То есть, проблуждав по лабиринту добрые полчаса в большой компании друзей по несчастью и посинев губами, мать троих детей решила скрыть тот факт, что тоже училась в академии. Мудро. Народ уважительно зашептался и теперь разглядывал кудрявую девицу в открытом платье если не с пиететом, то точно с любопытством. – Идемте, господа, – предложил Харви, бесцеремонно схватил меня за запястье и куда-то решительно повел. Люди отхлынули, а потом бросились за нами, стараясь не отступать ни на шаг. – Харви, все пропало! – забормотала я ему в спину. – Что пропало? – оглянулся он. – Абсолютно все! Мы карту забыли, – процедила я едва слышно. – Все три! Давай вернемся и хоть одну возьмем. – Забудь. Карта еще никому не помогла. Надо ориентироваться по сторонам света. – Да? – растерянно выдохнула я, вообще-то без компаса не понимая, в какую из этих сторон мы движемся. Нет, нас, безусловно, учили, что север можно опознать по мху под деревом, но до дерева-то мы пока не добрались, и дай бог добраться к ночи. Иначе придется ориентироваться по звездам, а у меня с астрономией еще хуже, чем с артефакторикой. Харви энергично шагал по зеленым коридорам, словно торопился поскорее выбраться и, не откладывая дело в долгий ящик, отправить в отставку секретаря. Складывалось впечатление, что он лично проектировал лабиринт, знал дорогу наизусть и был способен найти выход с закрытыми глазами. – Господин проводник, пощадите! Давайте помедленнее! – застонал кто-то из свиты. – Божечки мои дорогие, шевелитесь, уважаемые! – подначила Харри. – Идем и согреваемся! Посмотрите на себя в зеркало, у всех губы от холода посинели. К счастью, в лабиринте не было зеркал, а потому абсолютно всем оставалось верить ей на слово. – У меня губы посинели от сердца! Сейчас остановится от натуги, – прокрякал бедолага. К счастью, никаких трагедий не случилось. Через десять минут всем коллективом, не потеряв по дороге ни одного человека, мы вышли из главных ворот лабиринта, ужасно удивив процессией смотрителя. Он едва не принял нас за заблудившуюся экскурсионную группу, пытающуюся найти парк драконов. В жизни не подумала бы, как сильно обрадуюсь духоте! – Мог бы и сказать, что знаешь правильный маршрут, – проворчала я, бросив на Харви недовольный взгляд. – Не посмел лишить тебя удовольствия заблудиться. Харви действительно отвез нас в бухту, на пляж с белым мелким песком и питейной с крышей из выжженных пальмовых ветвей, и решил удалиться под предлогом важных дел. Я поблагодарила его за прогулку, а в ответ услышала: – Мариса, завтра… если нет других планов, то поужинаем вместе? – В смысле, все вместе? – кивнула я на подружек. Эмма с Харриет стояли в сторонке, обмахивали лица костяными веерами и строили безразличный вид. – Если хочешь взять подруг… – Нет! Они прекрасно проведут время без меня. Харви с трудом подавил улыбку. – Завтра заеду в шесть. И еще кое-что. – Что? – Оставь волосы распущенными. – Он пропустил спутанный кудрявый локон, выбившийся из пучка, между пальцами, улыбнулся и спешно отбыл по этим своим важным делам, только под колесами экипажа поднималась горячая дорожная пыль. Неужели торопился отправить Алисию в отставку? Не хотелось признаваться, но его желание избавиться от змееподобной девицы, подпортившей мне не одну пинту крови, прибавило ему не только очков, но очередной раз увеличило градус сексуальности. – Я что подумала, Мэри… Отпуск скоро закончится, зачем тебе терять время и искать мускулистого красавчика, если он по утрам приносит в наш дом завтраки? – задала риторический вопрос Харриет, а я поймала себя на том, что продолжаю пялиться на дорогу, по которой уехал Харви, хотя даже пыль давно осела. – Ведь никто не застрахован от горячей курортной интрижки с бывшим. Эмма многозначительно покашляла. – Божечки мои дорогие! Никто, кроме Мими, – добавила она. Бухта действительно была чудесной: песок мелкий, море