Мезенцев забрал у Олеси пакет и развернул девушку в сторону двери: - Давайте в кухне покурим, Олеся Ивановна. - Я не курю. - Да знаю я. Просто оставим Семеныча одного, видите же, что наступили ему на профессиональную мозоль, пусть переживет эту боль в одиночестве, - подталкивая Олесю в спину и выводя из комнаты, негромко объяснил Федор. - Он очень трепетно относится к своей профессиональной репутации, а тут вы ему - бац! - почему вещдок прохлопал… да еще и при мне. - А как надо было: сделать вид, что тоже не заметила? Вдруг там кровь кого-то из нападавших? Вы же видите, как тело лежит - не исключено, что шею ему свернули сразу после того, как он эту ручку в кого-то воткнул! - возразила Олеся. - Смотрите… антиквара к столу подтащили, руки развязали - он что-то все-таки подписывал… а когда подписал, то решил напоследок хоть что-то сделать. Он же понимал, что его убьют, не мог не понимать… а убийца не один был, мы ведь это уже выяснили. Так вот - одного антиквар ручкой ударил, того, кто рядом с ним стоял, а второй ему сзади шею и свернул, это же одним движением делается. - Олеся в воздухе изобразила, каким именно жестом убийца расправился со своей жертвой. Мезенцев поморщился: - Ну, девушка, куда руками-то машете… - Извините… привычка, - смутилась Олеся. - Я когда в секцию карате пришла, то все за сэнсэем повторяла, каждое движение, с тех пор и осталось… - Вот что это за мода такая - молодой женщине заниматься всякими этими единоборствами, а? - продолжал Мезенцев, которому, очевидно, нравилось наблюдать за тем, как смущается и краснеет под его взглядом следователь. - Ну, нет бы там… не знаю, кулинария или вышивка какая… так переоденутся в кимоно и машут руками-ногами… Как с такой знакомиться? Как на свидание приглашать? Хотя… есть и плюс: с такой подругой не страшно в темноте гулять. - У вас все, капитан Мезенцев? - вдруг жестким тоном спросила Олеся, и он растерялся: - Ну… - Тогда можете заняться владельцем «девятки». Я жду результаты к обеду. Олеся отвернулась к окну, а Мезенцев, потоптавшись пару минут, вышел из кухни. - Все, Олеся Ивановна, закругляюсь я, - раздался из глубины квартиры голос эксперта. - Можем сворачиваться. Закончив все необходимые формальности, Олеся вышла из квартиры последней. В голове мелькали картинки с убийства двухнедельной давности, ложившиеся на сегодняшнее, словно снятая калька на исходный чертеж. Сев на заднее сиденье «дежурки», Олеся закрыла глаза. Работать предстояло еще целый день, а голова раскалывалась. В сумке зазвонил телефон, Олеся машинально вытащила его и, не глядя на экран, ответила: - Да, Макс, я слушаю. - Привет, Лисенок. - Голос брата был бодр, ну еще бы - он-то наверняка выспался. - Как дежурство? - Нормально. - А голос чего такой? - На убийство выезжала. - Да? И кого на этот раз? - Антиквар. - Ограбление? - Похоже. Да и пытали его перед смертью… - Бедная ты моя, насмотрелась ужасов… - посочувствовал брат. - Я чего звоню… в командировку посылают, в область, это дней на пять-семь. Надо что-то с отцом придумать, одного оставлять - сама знаешь… - Позвоню Марии Павловне, попрошу присмотреть. Я на этой неделе больше не дежурю, так что ночами буду дома. А в область - куда? - Лисенок… ты как вчера родилась, - с легкой укоризной в голосе произнес Максим. - Понятно. Ты там смотри, аккуратнее, ладно? - попросила Олеся, вдруг ощутив тревогу. - Отсижусь в автобусе, - засмеялся Максим. - Все, Лисенок, я побежал, уже опаздываю. Будет случай - позвоню. - Удачи… Положив трубку, Олеся пару минут посидела с закрытыми глазами, потом встряхнулась и потянула к себе папку с делом. До обеда она не поднимала головы - читала материалы, предоставленные оперативниками, сравнивала фотографии с мест преступления и особенно тщательно - снимки следов обуви. Определенно это был один человек, и даже ботинки те же. Маленький для мужчины