Самое обидное, что мы даже не помнили гулянку, за которую второй день подряд расплачивались нервами и кровными денежками! Все равно что потратить четырехмесячное жалованье на билеты в оперу и проспать все представление. Притом проспать дома, а не в мягком кресле отдельной ложи под громкую музыку. – Если мы оплатим штрафы, то нас выпустят? – робко уточнила Харриет, не поднимаясь с лавки. – Безусловно, – кивнул он. – Но мы не выплатим, потому что позавчера уже потратили все деньги на экскурсии, – безжалостно напомнила Эмма, прямо сказать, знающая, как в черный час поддержать надежду на лучшее в коллективе. – И что нам делать? – обернулась я обратно к Харви. – Мне в голову пришел вариант, – вдруг объявил он. – Рассрочка? – оживилась я. – Полагаю, можно оспорить штрафы. Платить не придется. – Даже тебе? – в свою очередь уточнила я. – Только мне. – Сколько? Шестьдесят шиллингов? Подружки печально вздохнули, но промолчали. – Я согласен на свидание, – совершенно спокойно объявил он цену. – Ты можешь предложить мне свидание, Мариса. Глава 4 Абсолютный хаос Харви выглядел ужасно серьезным. Никаких сомнений, что пытался в чем-то меня наколоть, но в чем именно – вообще было неясно. Впрочем, за два года я тоже, мягко говоря, поистратила доверчивость и узнала, что пообещать и сделать – две совершенно разные вещи. – Остальным я тоже должна предложить свидания? – полюбопытствовала я. – Достаточно извиниться перед стражем. – И никаких денег? – робко уточнила Харриет из глубины камеры. Ну, то есть она сидела на лавке в трех шагах от нас и сильно нервничала, прислушиваясь к переговорам. – Не хочу рисоваться, но у вас лучший судебный заступник северных земель, – усмехнулся он. И неприлично дорогой судебный заступник. География совершенно не повлияла на его стоимость. – Значит, свидание? Всего-то? – Я протянула руку через решетки, мол, давай скрепим наше соглашение. – Договорились! Крейв посмотрел на мою открытую ладонь и потребовал: – Дашь расписку. – Харви, давно от тебя начали разбегаться женщины, если ты даже просишь расписку о свидании? – убирая руку, хмыкнула я. – От меня женщины вообще не бегают. – Он наклонился к решетке, так что наши глаза стали на одном уровне. – Кроме одной неуловимой колдуньи. Хотелось напомнить, что именно он, этот… спринтер в рубашке из тонкого полотна, сбежал от меня первым, но странно спорить о прошлом, желая выбраться из застенка. Желательно без штрафа и жалоб в королевское агентство магической помощи. Оставалось только пожать плечами: – У меня нет ручки. Придется тебе поверить на слово. – И тебе можно доверять? – Честное колдовское. – Никогда в жизни я не изображала искренность лучше. Он отошел от решетки и кивнул стражу: – Теперь можно открыть. Вот ведь… феноменальная скотина! Из участка мы уезжали на белой карете с гербом шикарного гостиного двора, в котором проживал Харви. Находиться в замкнутом пространстве с бывшим оказалось таким же шоком, как попасть за решетку. На окнах экипажа стояли затемненные стекла, не пропускающие солнечные лучи, в потолок был вживлен особый амулет, в жару создающий прохладу, а в холод – тепло, но меня все равно бросало в жар, даже платье к спине прилипало. Я старалась избегать даже случайного прикосновения коленок к коленям Харви, но у него оказались слишком длинные ноги. Так и утыкался! – Нас совершенно напрасно оклеветали! – нервно заявила Харриет. – Безусловно, госпожа Руперт, – с невозмутимым видом согласился Харви, хотя абсолютно всем было очевидно, что мы действительно так лихо отметили приезд, что до сих пор разбирались с последствиями. Даже до пляжа ни разу не