- Афганки и есть, - заверила Анита. - Хотя допускаю, что в гареме вашего супруга были и индианки, и персиянки… да мало ли кто! - В гареме Наджиба?! - Видите ли… В Петербург он приехал не отроком, а на Востоке семьей обзаводятся рано, тем более особы ханских кровей. Скорее всего, своих жен он бросил в Кабуле при поспешном бегстве и не чаял их больше увидеть. Принял решение начать личную жизнь с чистого листа. Но они нашли его, и в этом им помог, без сомнения, Ахмат. Думаю, что и кучер, подстроивший несчастный случай во время катания на санях, тоже имел отношение к их компании. Девицы размазывали грязь по сусалам и молча прислушивались к тому, что говорила Анита. В Россию они прибыли, конечно же, не вчера, и не вся русская речь звучала для них тарабарщиной. Впрочем, выбранная ими тактика - притвориться глухонемыми, чтобы не выдать себя, - указывала на то, что языком чужой страны они овладели не вполне. - Вы хотели меня убить? - в ажитации продребезжала госпожа Госкина. - Я и не догадывалась, что у Наджиба были жены… он присягал мне, что я у него одна-единственная! Девицы угрюмо молчали, а Анита продолжала: - Они не простили ему ни измены, ни повторной женитьбы, ни смены религии. Но к вам вряд ли имели претензии. Их задачей было заполучить наследство Наджиба, на которое они, согласитесь, имели определенные права. Пытались проникнуть в ваш особняк, их спугнули. По крайней мере, они ничего там не нашли, кроме той записки, которую вы потом привезли мне. Уверена, мало что в ней поняли, однако догадались: она может указать вам место, где находятся драгоценности. Они полагали, что Наджиб спрятал их где-то в особняке, поэтому были чрезвычайно рады, когда вы отправились в поездку. Ахмат донес им, что вы едете не так далеко, в соседнюю губернию. Они поставили себе цель задержать вас здесь по возможности дольше. Не поверю, чтобы у такого видного сановника, как Наджиб, гарем состоял всего из четырех жен. Наверняка многие из них остались в Петербурге и совершили или готовятся совершить новый налет на ваш дом… - Негодяйки! - вырвалось из уст Марьи Антоновны, и она опалила четверку фальшивых богомолок огненным взором. - Ваш Ахмат мне сразу показался подозрительным, - вела далее Анита. - Не берусь судить, насколько честно он служил Наджибу, но перед вами у него не было обязательств. А вот то, что он поддержал соотечественниц, вполне объяснимо. - И когда вы начали его подозревать? - С момента вашего прибытия. Понимаете… дороги у нас отвратительны, но не до такой степени, чтобы менять лошадей на верблюдов. Буквально вчера Ерофей опробовал тракт и доложил, что он в сносном состоянии. И когда в Медведевке начали появляться чужие люди, мне подумалось, что кто-то использовал оставленные вами в Новгороде дрожки, чтобы опередить вас. Этими чужими оказались они. - Анита показала на притихших жен Наджиба. - Спрятались где-то в лесу… тут поблизости есть несколько охотничьих домиков с печурками и запасом дров. Оттуда они совершали вылазки в деревню, чтобы подбрасывать нам так называемые подсказки. Алекс не удержался и вступил в полемику: - Почему так называемые? Разве они ничего не значили? - Ровным счетом ничего. Это были пустышки, призванные заставить нас ломать голову над тем, что не имело решения. Мы могли гадать день, два, неделю… хоть до скончания века! А им любая задержка была на руку, они ждали вестей от своих подруг, искавших сокровища в Петербурге. - Как ты до всего этого додумалась? - подивился Максимов. - В любой шараде есть логика, а здесь при всем желании я не могла ее обнаружить. А затем появились эти… гм… бродяжки, и мои подозрения усилились. Как они дошли сюда? Пешком? Но попробуй преодолеть десятки верст по киселю! Они не выглядели изможденными, и я не заметила свежей грязи на одеждах. А когда Ахмат завел с ними беседу при помощи жестов, все окончательно встало на свои места. Даже не владеющий языком глухонемых догадался бы, что это никакое не общение. Он просто махал руками как придется, потому что заранее обговорил со своими сообщницами, как они будут действовать. - То есть не существовало ни господина в шубе, ни купчихи?