Она услышала хриплый стон и не смогла сдержаться, подавшись вперед намеренно, запуская руку в черные волосы, притягивая к себе ближе. Казалось, ближе и быть не может. Она растворилась в поцелуе, переставая существовать в жестоком и удущающем ее мире, почувствовав, словно петля распустилась на сжатом горле. Так прекрасно, так хорошо, когда можно было ни о чем не думать, ничего не бояться и перестать задавать себе вопросы. Хотя бы на краткое, но такое необходимое мгновение. Ночная рубашка из тонкой ткани как легкая вуаль заскользила по телу. Вэл вжалась затылком в подушку, отдавшись властным, горячим рукам, поглаживающим медленно по нежной, ненормально чувствительной коже живота. Выше и выше, накрывая ладонью грудь. Вэл всхлипнула, не сдержавшись, когда пальцы сжали сосок, надавливая, не церемонясь. Под сомкнутыми веками закружилось, голова потяжелала, уплыла будто. Она закусила нижнюю губу, выгибаясь в пояснице, задыхаясь, когда рука Раза дернула жалобно затрещавшую ткань, разрывая ее, резким движением обнажая горящую кожу. Пальцы обвели ключицы и наконец сжались на горле, на бьющейся часто артерии. Вэл замерла, запутавшись в чужом дыхании так близко со щекой, что становилось почти больно от этой близости. Губы Раза коснулись ее скулы, мокрый язык провел линию до виска, и она задохнулась от нахлынувшей нежности. Не своей. Чужой. Той, которой ее окутал Раза. – Поцелуй… меня, – сипло прошептала она, не узнавая свой голос. Хотелось больше, сильнее, безжалостнее. Хотелось следовать беспрекословным приказам, чувствовать жесткость идеальной линии губ, напор и силу. Хотелось позабыть о боли воспоминаний, мешающихся с реальностью, крадущих воздух. Не сегодня. Завтра все вернется на круги своя, а сейчас только он – черный пес, прижимающий ее своим телом к кровати, стискивающий пальцы на беззащитном горле. Никакого поцелуя. Ни капли подчинения упрямой девчонке, верно, Ра? Только его желания, только ему решать, как будет дальше. И Раза опустил руки, позволяя сделать глубокий вдох. Ладони его заскользили вниз, за ними последовали губы, оставляя за собой огненные реки. По линии подбородка, по шее, ниже, обводя языком ключицы. И ниже, по груди, прикусывая напрягшиеся соски. Чувствительно, на грани с болью. Так, что, кажется, волосы на затылке приподнялись. Дразнит, издевается. – Пожалуйста! – Стон сорвался с губ, прозвучал мольбой. Пожалуйста – что? Вэл не смогла бы найти ответ, не услышав – не осознав – собственных слов. Раза хмыкнул, словно понимая. Промолчал, подтягивая за бесстыдно разведенные бедра. Он сжал пальцы на гладкой коже сильно, бесцеремонно, так, как было позволено только ему. Вэл застонала, подаваясь вперед, обнимая, пряча лицо, уткнувшись в его шею. Ладонью зарылась в гладкие волосы, мельком целуя колючую щеку, и, наконец, нашла губы. Желанные, необходимые. Бесконечно любимые. Губы, которые она была не в силах делить с кем-то еще. Никогда. Она изогнулась, послушная, приподняла бедра, принимая в себя Раза. Не разрывая поцелуя, застонала, перестав соображать окончательно. От плавных, набирающих темп движений свело легкие. В неслышном стоне Вэл приоткрыла рот, вдыхая пламя. Она бы кричала, но задохнулась вновь, теряя себя. Теряя и находя снова. И это было ненормально, странно, немного смешно и очень-очень горько. Понимание обрушилось беспощадной волной, заколотилось единственной мыслью в пьяной, ватной голове. Люблю. Люблю тебя, мой зверь. Чарующее, запретное в их отношениях слово разлилось по венам вместе с кровью, вместе с беспощадной, отступившей было болью. И кажется, Вэл почти возненавидела себя за это. За чувства, которым она не могла найти объяснения. За выбор, который сделала и который исковеркал всю ее. За боль, которая ждала ее впереди. Вэл обняла Раза за плечи, вжимаясь носом в черные волосы, вдыхая их аромат, наполняя себя им. Она распахнула глаза, уставившись в темноту, сглотнула пересохшим горлом и тихо, одними губами сказала: – Я люблю тебя… Раза не услышал, не мог услышать ее. Отряд городских стражников, томящихся у входа в горный тоннель, не обратил на Вэл особого внимания. Стража, безусловно, узнала ее, но не задала ни единого вопроса, беспрекословно пропуская в гору. Именно на это она и рассчитывала. Кто знает, какие планы могут быть у странноватой любовницы капитана городской стражи. Лучше с ней не связываться. Раш семенил рядом, на полкорпуса обгоняя быстрый шаг хозяйки. Заплечный мешок с самыми необходимыми, собранными в спешке вещами бил по спине, пальцы сжимали древко лука. Не хватало еще безоружной встретить какую-нибудь неведомую тварь. Яркий утренний свет тускнел за спиной, и Вэл пришлось зажечь факел. Огонь утробно и сыто затрещал, по каменным стенам заплясали тени. Сделав еще пару шагов, она остановилась и медленно повернулась, рассматривая едва уловимый просвет позади себя. Еще не поздно вернуться, верно? Раш переступил с лапы на лапу, вопросительно задрав длинную морду. – Идем. – Вэл решительно тряхнула головой и зашагала вперед. Пес послушно последовал за ней. Глава 31 Стрела просвистела над ухом в опасной близости и с глухим стуком вошла в ствол дерева за спиной. – Эй! – крикнула Вэл, высоко поднимая руки. – Эй, свои! Дозорный, неизвестный крупный мужчина, выступил из-за деревьев. Туго натянутая тетива лука не оставляла сомнений в его намерениях. Вэл сглотнула, разом теряя всю уверенность. – Меня зовут Валлери! – с опаской крикнула она, не отводя взгляда от наконечника стрелы, направленного прямо в лицо. – Я ищу Шейна! Раш оскалился, касаясь теплым боком ноги. – Тихо! – понизив тон, одернула его Вэл. Не хватало еще, чтобы дозорный отреагировал на пса так, как должен был в такой ситуации, – то есть попросту убил его. Суровый и колючий взгляд дозорного сменился удивленным. Вэл видела, как он колеблется, принимая решение, и, к ее огромному облегчению, мужчина опустил лук. Узнавание мелькнуло в его глазах. Дозорный поджал губы и кивком указал направление. Вэл расслабленно опустила плечи и шагнула вперед. Сквозь заледенелые деревья проблескивал свет костра. Вэл облизнула сухие потрескавшиеся губы и с превеликим трудом сдержалась, чтобы не ускорить шаг, но маячившая за спиной грузная фигура дозорного не давала воли. Раш повел носом в стылом воздухе, а потом рванул вперед, перепрыгивая через снежные сугробы. Вэл резким движением выбросила вперед руку, пытаясь ухватить пса за ошейник, но пальцы сомкнулись в воздухе. – Шустрая собачка, – хмыкнул дозорный. Она не ответила, не отводя взгляда от Раша, радостно скакавшего, словно глупый щенок, около повернувшегося к нему мужчины. Костер горел привычно ярко. Шатры, обтянутые шкурами, полукругом теснились близ пылающего огня. Вэл краем глаза заметила уставленные на себя взгляды трех мужчин, но не нашла сил даже кивком поприветствовать их.