– Предлагаю вернуться на площадь и выпить, – пожав плечами, сказал он, будто все произошедшее не имело никакого значения. – Вемир, пусть твои парни уберут отсюда эти куски дерьма. Не хочется портить настроение жителям нашего славного города. Вэл вдохнула и не посмела выдохнуть. Воздух обжег легкие, требуя выхода, но она, казалось, забыла, как следует дышать. Вот и все? Это все? Раза ничего не скажет ей? Не задаст бесконечное количество вопросов, проясняющих ситуацию? Неужели для него все было очевидно до мельчайших подробностей? Невозможно поверить в то, что он обо всем знал. Знал о планах волков, об их совместном сговоре, о договоренности ее с Вемиром… Вемир! Конечно. Вэл бросила на него быстрый взгляд, все же выдыхая удушливый воздух из легких. Наверняка его рук дело. Не сдержался, рассказал обо всем своему капитану. Да нет же! А как же фраза Раза: «Вы могли бы посвятить меня в свои забавы?» Значит, не знал. Или… То есть… Вэл вздрогнула, когда ладонь Раза легла на ее плечо, чуть сжимая. Голубые глаза метнулись вверх, встречая глубокий понимающий взгляд из-под полуопущенных густых темных ресниц. – Кого-то следует хорошенько наказать за такое своеволие, не находишь? Вэл промолчала, не смея сказать и слова. Раза хмыкнул, и его пальцы отпустили плечо. Она медленно, как в дурмане, моргнула, наблюдая за широкоплечей фигурой, отдаляющейся с каждым шагом. Черный кожаный плащ всколыхнулся под порывом ветра, как крылья черной птицы. Вэл держала в руке деревянную кружку, полную вина, волосы ее были небрежно затянуты в хвост. Она посмеивалась сама над собой, жалея себя и одновременно веселясь без причины. Легко затерявшись в огромной толпе, она почувствовала облегчение, оказавшись в одиночестве, избавившись от назойливой стаи, задающей вопросы о платьях и ссорах с Раза. О том, о чем она никак не могла думать сегодня. Выпить казалось единственно правильным решением в сложившихся обстоятельствах. Терпкое вино щедро полилось в пересохшее горло, затуманивая воспаленный разум. Чувства притупились, вопросы и страхи рассеялись в легкой хмельной дымке, принося облегчение. Вот и славно. У Вэл не было ни малейшего желания думать о том, какой разговор предстоит ей в ближайшее время. Толпа вокруг приветственно взревела, и она неторопливо вздернула подбородок, силясь рассмотреть причину шума. Из общей картины веселящейся площади она мгновенно выхватила то, к чему были прикованы сотни взглядов. Близ огромного пылающего костра на небольшом, наскоро сколоченном перед праздником возвышении она увидела знакомую фигуру. Строгое острое лицо, ни единым мускулом не выражающее сомнение или нерешительность. Огненные блики играли в черных волосах, скользили по коже черного плаща, распахнутого, несмотря на легкий мороз. Вэл ощутила ком в горле, не находя ему причин. «Не человек, о нет! Не зверь, но существо, у которого есть имя, – подумала она, наблюдая за Раза. – Мой Первый». Мысль отдавала горечью, сладкой у основания языка. Рядом с Раза Вэл увидела мужчину в возрасте. Широкоплечий, среднего роста, лицо, выдубленное северными ветрами. Темные длинные волосы, зачесанные назад и открывающие широкий лоб, спадали на плечи. Дорогая одежда – плащ, подбитый мехом, – указывал на его высокий статус. Вэл растерянно нахмурилась, а затем мужчина приветственно поднял руку, встречая гул толпы. Она невольно поморщилась от волны громких возбужденных голосов, окутавших ее. Крики и вопли не стихали до тех пор, пока пальцы мужчины не сжались в кулак, указывая толпе замолчать. И площадь замолчала, повинуясь этому простому жесту. Тишина, нарушаемая лишь тяжелым общим дыханием сотен людей, ставших единым живым организмом, обрушилась на Вэл, пугая не меньше, чем недавний нескончаемый и необъяснимый восторженный