… - Все это выдуманные персонажи. Слишком они театральны для реальных людей… Я же говорю: все, чего добивались женушки Наджиба, - запудрить нам мозги и выиграть время. Преобразившиеся чернавки зашипели, со злобой глядя на Марью Антоновну. Она на всякий случай спряталась за спину Максимова. Он уже взял себя в руки, уяснил ситуацию и мыслил практически: - Теперь они для нас неопасны… А где Ахмат? Вероника, скажи Ерофею, пусть притащит сюда этого прохвоста! Но Ахмата как ветром сдуло. Не обнаружилось в конюшне и верблюда - оба скрылись в ночной мгле. Алекс намеревался сей же час наладить погоню, но Анита отговорила его. Погода окончательно испортилась, с неба лило как из бочки. - Подождем до утра. Никуда он не денется. Она была убеждена, что Ахмат завязнет в размокшем большаке или заблудится, сбившись с малознакомой дороги. Гарем Наджиба заперли в людской. Алекс еще не определился, как поступить. Сдавать этих четверых в городской околоток было вроде бы не за что - они не причинили ущерба, а невинные розыгрыши злодеяниями не считаются. Однако через них был шанс выйти на оставшихся - тех, что, может быть, именно в эту ночь грабили особняк графини на Невском. Анита до рассвета просидела над листком, обещавшим графине некое обретение после лишений. Максимов же, покемарив пару часов, отдал Ерофею распоряжение седлать самых быстрых коней и, едва забрезжила заря, отправился в сопровождении трех крепких мужиков по следам сбежавшего Ахмата. Сначала им попался верблюд, брошенный, видимо, из-за своей медлительности. Он одиноко бродил вдоль обочины и жевал осклизлые березовые веточки. А через десять верст дорогу перегородили сломанные дрожки графини. Ахмат пересел на них и надеялся доехать до города, но в темноте ухнул колесом в колдобину, сломал ось и бросил повозку, выпутав коня из упряжи. Конь, однако, и в подметки не годился максимовским рысакам. Беглеца настигли на середине пути, повязали и доставили в усадьбу. Опасаясь расправы, он сделался словоохотливым и во всем сознался, сдав заодно и своих подельниц. Согласно его показаниям, восемь жен Наджиба остались в столице ради поисков сокровищ. За завтраком Алекс похвалился успехами, но радость его была сдержанной. - Мы раскрыли заговор, я уже отправил Ерофея в город, чтобы он послал в Петербург депешу, благодаря которой полиция приструнит всю эту свору. Но мы так и не разгадали главного: где наследство Наджиба? Что, если он просто пошутил? Марья Антоновна обиженно наморщила лоб: - Наджибчик не имел обыкновения подшучивать надо мной. Он меня любил. Не то что этих… Она с легкостью простила покойному супругу сокрытие многочисленных жен и свято верила (или хотела верить) в то, что лишь она одна являлась его истинной страстью. Анита улыбнулась ей и положила в кофе ложечку сливок. - Да, Мэри, думаю, он любил вас. И спрятал свои богатства в самом надежном месте. - Где же? - На вашей груди. Госпожа Госкина ошарашенно скосила глаза вниз. В поле ее зрения попал серебряный кулон, висевший на цепочке. - Что?