размер, характерный скос каблука во внешнюю сторону. «Прихрамывает, что ли?» - вглядываясь в отпечаток, думала Олеся. В дверь кабинета постучали - заглянула Алена Власик, бывшая сокурсница: - Олеська, ты обедать идешь? - А который час? - Так половина второго уже. - Погоди минутку, я сейчас… - Олеся убрала папку в сейф, быстро накинула пальто, взяла кошелек и мобильный. Обедать они с Аленой обычно ходили в кафе неподалеку - всего метров двести от здания Следственного комитета. Остановившись на светофоре, они обсуждали очередной выдуманный начальством субботник, когда Олесю кто-то взял под руку сзади и негромко произнес: - Сдавайтесь, вы окружены! Недолго думая, она перехватила руку, державшую ее за локоть, и резким движением дернула вниз так, что от неожиданности напавший присел и взвыл в голос: - Дура малолетняя! Олеся тут же узнала голос, повернулась и увидела друга Максима - Славу Жилкина, служившего в том же отряде, что и брат. Славка, зажав перебинтованную руку, согнулся пополам: - Больно же! Уж и пошутить нельзя с тобой, что за выкрутасы… - Ой, Слав, ну, прости… я же не знала, что это ты. А с рукой что? - Кот разодрал сегодня, - пожаловался Жилкин, выпрямляясь. - Такой же буйный, как ты! - Ты его тоже напугать решил? - вмешалась Алена. - Нет, у него без причины крышу сорвало. Вот, в больничку ходил, уколы делал. - Так ты что же - в командировку не едешь? - спросила Олеся. Славка махнул рукой: - Да какое там… это ж укус, хоть и глубокий. Не дали мне больничный наши живодеры. Через час выдвигаемся, я на базу шел, вещи там уже, а тут смотрю - вы. - А если бы Олеська сильнее испугалась, могла тебе и плечо вывихнуть, - рассмеялась Алена, поправляя белокурую челку. - И вот тогда я бы точно никуда не поехал. Может, повторим? - подмигнул Жилкин. - Ой, иди уже! Мы из-за тебя половину обеда прогуляли, - отмахнулась Олеся. - Максиму не рассказывай только. - Буду я позориться! - фыркнул он. - Ладно, девчонки, вернемся из области - приглашу вас в ресторан. - Пообещав это, Жилкин быстро чмокнул в щеки Олесю и Алену и бегом понесся в сторону базы СОБРа. - Как он служит, если хромает до сих пор? - проводив его взглядом, пробормотала Олеся. - Ну, как-то служит, раз не комиссовали, - отозвалась Алена. - Идем быстрее, времени минимум, а у меня свидетель вызван на два тридцать. В квартире пахло сгоревшей картошкой, это Олеся поняла еще на лестничной площадке. Наверняка отец пытался приготовить ужин и отвлекся. «Слава богу, плита электрическая», - подумала она, отпирая дверь и сразу окунаясь в облака дыма, валившего из кухни. - Папа! - крикнула она, быстро сбрасывая сапоги и направляясь в кухню, чтобы открыть окно. - Папа, у тебя тут… Иван Валерьевич выкатился из своей комнаты и покаянно опустил голову: - Ох, прости, Лиська, забыл совсем… надо же, даже не учуял… Олеся скинула с плиты сковороду с намертво приставшими ко дну угольками, открыла настежь окно и включила вытяжку. - Папуля, ну мы ведь договаривались… если ты что-то готовишь, то от плиты не отходи, а? - попросила она, присев на корточки у инвалидной коляски. - Вот счастье, что у нас электрическая плита, я хоть не волнуюсь, что ты газом надышишься. - Сковороду спалил, старый черт… - сокрушался отец. - И ты без ужина осталась… - Ничего, сейчас что-нибудь быстренько сообразим. Главное, что все живы. - Максим в командировку уехал, - поморщившись, напомнил отец, не любивший разговоров о смерти, если кого-то не было дома. - Ну что он - в первый раз уезжает? Это ж в район, а не в «горячую точку», - возразила Олеся, исследовавшая морозильную камеру на предмет чего-то быстрого в приготовлении - есть хотелось ужасно, а сил долго стоять у плиты не было совсем. На столе в комнате ее ждал почти законченный перевод статьи, сдать которую нужно было еще вчера. - Всякое может случиться, такая у него работа. - Папа!