шум. – Приветствую тебя, мой город! – Голос мужчины разнесся над площадью, доносясь до каждого, кто не отводил глаз от помоста. Когда толпа, точно повинуясь невидимому знаку, ответила в едином дружном порыве, Вэл наконец поняла, кто этот влиятельный человек. – Приветствуем тебя, наместник! – гулом зазвучало в ушах. Вэл вдохнула вместе с толпой, глубоко внутри себя ощущая запах чужого пота, огня и снега, обжигающий и одновременно леденящий. Не моргая, она смотрела на двух самых влиятельных людей города, стоящих плечом к плечу и обводящих твердыми несгибаемыми взглядами толпу, восторженно взирающую на них. И Вэл вдруг остро почувствовала себя чужой здесь. Настолько чуждой этому миру и этим зверям в обличье людей, что не выдержала сжимающего ее тисками удушающего, захватившего чувства, подняла руку и накинула глубокий капюшон, скрывая лицо. Она развернулась и, с трудом преодолевая сопротивление не замечающих ее оборотней, не отрывающих взглядов от помоста, двинулась назад, прочь, желая только одного – оставить этот мир за своей спиной. – Ты все знал, – прошептала Вэл, не задавая вопрос, а озвучивая очевидное. Губы Раза покинули ее шею на мгновение. – Конечно, знал. – Тихий скользящий шепот прокатился по коже. – Знал… – повторила она чуть слышно. Пальцы неспешно перебирали гладкие волосы. – Твой план был забавным, не более, – прозвучала глухая, привычная усмешка. – Но тебе нравилось играть с волком. Я не хотел тебе мешать. Вэл стиснула пальцы, невольно сжимая черные пряди. – Не буду скрывать, я до последнего сомневался, ту ли сторону ты выбрала. – Я могла передумать в самый последний момент. – Вэл и сама не понимала, зачем сказала это вслух. Вечные игры с огнем, от которых невозможно уйти, но в которых так легко сгореть дотла. Голос Раза раздался не сразу, словно он раздумывал над ответом. – Могла. Ты передумала? – Это имеет значение? Раза приподнялся на локтях, заглядывая в распахнутые глаза. Покрывало сползло и упало на пол у кровати. Вэл поежилась от легкого дуновения прохладного воздуха по коже. – Нет. Ты сказала мне, что не предашь меня. Этого достаточно. Остался только один неразрешенный нюанс. – Какой же? – Она задала вопрос, на который прекрасно знала ответ. Сердце сжалось, остановилось будто, а потом больно стукнуло по ребрам. – Твой друг. Волк. Единственный, выживший из стаи. Так удачно ушедший в дозор совсем с другой группой. – Очевидная правда, звучавшая из уст Раза, оказалась куда сложнее для принятия, чем она могла бы вообразить. – Не я принимала это решение, – неуверенно ответила Вэл, касаясь кончиками пальцев его щеки. – Правильно. Я. – И снова кривая знакомая усмешка на красивых губах. – Ра? – Он ведь тоже участвовал во всем? Не пытайся скрыть это от меня. Впрочем, очевидно же, что он использовал тебя, как и ты его, – черные пряди упали на темные прищуренные глаза, – но это не отменяет его заинтересованности в тебе. – Ра, дело вовсе не… Раза не дал ей договорить, прервав невнятные возражения. – Он умрет, Вэл, как только вернется, и ты ничего не сможешь с этим сделать. Глаза Вэл, широко открытые, залились голубым – цвет ее радужек поглотил все иные цвета. Грудь поднялась в глубоком вдохе и медленно опустилась. Прикосновения Раза ощущались на коже, волнующие и завлекающие. Сердце замерло на мгновение, когда его губы накрыли рот. Близость горячего тела, его тяжесть наполняли ее чем-то особенным, драгоценным и одновременно разрывали изнутри. «Закрой глаза, – сказала она себе. – Закрой и хотя бы на эту ночь забудь обо всем». И она закрыла глаза и забыла. Раза. Черный зверь, в радужках которого плескалась тьма. Ее извечная мука. Вэл прикрыла веки, слушая теплое дыхание, чувствуя вкус чужого рта. Губы раскрылись навстречу жадно, порывисто.