиционирует на многоцелевой. Не прогадали ещё и потому, что «38М» и «39» уже на палубах, а на 141-й приёмка Минобороны, конечно, подписала сдаточные бумаги, но во-о-от с такенным листом замечаний, потребовав доработок по комплексу вооружений и улучшению ЛТХ[139] в серийном производстве. – Сыздымо́-пыздымо́! – прянул в недоумении Скопин. – А не ты ли тут мне давеча по секрету поведал о трёх Як-141, приготовленных на отнюдь непарадную демонстрацию поклонникам многорукого Шивы вместе с Брахмой и Вишну![140] Терентьев вздохнул, но с терпеливой укоризной пояснил: – Три самолёта к нужной дате яковлевцы предоставили. У нас как, забыл? Партия сказал «разбейтесь в доску, но чтоб було»! Они один и разбили… ещё пара осталась у них на полигоне. А эти «три» прошли полную программу испытаний, и даже в статусе «боевых». Но всё равно являются предсерийными, потому что каждая машина в чём-то индивидуальная. – А подробней… – Да мне-то откуда знать! Вот заступишь на ПКР, будет у тебя досуг вдоволь пообщаться и с товарищами из ОКБ Яковлева, и с пилотами. Там… – Терентьев неопределённо повёл рукой, – какие-то технические подробности в режимах управления и применения боевых систем. Короче, по теме – в Минобороны покумекали и решили, что «от добра добра не ищут», и теперь «38М» и «39» полноценно включены в план выпуска МАП[141]. В дальнейшем, по мере поступления «141», их предполагается реализовывать уже как чисто экспортные. Например для того же Китая… пусть тренируются. И непременно постараемся заинтересовать индийцев. – А получится? Слишком уж Дели завязан на своих бывших колонизаторов. У них британские «Харриеры» уже в эксплуатации… и на носу сделка по покупке «Гермеса» под эти же самолёты. – По Альбиону данные разнятся. С одной стороны, из донесений разведки делаются выводы, что англичане якобы не готовы отдавать свои корабли… Их немало перетопило при Фолклендах, самим нужны. Тем не менее «Гермес» модернизируют, но чёткого определения нет – для себя, или соглашение с Дели всё же остаётся в силе. «Бритиш Аэроспейс» поторопились объявить, что появился усовершенствованный «Harrier II», однозначно с экспортным намёком, закинув удочку индийской стороне. Но до начала эксплуатации и выхода на серийные поставки им в лучшем случае ещё три-четыре года… Я специально просмотрел наши «козыри из рукава» – файловую базу данных. Аналитики Генштаба высказывают всякие версии вплоть до того, что индийцы могут «поставить» английские самолёты на наши палубы… Тут, конечно, будут некоторые сложности с переделкой инфраструктуры под чужаков. Однако у нас есть существенный противовес – на перспективу полная замена авиакрыла сверхзвуковым Як-141, учитывая, что он делает британские СВВП по всем показателям. – И мотивация прозрачная – переучиваться с «Яка» на «Як» будет куда как сподручней, – догадался Скопин. – Примерно так, – уклончиво согласился Терентьев. – А чего так невесело? – Да было вчера всяко… В довесок ещё и совещание по делам и проблемам ВМФ СССР. С обеда и до самого поздна. Поговорили на повышенных тонах, это если быть тактичным. Полное собрание: министр обороны, главком флота и другие… товарищи. Всегда ж существует мнение, как в правительственных кругах, так и среди военных других родов войск, что флот отбирает на себя чересчур большую часть бюджета, неумеренные деньги. Всё бы ничего, но… Ведь, если быть честным, данное мнение имеет свою непреложную правоту. – Планируется сокращение? – прозвучало это нейтрально, но… породило паузу, куда кавторанг не преминул добавить: – Построить военный флот и содержать его, даже в качестве «Fleet in Being»[142], всё равно дешевле, нежели потом расплачиваться за последствия своей слабости, потеряв геополитические позиции на рынках добычи и сбыта. Это понимали в своё время британцы (не буду вдаваться в дебри средиземноморской греко-истории и «испанского владычества»). Это понимают американцы, приняв наследие у «просевшей» Англии. Разумеется, что флот не должен при этом быть монополярным, то есть только военным. Должен быть развит и торговый, и рыболовный, всё это базируясь на собственных судостроительных и судоремонтных мощностях. – Вот и Горшков вчера распалился, – Терентьев вдруг сменил тон, посерьезнев, точно не было в нём уже влитой полбутылки: – Понимаешь, с некоторых пор, формально сняв морские погоны, когда на меня это всё взвалилось – бремя причастности к власти, я стал по-другому смотреть на многие стандартные вещи. И уже не имею права быть предвзятым к тому, к чему принадлежал и чему сам импонирую. Поскольку приходится и должен охватывать картину в целом: не только флотскую компоненту, но и армию, и ВВС… если уж говорить о военном разделе бюджета страны. Ведь «холодная война» – это затяжная война на изматывание экономик, а нам тягаться со всем Западом и НАТО и в лучшие времена было едва по силам. Кавторанг косо глянул на командира: – Догадываюсь, почему ты… – Что «почему я»? – Ты впрягся, взялся за дело, всерьез взялся, именно это тебя определяет. Я лишь вижу, что ты стелешь солому. – Стелю. После всего рассказанного нами о перестройке и распаде страны, как, кстати, и о не самой радостной судьбе флота, они тут… там, в Кремле, в Генштабе, разумеется, решительно настроены ничего подобного не допустить. Но даже у них осадок остаётся. Как известно, затраты на эксплуатацию судна по мере его жизни только растут, отслуживший всего половину формулярного срока корабль требует более трудоёмкого ремонта – от «текущего» к «среднему»… далее только кардинальная модернизация, целесообразность и окупаемость которой оставляет сомнения. Предварительно, созданная спецкомиссия провела всесторонние исследования по оценке тех или иных проектов, куда включили взгляды на востребованность, перспективы и прогнозы. Уже по выводам было решено, не доводя флотский состав (разумеется, определённых классов кораблей) до полной выслуги и их безвременной деградации с полным обесцениванием, искать варианты продажи в третьи страны, а вырученные средства употребить на ускоренное развитие целевых более совершенных проектов. Взять те же авианесущие крейсера проекта 1143 – в руководстве ВМФ вполне отдают себе отчёт о второсортности «Киева», «Минска» и «Новороссийска», как носителей палубной авиации. – А-а-а, вот какие ты «наши палубы» под английские самолёты имел в виду. – …Включение же в их авиагруппу усовершенствованных «Яков» и особенно Як-141, – не останавливался Терентьев, – делает наши «почти авианосцы» вполне привлекательными, поскольку боевые возможности вырастут на порядок. Там, на совещании, после долгой полемики с основными доводами вроде бы все согласились, стали уж прорабатывать варианты под новую программу… Как вдруг заупрямился Горшков, мол, «такая корова нужна самому»[143]. Доводы у него: «Не будет распада СССР, удержим ОВД, тогда и планы перевооружения НАТО получат своё развитие. У них не произойдёт сокращений и в морских силах, а нам-де тут предлагают сдавать позиции, что окончательно развяжет руки противнику». – И?.. – Что «и»? Перевес американских флотов и их союзников по блоку НАТО в численном и качественном соотношении корабельного состава практически и без того всегда был не в нашу пользу. Равноценно тягаться со всеми с ними заведомо непосильная задача. Отсюда, видимо, и увлечение наших конструкторов-корабелов… естессно, по требованию заказчиков-адмиралов – напичкать корабли до предела всяческим вооружением. Чтоб случись что – одним махом всех побивахом. Пресловутый «национальный путь развития ВМФ», а на самом деле вынужденная мера. – Но согласись, есть в этом свой некий и брутальный аргумент. Кэ-э-эк нарисуется такой красавец, как «Сарыч», или большой противолодочный «Чабаненко»[144] в виду целой вражеской эскадры… или с дружеским визитом в иностранный порт – сразу видно, что «корабль боя», но вместе с тем и «кузькина мать» – инструмент государственной политики, тот самый «Fleet in Being»! Как особо любят бряцать пропагандисты с российского телевидения: «не имеющий аналогов в мире». Но, как по мне, резон в аргументах Горшкова несомненный есть: сохранится СССР… Терентьев неожиданно вспылил… наболело: – И с чего вы все взяли, что всё сохранится! Некоторые исторические моменты необратимы и неизбежны! И если их не пережить, не переболеть ими… оно нам погодя один чёрт аукнется, а то и выстрелит похлеще, чем в девяносто первом. Нет, политическую катастрофу, подобную горбачёвско-ельцинской перестройке, наверняка теперь удастся купировать, сгладить! Но я уверен – невзирая на все послезнания и предпринимаемые меры неспокойные времена нас всё равно ждут! Следствием – внутренний кризис в стране, который опосредованно, а то и напрямую отразится на внешних связях и на отношениях с союзниками. Мы попросту больше не сможем поддерживать их финансово. Поэтому вряд ли Варшавский договор останется в прежнем формате, если не вообще… – Ну, коль так… – на мгновение Скопин совсем расстроился от нарисованной картины, – сохранить хотя бы тот минимум для поддержания штанов ремнём оборонки, чтоб супостат не полез. Как было у нас по результатам перестройки, а по сути проигрыша в «холодной войне»?! Они бы с удовольствием «дожали» нас, в тех девяностых… уж как им хотелось попировать! Однако боялись – по причине наличия вполне рабочих РВСН[145]. И всё ждали, что наши МБР[146] постареют, «поржавеют», наконец, как и деградирует вся организация боевого дежурства. Тогда бы они и вдарили. Ан хренушки. Но на будущее, как я думаю, если расходы на армию и флот будут превышать доходы, которые они приносят, то сценарий развала СССР неизбежен. – Что за бред! – фыркнул Терентьев, передразнивая: – «Доходы». Принципиально, даже если гипотетически принять это твоё «доходы» – понятие это весьма условное. Сюда входят многие факторы на государственном, геополитическом уровне, а не какое-нибудь