– Разговор окончен! – жестко, повысив тон, сказал Раза, и Кену тут же замолчал, примирительно вскидывая ладони вверх. – Ладно-ладно, не горячись, – сглотнул он, усаживаясь на место. Забытая бутылка так и осталась стоять на столе. Вэл с блестевшими ликованием глазами повернулась к Раза, прижалась к его плечу и положила ладонь на затянутое в черное бедро. – Так что ты забыл, а? – мурлыкнула она ему в ухо. – Расскажешь? Уже когда рука Раза легла на ее талию, притягивая к себе, Вэл поймала взгляд Кара, внимательный и задумчивый. Мужчина, не скрываясь, пристально смотрел на них. Увидев обращенные на себя голубые сверкающие глаза, Кара кратко улыбнулся и отвернул голову в сторону. Глава 22 Она остановила Вэл, когда та шла домой. Сухонькая маленькая старушка, сгорбленная, в накинутом на худое тело длинном старом пальто. Ее рука на удивление с крепкими пальцами сжалась на запястье девушки. Вэл приподняла брови, когда старушка, устремив на нее блеклые от возраста карие глаза, осторожно, но уверенно потянула в сторону от оживленной улицы. Буквально пара шагов, и они скрылись под сенью одного из домов. Старушка остановилась, переводя дух, будто даже такое короткое расстояние давалось ей тяжело. – Простите… – начала было Вэл, не совсем понимая, что от нее могло понадобиться пожилой женщине. Старушка вскинула морщинистый подбородок, воровато оглянулась, удивляя еще больше, и тихо заговорила, смотря снизу вверх: – Простите вы меня, Валлери. Ведь это ваше имя, я права? Вэл оторопело кивнула. – Да, но я все же не понимаю… – Пожалуйста, выслушайте меня, Валлери. – Старушка спешно перебила ее, заглядывая в глаза. – Мне больше не к кому обратиться. Мне очень нужна ваша помощь. – Помощь? Что случилось? – Вэл почувствовала себя неуютно. Не имели обыкновение жители этого города обращаться к ней за помощью. Каждый из них чувствовал в ней человека, и это отталкивало их куда сильнее, чем если бы она вновь была бездомной бродяжкой, от которой разило потом и грязью за десяток шагов. – Я не знаю, как вам сказать. – Старушка заметно замялась, подбирая слова. – Я так долго пыталась найти вас, я понимаю, что мои слова покажутся странными… Вэл ощутила неприятное нетерпение. Она облизнула губы, не выдержав, чуть повысила тон и с нажимом произнесла: – Чем я могу вам помочь? Говорите же! У вас случилось что-то серьезное? Старушка дернула уголками узких губ. – Да, случилось. Валлери, вы единственная моя надежда, понимаете? Вэл не понимала. И не очень хотела понимать, но, судя по всему, выбора у нее не было. – Мой сын. Мой единственный сын. Вы должны помочь ему. – Женщина наконец отпустила ее запястье, подняла руки и прижала ладони к лицу. Вэл с ужасом поняла, что старушка почти беззвучно плачет. – Что… что я могу сделать? – потеряв самообладание, прошептала Вэл, наклоняясь к старушке и осторожно дотрагиваясь до ее спины ладонью. Плечи женщины показались худыми и невесомыми, точно принадлежали не человеку, а птице. Та не ответила, сухими костлявыми пальцами закрывая лицо. Ее руки дрожали. Вэл сглотнула и замолчала, не зная, что ей следует предпринять. Краем глаза она видела, как мимо проходят люди, спешащие по своим делам; скрипели колеса телег, раздавался мерный глуховатый перестук лошадиных копыт по утоптанному снегу. Город жил своей жизнью, не обращая никакого внимания на Вэл и пожилую женщину, старающуюся скрыть свою горечь. Когда старушка отняла от лица дрожащие руки, ее мутные подслеповатые глаза, полные слез, вывернули душу Вэл наизнанку. – Когда-то давно ты угадывала, кто я, помнишь? И предположила, что я вампир. – Ладонь Раза рассеянно гладила Вэл по волосам, играя мягкими взъерошенными прядями. Она улыбнулась краешком губ и заерзала щекой по его плечу. Ей нравилось прижиматься к Раза обнаженным телом, чувствовать горячую кожу, слушая ровное сердцебиение в широкой груди. Дотрагиваясь пальцами до его расслабленной руки, поглаживая у сгиба локтя, Вэл подумала о том, что никогда раньше не предполагала, что будет лежать так с мужчиной. Не в той, прошлой жизни. Кто угодно, но не она. Но она больше не была собой – грязной, нищей оборванкой, ворующей чужие кошельки. Больше не существовало несчастной, совершенно одинокой девушки, участь которой была предрешена еще в утробе матери. Вэл получила шанс на другую жизнь, пусть и жизнь эта порой казалась ненормальной, жестокой сказкой. Она делила свою постель с оборотнем, причинившим