– Сучка, как же я тебя хочу… – Голос звучал грубо и очень тихо. Вэл, не совсем отдавая отчет в своих действиях, шагнула от него прочь, пятясь назад, словно сбегая от опасного дикого зверя. Не отводить глаза. Самое главное, не отводить глаза. Нельзя дать понять зверю, что внутри нет ничего, кроме громко вопящего страха. – Недаром твоя мать была шлюхой. Ты недалеко от нее ушла. – Голос Раза звучал спокойнее. Взял себя в руки. – Замечательно, рада слышать. – Ее ладонь коснулась деревянных перил лестницы. Раза молчал, не опуская немигающего взгляда. Уже почти поднявшись наверх, Вэл услышала треск деревянных настенных панелей и звон разбитой бутылки. Она поморщилась, облизнула пересохшие губы и медленно выдохнула. Забравшись под одеяло, она запоздало вспомнила, что оставила Раша в ванной. Смутная тревога за судьбу пса кольнула изнутри, но спускаться вниз не было никакого желания. Вэл понимала, что в этот раз он не отпустит ее так легко. Она выдохнула и прикрыла веки. Вот же… дерьмо. Вэл проснулась от шороха, когда Раза лег с ней рядом. Кровать прогнулась под немалым весом, он зашевелился, устраиваясь удобнее, и Вэл задержала дыхание, боясь выдать себя. Тяжелая рука обняла за талию, Вэл почувствовала горячее дыхание на своем затылке. Густой запах алкоголя повис в воздухе, она медленно выдохнула, и дрожащая ладонь накрыла расслабленные пальцы мужчины. Вэл сжала его руку и потянула на себя, наклоняя голову и прижимаясь губами к сухой коже ладони. Но Раза не почувствовал ее движения. Он уже спал. Глава 18 – Милорд, сварить вам кашку? – Вэл игриво помахала в воздухе ложкой. – Отрезать хлеба, может быть? Раза бросил на нее уничтожающий взгляд и откинул голову назад, упираясь затылком в спинку кресла. Она усмехнулась, разглядывая серое, осунувшееся лицо. Ночь выдалась веселая. Вэл с едкой насмешкой вспомнила, как придерживала черные волосы, когда Раза самозабвенно блевал в вовремя поднесенный тазик. Тогда, ночью, вытирая полотенцем дурно пахнущую слюну с его подбородка, Вэл размышляла о многом. Например, о том, что подумали бы волки, увидев ненавистного и грозного вожака в таком состоянии. Наверное, сильно бы удивились. Свесив голову с кровати, уронив висящую как плеть руку и касаясь пальцами пола, Раза выглядел слабым. Сложно было представить его, со стоном избавляющегося от содержимого желудка, в своем обычном образе холодного и полного решимости лидера. Смешно. Если бы в этот момент кто-нибудь надумал его прикончить – это было бы самое лучшее время для осуществления подобного плана. Но у Вэл не было никакого желания убивать того, кто едва мог поднять собственную голову. Под утро удалось поспать пару часов, но она все равно чувствовала себя сонной и разбитой. Вэл проснулась первой, покосилась на спящего лицом в подушку Раза, невесомо дотронулась до его спутанных волос и по-настоящему обрадовалась тому, что ночь наконец прошла. Наспех позавтракав, она была сильно удивлена, увидев спускающегося вниз Раза. Лицо того не выражало ничего хорошего, и Вэл, провожая его в ванную комнату удивленным взглядом, с трудом подавила в себе смешок. Какая разительная перемена от вчерашнего, одержимого гневом на весь мир и охваченного примитивной похотью зверя до этого хмурого, молчавшего человека. Раза с зачесанными назад влажными волосами предстал перед ней в одном нижнем белье черного цвета и тут же обессиленно рухнул в кресло. Побрился. Надо же. И откуда только силы взялись? Раш повел в воздухе носом и опустил морду на лапы, демонстративно отворачиваясь от Раза. Вэл улыбнулась. Даже пес решил, что мужчина недостоин его злости в таком состоянии. – А я думала, что оборотни не страдают похмельем, – туманно произнесла Вэл, отставляя в сторону пустую чашку и тарелку. Завтрак пришелся по вкусу. Особенно приготовленные накануне Бенекой творожные оладьи. – Отвали, – хрипло отозвался Раза, и Вэл, не выдержав, прыснула со смеху. – Отвали? Ну вот, – она расстроенно поцокала языком, – я тебе больше не нужна? Я буду плакать. Ты вчера так меня домогался, а сегодня говоришь – отвали. Вот ты какой, да? Раза поднял веки, являя покрасневшие глаза, и глубоко вздохнул: – Издеваешься? – Само собой. – Вэл пожала плечами. – А ты думал, я тебя жалеть буду? – Даже не надеялся. Вэл заулыбалась и подошла к Раза, боком садясь на подлокотник кресла. Он протянул слабую руку и положил ладонь ей на колено. – Дай мне полчаса и одевайся, – разлепив потрескавшиеся губы, произнес Раза. – О чем ты? Куда ты меня выгоняешь? – удивленно поинтересовалась Вэл, ласково поглаживая его по плечу. Если быть откровенной, ей было немножко жалко Раза. Совсем капельку. Незнакомые щенячьи глаза смотрели так смиренно, что у нее мелькнула шальная мысль почаще поить его до чуть живого состояния. Какое удовольствие – видеть его таким покладистым. – Никуда не выгоняю. Я же обещал тебе устроить тренировку с Вемиром. И мы с ним договорились на сегодня. Так что я немного приду в себя, и пойдем. – Шутишь? – скептически приподняла брови Вэл. – Сиди дома. – Нет, у меня все равно еще были дела в Управе. – Раза мотнул головой и тяжело вздохнул, прикрывая веки. Ему действительно было очень плохо. Эта мысль смешила и одновременно удивляла. Надо же. И Раза иногда ошибается. Кто бы мог подумать. – Ты сумасшедший? – искренне поинтересовалась Вэл. – Хочешь, чтобы твои подчиненные видели тебя в таком виде? Раза выдохнул и, открыв глаза, посмотрел на нее. Рука, поглаживающая по колену, замерла. – Все настолько плохо? – тоскливо спросил он. – Хуже некуда, – с улыбкой кивнула Вэл. Раза отпустил ее ногу и рассеянно потер ладонью лоб. – Неужели сам не чувствуешь? А какой от тебя аромат! – Вэл была неумолима и несгибаема. Добивать так добивать. Нравилось ей это выражение в черных глазах: неуверенное и совсем не присущее тому мужчине, которого она слишком хорошо знала. – Ясно, – Раза провел по зубам языком и ударил по подлокотнику ладонью, – тогда, Кролик, придется прибегнуть к крайнему средству, которое тебе не понравится. – Принести тебе выпить? – предположила Вэл, пытливо заглядывая в осунувшееся лицо. – О нет, – нехорошая улыбка тронула его губы, – с этим я надолго завязал с сегодняшнего дня. Вэл растерянно посмотрела в черные глаза. А потом Раза показал ей это крайнее средство.