– За несколько месяцев до исчезновения Айко исламские повстанцы убили в Сирии двух японских заложников. Военные после этого оказывали сильное давление на премьер-министра. Их нынешняя конституция – ее написали после Второй мировой войны – ограничивает деятельность японской разведки в других странах. Но многие политики пытаются внести в конституцию поправки, чтобы расширить операции разведки. – И ты думаешь, эта женщина может работать на какую-нибудь новую организацию? – Не исключено. Потребовались бы годы, чтобы обучить оперативных агентов и кураторов для проведения операций за рубежом. – Полагаешь, они уже начали эту работу тайно, в обход неповоротливой бюрократической машины? – Я на их месте именно так и поступила бы, – пожала плечами Кэт. – К тому же японцы известны своей скрытностью. Они даже более скрытны, чем англичане – а те лишь в 1994 году признали существование своей МИ6. – Если Айко Хигаши – сотрудница тайной организации, можем ли мы доверять ей? Кэт поманила Пейнтера к выходу. – Безусловно. В критический момент интересы страны будут для нее превыше всего. – Учтем, – Кроу кивнул. Кэт хотела уже попрощаться с шефом, когда на нее страдальчески взглянул один из инженеров, помахивая трубкой. – Что там? – Снова звонят. Судя по всему, что-то срочное. Кэт взглянула на часы. Самолет Айко никак не успел бы приземлиться. – Это Саймон Райт, – продолжал инженер. – Куратор музея? – переспросил Пейнтер. Кэт нахмурилась. С чего бы Саймону звонить? Этот «хранитель Замка» был единственным из сотрудников музея, кто знал о размещенном в подземелье штабе «Сигмы». – И что он говорит? – поинтересовалась Кэт. Инженер перевел взгляд на Пейнтера. – Приглашает директора на встречу в Регентской комнате от имени Элены Дельгадо, библиотекаря Конгресса. Ошеломленный Пейнтер подошел и взял трубку. – Саймон, что все это значит? Кэт приблизилась и услышала ответ: – Доктор Дельгадо сказала, что владеет информацией о событиях на Гавайях. Кажется, речь о каких-то давних обстоятельствах, восходящих к эпохе основания Института. – Что это за информация? – еще больше удивился Пейнтер. – Она утверждала, будто ей известно, что именно вырвалось на волю на Гавайях. Мол, ее давно предупреждали о надвигающейся опасности. – Кто предупреждал? – Александр Грэхем Белл. Глава 11 7 мая, 11 часов 05 минут по гавайскому времени Хана, остров Мауи Стоя на освещенной солнцем парковке, Грей наблюдал за маленькой вертолетной площадкой на близлежащем футбольном поле. А тем временем посреди бейсбольного поля приземлился другой вертолет – для эвакуации. Под резкими порывами утреннего ветра хлопал брезент палаток оказания экстренной помощи. Вдоль улиц выстроились целые колонны автомобилей службы спасения. Они прибывали всю ночь, мучительно преодолевая извилистую дорогу, бегущую вдоль скалистого побережья. Из громкоговорителей, усиливая какофонию, постоянно неслись приказы. Тела погибших уже убрали, но живых пострадавших продолжали сортировать по степени тяжести. Тех, кому было хуже всего, отправили в больницы Мауи, а некоторых, в критическом состоянии, – даже на другие острова. Однако Гонолулу и Хило тоже подверглись атаке, поэтому койкоместа заканчивались. На футбольном поле приземлился вертолет. Из него выбрались двое. Грей вскинул руку. Прибывшие направились к нему, пригнувшись под вращающимися лопастями. Грей узнал этих людей по описанию директора Кроу. Профессор Кен Мацуи сжимал в руках кожаный портфель. По-видимому, токсикологу было за тридцать. Морщинки вокруг глаз: наверное, часто приходилось щуриться на солнце. Лицо загорелое – судя по всему, часто выезжал в поле. Сейчас он тоже выглядел готовым к экспедиции: штаны хаки, ботинки и куртка поверх рубашки с длинными рукавами. За ним спешила агент японской разведки, Айко Хигаши, худая как жердь и безукоризненно одетая. Ее взгляд беспокойно скользнул по сторонам. Грей не сомневался, что она сразу в мельчайших подробностях запомнила