добрались! Экипаж остановился напротив «Ваенды». Возле дома, приминая большими колесами неприкосновенный газон, нашего возвращения поджидала та самая, угнанная, повозка. Перепутать ее с какой-то другой было попросту невозможно – из расписанных красными цветами бортиков росли огромные оперенные крылья, напоминающие орлиные. В гробовом молчании, отчасти отдающем истерикой, мы дружно разглядывали это, с позволения сказать, чудо современной магии. Дурак бы догадался, что колдунья, превратившая нормальную повозку в подобие монструозного грифона, была в тяжелом опьянении… – Думаете, нам следует ее вернуть? – робко проговорила «оклеветанная» Харриет, теребя вязаную сумочку. – Как ваш судебный заступник, дамы, настоятельно не рекомендую этого делать, – совершенно серьезно отсоветовал Харви. Кучер раскрыл дверь, и в глубокой задумчивости мы начали выбираться из кареты. – До свидания, господин Крейв, – попрощалась Харриет и, схватившись за предложенную руку возницы, выбралась наружу. – Удачи, – бросила Эмма. – Мариса, подожди, – остановил меня Харви, когда я собралась последовать за подругами. – Буду в семь. – Зачем? – не поняла я и припомнила: – Свидание. Конечно… – Прогуляемся по центральному бульвару. Вечерами там красиво, – начал перечислять он. – Выберем ресторацию получше, где подают порции поменьше. Вообще имелась у Харви раздражающая черта: в одном предложении он умел намекнуть, что перемены в человеке замечены, и тут же дать понять, что их не одобряет. – А тебе не полагается вернуться на свадьбу? – тут же ощетинилась я. – Вряд ли кто-то заметил мое отсутствие. – То есть на этой свадьбе ты не самый лучший друг? – сыронизировала я. – Очевидно. – Он с ухмылкой развел руками. – Сегодня в семь? – Встретимся возле «Сказки странствий». – Я выбралась из охлажденного магией салона в дремучую духоту. – До встречи, Харви. Карета отъехала. Некоторое время мы втроем изучали доказательство очевидного: ведьмам, вооруженным хотя бы одной магической палочкой, нельзя устраивать девичник посреди цивилизованных курортов. Доказательство вызывало, мягко говоря, двоякие чувства. – Ты действительно собираешься на свидание? – спросила Эмма. – Я все еще помню, что он меня бросил, прислав записку, – отказалась от любых притязаний на вечер с самым дорогим судебным заступником северных земель, сбежавшим со свадьбы лучшего друга. – Зато у тебя появился шанс бросить его в ответ, – пожала она плечами. – В отличие от тебя, Мими, у меня нет страховки от романа с бывшим парнем. – Хочешь, оформим? – немедленно оживилась та. – Нет! – А что с повозочкой-то будем делать? – вздохнула Харриет. – Не топить же ее в озере с драконом. – Брысь отсюда! – Эмма громко хлопнула в ладоши, как если бы повозка была голубем. Неожиданно оглобли, упирающиеся в землю, резко выпрямились. Взвизгнув, мы дружно отпрянули на шаг. Телега споро покатилась на дорогу, выставив эти самые оглобли, как бодучий бык – рога. Раздался хруст – под колесом взбесившегося транспорта сломалась табличка, запрещающая ходить по свежему газону. – Божечки мои дорогие, она сейчас весь газон заездит! – испугалась Харри. Крылья захлопали. Повозка набрала разбег и, обдавав нас потоком воздуха, поднялась над землей. Вскоре монструозный транспорт унесся куда-то за деревья. Готова поспорить, что уже через пару дней в местной газете появится новость о неопознанном летающем объекте, пугающем чаек, священных драконов и мирных королевских подданных. – Обалдеть, – покачала я головой. – Она правда считает себя птицей. – Угу, гордый горный орел, – насмешливо согласилась Эмма и с непроницаемым видом пошагала к дому.