ей так много боли, но, судя по всему, очень любящим ее. Раза удивлял Вэл снова и снова. Она никак не могла привыкнуть к нему, новому и открывающемуся с другой, незнакомой прежде стороны. Он умел быть нежным. Приходя домой, всегда первым делом обнимал Вэл, зарываясь лицом ей в волосы и вдыхая ее запах. И только потом касался губ легким поцелуем. Вэл удивлялась тому, как легко у Раза получалось быть таким. Это казалось так естественно, будто было самой его природой. Он не пытался играть, изображая необходимую ей ласку, – он искренне давал ее сам, едва ли требуя что-то взамен. Первое время Вэл по привычке шарахалась в сторону, когда Раза заключал ее в крепкие объятия, но щекочущие ухо поцелуи и тихий смех в шею взяли верх. Вэл, не заласканная, не привыкшая к подобному вниманию, чувствовала себя дикой, стесняясь этого чувства. Она все чаще вспоминала Кара, мельком рассказывающего о черноволосом мальчишке, шаловливом и любопытном, которого он помнил. Мальчишке, который воровал соседские сливы. И теперь этот мальчишка вырос, превратившись во взрослого мужчину, но никуда не исчез. Вэл видела его в блестящих озорством глазах и чувствовала вкус его губ, когда мальчишка целовал ее, балуясь и смеясь ей в рот. – Ты спишь? – Раза чуть повернулся. Вэл, почувствовав его движение, моргнула, возвращаясь из своих мыслей. – Нет, задумалась. – Она улыбнулась, приподняла голову и уперлась подбородком в грудь мужчине, заглядывая в блестящие черные глаза. – Я рада, что ты оказался всего лишь каким-то скучным оборотнем, а не вампиром. – Скучным оборотнем, – со вздохом повторил Раза. – Как мило. Я рад, что ты рада. – Думаю, веселый вампир не захотел бы лежать со мной вот так, – мягко улыбнулась Вэл. – Я раньше думала, что вампиры – это мертвецы, которых обратили укусом. И они должны бояться чеснока. – Жаль, что у тебя с собой не было чеснока, правда? – хмыкнул Раза. – Проверила бы. – Жалко, – с улыбкой согласилась Вэл. – А вампиры, они вообще понимают, что творят? Или?.. – Не знаю, никто не пытался этого выяснить, – пальцы Раза аккуратно отвели прядь со лба Вэл, – но от их укуса не превращаешься в вампира, как ты, наверное, уже поняла. И, судя по всему, они очень даже живые. Не уверен, что полностью разумны, но и животными я бы их не назвал. Вэл помолчала, а потом скатилась с Раза, ложась с ним рядом поверх одеяла. В комнате было тепло, камин потихоньку догорал, сверкая оранжевыми углями и бросая по стенам жутковатые тени. Но она ничего не боялась. Ни теней, ни чудовищ, спрятавшихся в темноте. Рядом был тот, кто всегда защитит ее от любых напастей. Глупое детское чувство защищенности, нарастающее с каждым днем, притягивало Вэл к Раза куда сильнее, чем можно было представить. Такое всеобъемлющее чувство, подавляющее и всепоглощающее, что порой она задумывалась, а не это ли заложено в основе ее любви к нему. Любви? Вэл не произносила это слово вслух и даже не упоминала о нем мысленно. Этого понятия не существовало. Всего однажды она задумалась о причинах своего отрицания, и ответ не заставил себя долго ждать. Она боялась поверить в прекрасную сказку. Однажды она уже совершила ошибку, и, если повторит подобную глупость снова, кто даст гарантию, что, доверившись полностью, отдав всю себя, она не сломается подобно иссохшему древу, когда Раза сочтет ее надоевшей для себя игрушкой. А в том, что этот день настанет, Вэл не сомневалась. Она не хотела об этом думать, отрицала и отталкивала подобные мысли, но знала, что всему в жизни приходит конец. Об этом говорил весь ее жизненный опыт, и почему в этот раз должно было быть иначе? – Ты сегодня слишком тихая, – с усмешкой сказал Раза. Вэл медленно села на кровати под внимательным взглядом черных глаз. – Ра, я хотела попросить тебя кое о чем, – осторожно начала Вэл, поглядывая за лицом мужчины сквозь длинные ресницы. – Только не злись, пожалуйста, ладно? – Вэл, – напряженно проговорил Раза, приподнимаясь с подушек и садясь прямо, – мне не нравится, когда ты так говоришь. Что случилось? – Да ничего особенного, все в порядке, просто… – Вэл запнулась, вскинула на него голубые растерянные глаза, встречаясь с его взглядом, в котором читалось волнение и тревога. – Ра, со мной все в порядке! Это вообще не про меня! – поспешно выговорила она, и брови Раза сошлись на переносице. – Тогда про кого? – Ты только дослушай до конца, ладно? – Вэл сцепила руки в замок, чувствуя себя хуже некуда.