обстановку. Его работа заключалась в том, чтобы прибывшие могли оценить угрозу от распространения роя максимально быстро. Ему надлежало ограждать их от местного хаоса и волокиты. Когда профессор Мацуи подошел к Грею, они пожали друг другу руки, но взгляд японца был устремлен к человеку, которого на носилках тащили к вертолету. – Почему столько людей? Здесь должны были объявить карантин! – Поздно, профессор, – сказала присоединившаяся к ним Айко. – На этом этапе местный карантин был бы пустой тратой ресурсов, особенно учитывая, что пострадали многие острова. Позже, если ваши мрачные прогнозы подтвердятся, ресурсы нам еще очень понадобятся. Впрочем, одними ресурсами здесь не обойтись. – Вы о чем? – нахмурился Грей. – Карантин придется объявить на всей территории Гавайев. И даже начать блокаду. Покидать острова запретят. Ведя прилетевших к «Джипу», Грей обдумывал ужасную перспективу. Пейнтер уже говорил ему, что, по мнению профессора, единственный способ остановить заразу – сбросить атомную бомбу. И если никого не будут выпускать… Грей остановил ученого. – Сколько времени вам понадобится на первичную оценку ситуации? – Меньше дня. Если мои худшие опасения подтвердятся, у нас останется не больше трех суток до неизбежного исхода. Профессор тяжелым взглядом посмотрел на Грея. Было совершенно очевидно, о каком исходе он говорит. – Поверьте, если дойдет до того, о чем я думаю, оставшиеся на острове будут умолять, чтобы бомбы сбросили поскорее. Проходивший мимо врач в голубом халате услышал конец фразы и вопросительно посмотрел на них. Не желая сеять панику, Грей подтолкнул всех к автомобилю. Палу уже сидел за рулем – без местного было не обойтись, и гаваец согласился, когда Пирс объяснил серьезность ситуации. Как только все заняли свои места, Палу рванул напрямик к арендованному домику, в обход главной автомагистрали. Они летели по неасфальтированным дорогам и даже проехали через территорию местной кокосовой фермы. Профессор Мацуи вцепился в заднюю дверцу. Его нещадно трясло, но он не отводил глаз от зеленых лугов и обширных участков тропического леса, поднимающихся к объятой туманом вершине горы Халеакала. – Господи, хоть бы я ошибался… – пробормотал он себе под нос. «Джип» наконец подъехал к домику. Палу припарковался у веранды, где, закинув ноги на перила и зажав плечом телефон, сидел Ковальски. Он кивнул прибывшим, однако разговор прерывать не стал. – Я немало денег отвалил. Объясни ублюдку, что развалюха возле бассейна – твоя. А если до него не дойдет, я возьму один из пляжных зонтов и засуну ему туда, куда солнце ни в жисть не попадает… Его подруга Мария предложила остановиться неподалеку, в Вайли. Опыт генетика мог бы пригодиться во время кризиса. Тогда идея казалась разумной; теперь, когда Грей узнал истинный масштаб бедствия, выходило, что он зря подверг ее жизнь опасности. В дверях появилась Сейхан и прищурила опухшие веки, пристально рассматривая Айко Хигаши. Она явно оценивала ее в качестве потенциальной противницы. Зрение Сейхан восстановилось, а вот кожа напоминала мозаику из синяков, расчерченных царапинами и порезами. Грей поднялся к ней по ступенькам. – У нас там еда и напитки, – сообщил он остальным. – Подкрепитесь, а мы тем временем подведем промежуточные итоги. Где-то через час я хотел бы снова выехать. – Чем раньше, тем лучше, – кивнул профессор. Грей провел гостей внутрь. – Зовите меня просто Кен, – представился профессор, пожимая руку Сейхан. – В нашей ситуации… Он обращался ко всем присутствующим, но его взгляд снова упал на Сейхан. Так она действовала на всех мужчин – и на некоторых женщин. Чтобы избежать недоразумений, Грей приобнял ее за талию, входя в дом, и подвел гостей к узкому обеденному столу из дерева коа. Вентилятор на потолке лениво гонял прогревающийся воздух. Когда все уселись, Пирс остался стоять, опираясь о спинку стула и внимательно глядя на профессора. – С чем именно мы столкнулись? – спросил он.