бирюзово-голубое, чистейшее. Ни одного дракона в радиусе мили! Прелесть, а не место… Плавать, правда, все равно запретили. Из-за какого-то планктона, принесенного к пляжу теплым течением. Он светился в темноте особенным розоватым цветом и был занесен в проклятущую книгу исчезающих редких видов следующим пунктом после драконов. Отсутствие купания щедро восполнили мятные коктейли, а еще я заснула на солнце, пока подруги ходили за очередной порцией освежающих напитков… Глава 6 Красота, стоящая жертв Пока я заканчивала мастерить поисковый амулет для магической палочки, сам собой, без всякого колдовства, проявился дневной загар… И в шесть часов вечера я превратилась в красно-белую зебру. Тело пересекали поперечные полосы, словно рядом с лежаком, на котором я расслабленно задремала, стоял кто-то, активно отбрасывающий тень. Скорее всего, столбы проигнорированного навеса. Зато на том месте, где поутру у меня еще было ухоженное лицо с опрятно выбеленными веснушками, вспыхнул красный сигнальный фонарь с носом, обветренными губами и очень несчастными голубыми глазами. Верхние веки тоже сгорели, а я почему-то всегда их считала невосприимчивыми к солнцу. Какое ужасное заблуждение! Амулет не доделала. Силы воли не хватило, ведь очень сложно думать о том, в какую сторону мотать оплетку камня и приделывать магические перья, когда тело словно запекают на вертеле над открытым огнем. Чувствуя себя по-настоящему больной, я вышла к подругам, так сказать, поделиться бедой и озарить фонарем, в смысле, физиономией, зал. Впечатлены оказались все. По-моему, даже диван. – Тебе нужно сделать какую-нибудь маску, – со знанием дела посоветовала Эмма, словно каждый божий день сгорала на солнце и лечила ожоги. – Помидорную? На мой взгляд, накладывать томатную маску на переспелый помидор, в который превратилось мое лицо, было как минимум кощунственным по отношению ко всем помидорам на острове Блэкрок. Ну и к моему лицу, само собой. – Божечки мои дорогие, она тебе наговорит, Мэри! – проохала Харриет и зачем-то осторожно потрогала свой аккуратно позолоченный солнцем носик. – Когда у меня мальчики обгорели, я прикладывала им огурчики и мазала алоэ. Только соком алоэ, в отличие от зонтов, шалей и посуды, она почему-то не запаслась. Огурцы у нас имелись исключительно в виде салата, но, честное слово, я не настолько отчаялась, чтобы накладывать на физиономию пустившую сок кашицу с постным маслом и кунжутом. – Может, тебя солью посыпать? – предложила очередную нелепую идею Эмма. – Я слышала, что если ожоги присыпать солью, то они пройдут. – Боюсь, на меня солонки не хватит, – огрызнулась я, упала на диван, но чуть не застонала от боли. – Мэри, мне тебя так жалко! – всплеснула руками Харриет. – Вы с Харви только-только выяснили недоразумение, а тут такая нелепость. Нелепость с загаром – как бы странно ни звучало – бесила сильнее абсурдного недоразумения с расставанием. Я не понимала, как относиться к этой свалившейся на голову правде о перепутанных секретарем конвертах, ведь, если хорошо подумать, расставание с Харви Крейвом дало лично мне немало. Я похудела на два размера, о чем мечтала со студенчества, но никогда не находила достаточно силы воли и выдержки. Честно призналась себе и миру, что ненавижу оперу и драматические постановки, люблю театр теней и на выходных спать до обеда, как все нормальные ленивцы, а не нестись бешеной лошадью на утреннюю пробежку, потому что так делал будущий муж. Откровенно говоря, я вообще терпеть не могла бегать. Зато любила ходить на высоких каблуках, плавно покачивая похудевшими бедрами. Для равновесия. Жаль, на службе шпильки были категорически противопоказаны. – С другой стороны, ты можешь не переживать за свидание. Ты встречаешься с бывшим, а он уже видел тебя абсолютно разной. Харриет продолжила вести успокоительные беседы, словно не догадываясь, что мне требовалась