… Эта дешевая побрякушка? - Дешевая? - Анита повернула руку ладонью вверх: - Позвольте. Графиня сняла кулон и отдала ей. Анита вынула из ридикюля миниатюрные ножнички, что-то подковырнула, и серебряная скорлупа распалась на две половинки. Оттуда на стол выкатился ограненный камешек. Анита взяла его двумя пальцами. Он излучал шелковистый блеск и сочетал, казалось, несочетаемое: матовую черноту и абсолютную прозрачность. - Если не ошибаюсь, это знаменитый алмаз «Черный дервиш». Бриллианты такого оттенка и чистоты попадаются крайне редко. Наджиб взял с собой из Кабула то, что стоило дороже всего и проще было увезти. Цена этого камня огромна, он позволит вам, Мэри, жить безбедно несколько лет… Марья Антоновна, вытаращив глаза, осторожно коснулась алмаза. - Боже, какая прелесть! О, Наджибчик… мой дорогой! Больше она не смогла вымолвить ничего. Ею овладел ступор, она смотрела на бриллиант, и из глаз капали слезы. Максимов тоже был поражен. Он придвинулся к Аните и с нежностью ее поцеловал. - Фантастика! Как тебе удалось?… - Была только одна подлинная подсказка, она содержалась в строчке: «Когда поутру лишишься всего, найдешь». Я с самого начала обратила внимание на ее корявость. А сегодня ночью меня озарило. Если сложить первую букву первого слова с последней буквой второго, а потом с первой буквой третьего и так далее, то получится слово «кулон». Я тут же вспомнила о свадебном подарке Наджиба… Вот и все. - Нюточка, вы чудо! - только и выговорила восхищенная графиня Госкина. А Максимов запечатлел на лике обожаемой супруги еще один жаркий поцелуй. Анита могла бы сказать, что довольна собой. Но она считала, что порядочную женщину украшает скромность, и потому предпочла не комментировать адресованные ей похвалы - так, словно они нисколько ее не касались. Альбина Нури Тайна мертвой деревни Кто первым подал идею махнуть на майские праздники в деревню, теперь уже и не вспомнишь. Идея зрела, зрела с начала весны и, наконец, вызрела. Стася, правда, капризничала - мол, далеко, целых триста километров, и еще неизвестно, что там за условия, поэтому лучше, как обычно, на чью-нибудь дачу. Но Даня ее переубедил. Кому эта дача нужна? Что там делать? На соседей, которые кверху задом на грядках стоят, любоваться? А в деревне природа красивая, места, можно сказать, дикие. Экзотика! Даня, правда, сто лет не был в Ягодном и точно не знал, что именно за «экзотика» их ждет (вполне возможно, что полуразвалившийся туалет на улице и отсыревшие простыни), но ему просто, можно сказать, приспичило туда поехать. В детстве, лет до двенадцати, он каждое лето отдыхал в деревне у бабушки. В памяти остался аромат антоновских яблок, походы к озеру и вкусные бабушкины блины, политые деревенской сметаной. В общем, уговорил всех. Поехали. Дом был добротный, крепкий еще, с большим, хотя и запущенным садом. Почти такой, каким он и запомнился Дане - разве что размером поменьше. И бабушки, которая обычно встречала внука у калитки, уже три года не было в живых. Родители решали, что делать с домом, судили, рядили, да так ничего и не придумали. Вроде и не нужен он никому: от города далеко, не наездишься, да и когда ездить? У всех работа, а в отпуске не в деревне хочется сидеть, а на берегу южного моря греться. Проще всего было бы продать, но из-за того, что деревня в глуши, много за него не дадут, а за копейки - жалко. Так и стоял дом, как чемодан без ручки: и взять никак, и выкинуть жалко. - Прикольный домик, - протянула Стася. - Я же говорил, тебе понравится. День пролетел незаметно: вытащили из дому стулья, сидели в саду, на солнышке, слушали музыку, жарили шашлыки, пили красное вино и пиво. Стася делала бесконечные селфи и постила в Инстаграме «романтичный отдых на природе». Ближе к вечеру, когда стало прохладно, перебрались в дом и продолжили уже внутри. А в половине девятого обнаружилось, что выпивка кончилась. - Говорил же, надо было еще пива взять, - досадливо проговорил Рома. Лицо его покраснело, он был заметно навеселе, и Вика, его девушка, смотрела сердито: не любила, когда он перебирал со спиртным. - Сколько ни бери, все равно два раза бегать! - пожал плечами Даня. - Поедем, что ли, за горючим? Он обвел взглядом всю компанию. - Я - пас, - сказал Максим. - Пойду, наверное.