банальное экспортное «купи-продай». Какой доход от сухопутной армии, ориентированной на оборону собственной страны? В мирное время. В качестве сдерживающего фактора? Так на танках вдоль границ Англии не поездишь, бряцая и устрашая. Только если ВМФ – в том понятии «Fleet in Being», как позиционер мобильной силы на дальних рубежах. Однако… – Если речь о сокращении флота всё же идёт, – влез, перебив, кавторанг, – то тогда здесь следует определяться не количеством, а качеством – за те же или даже меньшие бюджетные средства формировать сбалансированный… – Ты думаешь, такая формулировка, как «привести флот в более сбалансированное состояние, исходя из поставленных задач», не озвучивалась на каждом большом совещании при любом главкоме?! А уж в новой (нашей) редакции ещё можно добавить «…и согласно имеемой информационной форе». Вот только если мы кардинальным, любым образом будем менять или влиять на расстановку сил, эта информационная фора попросту «поплывёт». Потому и сидит целый этаж – считает, высчитывает варианты. Перевести предприятия, занятые в оборонном производстве, на мирные рельсы скоро не получится… Да и не всегда целесообразно – военные сокращения повлекут за собой упадок в основных отраслях экономики. Однако рассматривать ВПК как производителя товара возможно только в экспортном понимании. Для внутреннего потребления, скажем так – для обычных советских граждан, эта продукция не имеет потребительской ценности. А значит, и к понятию «валовой» не относится… – Вот только не надо мне лекций… – …В свете того, что мы более не можем поддерживать милитаристский темп, – продолжал добивать Терентьев, – так или иначе, чем-то придётся жертвовать. Дабы сохранить перспективу. Оборонку нам поневоле придётся подужать – где-то рационально переформатировать, чем-то поступиться. Например, будут пересмотрены некоторые направления, касающиеся помощи всяким арабским и африканским ноусэрам[147]. Пусть и не всем, сохранив стратегически важные узлы на дальних рубежах, если уж оставаться в статусе «океанского флота». В любом случае все эти меры «потянут» стратегический баланс в сторону противника… Покуда мы не перестроим экономику и не выйдем на «новые рельсы». И в таких условиях денег на разносолы не будет. – Да понял я, – заёрзал будто виновато Скопин, – экономия средств и ресурсов государства в годину нестабильности и разора… ла-ла-ла. А благодаря небольшому загляду на тридцать лет вперёд… – На самом деле больше тридцати лет, – поправил Терентьев, – имеемые в файловой базе некоторые работы аналитиков и прогнозистов из «двухтысячных» о перспективах в военной сфере, худо-бедное компьютерное моделирование даёт вполне обоснованные и реалистичные оценки на более дальнюю перспективу. Благодаря всему этому для нас допустимая погрешность «права на ошибку» модифицируется в концепцию «знаем как не надо» и «как лучше»! – …И мы пойдём, – мигом сымпровизировал Скопин, наигранно покачивая в бокале тяжёлую жидкость коньяка, – рисуя свои планы и судьбу на разлитой глади Великой Реки Времени… точно вилами по воде. – Тьфу на тебя! Нет, ну вот что за манера – если говорят о серьёзном, тебе обязательно надо встать в стойку, чебуча хохму или вот как сейчас… – Это компенсационный баланс – смотреть на вещи за пределами привычных моделей, – сидел довольный, не скрывая во всю ширь улыбки. А затем снисходительно переменился в лице: – Мы эти рацухи ещё на севера́х, когда на берег сошли, продвигали! Всем офицерским коллективом. Когда нас «особый отдел» мучил расспросами, заставляя целые лоскуты отчётов писать – что мы собой представляем и что можем предложить Родине. А следом к столам подсаживались узкие специалисты из КБ… уж кто на что заточен. И тактики-теоретики из штаба флота – «погоны» всех рангов, тоже немало терзали… на предмет «поделись». А у нас в экипаже, у кого что было, включая мой ноутбук, всё изъяли. Вот и сидел, рисовал карандашиком: как сейчас помню – БПК и «сторожевики» в улучшенных и унифицированных версиях, под перспективные виды вооружений и прочую начинку. И то, что потом у нас станут на западный манер именовать фрегатами и корветами, в новой концепции облика – перелицовки под модную «малозаметность». Штабисты так вообще – уцепились, не оторвать. Оно и понятно, у них в активе в лучшем случае анализ чужой англо-аргентинской войны да собственные морские учения, которые не дают полной обстоятельности и честной гарантии. Сам знаешь, на таких мероприятиях вводные ставятся, как правило, рафинированные: «условный противник условно сбит», от силы потратив пару ракет-торпед, пальнув по учебной мишени. А тут такой подарок: фактический боевой дебют «Гранита» при Фолклендах. Дальше так вообще – эксклюзивный и, как ни крути, специфичный прорыв «Петра» через порядки US NAVY. За что бы и выпить не грех, а? – Да, окропили океаны вражьей кровушкой… и своих ребят тоже. – …Не чокаясь, – внёс поправку Скопин.