не моральная поддержка, а банка какого-нибудь охлаждающего снадобья. Да хоть бы ведро со льдом! – Да-да, – совершенно серьезно согласилась Эмма. – Абсолютно, безнадежно разной. Сегодня синей от холода, завтра покрасневшей от солнца. Если не знать, что таким странным образом она проявляла участие, можно легко решить, будто издевалась! Днем на пляже, когда между покупкой мятных безалкогольных коктейлей и сном я рассказала о нелепой ошибке секретаря, Эмма немедленно предложила приколдовать змеюке хвост с рогами. Мол, наверняка в суде все проникнутся величиной моей личной трагедии и вряд ли отнимут магическую лицензию. – Кстати, а у нас есть купоны на посещение клуба красоты, – вдруг выдала она трезвую мысль. – Уверена, там точно найдется баночка с пастой из алоэ… Клуб красоты располагался в гостином дворе, где проживал Харви. Пока мы шли к отдельно стоящему зданию, я чувствовала себя шпионом в глубоком вражеском тылу и нервно оглядывалась по сторонам. Если бы рядом кто-нибудь заговорил низким голосом, похожим на голос моего бывшего, наверное, я бы прыгнула в кусты и заставила туда же нырнуть подруг, лишь бы не сталкиваться с Крейвом нос к носу. Не в ту страшную минуту, когда я походила на индейку средней прожарки. Встретили нас как родных, даже лучше. Девушка, похожая одновременно и на эльфа, и на нежную фею с розовыми волосами, указала на диванчики и попросила принести холодного мангового чая. – Какое счастье, что на улице уже темно! – щебетала фея, поглядывая на меня с опаской, словно на поднятое три дня назад умертвие бабушки. – Никто не увидел вас в измученном образе. Это взгляд у меня был измученный, а образ – просто огонь. Кожа горела страшно. – Но, поверьте, нет ничего, что бы не исправлялось хорошей косметической пастой с увлажняющим эффектом! Всего через пару часов вы превратитесь в настоящих богинь! – Кстати, коль вы заговорили о богинях… – стараясь не прижиматься спиной к дивану и вообще ни к чему не прижиматься, начала я. – Мы можем использовать купоны на программу «Стань богиней»? – «Стань богиней»? – Она окинула меня задумчивым взглядом, особо остановившись на лице, и с сожалением покачала головой: – Я не была бы настолько амбициозна… Ну, то есть поздно прикладывать к роже алоэ, когда кожа уже слезает лоскутами. – Нам тоже не стоит питать амбиций? – без особых церемоний уточнила Эмма. – А у вас, леди, имеются весьма неплохие шансы, – «обнадежила» она, погасила милую эльфийскую улыбку и так громко хлопнула в ладоши, что на столике истерично заморгала лампа, а Харриет едва не подавилась мармеладкой. И пока она шустро пережевывала, в приемную друг за дружкой вышли девушки в розовых форменных одеждах. Нас увели, как под конвоем, сначала переодеваться в тонкие тряпочки, заменившие исподнее, и в халаты, а потом – преображаться. Кого-то в богинь, а кого-то в не питающего амбиций нормального человека, способного пережить ночь и не самовоспламениться. – Как же ты, милочка, неосторожно? – охала надо мной среднего возраста колдунья. – Ничего-ничего, ты пришла по адресу! Не знаю уж, что там с адресом, но пахнущая травами паста мутно-болотного цвета, осторожными касаниями намазанная мне на лицо, действительно притушила жар. Физиономия перестала гореть. После этого меня проводили в зал с каменными глубокими ваннами, подозрительно напоминающими саркофаги без крышек. Резервуары были наполнены угольно-черной жижей. – Уникальная вулканическая пыль, растворенная в чудодейственном эликсире, – пояснила знахарка, предлагая мне утопиться… в смысле, улечься в эту жижу. Пахла уникальная животворящая грязь из вулкана Блэкрок, как самая обычная глинистая жижа с дороги в столичных предместьях. Запашок буквально навеивал мрачное воспоминание о том дождливом дне, когда у меня открылись глаза на прозу жизни и пришло осознание, что добрые дела нормальную колдунью до хорошего не доводят.